Самайн

Город шумел. Впрочем, он всегда был шумным: как-никак большое скопление таких забавных в своей смертности и скучных по тем же причинам людей. Но именно в праздники шум города становился особенным, даже несколько завораживающим. Ранние сумерки. Первый снегопад. Переливающиеся огни и группки ряженных в разных чудовищ или же в каких-то волшебных существ людей. Детвора стайками бегала от дома к дому, от квартиры к квартире, собирая скромную, а иногда и не особо скромную сладкую дань. Подростки и молодые люди вовсю веселились по пути в какое-нибудь заведение на вечеринку. Взрослые же по большей части относились с нисхождением к происходящему: к еще одному празднику, повторяющемуся из года в год. Казалось, что особый, злонравный, но в то же время веселый дух Хэллоуина коснулся каждого, никого не оставив равнодушным. Впрочем, нет правила без исключений. Один из множества клубов, вполне приличный и даже почти престижный в определенных кругах, бурлил энергией молодости и ощущением дикого праздника нечисти. Кого только можно было не увидеть: ведьмы в фривольных и не очень нарядах, феи, вампиры, да оборотни, и это не говоря уже о совсем необычных персонажах. В зале, наполненном громкой музыкой, смехом и приглушенным разноцветьем света и хэллоуинских украшений, можно было увидеть даже парочку бэтменов, штуки три суперменов, ну и некоторых других не менее популярных в последние годы персонажей кино и комиксов, непонятно каким образом вообще имевших отношение к празднику Дня всех святых. Впрочем, а чего еще можно было ожидать от людей, забывших за такой короткий срок в пару-тройку столетий об исконных причинах празднования? Сидя за стойкой бара и медленно потягивая коктейль дикого синего цвета, оглядывал зал весьма симпатичный парень. Светлые, почти белоснежные волосы растрепанной шевелюрой спускались до плеч. Черная шелковая рубашка с расстегнутым воротом прекрасно оттеняла белоснежную кожу и темные глаза, цвет которых было трудно угадать в этой полутьме клубного зала. И хотя с цветом было не разобраться, зато с эмоциями все было несколько проще. Взгляд парня, несмотря на царящий веселый шум, выражал дикую тоску и усталость, что, учитывая его молодость, вызвало бы диссонанс у любого даже неискушенного наблюдателя. Ведь подобный взгляд был скорее присущ людям преклонного возраста, но никак не молодым людям. Впрочем, несмотря на внешнюю привлекательность парня, его особо и не рассматривали, будто и не замечали. «И о чем я думал, решив сюда прийти? — мысленно корил себя Марик. — Ну, подумаешь, что мне осталось еще каких-то пару лет до момента, как придется предстать пред Советом Неспящих. Да по-хорошему, мне бы уже сегодня стоило присутствовать на праздновании Самайна среди своих, и никак не киснуть среди смертных». Парень поморщился, допил напиток и, съев клубничку с коктейльного зонтика, заказал еще один, но на этот раз не столь дикой расцветки напиток. Даже несмотря на легкий морок, люди все же иногда пытались с ним заговорить, привлечь внимание и, возможно даже заинтересовать, надеясь на большее. Но Марик быстро, одним лишь пренебрежительным взглядом отшивал желающих познакомиться. «И всё же зачем я сюда приперся? — мысленно вопрошал себя уже в который раз блондин. — Хотя знаю я почему: потому что руны указали на какой-то приятный сюрприз, если я приду туда, где не был. Вот и кукую тут» — Марик хмыкнул, ощутив себя кем-то вроде средневековой барышни в ожидании неземного счастья, вроде того же принца на белом коне. Принца парень, безусловно, не ждал, хотя и видел в толпе пару-тройку пластмассовых золотых корон. Да даже коня он тоже не ожидал, с внутренним смешком проводив взглядом прошедшую мимо него девушку в костюме шахматного белого коня, но спорить с рунами блондин уже давно не решался. Да и интересно было посмотреть на то, что руны посчитали «приятным сюрпризом», ведь уже довольно давно он особо ничему и не радовался. «Издержки существования, — вздохнул Марик, оглядывая толпу. — И как, интересно, другие могут находить удовольствие в том, чтобы прикасаться к совершенно неизвестным впервые виденным телам этих смертных? Мало того, пить их кровь? Это же почти антисанитария! Да я, даже будучи уверенным, что потенциальная подкормка мылась перед выходом в люди, не смогу себя пересилить!» Парень чуть брезгливо поморщился, а потом снова грустно вздохнул. Видимо, такова была его судьба: отличаться как от людей, так и выделяться своей неправильностью среди детей ночи. Порефлексировав еще несколько минут на пару с заканчивающимся коктейлем, Марик уже решил было отправиться гулять или «веселиться» в другой клуб, как, повернувшись к бармену с пустым бокалом, услышал позади на удивление приятный низкий голос: — Довольно неприлично в такую праздничную ночь портить присутствующим настроение своим кислым выражением лица, — со слышимым ехидством прокомментировал неизвестный, обращаясь к Марику. — Так в чем проблема? — фыркнул блондин. — Можешь не смотреть — это раз, и я уже ухожу — это два, — Марик обернулся и посмотрел на наглеца. «Высокий, темноволосый, красивый» — первые мысли. «Опасный» — забрезжило где-то в отдалении. Но последнюю мысль парень откинул, как несущественную, потому как не чувствовал в молодом мужчине ничего от детей ночи, а людей опасными он в принципе не считал. — Ну зачем же так кардинально? — снова ухмыльнулся незнакомец. — Можно все решить намного более простым путем. Например, повеселиться. Этим, обычно, люди и занимаются в клубах. — Так я и не ищу легких путей, — отчего-то Марик уже решил повременить с уходом. В конце концов, развлечься можно и просто общением. «Хмм, по-видимому, он ментально силен, раз мог не только меня долго рассматривать, но и в итоге подойти. Хотя я и не так чтобы особо держал свой отталкивающий морок». — И поэтому решил не наряжаться в какого-нибудь суперчеловека? — и снова этот насмехающийся взгляд темно-серых глаз. — Не угадал, — фыркнул Марик. — Я вполне при параде. Я вампир, — и широко вполне даже искренне улыбнулся, если подобный оскал вообще можно принять за улыбку, показывая заостренные клыки. — Так что я как раз подготовлен, чего не могу сказать о тебе, — теперь уже блондин насмешливо изогнул бровь. — О, я тоже прекрасно подготовлен, — фыркнул мужчина, как-то по-особенному выделив последнее слово. — Я горец, бессмертный. Был такой герой одного старого сериала, — теперь уже мужчина откровенно улыбался, отчего его глаза прищурились в удовольствии. — Даже меч где-то там, за столиком валяется. Могу показать, если не веришь. На столь бесхитростное и не завуалированное приглашение Марик громко фыркнул, как кот, и задумался над тем, как ему поступить. В том, что он не так уж и разбирается в каких бы то ни было персонажах сериалов, парень признаваться не собирался, да это и не требовалось, по сути. «М-да, еще веселее бы было, если бы он признался, что решил воплотить на вечеринке образ охотника на вампиров. Того же пресловутого персонажа Брэма Стокера» — про себя фыркнул Марик, исподволь разглядывая собеседника. — Кайден, — неожиданно представился незнакомец. — Марик, — чуть помедлив, ответил блондин, удивляясь самому себе. Но, то ли на него подействовали те несколько коктейлей с зубодробильными названиями, то ли сама потусторонняя магия Самайна, ощущаемая каждой клеточкой его тела даже в этом забитом под завязку веселящимися людьми клубе, но парень решил расслабиться. «Да и когда, как не сегодня, когда грань между миром людей и нелюдей становится особенно тонкой? — сам себя убеждал блондин, продвигаясь сквозь толпу вслед за Кайденом. — Да и этот тип мне вроде бы даже не так чтобы неприятен, как остальные смертные». На удивление рядом со столиком, расположенном в полу-алькове, и правда обнаружился бутафорский двуручник, выглядевший издали как настоящий. Вот с него-то как-то и начался их разговор. Кайден оказался не только ехидным собеседником, но и вполне так образованным и начитанным молодым человеком. Лишь слегка удивившись про себя о столь редком, если не сказать странном, увлечении средневековьем, Марик больше предпочитал слушать и задавать ничего не обязывающие вопросы ни о чем. Вечер потихоньку налаживался в столь удивительной компании, и пара часов пролетела вполне незаметно. Лишь только пустые бокалы и стаканы разной формы, постепенно заполнявшие небольшой столик, напоминали о том, что Марик уже довольно долго сидит и перекидывается едкими и смешными комментариями с совершенно посторонним человеком. Мало того, просто с человеком, одним из смертных, о которых блондин никогда не был высокого мнения. Тем не менее, вечеринка в клубе лишь только набирала обороты. В какой-то момент, который Марик даже не смог проследить, он оказался на танцполе с новым знакомым, смеясь над этими странными почти извивающимися движениями современных танцев. Было ли и правда что-то такое в коктейлях, что могло бы так сморить одного из самых выносливых существ этого мира, или все же магия самого Самайна так повлияла на вампира, но вскоре Марик вообще перестал видеть что-либо вокруг, кроме этих полных ехидства темно-серых глаз. В них, как ему порой казалось, проскальзывали огненные искры, но легкомысленно списав все на яркую светотехнику, пускающую по залу лучи огоньков, парень просто перестал о чем-либо задумываться. Миг и вот он уже прижат спиной в полутемном коридоре клуба Кайденом, а губы смяты жестким собственническим жадным поцелуем. Еще миг, и они уже куда-то идут, почти не разжимая объятий, и при этом брюнет так и норовит прижать парня к любой поверхности, выказывая свое желание. Ключи, падающие, но вновь поднимаемые. Дверь. Комната. Но до кровати они так и не добрались. Марик не помнил себя от желания, а такого с ним давно не было. Да что там! Такого с ним не было никогда. Лихорадочно срывая, стягивая мешающую одежду с себя и с его возлюбленного этой волшебной ночи, блондин почти рычал, слыша в ответ такие же собственнические звуки и тяжелое дыхание. Губы саднило от почти жестоких яростных поцелуев, языки переплетались, изучая мягкость друг друга. Марик даже не заметил, что в какой-то момент кто-то из них двоих поранился о его клыки, отчего вскоре поцелуй приобрел кровавый привкус, заставивший вампира застонать от желания. Его собственный член уже давно болезненно пульсировал, но отчего-то прикоснуться в этот момент хотелось не к себе, а к нему — к этому темноволосому источнику страсти и похоти. Пробравшись сквозь плен его брюк, Марик даже застонал, ощутив ладонью горячую пульсирующую плоть с выступившей каплей смазки. — Нетерпеливый, — хмыкнул Кайден, чуть отстраняясь, чмокнув еще раз в губы блондина, он постепенно стал спускаться поцелуями по его шее. Очертив языком пульсирующую жилку, отстранился от жадных рук Марика, доставлявших как удовольствие, так и болезненное желание овладеть этим белоснежным телом как можно скорее. Черная рубашка Марика уже давно валялась на полу с частично оторванными пуговицами. Ремень темных брюк был тоже расстегнут, а сам Кайден наслаждался шелковистостью белоснежной кожи, спускаясь по тяжело вздымающейся груди блондина поцелуями и влажными ласками языка, не забывшего на своем пути и пару затвердевших от желания горошин темно-розовых сосков. Все тело Марика стало словно одной сплошной эрогенной зоной. Даже шершавая поверхность стены под его лопатками ощущалась как странное дикое удовольствие, что уж говорить об умелых губах и руках ласкавшего его брюнета. Опустившись на колени, Кайден, хитро блеснув глазами, чуть поиграл языком с чувствительным пупком вампира, заставив того тихо заскулить и втянуть живот. Специально избегая касаться напряженного оголенного члена Марика руками, мужчина пару мгновений понаслаждался видом возбужденной подрагивающей плоти с ярко пунцовой головкой. Чуть подул на него, хмыкнул, услышав тихое поскуливание, и, удерживая руки блондина, желавшего прикоснуться к себе, провел языком от самого основания гордо стоящего члена до чувствительной дырочки на вершине с терпкой капелькой полупрозрачной смазки. Снова подув по мокрой дорожке, Кайден все же сжалился над любовником и аккуратно, стараясь не задеть зубами, взял горячую плоть в рот, посасывая и облизывая. Глаза Марика сами собой прикрылись, даже несмотря на то, что зрелище внизу было таком завораживающе прекрасным и возбуждающим. Но все же ощущения влажной горячей тесноты и ласкающего языка, а затем и рук, сжимавших член блондина именно так, как ему хотелось большего всего, заставляли теряться в чувствах. Кайден не спешил, но все же настойчиво вел партнера до вершины удовольствия, постепенно наращивая темп руками, поглаживая поджавшиеся яички и лаская языком пульсирующую головку и облизывая напряженные венки на члене. — Стой!.. Я… не… — Марик пытался отстраниться, не желая так быстро все заканчивать, но руки его вновь были перехвачены, а сил сопротивляться уже не оставалось. С громким стоном он излился в рот так и не отстранившегося брюнета. Кайден отстранился только после того, как облизнул в последний раз дрожащий от пережитого оргазма член. Хмыкнув, он встал с колен, придержал начавшего сползать на пол любовника, и почти донес его до кровати. — Эгоист, — выдохнул Марик, еще плавая в волнах экстаза. — Это я-то? — фыркнул Кайден, все еще не удовлетворенный, но желающий это исправить. — Ну-ну. И вновь поцелуи, сладкие, терпкие от собственного вкуса, снова кровавые. Умелые руки, приводящие вновь в состояние возбуждения. Нежные, но сильные пальцы, ласкающие начавший снова оживать член Марика. Ощущения кружащего вокруг чувствительного сфинктера смазанного смазкой пальца. Настойчивое, но легкое проникновение. Кайрен не спешил, доводя раскинувшееся под ним совершенное тело до нужной ему степени возбуждения. И только убедившись, что подготовил партнера, брюнет улыбнулся искушающей улыбкой и, закинув стройные длинные белые ноги себе на плечи, стал медленно входить в жаждущее, трепещущее от желания тело. Сладко, узко и так горячо. Медленно чуть войти, дать привыкнуть и снова слегка выйти, а убедившись в том, что любовник не испытывает неприятных ощущений, постепенно нарастить темп, найти нужный наклон и заставить его блондина всхлипывать и кричать от удовольствия. Марику казалось, что Кайден словно поглотил его, как ни странно это звучало. Брюнет был словно везде: в нем, вокруг него, лаская губами, руками и даже взглядом жарких темно-серых глаз с разгорающимися на самом их дне искрами желтого пламени. Толчки, задевающие сладкую точку удовольствия внутри, поцелуи, в которых смешалась его кровь и кровь Кайдена из-за рассеченных губ и языков. Жаркие руки и пламя неуемной страсти. И лишь когда Марик уже подумал, что не сможет выдержать еще ни мгновения, мир взорвался красками и ощущениями неземного удовольствия. Громко застонав, крича имя Кайдена, блондин увлек за собой любовника, сладко сжимая внутри его пульсирующий член и совершенно не слыша от удовольствия рыка его темноволосого наваждения: «Мой!». Эта ночь Самайна для Марика была как никогда долгой и сладостно-терпкой. Он потерял счет оргазмам, что испытывало его тело, и к утру совсем уже не обращал внимания на то, что Кайден удивительно самоуверенно вертел его в своих руках, даря наслаждения в самых немыслимых позах и положениях. И уж совсем не удивительно, что залюбленный до нельзя блондинистый вампир заснул просто наикрепчайшим сном, при этом все же прижимаясь к твердому телу возлюбленного. Впрочем, никаких мыслей в голове Марика не было совершенно, иначе бы он обратил внимание на самодовольную улыбку «всего лишь смертного», что собственнически сжимал его в своих объятиях. Утро для вампира наступило поздно, даже по меркам детей ночи. Первой еще не до конца осознанной мыслью Марика было: «Странно, не обращал внимания, что в этом городе так громко щебечут птицы». Заворочавшись и попытавшись найти то, чего ему не хватало, а именно чьего-то крепкого тела рядом, блондин был вынужден открыть глаза. «Не помню, когда я так безалаберно себя вел, — думал Марик рассматривая высокий потолок с лепниной через полупрозрачный полог кровати. — Странно, мне казалось, что мы вроде бы в квартире были. Или тут такие высокие потолки, а я их не заметил ночью?» Впрочем, вспомнив, что в том состоянии, когда тебя залюбливают, смотреть по сторонам как-то не хотелось, парень, покраснев, что для вампира было само по себе удивительно, решительно сел на кровати. И чем дольше он рассматривал помещение, в котором оказался, тем больше приходил в состояние шока. — Какого хрена! Где это я?! Марик спрыгнул с кровати, чуть поморщившись от ощущений через-чур бурной ночи, и уверенно направился к высокому в пол окну с развевающимися вуалью шторами. «Вроде же вчера был первый снег, разве нет?» — вампир уже совсем не понимал, что происходит вокруг. И открывшийся вид на какой-то дивный теплого медового оттенка осенний лес его окончательно убедил, что он неизвестно где, но точно не в своем городе. Марик смотрел на лес и просто пребывал в шоке. Мыслей не было. Совсем. А такое у вампира, пусть и не древнего, но все же и не желторотого птенца, было впервые. — Шикарно смотришься, солнце мое, — раздался до боли знакомый голос, заставивший Марика быстро извернуться и принять боевую позу. Впрочем увиденное охладило пыл вампира. Да, это был тот самый Кайден, с которым Марик провел просто незабываемую ночь, длящуюся будто бы не каких-то пару-тройку часов, а по ощущениям словно бы целую вечность. И в то же время это был не тот смертный, встреченный вампиром в клубе. Темные волосы теперь были значительно длиннее и оказались на ярком свету не черными, а темно-темно красными, словно запекшаяся кровь. Глаза вроде бы остались темно-серыми, вот только те искры, что казались Марику лишь отсветами иллюминации, оказались вовсе не игрой света и тени. Лицо, фигура — всё было таким же и в то же время утонченнее, прекраснее, совершеннее. Да, это был Кайден, вот только это точно был не простой смертный и уж совсем точно не человек. — А-а-а… — Марик был уже в полном шоке, давно забыв про то, что щеголяет нагишом в комнатах, по-видимому, какого-то замка. — Ты сид, — не спросил, а констатировал вампир совершенно уверенно, получив на это столь знакомую ухмылку. — Вот только вы же вроде только людей к себе забираете во время Самайна, — и Марик скрестил руки на груди, с подозрением глядя на совершенство, что еще этой ночью, или может не этой, а предыдущей, имело его во всех ракурсах и положениях… впрочем, по обоюдному удовольствию. — Глупости, — снова фыркнул Кайден, прихватывая из кресла легкий шелковый халат и направляясь к вампиру. — Мы берем только то, что принадлежит нам. Ну, или будет принадлежать в любом случае. — Брюнет подошел и мягко укутал своего вампира в шелк. — Я же говорил, ты мой. — Это когда это ты такое говорил? — вспыхнул Марик. — Я не помню ни твоих слов, ни тем более своего согласия пойти с тобой в твой мир! — А я тебе напомню, — прошептал в порозовевшее ушко блондина сид, завораживая и убаюкивая своего возлюбленного магией и силой своей. «На что только не пойдешь, чтобы поймать своего единственного, — думал Кайден, мягко целуя родные губы и запутываясь пальцами в белоснежных волосах. — Я всё же нашел тебя, мой солнечный луч… и на этот раз не упущу…»