Сладость

Шиномия никогда не любил этого странного типа. Зато он любил сладости, которые он приносил каждый день, словно готовить их стало для него каким-то особым испытанием или же обрядом на удачу. Борьба за Серинуму с родным братом прошла успешно, но Шиномию никак не оставляла мысль о том, что он мог выкинуть какой-нибудь трюк. Было предчувствие, словно учитель держал какой-то туз в рукаве. Но самое удивительное было то, что все эти сласти он дарил в основном ему, а не Серинуме. Конечно же он пользовался этим моментом, передаривая их своей возлюбленной, но и желание испробовать их его не оставило. Они были особенно сладкими, а с каждым разом, как их получала Серинума, в груди что-то щемило, а в голове всплывали воспоминания о прежней пухлой девушке. Казалось, Шиномия хотел забрать все сласти себе, чтобы более никто не мог их попробовать. Это было его особым секретом. А самое страшное могло оказаться то, что это возможно и есть тот самый козырь, что учитель так коварно скрывает под толстым слоем плиток шоколада. Они, словно паразит проникали в сердце и обтекали кожу, делая ее более плотной. Шиномия боялся потолстеть. И боялся потерять любовь от Серинумы, что она дарила всем им, но иногда кому-то в особенности. И было страшно, что этим особенным Хаято может больше не стать при наборе в весе. Хотя к самой Серинуме они это уже пережили, но к нему, возможно, стали бы относится как сопернику, что больше не может драться. И покинули бы его, оставляя позади.

***

Он впал в депрессию. Только шоколад учителя, что он приберег на потом, спасал в таких ситуациях. Он ел, подбадривался, а затем ненавидел себя за то, что сделал это, потому что это были лишние калории и вновь строил из себя жертву катаклизма. И так по кругу.

***

Очухался он только тогда, когда Мицуми сам предложил ему очередную порцию сластей, но уже в другом виде. Он пригласил его в кафе. Это было свидание?! Хаято так не думал. Он просто впитывал очередной вкусный тортик, попивая чай и радуясь жизни. А учитель просто наблюдал, иногда подбадривая его нелепыми словами и предлагая купить что-нибудь ему еще. После третьего угощения Шиномия наконец пришел в себя. Его же опять скармливают! Не справедливо! — Учитель, я же так растолстею, — дуется он, отодвигая недоеденный кусочек медового тортика, всячески стараясь не поедать его еще при этом взглядом. — Правда? Но ты выглядишь таким довольным, когда ешь, Шиномия, — и он пододвигает тарелку к себе, доедая. А парнишка жадно пялится. Он действительно съел его? Съел его торт! — Знаете, мне от этого ни чуть не легче. От сладкого только жизнь портится. Много есть его вредно. А вы, учитель, постоянно пихаете его своим ученикам! Совсем уже из ума выжили? И дергается, улавливая недовольный взгляд. Сердце сжимается, а щеки краснеют от стыда. Он знает, что учитель таким способом лишь хочет подбодрить своих учеников, но. Хаято вновь все усложнил. Эти проблемы действительно лишь в его голове. — Простите, — извиняется он, улавливая звуки своего мобильника, — Мне нужно идти, — и быстро уходит, оставляя какие-то мелкие бумажки, чтобы хоть как-то заплатить за все его купленные сласти. Сейчас некогда было думать о учителе, когда Серинума в большой опасности! А в действительности, в какой? Ведь все они хотят просто признаться ей в любви.

***

И снова выход сладостей! День Святого Валентина — это именно тот день, который Шиномия теперь ненавидит всей душой. Он абстрагировался от сладкого, заставляя себя есть только овощи и фрукты. И теперь, при виде всех этих довольных лиц и огромных сластей в форме сердец жутко тошнило. А больше всего душа дрожала от того, что он опять был переодет в девчонку. Да еще и этот жуткий тип вновь может подкинуть ему каких-нибудь конфет! Боже, ему действительно нравилась его готовка раньше? Сущий кошмар. Это действительно был его козырь или обычная обманка? Он не знал. И знать не желал. Он просто хотел, чтобы этот день кончился. Выступление прошло даже лучше, чем он думал. Серинума была счастлива, а это было самое главное. Даже на душе стало как-то легче. Он понял, что она сейчас важнее всяких там учителей и шоколада и прочих влюбленных парочек. Ох, лучше бы он не думал об этом. Потому что именно сейчас он уловил взглядом самодовольного учителя, что хлопал им, благодаря за проделанную работу. Что в этом такого? Так, Хаято, расслабься, все хорошо. Все БЫЛО хорошо. Вроде бы отделавшись от этого типа, спасая Серинуму, он вновь натолкнулся на него в коридоре. Да еще и в неловкой атмосфере, потому как он все еще был переодет в девушку, а вокруг не было ни души, словно все внезапно растворились. — И все-таки, тебе идет быть девушкой. — Хм, спасибо, что ли, — сдерзил он, но тут же стушевался, оказываясь прижатым к стенке. — Сладости греют душу, ты знаешь об этом? Хаято вздрагивает. Взгляд учителя словно пилил его на кусочки, заставляя только больше вжаться в холодную стену. А после ощутить на губах жаркий поцелуй. Сладкий, словно шоколад, нежный, словно его руки, опасный, словно его страхи. — И все-таки, Хаято, ты мой самый лучший шоколад. Были его последними словами. Вот он, тот самый козырь, заставляющий перевернуть мир Шиномии с ног на голову. Они больше никогда не увидятся. Но Хаято вновь полюбит шоколад. С каждым проглоченным кусочком вспоминая демона, благодаря которому он вкусил лучшую сладость в мире — Любовь.