Надежда

      Один… Два… Один… Два… Один… Два… Пытаясь согреться уже в который раз, который день, месяц, год, накручиваю километраж по периметру камеры. Я выучил уже здесь все - грязные углы, трещинки в стенах, выщерблины в полу. Ну, хоть какое-то развлечение и то, хм, пока это все «азкабанское великолепие» не потонет в непроглядном, сыром тумане. Холодноооо… Хо-лод-ноооо… Выдыхаю воздух полным ртом. Облачко пара - всё, что осталось от моего дыхания, растворяется в сплошной пелене водяной смеси... Хлюпающие звуки где-то там, за решеткой, наводят уныние. Ветер воет и гудит, как полоумное приведение, хотя конечно, это просто дементоры… Сволочи уродливые… Просто дементоры…. Для меня они уже ПРОСТО дементоры… Часть ежедневной обстановки, как головы домовых эльфов на стенах в доме моей матери, обстановки, от которой к сожалению никак не отделаться… Никак и никогда… Никогда – это очень страшное и жестокое слово, весьма исчерпывающее конечно, и емкое, при любом раскладе. Вы думали когда-нибудь об этом? Вот и я раньше – никогда. Слово, за которым ничего нет, слово, не имеющее развития, роста, слово, не имеющее будущего, не предполагающее выбора. Тупик, мать твою, простите мой французский… Мерлииин, это роковое слово, обстоятельствами прибивающее тебя к постаменту судьбы… Ни-ког-да… ни-когда, никог-да, пробую его всяко разно на вкус, оно липкое, как кровь, с привкусом металла, как будто я облизывал медной котелок в кабинете зельеваренья. Этого не будет никогда, как бы ты не старался, не хотел… Никогда – как стотонная плита, придавившая твои мысли, желания, стремления… Единственное продолжение, для развития моего сюжета – смерть. Одно большое «никогда», конец истории, точка. Как та точка, маленькая такая, оставшаяся от выжженного портрета на гобелене фамильного древа Блэков, которым я был в прошлой жизни…       Махаю головой, пытаясь отделаться от липких, тягостных воспоминаний, страшных утратах и невосполнимых потерях, кажется, солнце погасло в моем мире, навсегда… Я в прочной клетке, где я же и тюремщик и заключенный, спрятанный в холодный каменный мешок, огороженный глубокой пропастью, нехоженой вселенной…       Ежусь от холода, мыслей и воспоминаний, явно навеянных не моей здоровой головой и больной фантазией, а этими бездушными тварями… Хм, хотя, почему бездушными? Ведь наши души уже у них в кармане! Вот так, медленно, но верно и сходят с ума, что еще страшнее чем смерть или поцелуй дементора… Пытаюсь удержаться на этой скользкой границе, пытаюсь, удается, честно говоря, с большим трудом…       Мир, пахнущий кожаной седушкой моего мотоцикла, новыми манящими запахами, разбросанными специально для меня свежим ветром, не казался живым, не тянулся ко мне дорожкой пролитого сливочного пива в убежище под Гремучей Ивой, не взрывался хохотом моих шальных друзей в темную ночь. Мир был мертв. На кладбище моей жизни он лежал вперемешку с фотографиями Мародеров, руинами дома Поттеров, запахом сырой листвы и застывшими взглядами Джеймса и Лили.       Три… Четыре… Один…Два… Три… Четыре… Один… Два… Три… Четыре… Один… Два… Три… Четыре… Один…Два… Три… Четыре… Ноги просто не хотят отрываться от пола, прилипая к нему, с трудом отдираю их, практически прямо с кожей. Дую на обмороженные лапы, но это мало помогает. Шумно вздыхаю, и судорога пробегает по всему моему и так в конец замерзшему телу. Лающий кашель просто выворачивает мои легкие наизнанку, под ребрами пульсирует острая боль в районе сердца, облезлые бока ходят ходуном. Хрипло закашлявшись, падаю на промороженные голые плиты камеры. Мерлиииин! Как же холоднооо. Ууууууу!!! Даже свернувшись калачиком, я не могу согреться.       Шелудивый черный пес вскакивает на негнущихся лапах и громко лает, пытаясь разогнать неясные тени, скопившиеся вокруг его камеры.       …Ошибки - не то, что вправе сломить нас. По крайней мере, меня. Я – невиновен, именно эта мысль позволяет мне держаться на протяжении всех этих ужасных лет, проведенных в этом гиблом месте.       А еще, у меня остались долги, которые необходимо выплатить, и я это сделаю. Я – Сириус Блэк, Бродяга, один из Мародеров, крестный отец мальчика который выжил, обещаю… Я это сделаю, пусть даже и ценой своей жизни.       И тебе обещаю, Питер…