Алые сердца: Корё

      Ласковое весеннее солнце с высоты небес взирало на оживлённый Сонгак, даря ему своё тепло и свет. В воздухе витал дух праздника. Снующие по улицам столицы нарядные горожане со счастливыми лицами приветствовали друг друга с Соллалем, приглашая друзей на вечернюю трапезу. Все радовались наступлению весны, и даже недавние сильные морозы не могли омрачить их радости, ведь приход весны знаменовал для каждого из них начало чего-то нового. Ведь печали и невзгоды не должны перекочёвывать из прошлого года в настоящий, им следует оставаться далеко позади, иначе пробуждение природы и всего живого теряет свой священный смысл. Тяжела и невыносима жизнь без надежды, а наступление весны — это новая надежда для утомлённого зимними холодами народа, свято верящего в наступление лучшего.       Улицы Сонгака заполнял по-праздничному разодетый народ, пришедший и себя показать, и на других посмотреть. У многочисленных прилавков скопились толпы любопытных зрителей, желающих поглазеть на привезённые с Запада диковинки: от замысловатых украшений и до «волшебных фонарей». Но больше всего зевак собралось возле механического кукольного театра, установленного на берегу реки Ресон. На довольно широкой сцене, обустроенной для удобства зрителей, пели и танцевали механические кисэн, а искусные музыканты играли на различных музыкальных инструментах, приводимые в движение большим деревянным водяным колесом. Кукольное представление завораживало, заставляя зрителей дивиться каждому изящному движению механических танцовщиц, невесомо порхающих по сцене, словно пёстрые бабочки с цветка на цветок. Кукольное представление сопровождали протяжное пение хэгыма, переливчатая трель сэнхвана и нежные душевные звуки танпипхы. Толпы народа с замиранием сердца наслаждались причудливым действом, довольно редко посещавшим Сонгак.       Большое скопление народа усложняло свободное передвижение по городским улицам обыкновенным прохожим, спешащим с поздравлением к родственникам, чего уж там говорить о скачущем рысцой верхом на своей бурой кобылке десятом принце Ван Ыне. Сегодняшнее утро для него выдалось не самым удачным. Принц Ван Ын уже несколько раз успел пожалеть, что вообще выбрался в город в такое время, но непреодолимое желание повидаться с Хэ Су всё-таки брало своё. А ради этой долгожданной встречи принц готов был претерпеть даже постоянные петляния многочисленными малолюдными улочками столицы. Ехать напрямую через город он не мог, иначе бы ему пришлось пробираться через толпы горожан пешком, а ему этого не очень-то хотелось. Поэтому, с видимой неохотой поддавшись на надоедливые уговоры трёх своих прислужников, облачённых в синие одежды, всё-таки согласился поехать окружным путём и свернул в первый попавшийся закоулок. Зрелище, конечно, здесь было не из приятных. Встречавшиеся на каждом шагу ветхие бедняцкие лачуги с соломенными крышами, только тоску нагоняли, заставляя Ына пускать лошадь чуть ли не галопом, от чего его вечно брюзжащие слуги начинали сетовать ещё больше: «Ваше Высочество! Ваше Высочество!» — Тьфу! — надоели уже, слушать тошно. Ничего, он ещё проучит этот сварливый народ. Быть может, если сильно утомятся от продолжительного бега, то хоть поменьше ворчать будут. Десятый принц с хитрой улыбкой покосился на семенящих за ним вслед прислужников и пустил лошадь рысью. Запыхавшиеся мужчины запричитали ещё больше.       Время от времени Ын заставлял кобылу перейти на шаг, тем самым давая своей прислуге хоть какое-то время прийти в себя и немного отдышаться, но затем снова переходил на рысцу. Хоть эти трое уже успели порядком ему надоесть своими уговорами не ехать в резиденцию восьмого принца, он уже давно перестал на них злиться. Принц Ван Ын был не из тех, кто долго помнит обиды. Да и к тому же сейчас его больше заботила встреча с Су, чем какие-то вечно всем недовольные слуги. Именно непреодолимое желание повидаться с этой необычной девчонкой гнало его вперёд, а не желание отомстить. Хотя мстить, если честно, было за что. Эти трое уже так за это утро успели его утомить, что принц несказанно был рад хоть ненадолго вырваться из-под их навязчивой опеки. А их постоянное «Ваше Высочество, осторожнее!», «Ваше Высочество, не пораньтесь!», «Ваше Высочество, не спешите!», «Ваше… Ваше… Ваше…» — Тьфу! — он же не трёхлетнее дитя, в конце-то концов! Они что, до конца жизни его опекать намерены? Ну, уж нет! Упаси Будда от такого «счастья».       Юный принц очень любил верховую езду. Он старался не упустить момента, чтобы промчаться по шумной столице верхом на взмыленной кобыле. Почувствовать дарящую ощущение свободы скорость и шум ветра в ушах. Ему редко удавалось поездить верхом. Его матушка, госпожа Нок Ён, и дедушка Ван Гю всегда очень беспокоились о нём. Они в нём души не чаяли. Постоянно боялись, что, упаси Великий Будда, их дражайший Ын поранится.       Навязчивая забота матушки и дедушки часто надоедали десятому принцу, и поэтому он больше предпочитал проводить время с братьями, чем с назойливыми родственниками. Да и к тому же так у него хоть была возможность подурачиться с принцем Чжоном. А то туда не ходи, то не делай — раздражает. Так у него хоть какое-то раздолье было. Не нужно было выслушивать никаких нравоучений и брюзжаний о том, что он что-то не так делает. А особенно терпеть взволнованные вздохи матери, если принц Ван Ын чересчур увлекался стрельбой из рогатки. Даже его любимое приспособление для стрельбы по воробьям было госпоже Нок Ён не по душе. Она часто обеспокоенно следила за каждым движением своего принца и то и дело просила его быть осторожнее, а то вдруг, не дай Будда, камень ещё отрикошетит в её драгоценного сына.       Такое повышенное внимание ужасно утомляло принца Ына. Ему очень хотелось поскорее вырваться из-под материнского крыла и беззаботно жить в своё удовольствие. Он очень любил ребяческие забавы и поэтому совершенно не хотел взрослеть. Его старшие братья И, Вон, Ук, Ё и Му уже давно были женаты. Некоторые из них даже имели по нескольку жён, а он — и думать не желал о женитьбе. А зачем ему жениться? Ему и так неплохо. С жёнами всегда мороки много. Вот хотя бы посмотреть на жену и трёх наложниц кронпринца Му, постоянно доставлявших ему уйму головной боли. Ын даже представить боялся, как его старший брат умудряется справляться с таким сварливым народом. Это ж сколько сил и терпения нужно иметь, чтобы сохранять в доме мир и порядок?! Нет, десятый принц на это уж точно не подписывался. Если он когда-нибудь и женится, то у него будет исключительно одна жена. Постоянные склоки в доме ему уж точно не нужны. Да, и самое главное, у его будущей спутницы жизни обязательно должен быть тихий и покладистый нрав — сварливые ведьмы не для него. Уж лучше он проживёт всю жизнь неженатым, чем будет выслуживать постоянное ворчание вечно всем недовольной жены. Он же, в конце-то концов, не Ё, чтобы своим влиянием держать в узде двух чересчур болтливых жён. Да, и ещё будущая супруга Ван Ына ни в коем случае не должна быть болтливой! Иначе постоянной трескотни в своём доме он уж точно не вынесет. Но и не молчаливой тоже. Если ему со своей женой не о чем будет разговаривать, то зачем она ему такая нужна? Уж лучше и вовсе не жениться. А если честно, то принц Ын по большому счёту не очень-то и понимал, зачем его братья вообще женятся. Если ради разведения этих шумных мелких проказников, которые порой его и принца Чжона чуть ли до нервного тика не доводили, то — извольте, лучше он останется неженатым. Ему и младших братьев и сестёр с племянниками и племянницами с головой хватает. Да и к тому же он сам ещё ребёнок. Куда ему ещё жениться?       Погрузившись с головой в хаотично сменявшие друг друга размышления то о своей матушке, то о братьях, то о Су, принц Ван Ын даже не заметил, что до намеченной цели осталось всего ничего. Ветхие лачуги давно уже остались далеко позади, сменившись на богато убранные ханоки знати. Когда мимо едущего шагом десятого принца в очередной раз мелькнули дома с черепичной крышей, заставляя его сердце биться сильнее, Ын небрежно стряхнул с себя пелену размышлений и заставил лошадь перейти на рысь. Позади него снова послышались недовольные причитания трёх мужчин-прислужников. Но юный принц не обращал на них никакого внимания. Его сердце пело от осознания того, что ещё немного, ещё один-единственный поворот — и он наконец-то окажется у ворот резиденции восьмого брата. И когда желанная цель была достигнута, Ван Ын пустил лошадь шагом и тут же ловко соскочил на землю. Оставив кобылу на попечительство одного из подоспевших прислужников, он незамедлительно принялся взбираться вверх по ступенькам и в скором времени скрылся за поворотом. Прибывшие с десятым принцем слуги поспешно передали поводья вышедшему к ним навстречу слуге принца Ука, а сами поспешили за исчезнувшим из их поля зрения господином.       К счастью, искать принца Ына его верным слугам пришлось недолго. Не имея ни малейшего представления, где искать Хэ Су, тот прицепился к первому попавшемуся на его пути слуге и приказал отвести его к молодой госпоже Су. Мужчина почтительно поклонился принцу и предложил следовать за собой. Именно в тот момент трое мужчин в синих ханбоках и настигли своего непоседливого господина. А он на них даже внимания не обратил, только приказал проводнику поторапливаться. Ему очень хотелось поскорее повидаться с Су и осведомиться о её самочувствии. А заодно и время приятно провести в её компании. И пусть только попробует отказаться! Не каждый же день к ней принцы захаживают! (Восьмой принц, если что, не считается). Пусть будет благодарна, что к ней такой важный гость пожаловал.       К несказанной радости десятого принца Ван Ына, его путеводитель очень скоро нырнул в уютный дворик, обсаженный елью и пихтами, и указав Его Высочеству на искомый дом, с поклоном удалился. Ын на радостях даже на бег перешёл, чем снова вызвал ворчание у себя за спиной.       — Су! Су! Ты дома? — радостно кричал десятый принц, взбегая вверх по ступенькам. — Выходи!       Быстро минув небольшую веранду, юноша уже хотел было постучать в дверь, ведущую в покои той, ради которой он проделал весь этот нелёгкий путь, как вдруг эта самая дверь отворилась и перед ним с недовольным видом предстала на несколько лет старше него молодая особа, и близко не похожая на Хэ Су.       — Чего вы кричите? — ни с того ни с сего налетела на него негодующая девушка. — Госпожа только уснула, а вы её беспокоите. Она, между прочим, всю ночь не спала. Приходите позже, — протараторила незнакомка и, не дав пришельцу и слова молвить, тут же захлопнула прямо у него перед носом дверь.       Несколько секунд Ван Ын недоумённо таращился на искусно изготовленную деревянную дверь, выкрашенную в нежно-бирюзовый цвет и оклеенную вощеной бумагой, которую так бесцеремонно закрыли прямо перед ним. Когда до него, наконец, дошло, что какая-то невоспитанная служанка только что бесцеремонно приказала ему, принцу, убираться, у него в душе моментально поднялась волна негодования.       — Как смеешь ты так обращаться с принцем?! — возмутился он и уже хотел раздражённо пнуть дверь, как она тут же распахнулась — и в дверном проёме снова показалась та самая служанка.       — Простите мне мою неучтивость, — уже более почтительным тоном начала она, поклонившись. — Но не могли бы вы прийти в другое время, Ваше Высочество?       — Что с Су? — не обращая ни малейшего внимания на её вопрос, поинтересовался принц Ын. — Я хочу её видеть. Нет, я должен её увидеть! — настаивал на своём он, грозно взглянув на стоящую перед ним служанку. Под его пристальным взглядом девушка невольно сжалась, но с места так и не сдвинулась. — Эге! Ты что, слепая или глухая? Убирайся с дороги! — Он небрежно оттолкнул со своего пути оторопевшую прислужницу и, широко распахнув дверь, незамедлительно вошёл внутрь.       — Госпожа! — послышался у него из-за спины жалобный девичий писк.       — Всё в порядке, Су Хён, — с ласковой улыбкой проговорила Хэ Су, поднимаясь с постели. Её шелковистые волосы тут же водопадом рассыпались по плечам. — Можешь принести нам с Его Высочеством мимозовый чай?       — А мне принеси жасминовый, — вклинился Ын, бросив на служанку быстрый взгляд.       — Мимозовый чай? — пропустив мимо ушей слова принца, удивлённо переспросила Су Хён. — Вы же никогда его раньше не заказывали, госпожа.       — Су Хён, — со вздохом проговорила та. Ласковая улыбка сразу же сошла с её лица. — Ни о чём не спрашивай, просто принеси.       — Слышала, что тебе велено? — внезапно налетел на неё принц Ван Ын, пытаясь поскорее от неё избавиться. — Ступай живо.       — Слушаюсь, — быстро поклонилась девушка и поспешно покинула покои молодой госпожи.       — Как ты себя чувствуешь? Уже лучше? — с довольной улыбкой поинтересовался юноша, как только за назойливой служанкой закрылась дверь, и деловито завёл за спину руки.       — Тебе же сказали, что я сплю, чего было ломиться? — недовольно буркнула Су, не обращая ни малейшего внимания на подозрительную весёлость принца.       — Я, между прочим, проделал немалый путь из дворца, чтобы тебя увидеть, — недовольно поджал губы он. Всю его весёлость как ветром сдуло. — Ты должна быть благодарна хотя бы за это.       — Тогда низкий вам поклон, Ваше Высочество, за вашу безграничную милость, — съёрничала девушка, насмешливо кланяясь, и демонстративно скрестила руки на груди. — Чего пришёл? Снова допрашивать, что я делала в купальне? Так я понятия не имею, как там оказалась. Доволен? — Она свесила ноги с кровати и выжидающе уставилась на собеседника.       — Стал бы я ради такой мелочи в такой день переться к тебе через весь Сонгак, — недовольно фыркнул принц и отвернулся. — Восьмой брат просто посоветовал мне навестить тебя, но, похоже, я зря пришёл, — добавил он, поворачиваясь к выходу.       — Ын, постой! — воскликнула Хэ Су, спрыгивая с кровати. Где-то в глубине её души шевельнулась совесть, упрекая девушку в несдержанности. — Извини, что без причины налетела на тебя. У меня была тяжёлая ночь, но это не даёт мне права на тебя злиться.       — Так ты на меня не сердишься? — обрадовался десятый принц, тут же позабыв о недавней обиде.       — Нет, не сержусь. — Девушка заставила себя приветливо улыбнуться. — Проходи, присаживайся. — Она указала на стоящий подле стола стул.       — На улице такая замечательная погода, а ты сидишь здесь как затворница, — с весёлой улыбкой проговорил Ван Ын. — Я подожду, пока ты переоденешься.       — Постой, — девушка легонько коснулась его руки, останавливая. — Я всё равно без помощи Су Хён не смогу привести себя в порядок. Так что лучше давай дождёмся её.       — А разве в доме Ука мало служанок? — изумился её предложению десятый принц. — Ты можешь попросить любую из них — и никого ждать не придётся.       — Неужели тебе так не терпится мне что-то сказать, — довольно фыркнула девушка, — что ты поскорее хочешь избавиться от лишних глаз? Или же ты чего-то недоговариваешь? — Она подозрительно прищурилась. — Что, пожаловался императору на то, что я тебя в пыли вываляла?       — Эге! Думаешь, я настолько мелочный? — даже слегка обиделся на её беспричинное подозрение принц. — Я специально ничего не говорил Его Величеству, чтобы не навлечь на тебя неприятностей. Ну что, благодарна мне? — Он с довольной улыбкой воззрился на собеседницу, явно ожидая от неё похвалы.       Его искренние слова заставили Су смутиться, явно не ожидавшую такой доброты со стороны малознакомого принца. Она бы не удивилась, если бы он таки обо всём рассказал отцу. Ну, выпороли бы её разок — ничего, не расклеилась бы. Может, месяц на спине спать не смогла бы, но зато своё бы получила. Хотя, он виноват не меньше неё — гоняться за ней по всему ттылю его никто не заставлял. Не стал бы ей надоедать — ничего б этого и не было.       — Ну, так что? — десятый принц решил поторопить с ответом замявшуюся собеседницу. — Так ничего мне и не скажешь?       — Не знаю, почему ты так добр ко мне, — задумчиво произнесла девушка. — Но всё равно спасибо. — Она выдавила из себя жалкое подобие улыбки и, усевшись на кровать, принялась молча рассматривать свои руки. Так и дальше вести бессмысленные разговоры ни о чём у неё не было ни малейшего желания. Да и тем более льстить явно выпрашивающему похвалы принцу. Она не настолько низко пала, чтобы ещё и раболепствовать перед кем-то. И почему Су Хён так долго нет, когда она так сильно нужна ей?       — Су, — несмело начал принц Ван Ын, невольно вывев девушку из задумчивости. Та подняла на него недоумённый взгляд. — Я тут хотел сказать тебе… Я… В общем… — он даже со своего стула подскочил и, начав неуклюже переминаться на месте, смущённо отвёл взгляд в сторону. Девушке очень не понравилось его выражение лица. Сначала она несколько секунд недоумевала, в чём же причина, но потом перевела взгляд на его поглаживающие друг друга пальцы. Это выглядело так, будто Ын пытался себя успокоить и таким образом придать себе смелости. Затем Хэ Су перевела взор на правую ногу принца, ковырявшую носком пол, и снова на его лицо. Десятому принцу явно стоило немалых усилий, чтобы сказать ей что-то очень важное. От внезапного осознания глаза девушки удивлённо расширились.       «Неужели… он влюбился в меня? — неотрывно наблюдая за каждым малейшим движением принца, подумала Су. — «Ты была первой, кто поступил со мной таким образом». Да?»       Словно прочитав её мысли, Ван Ын сразу же отбросил в сторону все сомнения и с серьёзным видом повернулся к ней лицом.       — Я тут хотел сказать… — Он глубоко вздохнул, пытаясь собраться с разбегающимися мыслями. — Ты была первой девушкой, которая так обращалась со мной.       — Что за фигня? — изумлённо прошептала Хэ Су, не веря своим ушам.       — Что? — не поняв и слова из того, что только что услышал, принц Ын удивлённо воззрился на свою собеседницу.       — Я даже представить себе не могла, что это выражение используют на протяжении тысячи лет, — с восторженным видом сообщила девушка. — Великое выражение.       — Тысячи лет?.. — задумчиво переспросил юноша, не совсем понимая, о чём идёт речь. Он вроде бы ни о какой тысяче лет не говорил, так чего она вдруг об этом вспомнила? Странно всё это… Ван Ын активно замотал головой, стараясь избавиться от назойливых мыслей. — В общем, я впервые так открыто дурачился с тех пор, как вырос, — проговорил он, внимательно глядя на Су. — С самого детства мои мама и дедушка постоянно боялись, что я поранюсь… Я раньше никогда так не развлекался, — на его лице появилась счастливая улыбка. — Было очень весело.       Девушка недоверчиво посмотрела на улыбающегося принца. И что это только что было? Это он серьёзно? Или же это очередной способ к ней подкатить?       — Было весело? — задумчиво произнесла она после недолгого молчания и, получив от десятого принца лёгкий кивок в ответ, продолжила: — Что ж, если тебе так нравится веселиться, тогда — милости просим! — буду смешить тебя до смерти.       — Так ты хочешь, чтобы я почаще тебя навещал? — обрадовался внезапной новости принц Ван Ын и, широко улыбаясь, выжидающе посмотрел на Су.       — А что? — с наигранным удивлением фыркнула его собеседница. — Благодаря тебе мне удалось избежать неприятностей. Это наименьшее, что я могу сделать, — добавила она с благодарной улыбкой.       — Госпожа, могу я войти? — послышался из-за двери звонкий голосок Су Хён. Уже заждавшаяся её прихода Хэ Су даже с кровати соскочила от нетерпения. Пусть даже она и нравится Ыну, но в его обществе ей было находиться не очень уютно. Тем более девушка не могла ответить ему взаимностью. Да, с ним было довольно забавно общаться, но она пока не знала чего от него ожидать. Горький опыт ей настойчиво напоминал о том, что первое впечатление может быть обманчивым. И не всегда тот, кто напрашивается в друзья, на самом деле станет другом.       — Да, входи, — с улыбкой проговорила девушка, выбегая подруге навстречу. — Почему так долго? — с едва различимой укоризной произнесла она, принимая от прислужницы чашку душистого горячего чая. Мимозовый чай сейчас для неё был как нельзя кстати. Ещё давно, казалось, вечность назад, мама Ким Хе Ран рассказывала ей о лечебных свойствах различных сортов чая, что очень пригодилось Хэ Су в новом мире.       — Я долго не могла найти, в какой коробке у нас находятся мимозы, — с виноватым видом пояснила Су Хён, поставив перед принцем жасминовый чай. Что-то невнятное промурлыкав себе под нос, принц принялся наслаждаться божественным вкусом своего любимого напитка. — Чхэ Рён после выговора принцессы Ён Хвы такая рассеянная стала, — продолжала девушка, переведя на молодую госпожу обеспокоенный взгляд. — Я никогда её такой не видела. Боюсь, Её Высочество пригрозила ей чем-то пострашнее порки, — со вздохом добавила она.       «Наверняка выругала за неудавшееся покушение», — задумчиво хмыкнула про себя Су, с довольным видом попивая ароматный чай, ощущая на себе его благотворное действие.