Просто друзья

      Девушка медленно открыла глаза. Осмотрелась. За окном уже было светло. Маринетт стало интересно, который сейчас час. Перевернувшись на спину, она вспомнила, что уснула в объятиях Адриана на качелях.       «Он принес меня?! Это значит, что мой телефон… — забеспокоилась Маринетт, привстала на локти и увидела телефон, который лежал на аккуратно сложенной в стопку одежде. Она вздохнула и опустила взгляд на свой живот, поёрзав ногами под одеялом. До сони добралась мысль о том, что Адриан переодел её ночью. — Вот ведь, мог и не переодевать меня, — цокнула Дюпэн-Чэн, — извращенец».       Вздохнув, Маринетт вернулась к мысли телефоне. Понимая, какой путь до телефона ей придётся преодолеть, девушка набралась сил и быстро встала с кровати. Взяв телефон, Маринетт залетела под одеяло и расслабилась, как будто только что пришла с пробежки. Время на телефоне показывало 05:30.       — Серьезно? — прохрипела она.       Устроившись поудобнее, девушка зашла на Facebook, чтобы проверить сообщения. Их было несколько: от Альи и Нино, мамы и папы и… Авроры? [Привет, Маринетт! Я подруга Натаниэля. Ты знала, что наш Натаниэль гей? Что ж, он обдурил нас обеих. Увы, больше не знаю подробностей, кроме того, что его парня зовут Марк. Решила, что тебе будет интересно. Вот несколько фото.] 0:10       Рассматривая прикрепленные к сообщению фото, Маринетт не смогла сдержать слёз. Нет ничего лучше, чем узнать о том, что твой парень бросил тебя из-за парня! Она так долго пыталась понять причину «почему он так поступил?» А когда самолично, случайно, убедилась, то уже почти смирилась, что у её Натаниэля появилась другая. Но теперь, после прочитанного сообщения, Маринетт было больно как никогда. Она снова не могла понять, почему он так обошелся с ней? Почему просто не мог сказать прямо? Ведь тогда она бы не потратила столько нервов, сил и слёз…       Утешенная мыслями о том, что, проплакавшись, ей станет легче, Маринетт уснула, всё так же шмыгая носом. Через какое-то время вновь открыв глаза, девушка хорошенько протерла их, потянулась и попыталась натянуть на себя одеяло, чтобы полежать ещё чуть-чуть, но что-то, а, вернее, кто-то помешал этому. Медленно перевернувшись на спину, Маринетт увидела Эмили, сидящую на краю кровати.       — Доброе утро. Как спалось? — улыбнувшись, спросила она. Маринетт медленно поморгала глазами, оглянулась и, сев, с улыбкой ответила:       — Я очень хорошо выспалась.       Агрест улыбнулась. Оглядев гостью, которая решила проверить свой телефон, она недоверчиво посмотрела на красные следы под глазами.       — Маринетт, как ты смотришь на то, чтобы пройтись сегодня со мной по магазинам? — прямо спросила Эмили, пытаясь скрыть свой восторг. Удивившись такому неожиданному предложению, Маринетт неловко улыбнулась.       — Тук-тук! — заглядывая в комнату, перебил Адриан. — Ой, я помешал?       — Нет-нет, проходи, — обернулась женщина и через секунду переключилась обратно на разговор с гостьей: — Так что?       — Ох, конечно, спасибо за предложение, — воскликнула та, — С радостью!       — Что ж, отлично! Выдвигаемся через час. Спускайтесь на завтрак! — Эмили ушла, напевая какую-то мелодию.       — Я слышал начало разговора и подумал, что должен войти, — вздохнул Адриан, почесывая затылок.       — Что мне делать? А вдруг я сделаю что-то не так? — запаниковала Дюпэн-Чэн. Она не понимала, почему так волнуется: то ли от предвкушения, то ли от стыда за себя, ведь её пригласила сама Эмилия Агрест. Не до конца понимая, почему подруга так разнервничалась, Адриан всё же решил поддержать её.       — Дам очень дельно-банальный совет — просто будь собой.       — Ну спасибо, удружил, чувак! — скидывая одеяло, буркнула Дюпэн-Чэн…       Адриан и Маринетт спустились вниз и уловили приятный аромат только что приготовленного завтрака. Маринетт шепотом поинтересовалась у друга, кто готовил, и тот так же тихо ответил, что личный повар. И через секунду добавил:       — Мама с папой не могут без мадам Дэйзи и везде берут её с собой. Она — наш уважаемый член семейства.       — А почему я не видела её вчера? — спросила удивлённая Маринетт. Адриан не успел ответить на этот вопрос, так как глава семьи пожелал всем приятного аппетита, и все принялись тихо завтракать. Иногда Маринетт бросала взгляды на мадам Агрест. Она до сих пор не понимала, почему эта прекрасная женщина захотела пройтись по магазинам именно в её компании. Но в тоже время была очень благодарна, что Эмили так добродушно относится к ней.       Почувствовав на себе пристальный взгляд и подняв голову, актриса увидела пристально смотрящую на неё Маринетт. Девушка не собиралась отводить взгляд и, скорее всего, даже не заметила, что на неё тоже смотрят.       — Маринетт, — улыбнувшись, позвала гостью Эмили. Дюпэн-Чэн, словно очнувшись от гипноза, поморгала и огляделась вокруг. — Не хочешь попробовать фирменный бутерброд мадам Дэйзи? — протягивая небольшую тарелку с двумя последними кусочками, предложила Эмили.       — Да, спасибо, — неловко произнесла гостья и, взяв один, улыбнулась и поскорее запихала в рот.       — Я тоже буду, мам, — вслед потянулся Адриан, но не успел забрать последний, такой желанный кусочек бутерброда. Прямо перед носом его выхватил Феликс и, быстро надломив, отдал кусочек жене, а второй съел сам. Разочарование, отразившееся на лице Адриана в тот момент, подняло всем настроение: кто-то хихикнул, кто-то засмеялся, а кто-то просто улыбнулся и продолжил кушать дальше. Последующую перепалку остановила мадам Дэйзи. Маринетт с любопытством осматривала невысокого роста женщину, которая с лёгкостью утихомирила младшего Агреста, поставив на стол круассаны. Позже Маринетт узнала о мадам Дэйзи поподробнее, а также то, почему к ней так обращаются.       Мадам Дэйзи посвятила большую часть своей жизни семье Агрест. Ещё когда Эмили не была беременна, она встретила мадам на улице среди попрошаек. Затем ещё раз, когда мадам торговала на улице (Эмили увидела её из машины). В третий раз женщина устроилась уборщицей в один из салонов. И по ошибке или же по случайности — в любимый салон Эмили. Тогда-то Эмили и предложила ей работать у них. Потом вскоре появился Феликс, а через пару лет и Адриан. Мадам Дэйзи очень полюбилась семье и вскоре стала её частью. Каждый раз обращаясь к ней мадам, семья Агрест проявляет к ней уважение и благодарность за её труд и поддержку…       Через полчаса все стояли на улице, наморщившись и прикрываясь от палящего солнца. Феликс выгнал машину из гаража и, подойдя к остальным, забрал у жены ребёнка. Началось небольшое прощание: Эмили улыбалась мужу, пока тот как обычно корчил серьёзную мину; Бриджит целовала в щёчки сына и просила его не скучать, а Маринетт и Адриан смотрели на эту милую картину.       — Так прощаются, словно мы вас неизвестно куда отправляем, — фыркнул младший. Маринетт лишь улыбнулась, поддерживая точку зрения друга и не решаясь сказать что-то в поддержку.       — Все, пока, — чмокнув Габриеля в щечку, сказала мадам Агрест и направилась в сторону машины, попутно проверяя всё ли она взяла с собой.       — Не скучайте, — улыбнулась Бриджит и посмотрела на Маринетт, давая понять, что ждет её. Друзья не тянули с прощанием и просто дали друг другу звонкое «пять», заменяющее любые слова. Подбежав к уже заведенной Эмили машине, девушки тот час запрыгнули в неё и с поднятым настроением отправились в путь.       Разъезжая на красном кабриолете, Маринетт чувствовала себя героиней американского фильма про подростков, главная тема которого высшее и низшее общество. Когда обычная девушка необыкновенным образом знакомится с крутым парнем, а потом вливается в компанию красивых и богатых людей и странным образом становится частью их компании. Потом красивые стервы начинают метать в эту героиню ножи, показывая свои настоящие ревнивые лица. Подобные мысли вызвали на лице Маринетт улыбку и подняли настроение. Девушка, наконец-то, расслабилась, распустила волосы и, подняв руки вверх, стала ловить встречный ветер. Солнце палило так, что не предохранись ты шляпой с широкими полями или кремом от загара, суждено тебе будет провести дни в болях и страданиях, сидя в молочной ванне.       — Советую намазаться кремом, — услышала Маринетт голос Бриджит, когда машина остановилась на светофоре. — Мы с тобой не смуглые, так что сгорим на раз-два! — хихикнула она и передала тюбик назад, сама тщательно размазывая крем по лицу, рукам и ногам.       — Спасибо!       Через десять минут машина остановилась на огромной стоянке в тени недалеко от пляжа. Эмили подняла крышу, и все трое вышли.       — Мы пойдём пешком? — поинтересовалась Маринетт, надевая рюкзачок за спину.       — Да, — улыбнулась Агрест, надевая очки от солнца и поправляя волосы. — Хочу вспомнить чувство усталых ног от долгой прогулки, — они направились в неизвестном для Дюпэн-Чэн направлении, — затёкших ладоней от огромного количества сумок и немного свободы, — мечтательно проговорила Эмили, углубляясь в воспоминания былых дней, когда она в одиночку ходила по магазинам пешком и ездила на метро, автобусе или такси. Но с приходом популярности и замужества она уже и позабыла, насколько может устать тело.       Словно сошедшие с обложки журнала, они шли, привлекая к себе внимание. Очки скрывали их взгляд, от чего троица выглядела ещё более загадочно. Длинные волосы, развивавшиеся на ветру, придавали уверенности и легкости. Шопоголики обошли более десяти магазинов, в руках у каждой было по два пакета. И это только начало! Эмили чувствовала, что сегодня именно тот самый день, когда можно почувствовать себя молодой благодаря своим спутницам. Она была счастлива находиться в компании этих девушек, но всё же один вопрос не давал ей покоя и ответ на него она обязана узнать именно сегодня…       Минуло пять часов. Уставшие подруги (уже наверняка можно назвать их так) отдыхали в СПА. Пакеты с вещами кучей лежали за ресепшеном, а тела девушек расслаблялись под профессиональными руками массажистов. Спустя пару минут от начала процедур Бриджит погрузилась в сон, ведь треть ночи она толком не спала из-за малыша. Маринетт лежала с закрытыми глазами и иногда задумывалась о том, что она такого совершила, что жизнь ей при поднесла такой подарок.       «За чёрной полосой, следует белая, — размышляла девушка, — а за белой… — чёрная. Сейчас я нахожусь на белой, скоро будет чёрная. Не хочу, чтобы кончалось. Никогда».       Сил на размышления не осталось, тело было расслаблено настолько, что Дюпэн-Чэн казалось, что она уснёт на массажной кушетке.       — Маринетт.       Услышав своё имя, она не сразу ответила.       — Да, мадам Агрест?       — Ничего, — запнулась актриса, — тебе нравится?       — Очень, — протянула девушка.       Сеанс подходил к концу, и подруги уже были, в хорошем смысле, у ворот рая. Как вдруг мелодичную, слегка приглушённую музыку, которая всё это время играла, разрезал рингтон iPhone Бриджит. Молодая мамочка тут же подорвалась со стола и бегом бросилась к сумке, которая находилась у входа. Девушка чертыхнулась, попутно вытирая подступившие слюни. Маринетт и Эмили подняли головы и с любопытством проследили за ней. Взяв iPhone, мамочка улыбнулась, ведь звонил её горячо любимый муж. Но в то же время где-то глубоко что-то тревожило Бриджит. И, как оказалось, не зря.       — Что там? — поинтересовалась Агрест, обеспокоенно глядя на невестку. Бриджит глубоко вздохнула, убирая телефон в сумку.       — Сынишка учудил, — нервно улыбнулась она. — Я поеду, а вы не спешите.       После ухода «вируса счастья», что сдерживал неловкость, Эмили и Маринетт не проронили ни слова до тех пор, пока не вышли на улицу. Девушка продолжала попутно фотографировать всё то, что казалось ей привлекательным: витрины, небо, людей, птиц и пару селфи с затылком мадам Агрест, которая шла впереди. Дойдя до парковки, обе не обнаружили машины там, где оставили.       — Вот ведь мелкая, — выругалась мадам Агрест. «Так вот почему она забрала все покупки…» Не ожидая подобного, Маринетт прыснула в кулак. — Нет-нет, это же не смешно! — взвизгнула женщина. Маринетт тут же стала серьёзной. Чувствуя стыд за опрометчивый смешок, она подошла и присела на бортик. Девушка стала смотреть на пляж и океан и, краем уха подслушивая разговор Эмили по телефону, усмехнулась поступку Бри.       «Она сумасшедшая, раз взяла машину свекрови и ничего не сказала ей! — подумала девушка и поправила бейсболку».       — Что ж, — подойдя, начала мадам Агерст, — пойдём и прогуляемся по пляжу. Что скажешь? — не дожидаясь ответа, актриса пошла вперед, размахивая руками. Маринетт ничего не оставалось, как пойти за ней. Не то чтобы она не хотела… Просто чувство неудобства доминировало над остальными.       Тёплый ветер раздувал волосы. Благодаря солнцезащитным очкам песок не попадала в глаза и не слепило солнце. Прохладная вода охлаждала обожженные ступни. Вдыхая солёный аромат моря, Маринетт шла позади и продолжала фотографировать.       — Давай вместе сфотографируемся, — неожиданно предложила Эмили, обернувшись, и подошла.       — Хорошо, — улыбнулась Дюпен-Чэн, скрывая удивление. — Один, два, три… Готово!       — Давай посмотрим! Уф. Давай ещё!       Они продолжали фотографироваться вместе, фотографировать друг друга на фоне океана, сидя на песке, а также заняли пустое место на шезлонге, пока какая-то дама отходила к бару за напитком. Вернувшись, дамочка ругательствами выгнала их. Убегая от жуткой дамы, они громко смеялись. Ноги уже привыкли к горячему песку. Маринетт становилось легче, она нашла общие темы с Эмили. Они говорили о кино и моде. Девушка рассказала, что очень любит делать украшения, а также разрабатывает собственную коллекцию на протяжении трех лет. Эмили тут же сделала у неё заказ на комплект: серьги, кольцо и кулон. Что любит читать романы, а потом смотреть их экранизацию. И добавила, что благодаря этому наткнулась на такую актрису, как Эмили Агрест. Женщина рассказывала о своей тайной любви к моде и о том, что по молодости она была большой фанаткой Габриэля.       Наконец, когда ноги начали уставать, они остановились на безлюдной части пляжа и присели.       — Могу я поинтересоваться, как вы познакомились? — спросила Маринетт. Эмили устремила свой взгляд куда-то вдаль, а потом усмехнулась, повышая любопытство Маринетт.       — Не поверишь, но мы познакомились на премьере моего дебютного фильма.       — Ого! Правда?!       — Да, только вот этот высокомерный придурок даже не запомнил меня!       Маринетт рассмеялась, посчитав забавным, что мадам Агрест вот так рассказывает о своём муже.       — Да-да, именно! Я правда так думала! — поддержала смех актриса. — Потом я пришла на его показ спустя какое-то время. Я была зла на него. Поэтому не смотрела в его сторону, но боковым зрением я видела, что он смотрит на меня.       — Вах! — восхитилась Маринетт, словно смотря какую-то романтическую комедию.       — Моё сердце тогда так колотилось, и я чувствовала, что горят щёки, но повезло, что визажисты нанесли мне кучу всего на лицо!       — Вы чувствовали смущение?       — Не знаю. Скорее, я просто влюбилась с первого взгляда. Когда мы случайно столкнулись впервые на премьере, как я уже рассказала, его взгляд был таким холодным, но мне удалось достать из него ту доброту, что так глубоко засела. Его взгляд передался Феликсу. Ты, наверное, заметила? — Маринетт поспешно кивнула, словно, если бы она отвечала или медленно кивала, прошла бы вечность, прежде чем она бы услышала продолжение. — А Адриан полностью мой, — усмехнулась женщина. — Он мой младшенький и я переживаю о нём намного больше. Понимаешь?       Маринетт поняла, что сейчас разговор сведётся к их дружбе и стала более серьёзной.       — Поэтому, скажи мне, что ты чувствуешь к нему? — умоляюще сказала актриса, установив зрительный контакт. Маринетт тут же отвела взгляд и заёрзала.       — Я не смогу рассказать, что я чувствую к нему. Но я солгу, если скажу, что у меня нет к нему чувств, — пробормотала девушка, не глядя на Эмили. Они обе опустили взгляд, будто сожалея о данном разговоре.       — Он, — неожиданно громко сказала Маринетт после долгого молчания, — лучшее, что случалось со мной в этой жизни. То, как я благодарна нашей встрече, нашей странной дружбе, не выразить словами, — чувствуя уверенность, девушка повернулась к Эмили, — я выражаю свои чувства в нашем общении!       Опешив от искренности слов этой девочки, Эмили пыталась сдержать подступающие слёзы. Большое облако закрыло солнце и она, наконец-то, сняла очки, чтобы протереть глаза платком. Ей не удалось справиться с эмоциями и, сказав, что принесёт что-нибудь попить, быстро ушла, вытирая слёзы. Маринетт смотрела ей в след сквозь тёмные линзы очков и когда Агрест отошла на приличное расстояние, сняла аксессуар и, не сдерживаясь, позволила накопившимся, от бурных эмоций, слезам, потечь по щекам.       Более-менее успокоившись, она достала из барсетки зеркальце и бумажный сухой платок и привела себя в порядок. Уложив всё на место, она услышала шаги и поднялась с места.       — Я надеюсь, ты любишь колу? — громко крикнула Эмили из-за шума волн. Когда она подошла, Маринетт приняла холодную банку coca-cola. — Ну, что, пойдём дальше? Хочу ещё немного пообщаться с тобой, — улыбнулась актриса. После этих слов Маринетт почувствовала себя такой лёгкой, будто огромный груз, что она тащила на себе, утонул в океане, а она сама всплыла на поверхность. Догнав уходящую мадам Агрест, Маринетт открыла баночку и пролила на себя шипящую газировку. — Хочешь выпить? — неожиданно предложила Эмили.       — Что?