Алые сердца: Корё

      Уже было довольно темно, когда Хэ Су отважилась слегка приоткрыть дверь своих покоев, чтобы убедиться в том, как далеко находится её личный охранник. Мо Ри как раз стоял на другом конце тхвинмару, у самого выхода, повернувшись спиной к молодой госпоже, и, казалось, вообще не заметил, как двери в покои Су приоткрылись. Юноша был совершенно неподвижен, будто его вообще не заботило, что происходит вокруг. Девушке даже показалось, что в этот момент он был настолько увлечён созерцанием звёзд, что остальное потеряло для него всякий смысл. Тем лучше. Молодая госпожа победно улыбнулась. У неё появилась прекрасная возможность незаметно улизнуть, оставив в неведении своего «бдительного» охранника. Она специально предварительно погасила свечи в своей опочивальне, чтобы ненароком не выдать себя, когда будет приоткрывать дверь, и это великолепно сработало. Мо Ри совершенно ничего не заподозрил. Хэ Су ещё раз внимательно осмотрела царившую за пределами её спальни обстановку и, убедившись, что всё тихо и спокойно, практически бесшумно закрыла за собой дверь. Девушка не стала даже пытаться проскользнуть мимо замечтавшегося охранника, так как прекрасно понимала, что в любом случае окажется в поле его зрения, если даже ей и удастся выскользнуть на улицу незамеченной. И поэтому она выбрала менее рискованный способ выбраться из ханока и сбежать: вылезти через окно.       Су всё никак не давали покоя события минувшего дня. Она снова и снова вспоминала тот странный взгляд принца Ван Ука, который постоянно ловила на себе в течение всего дня. Это определённо точно не мог быть взгляд праздного любопытства заскучавшего родственника. В нём скрывалось нечто большее, и это очень не нравилось родственнице Мён Хи. Девушке ужасно не хотелось становиться разлучницей и причинять ещё большую боль своей шестой кузине, души не чаявшей в своём влюбчивом супруге. Но разве она могла полностью игнорировать надоедливого родственничка? Отнюдь нет. В таком случае ей бы пришлось днями и ночами не вылезать из своей комнатушки, чтобы ненароком не попасться восьмому принцу на глаза. Но тогда бы она уж точно не смогла помочь Мён Хи, и это ещё больше удручало Хэ Су. Нет, что бы там принц Ук себе не напридумывал, она будет всеми силами стараться показать ему, что видит в нём всего лишь родственника, и лишний раз не станет давать ему ложных надежд. У него и так есть законная супруга, вот ею пусть и довольствуется. А заглядываться на родственниц жены — это уже, по меньшей мере, свинство.       Именно такие мысли одолевали молодую госпожу, когда она, стараясь производить как можно меньше шума, с большой осторожностью начала вылезать через окно. Однако спускаться совершенно бесшумно оказалось не так уж и просто. Во-первых, окно в покоях Су было расположено достаточно далеко от земли, так что если бы девушка повисла на руках, она бы всё равно не смогла дотянуться до земли. А, во-вторых, как бы родственница Мён Хи не старалась, ей бы не удалось забраться на подоконник даже на четвереньках. Благо у девушки получилось сначала свесить ноги, а потом с большим трудом выползти наружу, при этом стараясь соблюдать тишину. Когда Хэ Су, наконец, удалось повиснуть на руках, она глубоко вздохнула, собираясь с силами, и попыталась мягко приземлиться на носочки. К счастью, долгие годы тренировок не пропали зря — и Су удалось спрыгнуть на землю максимально тихо. По крайней мере, когда молодая госпожа оказалась за пределами своей комнаты, из-за угла тут же не появился Мо Ри, что её очень обрадовало. Если так, то есть надежда на то, что он вообще ничего не услышал. И Хэ Су очень хотелось, чтобы это было именно так.       Беглянка на всякий случай внимательно осмотрелась по сторонам, хорошенько прислушалась, и окончательно убедившись в том, что её не рассекретили, бесшумной поступью направилась в сторону храма Анхва. За время своего пребывания в Корё Су уже успела полюбить это место. Ей очень нравились царившая здесь тишина и покой, дававшая возможность всецело погрузиться в свои размышления. Девушке казалось, что только в этом отдалённом от суетного мира храме, она может найти успокоение. И именно сюда с наступлением темноты нашу бесстрашную искательницу приключений и начало тянуть с неимоверной силой. Молодая госпожа понятия не имела, зачем она туда направляется посреди ночи, однако засевшее глубоко в её душе чувство, что она обязательно должна посетить это место, никак не желало её покидать. Хэ Су ничего не оставалось, как покориться внутреннему зову, и отправиться неведомо зачем в погрузившийся в сон храм Анхва.       Покидая резиденцию восьмого принца, родственница Мён Хи на всякий случай ещё раз внимательно осмотрелась по сторонам, чтобы лишний раз убедиться в том, что за ней не следят, и, не обнаружив ничего подозрительного, уверенной походкой направилась к храму. Она быстро миновала сонную речушку, берега которой всё ещё украшали разноцветные фонарики, и торопливо проскользнув в гостеприимно распахнутые ворота храма, незамедлительно направилась к уже знакомой молитвенной площадке.       Несмотря на опустившуюся на землю ночь, дорогу Су освещал призрачный свет серебряного полумесяца да мерцающие огоньки висящих на деревьях фонариков. А на возведённых заботливыми материнскими руками чансын горели трепещущие огоньки восковых свеч. Молодая госпожа облегчённо вздохнула и со счастливой улыбкой осмотрела всё вокруг. Вот оно — то место, куда её так влекло весь сегодняшний вечер. Наконец-то она сможет умоститься где-нибудь на деревянных ступеньках храма и, наблюдая за золотистым мерцанием многочисленных светочей, сможет в тишине хорошенько всё обдумать. Хэ Су подобрала подол своей многослойной чхимы и, внимательно осмотрев издалека лестницу храма в поисках удобного местечка, мягким шагом направилась через молитвенную площадку. Не успела она ступить и пары шагов, как из тени соседнего здания вынырнул незнакомец в тёмных одеяниях и неверной поступью направился к ближайшей молитвенной башенке. Точно зачарованная девушка застыла на месте, не в силах ступить и шагу. Её сердце болезненно сжалось, а душу окутала щемящая тоска. Вся весёлость Су куда-то испарилась, оставив внутри лишь горечь и пустоту. Хэ Су болезненно сглотнула, пытаясь осознать происходящее. Кто он такой, что его боль настолько ощутима? Неужели само провидение возжелало, чтобы она встретилась с ним?       А незнакомец тем временем пересёк молитвенную площадку и, остановившись у самого большого чансын, с диким остервенением начал рушить всё вокруг.       — Пропади же всё пропадом! — В яростном крике юноши отчётливо прозвучали отчаянье и боль, а незащищённые пальцы очень быстро окрасились кровью, столкнувшись с острыми гранями камней, безжалостно снимавших с них плоть. Однако охваченный истерикой мальчишка совершенно не чувствовал физической боли. Всю его душу заполонила другая, душевная боль, заполняя всё его естество невыносимым страданием.       Услышав этот отчаянный крик о помощи, девушка стремительно сорвалась с места и стрелой понеслась к обезумевшему юноше. Она слишком хорошо знала эту всепоглощающую боль, разрывающую душу на части, и не могла позволить, чтобы бившийся в истерике четвёртый принц Ван Со (а это был именно он), рассёк себе ещё и пальцы об острые камни. Хэ Су без труда поняла, кто перед ней, узнав принца по голосу, и памятуя его взрывной характер, сразу же поспешила остановить его.       — Госпожа! — послышался за спиной у сорвавшейся с места девушки приглушённый крик Мо Ри, стремительно выбежавшего из-за угла храмового строения, намереваясь остановить молодую госпожу от необдуманного поступка, но было уже слишком поздно. Су уже была вне его досягаемости, находясь в нескольких шагах от четвёртого принца. Однако её личный охранник рисковать не стал. Он слишком хорошо знал, что из себя представляет принц Ван Со. И если он, Мо Ри, сейчас совершит хоть малейшую ошибку, его госпожа поплатится жизнью.       — Прекратите! Остановитесь! — отчаянно прокричала бесстрашная девчонка, пытаясь обхватить четвёртого принца за пояс и оттащить подальше от чансын. — Вы себе же хуже делаете!       — Исчезни! — гортанно прорычал Ван Со, небрежно отпихнув от себя лёгкую как пушинка девушку, не переставая раскидывать ногами некогда любовно уложенные камни. Хоть он и носил сапоги высокого качества, однако даже они были не в состоянии выдержать подобного напора. Носок левого сапога понемногу утончался, готовый вскоре прорваться.       Отброшенная в сторону Хэ Су болезненно поморщилась, не совсем удачно приземлившись на выложенную камнями площадку, и откатилась немного в сторону, собираясь подняться на ноги. Только она оттолкнулась рукой от каменной поверхности, как её взгляд привлекло что-то вязкое, окрасившее её пальцы и ладонь в багряный цвет. Сердце девушки пропустило один удар.       — Кровь… — Вырвался из груди Су сдавленный шёпот. — Откуда здесь кровь?..       — Да, это кровь! — Принц зашёлся истерическим хохотом. — Она принадлежит тем, кого я сегодня убил.       Девушка изумлённо уставилась на собеседника, изучая его искажённые болью черты. Лицо принца Со было измазано красным, а бывшая когда-то тёмно-серой одежда почернела от обилия вылитой на неё крови. От внезапного осознания родственница Мён Хи похолодела: её спаситель, которого она не видела со вчерашнего вечера, вновь подвергал себя опасности и, быть может, ранен, но из-за захлестнувшей его ярости пока что не осознал этого.       — Матери приходят сюда молиться за своих детей? — Нервный хохот Ван Со, вырвал Су из раздумий. Девушка недоумённо моргнула, торопливо вскакивая на ноги. — Нет! Она должна была просить меня о помощи, а не эту бесполезную штуку!.. — надрывно прокричал юноша и принялся неистово разбрасывать старательно сложенные в округлую башенку камни. — С каких это пор безмолвные камни стали внимать человеческим желаниям?! Они были камнями, камнями и останутся!..       — Опомнитесь! — отчаянно прокричала Хэ Су, упрямо стараясь оттащить обезумевшего принца подальше от молитвенных башенок. — Не это сейчас важно!..       — Не это?! — яростно взревел четвёртый принц, опасно сверкнув на потерявшую страх девицу глазами. — Тебе что, жить надоело? Как ты можешь решать за меня, что для меня важно, а что нет?       — Вы же весь в крови! — Девушка предприняла отчаянную попытку воззвать к его здравому смыслу и, воспользовавшись мгновенным замешательством Ван Со, принялась изучать его окровавленные руки. — Есть ещё раны? — заботливо поинтересовалась она, после беглого осмотра.       — Я же сказал, что убил людей! — сквозь зубы процедил юноша, схватив родственницу Мён Хи за воротник и, притянув её чуть ли не вплотную к себе, угрожающе прорычал: — Какое из этих слов тебе не понятно?!       Затаившийся в тени соседнего дерева Мо Ри крепко сжал рукоять пока ещё вложенного в ножны меча, готовый в любую секунду броситься выручать неосторожно попавшую в переделку госпожу. Он был прав. Тысячу раз был прав насчёт того, что эту беспечную девчонку нельзя оставлять одну ни на минуту, иначе быть беде. Однако уже слишком поздно думать о прошлом, сейчас нужно сконцентрироваться на настоящем. Личный охранник молодой госпожи не знал, насколько был хорош четвёртый принц в боевых искусствах, но слишком хорошо понимал, что во что бы то ни стало должен вытащить Су из его цепкой хватки.       — Но ведь этому была своя причина? — совершенно спокойным тоном поинтересовалась девушка, приведя в замешательство не только обозлённого на весь мир принца, но и Мо Ри. — Вы защищали чью-то жизнь? — осторожно предположила Хэ Су, не отрывая глаз от державшего её за воротник собеседника.       В тёмно-карих глазах принца Ван Со отразилась боль, а губы скривились в мучительной усмешке.       — Ей нет никакого дела до меня, и никогда не было! — нервно прокричал юноша, в ужасе отшатнувшись от проницательной девушки. По его обагренным кровью щекам покатились слёзы. — Я для неё всего лишь животное, не достойное называться сыном… — Со сдавленно всхлипнул и, оступившись на разбросанных тут и там камнях, рухнул обессилено на площадку. — Уродливый монстр, да и только!..       Печальная исповедь четвёртого принца отозвалась в душе у родственницы Мён Хи тупой болью. Хэ Су слишком хорошо знала, что такое ненависть. Но она даже представить боялась, насколько убийственной может быть ненависть родной матери. По слегка побледневшим щекам девушки покатились жемчужины слёз. Су обессилено опустилась на корточки подле рассевшегося среди разбросанных камней Ван Со и, осторожно сжав его окровавленную руку, покоившуюся на согнутом колене, тревожно заглянула юноше в глаза.       — В этом нет вашей вины, принц, — тихим, умиротворяющим голосом произнесла родственница Мён Хи, смело взяв юношу под локоть и помогая ему подняться. — Защищать чью-то жизнь и отстаивать своё собственное право на существование — это не преступление. И нет вашей вины в том, что ваши старания не оценили, если в них действительно была необходимость.       — Да откуда ты можешь знать?! — хрипло проговорил Ван Со, испуганно отшатнувшись. — Ты не была там и ничего не видела!       — Быть может, меня там и не было, — тихо сказала Хэ Су, стоя неподвижно и спокойно глядя на находившегося на грани истерики принца. — Но я знаю, какое у вас сердце. И понимаю, что вы сейчас чувствуете.       Принц Ван Со поднял на неё преисполненный боли и отчаяния взгляд, способный прожечь душу. По его щекам вновь заструились слёзы. Колени вдруг ослабели и, пошатнувшись, юноша тяжело опустился на молитвенную площадку, зарыдав от горя. Он нисколько не стыдился того, что у его слабости были свидетели. Эта бесстрашная девчонка, Хэ Су. И откуда в ней столько смелости? Как? Как ей удаётся своими, казалось бы, простыми и ничем не примечательными словами заставить всё в его душе перевернуться? Ах, как бы он мечтал услышать нечто подобное из уст своей дорогой матушки. Как бы хотел ощутить на себе взгляд, полный любви и понимания. Ну почему, почему она настолько несправедлива к нему?! Он для неё готов пойти на всё, а она…       Ван Со рыдал горько и безутешно, с головой прогрузившись в заполонившую всё его естество боль. Весь мир прекратил для него своё существование. Только лишь боль и обида сейчас имели для него значение. Больше ничего.       Некоторое время Су постояла в нескольких шагах от принца, не зная как ей быть. С одной стороны ей было очень жаль Со, она понимала его боль и ей очень хотелось его утешить, но в то же время девушка прекрасно осознавала, что принцу лучше побыть наедине со своими мыслями и получше разобраться с царившей в его душе неразберихой. Ведь только ему это под силу. Бросив на несчастного юношу печальный взгляд, девушка грустно вздохнула и вялой поступью направилась прочь. Она больше ничем не могла помочь морально разбитому Ван Со.       Едва только родственница Мён Хи успела завернуть за угол ближайшего храмового здания, как её кто-то стремительно поволок во тьму. Однако Хэ Су была настолько морально подавлена, что ей было полностью безразлично, что с ней сейчас произойдёт. Для неё ничего не имело значения, лишь только поселившаяся внутри боль.       — Госпожа, да очнитесь вы, наконец! — Хорошенькая встряска за плечи всё-таки смогла вернуть к действительности погрузившуюся в себя девушку. — О чём вы только думали, когда начали приставать к принцу Ван Со?! Вы же жизни могли лишиться! — неистовствовал Мо Ри, оскорблённый безрассудством своей подопечной. Эх, она слишком молода и беспечна, чтобы в полной мере осознать всю опасность, исходящую от четвёртого принца.       — Это ты, Мо Ри? — удивлённо моргнула молодая госпожа, с трудом возвращаясь к действительности. — Как ты узнал, где я?       — Нет, это не я. Это тень моя, — недовольно бросил её личный охранник и, подхватив под руку, чуть ли не поволок в сторону имения восьмого принца. — Да если бы вы поменьше создавали шума, когда открывали и закрывали дверь в свои покои, а тем более, когда вылезали через окно, я бы ничего не заподозрил.       — Зачем ты пошёл за мной? — тихим, безжизненным голосом поинтересовалась родственница Мён Хи, полностью опустошённая после беседы с принцем Со.       — Айгу, госпожа! — ещё больше раздосадовался Мо Ри, стараясь держать себя в руках. — Вы точно умом тронулись после встречи с четвёртым принцем.       Не ожидавшая столь сурового укора Су застыла на месте и недоумённо уставилась на обнаглевшего охранника.       — Эге! — возмутилась она, оскорблённая подобным обращением. — Осторожнее со словами.       — Держитесь подальше от принца Ван Со, — сразу же остудил её ледяным взглядом Мо Ри, заставив покорно умолкнуть. — Он не тот, кто вам нужен. Держитесь от него как можно дальше, — медленно проговорил парень, выделяя каждое слово. В его агатовых глазах отразилось недвусмысленное предостережение.       Девушка удивлённо моргнула, поражаясь тому, как её смешливый охранник в одно мгновение превратился в строгого отца, отчитывавшего свою непослушную глупышку-дочь, без спроса сбежавшую на свидание.       — Это для вашей же безопасности, — предостерегающим тоном проговорил Мо Ри и, вновь подхватив обескураженную его словами молодую госпожу под руку, молча потащил её в сторону резиденции принца Ван Ука.       — Это что ещё такое?! — запротестовала Хэ Су, возмущённая подобным обращением. — Не заставляй меня жалеть о том, что была добра к тебе всё это время.       — Я понимаю, что вы очарованы опасной аурой принца Ван Со и всё такое, — охранник спокойно пропустил мимо ушей возражения госпожи, продолжая настаивать на своём. — Но он тот, от которого вам следует держаться подальше.       — Да с чего ты взял, что я им очарована?! — недовольно возмутилась девушка, переставшая понимать, что здесь вообще происходит. — Он мне даже не нравится, — как-то неуверенно добавила она и поспешно отвернулась, стараясь скрыть смущение. — И вообще, зачем ты поднял эту тему? — Су одарила отбившегося от рук прислужника испытывающим взглядом.       — Быть может, вы думаете иначе, — остановившись и, скрестив руки на груди, отстаивал свою точку зрения Мо Ри, — но со стороны это слишком очевидно. — Он прерывисто вздохнул, пытаясь собраться с мыслями. — Он вам нравится.       — Мо Ри! — раздражённо бросила родственница Мён Хи, начиная терять терпение. — Не лезь не в свои дела. Я сама разберусь, кто мне нравится, а кто — нет.       — Вы слишком мало знаете о четвёртом принце, чтобы здраво судить о нём, — спокойно настаивал на своём возвышавшийся над ней её личный охранник.       — И что же мне следует знать? — с вызовом бросила Хэ Су, с трудом сохраняя самообладание. — Что он — изувеченный принц, которого ненавидит собственная мать и, по всей видимости, братья и сёстры?       Мо Ри досадливо покачал головой.       — Ему суждено стать кровавым тираном.