POV Стар:
Я пришла домой. Все как обычно. Войдя в комнату, я переоделась, надела свое платье и пошла на уроки по этике. Моя мама очень любила этот урок, а я в последнее время стала его ненавидеть, хотя несколько дней назад я его обожала. Мун же наоборот этот урок стал интересен. Что-то в нас меняется, и это меня пугает. Неужели я смогу докатиться до такого, что не выполню клятву обета? Да ну, это уже слишком. Но я уже скрываю то, что я работаю с Фидо. Так, Стар, хватит. Подумай о чем-нибудь хорошем. Например о том, что завтра опять встреча с Фидо! О боже, мне даже стало лучше, чем надо. Придя на урок, я чуть ли не уснула. Такая скукотища, оказывается. Мун сидела и все записывала. А я смотрела на нее умирающим взглядом. Мне реально хотелось сейчас найти приключений на свою голову. Но это произойдет только завтра. Жизнь несправедлива. Я не могу признаться в любви Фидо, потому что, смотря на то, как он принял Дизейта, он просто проигнорирует меня и выбросит на улицу. Вот насколько она несправедлива. Я уже просто надеюсь на то, что чувства уйдут, если я буду их скрывать. О, да, моя мама хорошо научила меня скрывать эмоции. Прямо как тогда, когда я поцеловала его. Я чуть не лопнула от переизбытка эмоций, но как-то же удержалась. Я сейчас похожа на маленькую сопливую девочку, которую волнуют только мальчики. Но это не так. Ведь меня волнует лишь один мальчик. Да он и не мальчик. А мужчина. Нет, он не мужчина. Ему всего двадцать. А мне вообще семнадцать. Так. Ладно. Хватит теоретить насчет меня и его. Просто досижу до конца этого долбанного урока и свалю. Свалю в свою комнату и усну, чтобы проснуться сразу завтра. И вот, спустя несколько часов пыток, нас, наконец, отпустили. Я пришла в комнату вместе с Мун. Мы говорили с ней о том, как я сходила в мир. Я, конечно, много чего приврала, но суть уловила. Она лишь смеялась. И я заметила, что она стала менее энергичной. Она стала более прилежной и аккуратной, нежели ранее. А я становилась наоборот более рассеянной и вспыльчивой. Хотя нет, вспыльчивости у меня не было. Я могла держать гнев под контролем. Мы снова становились похожи друг на друга. Прямо как в тот день, когда мы заключили Вечный обет. Будто весь мир у нас перевернулся, изменился, и мы вместе с ним. Я лежала на кровати и делала свое домашнее задание (принцессам тоже положено учиться). Мун тоже его делала, но только за нашим общим рабочим столом. Так как я пришла позже нее, стол заняла и она. И мне пришлось делать «естественные науки» на кровати, подложив учебник этики, который в длину был как от локтя до кончиков пальцев, а в ширину ровно половина этого. Он был настолько твердый, что если дашь кому-то таким учебником по голове, то он умрет. Поэтому у меня не вызвало каких-либо затруднений написать все четко. Хотя в «естественных науках» писать великолепно не требовалось. А вот на этике… Чуть букву криво написал, переписывай весь текст. У меня раньше никогда такого не было, а сейчас как-то было один раз. Мы переписывали огромный текст из книги «История Мьюни и их правителей», и я написала криво букву «В», ибо рука дернулась. А ко мне подошла учительница, как увидела, как заохала, вытащила тетрадь, вырвала у всех на глазах листок с текстом и заставила меня переписать его еще раз. Учительница была у нас ненормальная, это было видно сразу. Я ее не любила и раньше, но сейчас просто возненавидела. После того, как я стала учиться хуже, она стала поливать меня грязью прямо у всех на глазах. Я училась не только с Мун, а еще и с детьми людей очень высших слоев, это так, к сведению. И я стояла и выслушивала то, как она всеми возможными словами из этического лексикона назовет меня дурой и лентяйкой. Хвала небесам, у меня есть папа. Он постоянно за меня заступался, прямо как тогда на кухне в детстве. Так же он заступился и здесь. В самый зажигательный момент красноречия учительницы, вошел мой отец. Он разозлился до покраснения. Пояснять, что было дальше я не буду, потому что это и так ясно. Бам! Ее чуть не уволили. Но ей пришлось остаться, хоть и под большим давлением. Просто других учителей на это место не было. Была, конечно, мисс Хейносс, но папа категорически отказался только при первом упоминании ее. Он говорил, что она ненормальная и превратит школу при дворе в тюрьму. Я не могла с ним поспорить, она и впрямь была не очень. Ну, не в ней дело. Та учительница стала относится ко мне теперь не со злостью, а с хладнокровием и скрытой ненавистью. А когда бросала кое словечко в мою сторону, грозила мне плохим будущим и ужасной жизнью, если я расскажу отцу. Я по своей натуре не мстительная да не злая. Я могла вытерпеть ее нападки каждый урок, все равно скоро мой День рождения и тогда же коронация. Вот тогда-то попомнит она меня добрым словечком. Делали мы уроки с Мун до самого вечера. К нам уже заходил Джейкоб, чтобы занести спальные платья. Но мы все делали задания. Мун управилась раньше меня и стала помогать. Я была тупа, как валенок в истории Мьюни. Мы сейчас проходим Солярию. А когда проходили Эклипсу, то я все понимала, а тут… За окном уже стемнело. Чуть прикусив перо, я посмотрела на написанное, исправила кое-что и с уверенным взглядом захлопнула книгу. Мун уже успела переодеться и заплести волосы, а я только убрала все книги. Я подошла к шкафу, легко открыла его дверцу и взяла ночнушку. Идеально разглаженное платье чуть помялось в моем шкафу, полном всякими одеяниями. Я кинула платьице на кровать, а сама подошла к окну. Мой удивленный и вдохновленный взгляд был устремлен в густое небо. — Давно такого не было… — Чего не было? — сказала Мун, отведя взгляд от книжки. — Так много звезд… Черное небо приобретало темно-синий окрас, озаряясь малюсенькими звездами, будто крупинками золотого пшена, разбросанными на огромном полотне. Месяц лежал среди них, освещая все вокруг. Огромная стена, чуть ли не касающаяся неба, была серая и несокрушимая. Именно она отделяла меня и Мьюни. Именно она портила этот потрясающий вид. Я протянула руку к окну, чтобы открыть защелку. Чуть прокрутив ее, я дернула ее вверх и двумя руками распахнула окно. Свежий воздух. На меня подул легенький ветерок. Это запах ночи. Запах тишины и покоя. Стрекотание сверчков делало все еще более умиротворенным. Шелест листьев на ветру создавало ощущение одиночества, но Мун, перелистывая страницы, полностью ломала это чувство. Чуть выпустив пар сегодняшнего дня, я поинтересовалась у Мун, что она читает, потому что судорожное переворачивание страниц говорило о том, что книга была интересная. — Что за книга? — спросила я, чуть обернувшись в сторону Мун. Она прикрыла книгу и показала мне обложку. — «Любовь к монстру». Нашла сегодня в библиотеке от «нечего делать». — И как? Интересно? Она открыла книгу, где держала палец, и, облокотившись на стену позади кровати, фыркнула: — Пф, ты еще спрашиваешь. Я лишь усмехнулась. Пламя на свече колебалось от легкого ветра из окна. Глаза, сами по себе закрывающиеся, давали понять, что пора спать. Я не могла дождаться нового дня! Нового дня приключений! И не только… От Фидо можно ожидать чего угодно… Прямо как тогда, когда он оказался сыном самого Мортимера… Ладно… Новый день — новые загадки… Я легла в кровать и стала размышлять обо всем. За это время Мун успела уснуть и чуть посапывала сейчас. Спустя час раздумий, мой мозг стал отключаться, и я тоже уснула. А вот и утро. Похоже, ранее утро. Я на чуть-чуть приоткрыла свои глаза. Комната была вся залита красным, пламенным цветом. Я оказалась права. Мун, лежа в какой-то совсем непонятной позе, чуть похрапывала. Немного окинув взглядом комнату, я увидела платье, висящее на плечиках, совершенно разглаженное. Окно было закрыто на защелку. Значит нас уже посещал Джейкоб. Но утро было настолько ранним, что вставать я ни в коем случае не хотела. Я лишь прикрыла глаза, чтобы снова погрузиться в мир грез и спастись от утренней усталости. Это помогло. Спустя несколько часов, которые пролетели как пару секунд, я проснулась от шороха в комнате. Это была Мун, которая надевала свое платье. Сегодня свободный день. Один из двух в неделю. В этот день мы могли делать, что хотели (кроме того, что выходить за пределы, но я, конечно, плевать хотела), и даже завтракать нам не нужно было всем вместе. Ну, на это было две причины: первая — у большинства поваров сегодня выходной, вторая — все очень долго спят, а ждать каждого — самоубийство. Мун, не поняв, что я проснулась, быстро вышла из комнаты, оставив меня одной. И вот я решила спустить свои ноги с кровати, а то все утро валяться не очень хорошо будет. Быстро надев тапки, я, чуть покачиваясь, дошла до шкафа. Нет, не за тем прелестным и разглаженным платьем, а за обычным платьицем, что носит любая мьюнианка. Оно было светло-голубое, такое нежное, как и я сама. Оно лежало в глубине шкафа, чтобы Джейкоб не заметил его, когда перебирал вещи. Там же лежал и старый, темный плащ с чуть порванным на плече рукавом. Я кинула на кровать все это и подошла к своему столику. Волосы были в растрепку, и мне пришлось привести их в порядок. Взяв расческу, лежащую на верхней полке над столиком, я принялась распутывать свои длиннющие волосы. Голубоватые кончики чуть болтались по полу. Я все меньше и меньше хотела оставаться в этой душной комнате. Хотелось выйти в мир, где постоянно бурлила жизнь разными красками. И где было спокойней моему сердцу рядом с ним. Эти мысли не давали мне покоя. Я старалась как можно быстрее убраться отсюда. Это место становилось для меня скучным, и каждый день я хотела снова провести с Фидо. Ну, в принципе, это и было моей целью. Я, посмотрев на часы, забрала волосы в хвостик, напялила то платье, плащ и направилась в сад. К счастью, многие из королевской семьи еще спали, а мама сидела всю ночь в своей комнате и, наверное, до сих пор сидит. Пробежав мимо Боба, Чарли и Кейт, я подошла к дереву, произнесла «Раскол неизбежен» и пробралась под стеной вновь в город. Все люди уже проснулись, и город кишел ими. Я расталкивала людей, идущих передо мной, а они откликались на меня не очень приятными словами. Но я не слышала их, мне было плевать. Я шла к Фидо. Тропинка была еле заметная, вся заросшая травой. И среди зарослей стал виднеться тот самый маленький домик. Затворы на окнах были открыты, и я видела Фидо сидящего у окна в пледе и с кружкой. Его взгляд был сонным, а волосы растрепанны. Он рассматривал что-то, а заметив меня быстро вскочил с места с напуганным лицом. Я подошла к двери и направила руку в ее сторону, чтобы постучать, но она открылась раньше, чем я это сделала. На пороге стоял Фидо в наполовину застегнутой рубашке. Он придерживал расстегнутый край рукой, а другой держал дверь. — Заходи, — отрезал он. Я быстро вошла в коридор и начала смотреть в пол, чтобы не смущать ни себя, ни его. — Прости, что в таком виде. Не думал, что ты придешь так рано. — Дома скучно, вот и приперлась… У меня глаза будто сами по себе жили. Они постоянно смотрели на ту расстегнутую часть рубашки… Точнее на то, что под ней… Он постепенно застегнул ее и пошел в свою комнату. Я села на диван и стала ждать. Я осматривала маленькую гостиную, совмещенную с кухней. На столе стояла та самая кружка. На плите — старая сковородка. На полке стояли кукурузные хлопья. Дизейт, похоже, был в кабинете и что-то делал. Ничего странного и необычного. Через несколько минут, весь в идеальной форме и с идеально приглаженной прической, вышел Фидо, будто он и не спал вообще. У него в руках были какая-то книга и всякие бумажки. — И что будем делать? Узнал что-нибудь про отца? Он разложил все это на столе, чуть покопошившись в этих самых бумажках. — Да, но я отложу это ненадолго… Дело в том, что у меня деньги на исходе и просто есть не на что. Вот и взял заказик один. Он здесь довольно легкий, а плата довольно большая, так что, наверное, нам по силам. Я встала с дивана, сняв капюшон, и подошла к столу, чтобы рассмотреть то, что он там положил. — Вот это мне дал заказчик. Здесь есть некая информация. — Некая? История Мьюни меньше будет, — вдруг я заметила, что сквозь всю эту информацию лежали листки с идеальным почерком и некоторыми зарисовками королевской эмблемы и прочих вещей, — А это что? Я потянулась за одним из них, но Фидо быстро собрал это все в кучу и добавил: — А… Это я… Ну, мои записи, в общем… Тебе будет не интересно. Он взял и унес все его бумаги к себе в комнату. Вернувшись, он, чуть посмеявшись, спросил: — Теперь-то поменьше будет? — Ну да… И что у нас? Фидо взял один из каких-то документов и развалился на диване. — «В ювелирном магазине «Диамо» произошла серия ограблений.» — «Диамо»… Это же здесь? На Мьюни? — прервала я. — Да-да, — тихо произнес он, — «В этих ограблениях подозреваются: монстр-полукровка Хирвио Верта и мьюнианец Тивен Манн. Их видели ночью возле магазина в дни ограбления». Дальше адрес… Вот тут цена… А, вот: «Выяснить, кто на самом деле грабитель, и привести его на допрос. Доставить живым!» Из этого всего я уловила только несколько слов, все остальное как-то не сильно впилось мне в мозг. — И чего? — недоумевающим тоном вякнула я. — Ничего, — передразнил он меня, — Тут еще написано, что последнее ограбление было два дня назад… — И это значит…? — ожидая услышать пояснения, я протяжно выразилась. — И это значит, что сейчас грабитель залег на дно. Я смотрю разницу между ограблениями, и тут эта разница довольно большая. Я подсела к нему и заглянула в листок. — Сколько примерно? — Около нескольких месяцев… — Ого-го…! — вздохнула я, — Это получается, нам нужно ждать столько, чтобы выманить эту крысу? — Молодец, капитан очевидность. — Значит, будем ждать? Он облокотился на руки и пробубнил: — Не знаю… Должен быть другой выход… Дай-ка подумать. Я поняла, что это надолго… Если он сел думать, то можно было так дотерпеть и до коронации. Поэтому я решила разбавить тему, ведь мне не очень-то нужны были эти ограбления и прочие прелести светской жизни. — Можно спросить? — Слушаю, — смотря в пол, еле шевеля губами из-под рук, пробубнил он. — А что у тебя за бумажки были с какими-то эмблемами и еще там с чем-то. Он, немного испугавшись, кинул на меня подозрительный взор. Закинув ногу на ногу, он выдохнул и, махнув рукой, сказал: — У каждого есть свои секреты. — Не хорошо скрывать что-то от партнера, — помотав пальчиком, сказала я. Он встал с дивана, косо посмотрев на меня, а потом засмеялся. — Будто ты от меня ничего не скрываешь? — Вообще-то нет, — чуть нервно и немного смеясь, отрезала я. Он поймал мой дерзкий взгляд на себе и решил дать отпор, зная, что я довольно слаба в этих вещах. Он поднял брови, показав свое удивление на то, как я с ним разговариваю, и чуть улыбнулся. Он подошел ко мне и протянул руку, задрав подбородок и смотря на меня сверху вниз. — Спорим, если хоть за сегодня я узнаю про тебя что-то скрытное, я учу тебя тому, чему я только захочу. Этого я впрямь не ожидала. Внутри я немного испугалась, но у меня не было выбора, как только протянуть ему руку в ответ и сказать: — Идет! Но если выиграю я, то ты отдаешь мне свои пространственные ножницы! Он сначала удивился, легонько вздохнув, а потом хитро улыбнулся. — Идет… — медленно шепотом произнес он. Его глаза изливали настолько мощный поток разных намерений, что мне становилось жутко. А улыбка его была как и безумной, так и будто сладкой. Он крепко сжал мою руку, не переставая смотреть в глаза. — О, привет, Стар! А что вы тут… — Дизейт вышел из комнаты и, увидев лицо Фидо, немного сменил тон, — делаете…? — О! Дизейт, разбей! — вскрикнул полон счастья Фидо. Дизейт подошел, провел рукой так, что разъединил наши руки и спросил: — На что спорите? — Да так, — Фидо снова посмотрел на меня своими будто дикими глазами, — ничего. — Ладно, я… я пойду… э… работать… Я смотрела ему в глаза, а он мне. Он все глядел, а его взгляд становился все мягче, а улыбка будто сползала. Я, недоумеваючи, провела бровями, а он все смотрел. Вдруг он сорвался с места и лишь промелькнул возле меня. Я увидела, как он подбежал к шкафу, в котором лежала его обожаемая сумка. Он открыл ее и достал ножницы. — У меня есть идея! Я подбежала к нему и спросила: — Что за идея? — Ну, она немного сумасшедшая и даже опасная и… — чуть закатив глаза начал перечислять он, но я его прервала: — Да-да-да, так что? Он, улыбнувшись, посмотрел на ножницы. — Отец-время. — Отец-время? — глупо повторила я. — Да! Мы можем вернуться в прошлое и посмотреть, кто же был это на самом деле. — А почему не в будущее? Он посмотрел на меня немного напуганным и немного больным взглядом. — Боюсь наткнуться на самого себя… Не хочу знать свое будущее… — он рефлекторно поправился плечами, — И вообще знать будущее… не очень безопасно. Мне его стало чуть жалко, но путешествие во времени это всегда хорошо! — Ладно, не ной! Пошли быстрее! Я выхватила у него ножницы, разрезала портал и толкнула его туда со словами: — Давай, нытик! Он только фыркнул. — Спасибо за доставку… — язвительно отрезал он. — Мне нужно привыкать к моим будущим ножницам, — усмехнулась я. — Это мы еще посмотрим… Так, — в попытках быстро сменить тему, он хлопнул в ладоши, — главное не наткнуться на Омнитракиса. — Омни-кого? Он посмотрел на меня, как на дуру. Сложив руки на груди, он сказал: — Ла-а-адно… Он пошел вперед в поисках Отца-времени. А я побежала за ним. — Так кто это такой? Он, не оборачиваясь, ответил: — Главное не то, кто он, а то, что он ненавидит меня за то, что я колесо времени превратил в колесницу с хомяками. — А ты превратил колесо времени в колесницу с хомяками? — Раз я так сказал, то да, — посмеялся он моей тупости. — Ну да, — почесала я затылок. Мы шли по какой-то непонятной пустоши, буквально усыпанной часами. Небо здесь было такое переливающееся, то синими, то голубыми цветами блестели звезды. Воздух здесь был немного тяжелый, не знаю, как объяснить. Дышать здесь было чуток сложно. Вдруг земля начала дрожать, под ногами камешки подпрыгивали. Я дернула Фидо за рукав. — Что происходит? Он взял мою руку, оторвал от рукава и сказал: — А вот и Отец-время. Он вцепился в свою сумку и стал вглядываться вдаль. Я не понимала ничего и крутилась вокруг себя, как ненормальная. Я ничего не видела, но издали был слышен грубый мужской голос, который, пытаясь выдавить радостные тона, чуть похрипывал. Вдруг на горизонте я увидела огромного хомяка, который катил такое же огромное колесо, в седле которого сидел похоже тот самый Отец-время. Странной формы борода и сильно накаченные ноги — вот, что мне попалось на глаза. Фидо стал махать рукой ему и звать, тот откликнулся с глазами, полными счастья. Фидо взял меня за руку и сжал ее так, будто сейчас меня унесет куда-то. — Сейчас будет немного резко. Я испугалась и взялась второй ладошкой за его руку. Он лишь смотрел на приближающееся колесо и огромных хомяков. Он чуть протянул руку вверх и резким движением нас подбросило вверх и мы упали прямо на колени Отца-времени. Похоже, он, когда ехал, подхватил нас рукой. — Здравствуй, Фидо! Какими судьбами? — Здравствуй! Слушай, у нас тут дельце одно есть, а вот времени совсем нет. Я тут подумал, может быть ты одолжишь нам колесо времени? Он смотрел на меня, что было странно, а потом снова развеселился и сказал: — Да бери! Мне не жалко! Главное Омнитраксису не попадись! — Ну, это естественно. Отец-время резко потянул за поводья и остановил хомяков, вертящих колесо. Я, наконец, спрыгнула и стала смотреть на него. Увидев таких милых голубых хомячков, я не могла не погладить их. И я быстренько подбежала к ним и стала теребить их пушистую головку. Фидо и Отец-время о чем-то говорили, а я все гладила эти прекрасные создания. Время от времени они чуть фыркали, что немало умиляло меня. Я уже решила побаловаться по полной. Во мне проснулся дух игривости, который редко когда это делал. Пока эти две персоны дискутировали между собой, я взяла и залезла в седло, взяв в руки поводья. — И когда мы отправляемся? Они повернулись на меня, и Отец-время посмеялся: — Да хоть сейчас! — Чур поведу я! — вскрикнула я. — Но ты не знаешь как! — передразнил меня Фидо. — Поздно! — чуть ли не взвизгнула я и схватила его. Я еле-еле прорезала портал и, дернув поводьями, закричала: — Впере-е-ед! Фидо только верещал от ужаса позади меня. Мы оказались в каком-то непонятном пространстве. Здесь все сверкало, а еще всякие предметы летали в воздухе. Мы будто парили и мчались вперед. Вокруг было множество разных порталов: красных, синих, розовых, голубых. Я лишь окидывала все своим любопытным взглядом. Он также упал на Фидо, который в ужасе сидел, вцепившись в сидение. — МЫ СЕЙЧАС УЛЕТИМ В НАЧАЛО ВРЕМЕНИ! СВОРАЧИВАЙ! — крикнул он так, будто сейчас умрет. Он резко дернул поводья, вцепившись одной рукой в меня, и вся «колесница» наклонилась и свернула в какой-то зеленый портал. Лишь в мгновение ока мы оказались в каком-то лесу, освещенном солнечным светом. Вокруг летали бабочки и пели птицы. Но вместе с этим пением смешивались топтание хомяков и какой-то непонятный вопль. Фидо, еще не отойдя от ужаса, своими дрожащими руками держал ножницы. Вдруг сзади нас послышался грубый рык и топот. Фидо оглянулся назад и окончательно окаменев от ужаса, стал, не отрывая взгляда, прорезать портал. А хомяки уходили из-под контроля. Я тянула поводья то вправо, то влево, пытаясь выровнять колесо, чтобы нас не сбросило к чертям! — ЧТО ТАМ ПРОИСХОДИТ? — кричала я. — ДА ЗА НАМИ ДИНОЗАВР! — крича мне в ответ, показал назад рукой Фидо, — ДА НУ ЕГО, ВАЛИМ! Он быстро еле-еле прорезал портал и мы снова оказались в этом пространстве. — КУДА МНЕ ЕХАТЬ-ТО? — я не могла унять свою панику. — РАЗВОРАЧИВАЙСЯ И ПРОСТО ЕДЬ НАЗАД! Я сделала как он сказал. Я резко дернула поводья влево, и вся колесница резко развернулась, тем самым став уже совсем неуправляемой. Хомяки уже разбегались куда только могли, а я пыталась их как-то удержать. Виляя то в одну сторон, то в другую, мы заезжали в разные порталы. И с каждым разом лицо Фидо становилось все бледнее. Мы путешествовали по прошлому как по улицам города, но еще я не могла управлять «машиной времени», что добавляло антуража происходящему. Фидо меня уже проклинал на все, лишь бы прекратилось вот это вот. Он пытался выхватить у меня поводья, но из-за того, что колесницу мотало во все стороны, он просто не мог этого сделать. Я паниковала не меньше! Я поняла, что уже все испортила и очень сильно! Каждое измерение, которое мы случайно попадали, были из прошлого, все там было такое… странное, необычное. А я все пыталась улететь в будущее, но вдруг хомяки начали запыхаться, стали ехать медленней и стали еще более неповоротливыми. Я поняла, что если мы сейчас не заедем в какое-либо измерение, то мы просто упадем с колесницы и застрянем в этом временном континууме! Я еле-еле вырулила в какой-то красный портал, появившийся перед нами. И мы оказались в неком темном помещении. Огромном помещении. Я шибко дернула на себя поводья и остановила хомяков. Они стали тяжело дышать и фыркать, а потом вообще легли на пол. К счастью, колесо не перевернулось, и мы остались целы. Фидо, весь побледневший от ужаса, с раскрытыми глазами оперся на часть колеса и со вздохом после каждого слова сказал, держась за сердце: — Только… вернемся… домой… я… тебя… убью… Я, будто пропустив мимо ушей его слова, спрыгнула с седла и подошла к хомякам. Они были очень уставшими, их очень резкое дыхание давало понять, что сейчас мы уже никуда не отправимся. — Бедные хомячки… — чуть завывающим голосом жалости произнесла я, поглаживая мохнатую голову хомяка. Фидо не менее жалостливым взглядом посмотрел на меня и стал подходить все ближе и ближе. — Хомячки? Мы застряли в далеком прошлом. Я понятия не имею, где мы. Мы не можем вернуться назад. И теперь «бедные хомячки»? Немного отойдя от шока, он глубоко вздохнул, нахмурил брови и сложил руки. Он быстро перешел из состояния полнейшей паники в совершенное спокойствие и скептизм. Он, осматривая окружающее пространство лишь рывками глаз, чуть прикусывал нижнюю губу. Он вновь погрузился в глубокие размышления. — И…? — пытаясь вывести его из этого состояния, разведя руками, спросила я. — И… — передразнил он меня. Не обращая внимания на меня, он пошел осматривать местность. Помещение здесь было огромное с какими-то кривыми стенами. И здесь было темновато, не считая ярко-красного освещения сверху. Воняло тут гнилью и подгорелыми тостами, что не делало жизнь приятней. Я пошла за Фидо ради интереса. Вдруг он остановился и, улыбнувшись, сказал: — А это интересно. Поди сюда! Я быстро догнала его и увидела перед собой огромную дверь с очень страшным, но тем не менее завораживающим орнаментом. Все это, конечно, меня удивляло, но я не могла нормально оценивать ситуацию без одного элементарного вопроса: — Так ты знаешь, где мы? Он взглянул быстро наверх и вновь уставился на дверь. Странно вдохнув носом, чтобы учуять запах, он медленно выдохнул, проведя одновременно по воздуху рукой на уровне талии. — Мы в Преисподней. Все не так уж и плохо. — МЫ В АДУ? — я запаниковала. — Поверь, все могло быть намного хуже. Я лишь презрительно посмотрела на него. Он вновь поднял голову наверх. — И этот красный свет предвещает что-то грандиозное… — усмехнулся он. — И эти ключи в воротах предвещают что-то не менее грандиозное. Я уже рванулась вперед, но Фидо преградил мне путь. — Ты с ума сошла? Мы можем поменять будущее, сотворив что-то здесь, — он говорил, как старый нудный профессор. — Ой, да не будь скучным, мы все равно никуда не сможем уехать, пока хомяки не отдохнут. Давай хоть посмотрим, что было раньше в Преисподней. Давай оторвемся, пока есть возможность. Он смотрел на меня сверху вниз, приподнял брови и сделав презрительное выражение лица. — Меня бесит твоя оптимистичность… — А меня твой цинизм! — чуть толкнув его в грудь, вякнула я. Оттолкнув его с прохода, я вошла внутрь. Он лишь недовольно фыркнул и поплелся за мной. На мое удивление, эта комнатка была небольшая. И здесь все было увешано одеждой. — Гардеробная, — с усмешкой удивился Фидо, — Зачем для черного входа делать такую роскошную дверь? — Наверное, просто повыпендриваться, — пожала я плечами. — Демоны… — вздохнул он, помотав головой. На другом конце комнаты была совсем другая маленькая дверь, по обе стороны которой находились маленькие оконца. Фидо подошел к ним и заглянул туда. — А это еще интересней… — хитро улыбнулся он. Я подбежала ко второму оконцу и ввиду своего маленького роста чуть подпрыгнула, чтобы увидеть, что там так стало интересно Фидо. Как-то зацепившись руками за уступчик, я краем глаза смогла рассмотреть, что там происходило. Там была какая-то «вечеринка». Куча монстров переговаривались друг с другом, пили, ели, веселились. Я не могла понять, что же тут такого «интересного». Просто какие-то монстры что-то торжественно праздновали. — И что тут такого? — спросила я. Фидо сначала быстро кинул на меня резкий взгляд, а потом с улыбкой повернул голову в мою сторону и засмеялся. — Что? — обиженным тоном, сложив руки, вякнула я. Фидо закрывал от смеха рот, но все равно сквозь руки слышался его странный и обидный мне хохот. Чуть успокоившись, он, протерев глаз, дрожащим голосом сказал: — Ты такая низкая… Это так смешно смотрится… — и он снова захихикал. — Ха-ха-ха, — озлобленно, отвернувшись, пробормотала я. — Да ладно тебе, — не снимая ту глупую улыбку, сболтнул он, — Сейчас я найду что-нибудь, на что можно… — тут он не сдержал смеха, — встать… — Хватит, — отрезала я. Он лишь бегал по комнате и искал какую-нибудь табуреточку, нашептывая что-то себе, смеясь. Я стояла, сложив руки на груди, и недовольно зарилась на него. Его смешки выводили меня из себя. Ну маленькая я, и что? Пока он искал, я рассматривала кучу вешалок, на который висели платья и разные костюмы. Каждый из них красовался своим индивидуальным узором. Не было здесь ни одной одинаковой вещицы, каждая была по своему красива. Разные платья с луной на груди, а их юбки, обшитые по краям кружевом, сверкали, словно сорвали кусок ночного неба. Над этими вешалками также находилась полка с огромным количеством разных масок. Уже немного увлекшись ими и забыв про молниеносную обиду, я подошла к одному из платьев. Оно было как раз мне по размеру, я видела. У меня глаз-алмаз на одежду после королевской жизни в бесконечных костюмах. Рукава, сплошь прозрачные и чуть покрытые блестками, рисующими узор, тянулись до самого запястья. Не очень тугой корсет, напрочь прошитый золотыми нитками, был развязан, а синие нити, будто спряженные из лазурита, обвивали прорехи для них. Пояс, состоявший из крошечных фианитов, четко разделял границу между корсетом и юбкой. А эта юбка сама была словно фиалковое одеяло. Она была пышная и мягкая. Переливаясь всеми оттенками фиолетового, она отражалась в моих глазах. Не удержавшись, я провела рукой по ней, а она засверкала еще ярче. Ни одна королева еще не носила таких роскошных платьев. Я не могла оторвать взора от такого «произведения искусства», но Фидо, опять сдерживая наглый смех, тронул меня за плечо. — Я тебе табуретку нашел, — улыбаясь, процедил он сквозь зубы. Я снова поставила себя перед фактом, что мы в прошлом и то, что я ниже Фидо. Нехотя, я пошла, встала на табуретку, приставленную к стене под окном, и посмотрела в зал через это маленькое оконце. — Видишь, — Фидо показал пальцем в потолок, который виднелся через окно, — Там нарисована луна, а теперь посмотри вниз, — и он показал на тамошний пол, — там тоже луна. — И что? — резко повернула я голову в его сторону и испугалась. Он был на удивление близко ко мне. Окно не позволяло по другому посмотреть, ведь оно было малюсенькое, и без такой близости расстояния два человека ничего бы не рассмотрели. От испуга я опять повернула голову в сторону окна. — Мы «прилетели» очень удачно. Я спрыгнула с табуретки и, чуть поправив плащ, спросила. — Ты когда-нибудь скажешь прямо? — Только когда меня этому научат. — Какая смешная шутка, — великим тоном сарказма усмехнулась я. Он отставил табуретку в сторону и, прервав минуту молчания, сказал: — Мы попали в ночь «Кровавой луны». Я резко повернулась к нему, и вперемешку с ошеломленным и затейливым взглядом посмотрела на него. — Значит мы попали на «Бал Кровавой луны»?! — взвизгнула я, — Давай пойдем, давай пойдем, давай пойдем! — талдычила я ему. Я чуть ли не вешалась ему на шею с мольбами, а он только убирал руки и мотал головой. — Ни за что! Ты только понимаешь, что мы можем натворить?! — Да не беспокойся ты! Все будет прекрасно, если мы… — и поднесла руку ко рту и стала грызть ноготь, — не будем показывать свою личность и просто сольемся с толпой… Я начала бегать по комнате и искать то самое платье, что заметила тогда. — Это «Бал Кровавой луны», понимаешь? Я его не слышала и лишь бегала по комнате, ища костюм. — Мы можем помешать связать судьбы людей. Может, и мы никогда не родимся! Я быстро схватила первые попавшиеся маски, которые лежали на полке и кинула одну Фидо. Потом я быстро пробежалась по другим вешалкам и подобрала костюм и для Фидо. — Кровавая луна — очень странная и временами опасная штука! Найдя что-то ему по размеру, я подошла к нему, впихнула ему все это в руки и сказала: — Во-первых, это не штука, а во-вторых, что ты собираешься делать около часа, пока эти хомяки отоспятся? Я вот не хочу сидеть на заднице! Он резко положил одежду на табуретку, сложил руки и, отвернув голову, повелительным тоном ответил: — Я никуда не пойду. Я лишь фыркнула, схватила то самое платье и побежала вглубь вешалок, чтоб переодеться. — Как знаешь. Раз так хочешь, — я кинула свое платье на перегородку, а он резко отвернулся, — Я пойду одна! Его лицо вдруг стало напуганным. — Ну уж нет. Тебя одну туда отпускать — самоубийство. — Вот и… — я немного прервалась, надевая корсет, — договорились. Фидо что-то пробурчал себе под нос и взял одежду, лежащую на табуретке. Он рассмотрел ее, скривился и спросил: — И ты это мне подобрала? — Тебе что-то не нравится? — выкрикнула я из глубины вешалок. — Мне ты не нравишься и твой вкус! — достаточно откровенно заявил он. — Со вкусом все у меня в порядке, это здесь у демонов с мужскими вещами что-то плоховато! — Плохая попытка выкрутиться, — вякнул он. Он снял галстук и, вообще толком ничего не переодевая, напялил длинный пиджак и огромную шляпу. Он осматривал себя с кривым выражением лица. Я чуть вытянула шею и показав рукой на маску, сказала: — Раз такой кривой, надень маску. Он посмотрев в мою сторону исподлобья, а потом резко отведя взгляд из-за неловкости, он взял маску и надел ее на лицо. — Ну, хотя бы не увидят идиота, который решил поучаствовать в этом. Через несколько секунд, я раздвинула всю одежду и, приподняв юбку платья вышла к нему. Он все поправлял да поправлял свою маску, но увидев меня он застыл в изумлении. — Как я тебе? — спросила я, покрутившись вокруг себя. Он просто стоял и смотрел на меня, но потом он резко оторвался и, поправляя рукав, ответил: — Сносно. Зато я похож на урода, — фыркнул он. Я подошла к нему и, поправив ему воротник, сказала: — Для тебя в самый раз. Он взял мои руки и опустил их. — Так мы идем, или ты так и будешь нахваливать меня? Я лишь усмехнулась. Мы встали прямо перед дверью в зал. К счастью, она была довольно неприметной, поэтому она не привлечет излишнего внимания, когда мы войдем. Так сказал Фидо, конечно же. Дверь изнутри была закрыта. Фидо стоял впереди и, провернув три раза защелку, он медленно распахнул дверь и, быстро помахав мне в сторону выхода, стал подгонять: «Давай, вперед!» Я немедленно вбежала в зал, а он за мной. И этот зал был настолько огромный! Сверху, прямо над головой был красный кристалл в виде луны, а вокруг него разные рисунки, как говорили все, «предвещающие будущее», но здесь все было так «туманно», что понять будущее мне было не суждено из-за моего слишком отупленного представления о жизни. Существа вокруг были разные, не только демоны, но и монстры. Но вот людей я здесь не видела. Я придерживала маску, потому что не успела ее завязать, а сейчас уже не могла. — Ты что, маску завязать не успела? — прошептал Фидо. — Да пустяки… — Постой, — он дернул меня за плечо, остановил и добавил, — Чуть волосы убери. Я сделала, как он сказал. Он что-то пытался мне затянуть, но получалось то туго, то слабо. Пока он там навязывал, я осматривала всех, чтобы если что сказать, что на нас кто-то уставился. Спустя минуту задергиваний моих волос и резких шепотов «да что ж такое?», мы продолжили идти в толпу. Мы уже пришли под самую «жесть». Весь народ собрался у пьедестала, стоящего прямо у них перед носом. Пытаясь смешаться с толпой мы, расталкивая всех, влились прямо в середину этого сборища. Мы пытались держаться вместе, потому что легко потеряться в таком сброде. Фидо снова шел впереди, а я лишь догоняла его, виляя как неваляшка сквозь народ. Чуть не оставшись позади, я быстро схватила его руку. Он, не оборачиваясь, в ответ сжал ее. Приподнимая платье другой рукой, я немного путалась в ногах от быстроты. Фидо просто вел меня куда-то вглубь. Но вдруг он резко остановился, и я врезалась в него. Он лишь отодвинул меня от себя легонько и сказал: — Стой и не привлекай лишнего внимания. Я лишь кивнула головой. Вдруг на тот самый пьедестал вышел какой-то демон не очень хорошей формы. Все начали безудержно аплодировать, да и мы за ними. Чуть поправив маску, я все хлопала и хлопала. Вдруг этот демон провел руками по воздуху и все резко замолкли. Мы немного не сразу поняли и хлопать перестали спустя десять секунд, но на нас никто не обратил внимания. — Дорогие леди и джентльмоны! Я очень рад приветствовать вас здесь этой ночью, когда великая Луна готова опрокинуть на нас свой пылающий кровавый свет! В эту ночь собрались те, кто верит в любовь и кто готов принять высший суд! Под этим красным огнем решиться судьба двух счастливчиков, чьи души навеки будут соединены красной нитью! — все неумолимо зааплодировали, — Также я хочу представить вам нашего сегодняшнего гостя и великую правительницу всех времен — Эклипсу Баттерфляй, также известную как Королева тьмы! После этой фразы у меня кровь застыла в жилах. В «Истории Мьюни и их правителей» никогда не говорилось о том, что она была на «Балу Кровавой луны»! Фидо вообще не изменился в лице, он стал хлопать, как и все остальные. А я стояла как истукан и не могла поверить своим глазам! Фидо дернул меня за руку и шепотом произнес: — Хлопай! Я медленно подняла руки и стала хлопать. Но моего шока ничто не могло унять. Я поправила чуть-чуть маску, чтобы она закрыла мои значки на щеках. Под бурные аплодисменты вышла она… Главная «проблема» королевства Баттерфляй. Огромная шляпа с пушистым пером и платье в пол. Ее холодный, но тем не менее величественный и добрый взгляд пробегал по всем присутствующим. Я, ошеломленная, смотрела на нее. Вдруг ее взгляд резко остановился на мне. По спине у меня пробежали мурашки. Она смотрела на меня, и ее улыбка медленно спала, оставив лишь подозрительный взор. Но через несколько секунд она вновь улыбнулась и продолжила осматривать всех. Я легонько выдохнула… — Большое спасибо всем, что так тепло встретили меня, — ее голос был мягким и спокойным, но воздух был наполнен какой-то странной энергией, улавливая этот звук, — Но я пришла не одна. Я встала в ожидании монстра, который был изображен в учебнике на гобелене. Но… — Креон Флорес — мой жених и правитель Мьюни! — она немного отошла в сторону и перед нами вышел… человек? Никто сначала ничего не понял, но по чуть-чуть все начали хлопать, а потом и мы за ними. — Сегодня я привела его сюда, чтобы познать суд Луны и понять, суждено ли мне быть с этим человеком! Да свершится суд Пташки! Никто не переставал аплодировать, в том числе и мы. — «Пташки»? — вопросительно шепнула я в целях разузнать у Фидо что-то. — Это что-то вроде божества у Юним, прородительница магии или что-то такое. Эклипса поклонилась, чуть наклонив зонтик, который был у нее в руках, и спустилась с пьедестала. Вся огромная толпа разошлась по всему залу. Фидо тоже потянул меня к краю. Свет медленно начал потухать, и я от страха еще сильнее сжала руку Фидо, сама того не зная. Слава Богу, нас никто не видел, и мы просто стояли в сторонке. — Чего ты так боишься? — шепотом спросил Фидо. Я удивленно посмотрела на него, а потом на руку. Испугавшись еще сильнее, я быстро отдернула ее. Я собралась с мыслями и поняла, что не все так плохо. Это всего лишь какие-то демоны и королева Мьюни из прошлого. Выдохнув, я налепила улыбку на лицо. Вдруг под маленьким желтым свечением я услышала первые нотки пианино. С каждой секундой играла все новая и новая нота, создавая целую паутину. Так получалась тихая и спокойная музыка. И она все нарастала… Все начали приглашать друг друга на танец, что делало атмосферу еще милее. Вдруг я вспомнила, что Мун говорила не так давно: «Повезло же моей пра-пра-пра-(и так далее)бабушке. У нее луна решила, с кем она будет. Бал «Кровавой луны», мечта всех принцесс.» Теперь я поняла, о каком случае говорила она! Музыка становилась все более нежной, но тем не менее сильной и громкой. Все кружились в танце, надеясь, что свет луны падет именно на них. Но больше всего все ждали, когда королева Эклипса и ее жених закружат в кровавом вальсе… Фидо стоял и просто осматривал все с улыбкой. А я, сделав милую мордашку, делала то же самое. Вдруг музыка замедлилась, будто предвещая что-то. И в этот момент вышли они… Эклипса и Креон… Весь зал застыл в ожидании, затаив дыхание. Так же сделала и я. — Посмотри! Сейчас на Эклипсу падет кровавый свет! Фидо удивленно посмотрел на меня сверху вниз. — Откуда ты знаешь? — шептал он мне. — Мы в далеком прошлом, почему бы мне этого не знать? Он усмехнулся и опять повернулся в сторону этой парочки, чуть улыбаясь. Я от милости происходящего начала грызть ногти, но Фидо отдернул мои руки и шепнул: — Не грызи. Я лишь посмеялась чуток и продолжила смотреть на них. Эклипса и Креон стояли и смотрели друг другу в глаза. Каждый шаг их будто делал музыку громче, насыщенней. В его глазах было видно столько любви и счастья. Они все приближались друг к другу, а я все хотела, чтобы побыстрей они уже начали танцевать под кроваво-лунным светом! Сжав руки в кулак, я чуть ли не пищала от счастья, а Фидо пытался меня успокоить, каждый раз подталкивая меня. И вот торжественный момент! Музыка притихла… И Креон схватил руки Эклипсы и они закружили, словно перья нес ветер! Ее темное платье развивалось, а тень от шляпы немного освободила ее глаза… Ее глаза… Они не были настолько счастливыми… По всем пробежался гулкий шепот… Все начали охать, и никто не понимал одной вещи… Свет луны все оставался наверху, он так и не упал на них… Гул стал вровень с музыкой, никто не понимал, что происходит. Они все продолжали танцевать, но Эклипса, закрыв глаза стала танцевать все хуже… Я очень насторожилась… Фидо, оторвавшись от стены, на которую облокачивался все это время, выпрямился и стал всматриваться вверх, где был тот самый кристалл в виде луны. Атмосфера здесь быстро испортилась… Но все держались… Музыка была словно клетка, которая удерживала крики и вопли недовольных и обманутых демонов. Также эта музыка была словно кинжал в сердце Эклипсы… У нее на глазах появились слезы… Я сделала небольшой шаг вперед, в полном шоке следя за происходящим. Она отдернула резко руки от своего партнера и, закрыв рот рукой, побежала к выходу. Я вздохнула от удивления и поняла, что история поменялась! Лунный свет не упал на королеву Мьюни и ее жениха! Я совсем потеряв голову, ринулась за ней, чтобы вернуть ее! Я не могла оставить это просто так! Фидо, ошеломленный моим резким решением, громко шепнул мне: — Стой! Ты куда?! Я уже не слышала ничего, я просто хотела догнать ее и все объяснить! Если история поменяется, я тогда вообще на свет не появлюсь! Я бежала, что есть мочи, приподняв платье одной рукой. Я бежала, бежала, но вдруг меня резко развернул внезапный рывок за руку. Это Фидо схватил меня. Через мгновение все стало освещено в кроваво-красном свете. Музыка вновь понеслась рекою. Он взял меня за талию и потянул по всему залу в пьянящем танце! Я взялась за его плечи и, чуть сжав его пиджак от волнения, водила ногами в такт музыки. Мои волосы, завязанные в пучок, немного растрепавшись, налетали мне на лицо. Все уставились на нас с разинутыми ртами. И, наконец, я нашла силы сказать Фидо: — Что ты делаешь? — шепотом произнесла я, чтобы не сбивать темп. — Ты сама говорила не привлекать внимания! — так же он ответил мне. — Но сейчас все смотрят на нас! Он не ответил и просто продолжал танцевать, пока музыка играла. Тень от шляпы падала ему на глаза, которые пристально смотрели на всех вокруг. Но вдруг музыка стала утихать, так же как и наш танец. Сбавлялись краски, зажигались свечи. Подходил конец. И вот с последней нотой мы и остановились. Я забрала руки и приложила их к груди. Услышав что-то, я посмотрела наверх. Там затворы начали закрывать свет Кровавой Луны. Освещаемый круг становился все меньше, а потом и вовсе пропал… Мы смотрели друг другу в глаза. Я была напугана, а Фидо был растерян, но он этого не показывал. Он быстро, не поворачивая головы, окинул местность взглядом… И тут он медленно стал приближаться ко мне и легонько прильнул к моему уху. — Нам нужно отсюда выбираться… У нас большие проблемы… — робко шепнул он. Уняв холод, который прошелся по всему моему телу, я кивнула ему, — Только не касайся меня и не отставай… Он развернулся и быстро пошагал к черному выходу, где был гардероб. Я бежала за ним, так как он шел очень быстро. За нами я слышала, как все остальные что-то шептали: «Это же люди! Два человека!» Мне стало жутко, ведь они могли просто так растерзать нас! «Да они же самозванцы!» — крикнул кто-то из толпы. Все вдруг начали кричать и вопить и все они ринулись за нами! Мы в ужасе обернулись и Фидо вскрикнул: — О, нет… Беги! Я даже без его слов могла понять, что стоять на месте сейчас не лучшее время! Я приподняла юбку, и не оглядываясь бежала за ним! Позади я слышала разъяренных демонов и монстров, но я все бежала. Фидо, добежав до двери первым, толкнул ее ногой. Он кричал мне, чтобы я торопилась, но ввиду туфель я постоянно спотыкалась. Мне уже чуть ли не наступали на ноги, и этот бег размотал еле-завязанную маску, и она слетела у меня с лица. Я продолжала бежать и, ворвавшись в гардероб, схватила ножницы, толкнула огромную дверь с таким напором, но я все равно не смогла ее даже с места сдвинуть. Ко мне подбежал Фидо и добавил силенки. Немного скривившись от тяжести, он распахнул ту огромную дверь и, мы вышли прямо к хомякам, которые уже проснулись. Я молниеносно запрыгнула в седло и крикнула: — ФИДО, ДАВАЙ! Он бежал напуганный, а за ним целая толпа! Я быстро прорезала портал и, увидев, что Фидо не может залезть ко мне, протянула ему руку и потянула на себя. Он вскрикнул от ужаса и показал вперед. Я решительно хлестнула поводьями, и мы ходко помчались вперед. Мы снова оказались в этом пространстве, только уже с ужасом преследования! Я просто ехала в будущее, как говорил Фидо. Мои руки дрожали, а хомяки вновь разбегались, но я пыталась как-то свести их в одну кучу. Я постоянно хотела свернуть в портал, но Фидо беспрерывно кричал мне: «ДАЛЬШЕ!», и я ехала дальше. Мои глаза бегали по всей этой временной пустоши, а страх переливался через край чаши моих эмоций. Я нервно дергала поводьями, чтоб хоть как-то оставаться «на плаву». Я не могла дальше ехать вперед и, увидев первый попавшийся мьюнианский портал, свернула туда. Я считала, что дальше мы просто пропустим наше время! Мы неслись с огромной скоростью в чаще леса! Хомяки успели сообразить и разбежались, кто куда, а колесо так и продолжало ехать вперед. Я не смогла поменять направления и мы врезались прямо в дерево. От такой силы я улетела чуть дальше него, перевернувшись несколько раз. Фидо успел как-то увернуться. Я встала, держась за свою руку. — Ты цел? — крикнула я в пустоту, потому что я его не видела. — Я цел, а вот мои нервы — нет… — послышалось из травы. — Я не виновата, что хомяки такие неуправляемые! — кричала я на него. Он подошел ко мне и, ткнув пальцем в грудь, стал ругать меня: — Ты могла спокойно отдать поводья мне. Я-то умею ими управлять. Зачем ты вообще взялась за них? Вдруг мы позади услышали чьи-то голоса. Я резко присела, чтобы меня не увидели, и потащила Фидо за собой. Это была пристань. А рядом стоял корабль, готовящийся к отплыву. Там бегали люди и таскали что-то. Вдруг на борту я заметила… Дизейта? Я резко дернула Фидо, который уставился в землю. — Чего тебе? — фыркнул он. — Смотри, — завораживающим голосом произнесла я. Фидо нехотя повернул голову, а потом застыл в изумлении… Его глаза будто смерть свою увидели. Он весь побледнел… Мне стало страшно, и я спросила его: — Что случилось? Он не в силах был ответить. Он сидел на коленях, прикрыв рот рукой, его глаза покраснели, но он не плакал… Я начала трясти его, ожидая ответа. — Эй, Фидо! Он опустил голову, сжал траву в кулак и ответил: — Посмотри… Посмотри, кто стоит на пристани… Это… Это мой отец… Я, раскрыв рот от удивления, быстро повернула голову в сторону пристани. Там стоял высокий мужчина, до жути похожий на Фидо, только с какой-то холостяцкой щетиной и завязанным небольшим хвостиком. У него, как и Фидо, была сумка, а одежда была обычная, простолюдинская. Он держал в руках книгу и что-то говорил, но подождите… Перед ним стояла какая-то девушка… Светлые волосы, желтые глаза, знаки солнца на щеках… Это была моя мать! Я быстро взглянула на Фидо, а он лишь сидел, опустив голову. Но он не тосковал, он слушал… Его взгляд был устремлен прямо в землю, и только я сделаю какой-то лишний звук, его рука дергалась в мою сторону. Я тоже стала прислушиваться, но услышала лишь несколько фраз: «Вот, возьми. В этой книге ты сможешь знать про меня все… Там будет моя история…». Фидо резко поднял глаза и посмотрел на мою маму. Хитро улыбнувшись, он продолжал смотреть. Я поняла, что мы уже совсем вмешиваемся во время и ринулась к колесу. Оно застряло не очень сильно, поэтому, чуть подтолкнув, я смогла его высвободить. Подготовив хомяков, я вновь залезла в седло и громко шепнула: — Фидо, нам пора домой! Хватит зарится! Он медленно повернулся, а потом резко обалдел. — Ты серьезно снова берешься за поводья? Он подбежал, ухватился за седло, запрыгнул и стал выхватывать поводья у меня. — Нет времени! Я дернула их и, прорезав портал, направилась прямо в него. Оказавшись снова в этом надоедливом тоннеле времени, я летела целенаправленно вперед, и я даже знала, в какой портал. Но Фидо, который пытался каждую секунду вырвать у меня поводья, постоянно мешал. Я кричала ему, чтобы он успокоился, а он кричал мне, чтобы я перестала водить колесницу. Наши перебранки только усугубляли ситуацию. Я пыталась отдернуть его от меня, а он пытался отдернуть меня от поводьев. Каждый стоял на своем. И вдруг я заметила, что я пропустила тот самый портал, который и был нашим! Я в ярости взвизгнула и чуть ударила Фидо и потянула поводья на себя. Фидо от боли лишь тихо простонал, а потом в изумлении и агрессии стал наблюдать, как я спасаю нас! И снова из-за резкого поворота, я не смогла управиться с управлением и залетела в первый попавшийся портал. И на этот раз удача мне не улыбнулась, и я вновь свалилась с колеса и снова на эту же руку… Взвизгнув от боли, я облокотилась на другую руку. Место здесь было какое-то странное. Сверху над нами парил очень странный дым. Все рушилось и падало. Стоял здесь ужасный грохот, что аж уши закладывало. Ко мне подошел Фидо и протянул руку. Я осторожно схватилась за нее и встала, вякнув: — Если бы не ты, все было бы хорошо! Он лишь с усмешкой посмотрел на меня и пошел к колесу. — Давай быстрее приводи себя в порядок, — он выкинул шляпу, которая все это время была на нем, — и мы уходим. И на этот раз поведу я! Здесь происходит что-то неладное. Я виновато посмотрела на него, держась за больную руку. Я, пытаясь бежать из последних сил, рассматривала местность. Здесь все было такое туманное и темное. Едкий дым колок глаза, но все же что-то… Что-то виднелось сквозь все это… На земле что-то лежало или кто-то… Я быстро подбежала к этому, и это оказалась девушка… Лет четырнадцати, не более. Он все еще дышала, но была без сознания. Она лежала беспомощная, совсем одна… И, похоже, она была в опасности, раз лежала здесь… Я не могла просто так бросить ее на произвол судьбы и сквозь боль подняла ее на руки, и еле-еле дотащив до колесницы, сказала: — Фидо, помоги! Он обернулся и в шоке ответил: — Ты сума сошла? Оставь ее! Ты вмешиваешься во время! — Помоги мне! — настояла я. — Раз хочешь разрушить время — прошу! Только без меня! — Ну и ладно! Без тебя справлюсь! — не переставала верещать я. Я из последних сил затащила ее как-то в седло, и сама там уселась. «Ты сумасшедшая», — проворчал Фидо. И он дернул поводья. Мы уже спокойно отправились домой… Оставив меня дома, он вернул колесницу Отцу-времени, а потом возвратился и сам. Все что произошло просто не могло оставить меня. Я сидела на стуле перед диваном, а передо мной лежала та девушка. Фидо, стоя за мной, переодевался, поэтому он просил не поворачиваться. — Ну вот, свой любимый галстук забыл, — пробормотал он. — Я вообще оставила там свое платье, так что молчи… — таким же тоном ответила я. Услышав позади легкий смешок, он кинул рубашку на стул, который стоял передо мной. А я даже не заметила. Я смотрела на эту незнакомку. У нее были длинные желтые волосы, облепившие ее лицо. Смешное зеленоватое платьице, на котором был нарисован розовенький осьминожек и небольшая сумочка в виде звезды. Колготки полосатые и нелепые сапожки были у нее на ногах. Сама она была смышленая. Фидо позади меня что-то делал, а я все сидела. — Ну и? Что-нибудь нового узнала? — он подошел ко мне и присел. — Не-а… Просто девочка. Он тоже стал пристально ее разглядывать. — Она очень на тебя похожа, кстати, — показав пальцем на нее и встав, пробормотал он. Он отошел к кухне, взял яблоко и, откусив, сказал: — Ну, продолжай свой метод дедукции… И вправду, она до жути была похожа на меня… Только цвет волос отличался. Я легонько взяла и убрала ее волосы с щек. И на них был изображен символ! — Она мьюнианка! — обрадовалась я. — В смысле? — жуя, пробормотал Фидо и подошел ко мне, стал рассматривать ее щеки, — Как мьюнианка могла оказаться там? — Думаю, с помощью ножниц, что вполне логично. — Ну да… Я решила рассмотреть эти значки… Это были сердечки. Подождите, сердечки! Черви! — Она… Она королевских кровей! — Что? — чуть не поперхнувшись яблоком, удивленно спросил он у меня. — Да! Только королевской семье Баттерфляй могут принадлежать эти символы! — Какие именно…? — разумно настроился он. — Четыре символа — пики, трефы, черви и буби! Только раз в тысячу лет рождаются все четыре масти! Фидо немного отошел от меня, выбросив кочан от яблока, и Стал вглядываться в меня. — Подожди-ка… Покажи свои щеки, — быстро пролепетал он. Мне стало очень неловко и очень страшно. Я потрясла легонько головой, чтобы волосы упали мне на лицо. Глаза от ужаса у меня раскрылись, а мурашки прямо-таки бегали по всему телу. — Т-ты что, думаешь, что я из этих? Пф, — нервно усмехнулась я, — не смеши меня! — Нет, серьезно, покажи, — он настаивал на своем. У меня мозг выключился, а сердце колотилось как бешеное. — Т-ты что, не д-доверяешь мне? — дрожащим от страха голосом, пробормотала я, пытаясь не смотреть в глаза. — Я вообще никому не доверяю, так что покажи… — совершенно спокойно говорил он. Я уже не могла ничего придумать и просто прошептала: — Нет… — Не хочешь показывать? Я помотала отрицательно головой. — Что ж… — он подошел ко мне и хотел приложить руку к щеке, чтобы убрать волосы. Я быстро перехватила ее, но он был проворнее и кое-как захватил ее. Я посмотрела ему в глаза, они были наполнены какой-то не угасающей победой и настойчивостью. Я подняла вторую руку, чтобы прикрыть щеки до конца, но он быстро схватил и ее и прижал резко меня к стене. От этого у меня даже ноги подкосились. Он прижал мои руки к стене настолько сильно, что я вообще не могла ими пошевелить. Его рука вновь потянулась к моей щеке. Я стала мотать головой, отдаляясь от его руки, но он, поняв, что я буду сопротивляться вечно, просто взял меня за подбородок и смахнул локоны. Он усмехнулся, отпустил меня и схватился за голову. — Черт его дери, а! Я схватилась за больную руку и виновато стала смотреть в пол. — Все это время я был бок о бок с принцессой Мьюни! Принцессой Мьюни! — сквозь истеричный смех, чуть ли не кричал Фидо. — Я правда хотела тебе сказать…! — попыталась прервать его я. — Ой, да не смеши меня! — он метался по всей комнате, смеясь, — Как я сразу-то не догадался?! — Успокойся, пожалуйста… — тихо прошептала я. — Черт подери, будущая королева Мьюни! Дизейт! — тут у меня сердце ёкнуло, — поди сюда! Я в полнейшем шоке стояла и смотрела на него. А потом, осознав весь ужас происходящего, я подбежала к нему, схватилась за воротник и стала умолять: — Пожалуйста, не говори никому больше, умоляю! Я не знаю, что будет со мной, если все узнают, кто я! — Нет уж! — посмеялся он. Я уже чуть ли не со слезами на глазах прошептала: — Пожалуйста… В этот самый неподходящий момент и вошел Дизейт. Мы повернулись к нему в один миг. — Что у вас постоянно происходит? Что тебе, Фидо? С лица Фидо спала та улыбка, и появилось немного сочувственное лицо… Он немного засуетился и сказал: — Э-эм… Я хотел… Я хотел спросить… Ты уже все д-доделал? — Нет, — странно глянув на нас, сказал Дизейт. — Ну так… Поторопись! — Ладно. И он ушел в свою комнату, немного проворчав. Я улыбнулась и обняла Фидо. — Спасибо… Он посмотрел на меня и удивился. Но потом и он улыбнулся, но не как я. Он взял, отодвинул меня от себя и сказал: — Благодарности я попрошу придержать… — вдруг он подошел к стене, на которой висели два меча, — А вот спор никогда ждать не будет… — С-спор? Он, сняв эти мечи, хитро посмотрел на меня: — Да, спор. Помнишь? Если ты проигрываешь, я учу тебя чему-нибудь. — О нет… — я облокотилась на свои руки. Он дал мне один из мечей. — Пойдем. Я посмотрела на него исподлобья и взяла меч. Он думал, что я не умею сражаться на мечах, но он глубоко ошибался. Мой отец еще с самого детства заставлял меня разрубать чучела. И вот сейчас я владела мечом, как пером. Мы вышли на поляну позади дома. — Что ж… Встань вот… Тут на его удивление, я встала прямо по той стойке и взяла меч ровно и крепко. — Я вижу, у тебя есть опыт… — усмехнулся он, — Но, держу пари, не больше, чем у меня… Я лишь улыбнулась… Мы стали подходить друг к другу, и вот он махнул один раз мечом. Я резко отскочила и нанесла ответный удар, от которого он отбился. С разворота он чуть не задел мою руку, но я смогла удержать и отбросить удар. Он постоянно нападал, а я уворачивалась и защищалась. Я видела в его глазах вновь победу, но я хотела угасить ее. Мы уже немного подустали, сил оставалось немного. Он выдохся и на атаки уже не был способен. Тогда пришел мой черед. Я нанесла два редких удара, от которых он с легкостью отбился. Я поняла, что если я пойду стенкой, то просто выбью его из сил. Я собралась и начала бить его подряд. Каждый удар был все сильнее, а лицо Фидо становилось все испуганнее. Ему уже становилось сложно отбиваться, победа была уже у меня в руках. И в один момент я замахнулась так сильно, что выбила у него меч из рук и приставила свой меч к его горлу. Он испугано смотрел на меня, не двигаясь. — Упс… — усмехнулась я. Он отвел меч от горла и сказал: — Я тебя вновь недооценил. Я, вставив его в землю, ответила: — Тебе бы пора запомнить, что недооценивать меня — ошибка. Вдруг я вспомнила, что сегодня запланирована встреча… РИВЕР! И я должна была пойти вместо Мун! Я запаниковала и, оставив меч в земле, пролепетала: — Ладно, я пойду, у меня важная встреча! Не скучай! И последи за девочкой! — Стой, ты куда? Я повернулась и, скривив лицо, сказала: — Дела королевские. Не успев услышать прощания, я побежала в замок. Все было настолько резко и быстро, что я даже не заметила, как я оказалась в комнате. Я сняла то самое бальное платье, которое было задернуто до колена для удобства, и повесила его вглубь шкафа. Плащ я просто кинула на кровать. Быстро переодевшись, я распустила волосы и вновь расчесала их, а потом замотала в хвост. Я все делала очень быстро, потому что времени у меня не было. Как и Мун. Странно. Так же быстро я вновь накинула плащ и просто помчалась к таверне на Звездной горе. Путь до туда был неблизкий, но от дома Фидо было недалеко. Сложность была в том, что это гористая местность и идти было сложновато. Туда ходили лишь влюбленные парочки, потому что там был очень красивый вид. И вот, преодолев все эти извилистые дорожки, вдали виднелась та самая таверна. В окошке я видела невысокого, пухленького, светленького мужичка. Похоже это и был Ривер. Я стала подходить ближе и… Подождите, там сидел Фидо? Что ж, это даже лучше! По сравнению с Ривером, Фидо был очень громоздкий. Они вместе так смешно смотрелись, что я даже чуть-чуть засмеялась. Они сидели и говорили с кем-то напротив сидящим. Я немного пригляделась и увидела… Напротив. Них. Сидела. Мун. До таверны оставалось несколько метров, но я остановилась… Я поняла, что если Фидо увидит еще и две Стар, он вообще с ума сойдет. Я медленно и незаметно стала пятиться назад. Но в этот самый неподходящий момент Фидо, конечно-же, решил посмотреть в окошко! Сначала он улыбался, но заметив меня, он что-то сказал остальным и встал из-за стола. Я от испуга прибавила шагу и зашла в дворы посреди жилого «квартала». Я, чуть обернувшись, поняла, что он меня преследует. Идти быстрее я уже не могла, потому что он мог заподозрить что-то. Но вдруг он меня опередил, приставил руку к стенке и остановил другой рукой. — Так-так-так… Добрый день, юная леди. — Извините, вы меня с кем-то путаете, — прошептала я и попыталась обойти его, но он схватил меня за плечи и поставил перед собой, смахнув капюшон. — Я сейчас в большом смятении, поэтому попрошу отвечать четко и ясно, — он рассмотрел мои щеки, — Ну, хотя бы я знаю, что ты Баттерфляй. А теперь… Как ты можешь объяснить то, что… тебя две? И кто ты вообще? Я лишь смотрела ему в глаза и не могла выдавить из себя ни слова. — Я подожду, — добавил он, нахмурив брови. Я выдохнула и быстро начала тараторить: — Я — Стар Баттерфляй, а она — моя сестра-близнец, которая не должна была сюда приходить! Ее зовут Мун Баттерфляй, и она очень сильно меня подставила! Вот… Он улыбнулся и сказал: — Хорошо, разберемся дома. — Дома? Но… — Тебе сейчас лучше помолчать, — повелительным тоном, отрезал он. Он снова привел меня к нему домой. Я пришла и села на диван. Я уже чувствовала себя здесь совершенно комфортно. — И что ты хочешь от меня еще? — Еще один секрет — еще одна попытка научить тебя чему-нибудь, — он пошел в свою комнату. — Ты серьезно? Опять? Тебе самому-то не надоело? Он вернулся с гитарой в руках и, глупо улыбнувшись, ответил: — Да ни за что на свете! Мне нравится учить людей делать что-то, — он присел рядом со мной на диван, — Давно мечтал научить кого-нибудь играть на гитаре. — Ох, нет! Я отказываюсь! — У тебя нет выбора… — Нет! — Ну давай. — Ни за что. — Да мне плевать, — он положил гитару прямо мне в руки, — На. — Прекрасно! — фыркнула я. Он посмотрел на меня и, закрыв глаза, выдохнул. — Ладно, не буду тебя насиловать, может, я знаю твою любимую песню, а ты поможешь играть. Я недолго подумала и сказала: — Да, есть одна. Называется «Сирень» — традиционная песнь какого-то другого происхождения. — Просто прекрасно! — он хлопнул в ладоши, — Смотри, тут все легко, всего пара аккордов! Я посмотрела на него, ничего не понимая, а он лишь вздохнул. — Ну, пара аккордов. Эх, ладно, — он обвил свою руку вокруг меня, взял мою левую ладонь и приставил к той части гитары, где нужно было зажимать, — Смотри, — он своими пальцами нажимал на мои пальцы, чтобы зажать струны, — сначала вот так, — он поменял положение рук, — потом вот так, — и еще раз поменяв, — и вот так. Запомнила? — Ну да. — Хорошо, я буду играть и помогать тебе зажимать струны, а ты пой. Идет? — Попытаюсь… Правой рукой он прошелся по струнам и тогда и началась та самая музыка. Та, под которую я вечно засыпала в детстве… Та, которую мать моя пела по ночам… Никогда не думала, что буду петь ее чуть ли не в объятиях моего любимого человека…***
Надежда угаснет, свершится гадание, И монстр воскреснет, исполнит желание, Развеется пыль, и вернется то зло, Что было не у него на плечах одно.