По эту сторону Моста

It seems from death this tortured heart is finally free. Кажется, только воскреснув из мертвых, это истерзанное сердце стало свободным. Elton John "From the Dead"       На рассвете в этой части парка обычно было тихо, и двое, лежащие в густой изумрудной траве, слышали лишь тихий шелест листьев над головой и ровный стук собственных сердец. Их окружали ароматные цветы и высокие деревья с пышными кронами, совсем рядом ровной гладью воды поблескивал пруд, в котором жили смешные черепашки. Неподалеку возвышался маленький храм, окруженный цепью водоемов и хрупких мостиков, изящные колонны из нефрита, поддерживающие его зеленую крышу в предрассветной мгле казались почти черными, а на мраморных ступенях лежали мечи Гофаннона и огромная тяжелая секира – Ущербная Луна. Теперь она была для него немного тяжела, но он не мог, и не хотел с ней расставаться. Это была память о брате Мангалае, и о названном брате Арескои. У мужчины были смоляные волосы до плеч и удивительные желтые глаза с вертикальными зрачками, обрубок правой руки был небрежно прикрыт мягкой тканью плаща. Левой рукой он прижимал к себе хрупкую маленькую женщину, ради которой он совершил то, что считалось невозможным. Он вернулся оттуда, откуда нельзя было вернуться - из смерти, в самое сердце битвы, чтобы защитить свою Богиню. Он нарушил все законы мира, жизни и смерти. Могучее тело однорукого бога смерти – Малаха Га-Мавета – его храм, его крепость. И он никогда не забудет, как умирающий от страшной раны желтоглазый бог отдал ему свое тело, как великий дар в искупление старых грехов, как извинение за все то, что новые боги натворили: гибель его лучших друзей – Джангарая, Эйи и Габии, Ловалонги и Воршуда. И смерть самого Бордонкая.       Женщина потянулась и, приподнявшись, посмотрела в лицо мужчины. Она любила его так сильно, что казалось, сердце не выдержит такой любви и остановится. Ей было неважно, что теперь Бордонкай смотрит на нее желтыми глазами Га-Мавета. Главное - он вернулся, и исполинской статуи гемерта больше нет рядом с глиняными изваяниями ее друзей в самом сердце рощи Салмакиды. Конечно смерть изменила его, но суть его осталась прежней. Кому это знать, как не ей – Богине Истины. Она вспомнила все свои короткие свидания с ним на краю Моста, уходящего в бесконечность, только когда окровавленный Бордонкай единственной рукой Га-Мавета прижал ее, рыдающую над телом поверженного Зу-Л-Карнайна, к своей груди. Каэтана сразу узнала его. Она не могла ошибиться. И стало понятно, почему гнетущая тоска грызла ее ночами, почему она так часто просыпалась в слезах. Она полюбила его после того, как он отдал за нее свою жизнь. Во сне она всегда знала это, а наяву силилась вспомнить, чувствуя пустоту в груди, но не могла. Все это время в ее сердце жил светловолосый великан-гемерт, смотрящий на нее сейчас желтыми глазами Бога смерти. Так странно… - Бордонкай, я люблю тебя, - полушепотом выдохнула Каэтана, почти касаясь губами его смуглой кожи. Он счастливо улыбнулся и поймал ртом ее губы, пахнущие медом и знаменитым зеленым вином Сонандана. Его поцелуй, сладкий и горячий, сказал ей о том, что немногословный Бордонкай не мог выразить словами, передал ей всю ту нежность, что жила в его душе. Она приложила руку к его груди. Когда-то тяжелая секира Арескои пробила доспехи на теле Бордонкая именно в этом месте, нанося страшную рану, которая и унесла его жизнь. Теперь все изменилось, и она никогда не устанет благодарить судьбу за то, что вернула его в мир живых. По эту сторону Моста…Стук его сердца придал ей решимости. - У нас будет сын. Я хочу назвать его Мангалаем, в честь твоего брата. - Сын? Мой… сын? – голос Бордонкая звучал нерешительно, словно он боялся поверить в то, что она сказала ему, спугнуть это счастье. Он сел, ошарашено глядя на Каэ, и до нее эхом донеслись все чувства, обуревавшие его в этот момент. - Впрочем, у нас впереди еще много времени, чтобы обсудить имя нашего ребенка, - лукаво сказала Каэтана. - Я люблю тебя, Каэ, - хрипло произнес мужчина и, прикладывая ухо к ее плоскому еще животу, позвал: - Мангалай. Она закрыла глаза и запустила пальцы в его длинные волосы. Счастье есть. Теперь она это точно знает.