С привкусом кофе

Да, когда-то они встретились при весьма обыденных (для того времени) обстоятельствах, и оба понимали, что уже ничего нельзя изменить, не было смысла этому никак препятствовать. Пускаем всё на самотек, верно? Это не то, чего хотелось бы Кихёну, но младший был, кажется, вовсе не против. События разворачивались слишком молниеносно, Ки терял время, сбиваясь на ходу и устало отказываясь продолжать считать его и дальше. Им застрял только в особенном для него отрезке, терпеливо и молча ожидая нужного, как ему вновь казалось, момента, думая и создавая нечто греющее душу, а старший просто отказывался понимать. Кихён вообще, если честно, порой не понимает что творится в голове у их рэпера. Он может часами залипать в одну точку, не обращая внимания на какие-либо движения в радиусе двух метров, «замыкаясь», как остальным казалось, в себе и немного отдаляясь от общей атмосферы, а потом начнёт неистово беситься и творить полную фигню с на-всё-согласен Минхёком. Это в порядке вещей, всё нормально, но Ю немного беспокоится. Думает, что так и должно быть, но запутывается в своих же сомнениях и неуверенности. Чангюн несомненно радовал. Было приятно находиться в его компании, с ним любым – взбалмошным или умиротворенно-спокойным. Это, конечно же, радовало и Кихёна, заставляло всё больше доверять. Младший выглядел слишком самоуверенным, не от кого не зависящим и надёжным. Ю хотел верить. Не сказать, что это было слишком подозрительным, но старший начал замечать кое-что, что, скажем так, чуточку напрягало. Кихён и Чангюн слишком часто пересекались в одних и тех же местах, в одно и то же время. Начиная с простых до безобразия соседних мест на фан-митинге и одинаково свободных мест в машине агентства, и заканчивая «О, и ты тут. Да, я тоже неожиданно оказался именно в этом магазине, именно в этом отделе овощей, покупаю точно такую же упаковку брокколи ( Им их не любит) и зашёл именно в 23:46, чистая случайность, о чём ты». Кихён будет смущённо возмущаться и ворчать, а Чангюн никогда не признается. И это вовсе не случайность. И каким-нибудь очередным довольно приторным и поставленным на вечно повторяющуюся пластинку утром произойдёт ровно ничего. Как и всегда. Ничего особенного. Череда однообразных и жутко похожих на себя дней. И Кихён встанет как обычно, будет делать свои, ставшие обязательными, домашние дела, и будет делать их и дальше, согласовывая с расписанием группы. Но никогда не забудет зайти на кухню. Это слишком важно. «Ну, конечно, кому-то ведь в этом доме надо готовить» - как-то так в последний раз Шону сказал? И Кихёна ничуть не удивит сидящий за столом младший, на столе у которого недопитый остывший кофе и открытый рабочий ноутбук. Опять засел до утра, пока писал свои тексты. Хоть бы одеяло брал с собой, ночью холодно. Ю не забывает о своих «материнских» инстинктах, поэтому уходит в комнату рэпера и забирает его любимое синее одеяло с машинками. Всяко лучше джухонового, с розовыми мишками. Возвращаясь обратно в свою прежнюю локацию, Кихён видит уже просыпающегося младшего и останавливается на полпути. Его умиляет открывшаяся картина, ибо растрёпанный и зевающий младший именно то, что хотелось бы всегда видеть по утрам. Что за мысли. Вокалист заметно смущается, отрывая взгляд и отворачиваясь в сторону. Конечно же, Чангюн приметил и это. Ммм, охренеть, у нас такой прикольный пол. - Хён, чем ты занят? Можешь приготовить кофе, у меня закончился. Уже бодрый голос младшего выводит Кихёна из раздумий и заставляет отвлечься на дела насущные, те, что поважнее. Ю буквально суёт в руки младшего это до тошноты милое одеяльце со словами «На, возьми, всё равно мешает», делая отрешённый вид, и подходит к кухонному шкафу, чтобы достать чистую кружку, таки намереваясь выполнить просьбу рэпера. Чангюн только хмыкает тихо, опуская голову, из-за чего его чёлка начинает надоедливо лезть в глаза, и сидит, смирно дожидаясь утреннего «завтрака». Одеяло он всё же оставил и специально положил себе под спину, зная, что как только Ю это увидит, сразу же начнёт (вновь) возмущаться и просить, чтобы «укрылся нормально, ты ещё под задницу его себе положи». У Кихёна трясутся руки и почему-то сильнее краснеют уши. Он чуть не разбивает кружку и не роняет на «ммм, охренеть, пол» заварку, но дело было всё-таки сделано, и вокалист ставит на стол рядом с младшим его долгожданный кофе. Из приоткрытой форточки дунул освежающий утренний ветер, разнося аромат приготовленного Ю напитка по всей кухне. Старший заметно поёжился, и вовсе не от ветра. Пусть он спокойно позавтракает, я лучше пока другим займусь. - Эй, хён, спасибо, – младший выразительно посмотрел на Кихёна, забирая кружку и заставляя того замереть в полусогнутом положении. Глаза в глаза, лица ровно напротив, сантиметрах в десяти, пунцовый Ки и улыбающийся Им. Были бы здесь ребята, обязательно пустили бы очередные гейские шуточки, как хорошо, что их здесь нет… - Не хочешь глотнуть? - у старшего вот-вот выпадут зрачки. Он не был готов к неожиданной атаке Чангюна, знает ведь, засранец, что Ю терпеть не может кофе. Он на него смотреть то не может, не говоря уже о том, чтобы «глотнуть». - Эм…да нет, спасибо, я не люблю, - и ты знаешь это, добавляет уже про себя вокалист. Дезертировать с поля боя ему не удаётся. Быть захваченным в плен как-то тоже не хотелось, но теперь уже поздно. Чангюн притягивает Ю за ворот широкой домашней футболки, заставляя того наклониться ещё ниже, и целует, всё так же крепко держа, хотя Кихён, на удивление, не стал вырываться, лишь сначала удивлённо смотря на Има, а потом, не без сопровождения розоватых щёк, отдаётся требовательному языку младшего. Поцелуй получается не скомканным, а приятным и даже каким-то тёплым, волнующим. Руки Чангюна уже отпустили несчастную, растянутую ещё сильнее, футболку и удобно устроились на талии вокалиста. А Кихён немного расслабился и действительно начинает согреваться, хотя, и не то чтобы ему было холодно в самом начале. Его руки наконец нашли себе пристанище в персоне с кодовым именем "Им Чангюн" и уже уверенными движениями коснулись напряжённой грудной клетки, плавно перемещаясь всё выше, скользя по шее, и останавливаются на лице, обхватывая его с двух сторон. Губы старшего уже опухли, тело стало податливее, и было слишком хорошо и желанно, чтобы останавливаться. Рэпер сам сделал за хёна эту «грязную» работу. - А так? – протягивает Им, кривовато ухмыляясь и тяжело дыша, блаженным и каким-то удовлетворённым взглядом смотрит в лицо напротив. – Стало лучше? Вроде не так уж и плохо. - Да, неплохо, - соглашается старший и улыбается в ответ, так же тяжело дыша. Они всё ещё смотрят друг другу в глаза, их лица всё ещё в паре сантиметров друг от друга, и Кихён, если честно, просто кайфует, замечая меняющийся взгляд младшего, в глазах которого сверкают и пляшут явно недобрые огоньки. Где-то в соседней комнате слышится копошение, а ещё подальше - звук закрывающейся двери в ванную и включающуюся воду. Ребята начали один за другим потихонечку просыпаться. Кихён вынужден сменить дислокацию и оторваться от томно смотрящего на него Има. Нет, в этот раз я не буду краснеть, не дождёшься. Всё же смущается. «Он очень милый» - ненароком проносится в голове у Чангюна. Старший всё же вернулся к приготовлению завтрака, потому что, если он его не сделает, парни будут ныть, а лишнего шума Кихён слышать не хочет, да и заставлять одногруппников сходить с ума – тоже. Им сделал вид, что ничего не было, но всё уже, конечно же, произошло, чему парень был до невозможности рад, и обязательно запомнит. А Ю предполагает, что одним поцелуем тут дело не кончится, и правильно думает, а ещё решает, что всё же надо приучать себя к кофе. Оно ведь вкусное, и, оказывается, совсем не противное. Спасибо младшему.