Магия истинной любви

      Колкое ледяное острие неожиданно легко вонзается в тело. Странно, но в первый момент Аид даже не чувствует боли – только изумление. Безграничное изумление, которое он не смог бы облечь в слова, даже будь у него на это время. То ли он не может поверить, что его – бога! – может ждать такой нежданный и совершенно бесславный конец. То ли не готов принять, что на такую участь его обрекает та единственная, кого он за свою бесконечно долгую жизнь сумел полюбить.       Аид ещё хочет что-то сказать, но тело больше не слушается – да что тело! Мысли – и те начинают рассеиваться, сознание разлетается на тысячи больше не связанных друг с другом частиц. Аид чувствует, как тает, постепенно улетучивается его дух.       Ещё немного – и то, что составляло основу его сущности, исчезнет – распадётся, разлетится по миру мельчайшими, незаметными и незначительными частицами, которые никогда больше не получат шанса стать единым целым. Он сгинет навеки, лишь ненадолго воспоминанием задержавшись в мыслях тех, кто его ненавидел… или любил.       Его больше нет. Он – дождь и ветер.       Его больше нет. Он – море и лунный свет.       Его больше нет. Он – луч утреннего солнца и горький сок луговых трав.       Его больше нет. Он – осенний туман и летний зной.       Его больше нет. Он повсюду.       Зелена не знает, как избавиться от наваждения, как перестать постоянно ощущать рядом присутствие Аида. Она ведь знает, что он исчез безвозвратно. Навсегда. Даже за пределами жизни они больше не найдут друг друга – такова великая сила Олимпийского кристалла.       Раньше она просто знала это. И только теперь прочувствовала в полной мере. Только теперь слово «никогда» наполнилось для неё всем своим мрачным, убивающим всякую надежду смыслом.       Нет, она не сожалеет о том, что сделала – потому что слишком поздно, и нет смысла, и признание собственной неправоты только принесло бы лишние мучения. Вместо этого Зелена делает то, что умеет лучше всего на свете – злится. Это чувство ей давно знакомо и привычно, когда-то оно казалось неотделимой частью её самой, и теперь, как ни удивительно, именно оно помогает всё ещё держаться на плаву, продолжать жить и даже что-то делать, не впадая в отчаяние или апатию.       А ещё она любит. По-прежнему любит, теперь уже не боясь признаться себе в этом чувстве.       Аид не сразу понимает, что его жизнь так и не завершилась. Сознание больше не целостно, оно рассыпается на мириады отдельных фрагментов, не позволяющих заметить собственное существование, сосредоточиться на каком-то момента или мысли. Но всё-таки он замечает. И сосредотачивается.       Памяти почти не осталось, и он не может вспомнить ни своей прошлой жизни, ни самого себя. Лишь одно имя вертится на грани восприятия, не позволяя сознанию иссякнуть окончательно, – Зелена.       Зелена…       Зелена.       Он любил её.       Нет.       Не любил – любит.       Где-то за гранью сознания Аид понимает, что это связывающее их чувство удерживает его, не позволяет его сущности окончательно утратить целостность, раствориться в пространстве и времени. Пока Зелена любит, пока искренне желает, чтобы он – был, он не может исчезнуть. Даже Олимпийский кристалл бессилен против настоящей любви, против глубокой и нерушимой связи родственных душ.       Он не может видеть, но постоянно ощущает её присутствие. Ощущает её любовь и её тоску, её отчаянную злость на судьбу и её обречённость. Больше всего на свете он хотел бы суметь подать ей какой-нибудь знак, показать, что он по-прежнему рядом с ней, всегда будет рядом с ней – пусть и не так, как бы им хотелось…       Зелена вздрагивает, внезапно заметив в воздухе – прямо напротив себя – лёгкое синеватое свечение. В первое мгновение она решает, что это лишь иллюзия, видение, порождённое непреходящей тоской по тому единственному, кого она сумела полюбить за свою долгую жизнь.       Но мерцание не исчезает – дрожит, рвётся, то и дело норовя испариться, но всё-таки не исчезает. Резким, почти судорожным движением Зелена вскидывает руки, торопливо направляя на едва заметный клочок света зелёный поток магии.       Под воздействием её силы свечение крепнет, уплотняется, уже не грозя улетучиться в любой момент.       Зелена шепчет заклинание, позволяющее из части восстановить целое. Мерцающая синева оживает, меняясь и вытягиваясь, выплетаясь в хорошо знакомую человеческую фигуру.       - Аид… - восхищённо шепчет ведьма, только сейчас решаясь окончательно поверить собственным глазам.       Бог протягивает руку в невольном желании коснуться любимой, пытается что-то сказать – но слова не рождаются в призрачном теле, не могут слететь с эфемерных губ.       Он ведь не жив.       Не исчез, не умер, но по-прежнему выкинут из жизни.       Зелена озадаченно хмурится, не сразу понимая, что происходит, а когда осознание всё-таки настигает её, обессиленно стонет. Её магия сделала всё, что могла, и больше им не на что надеяться.       Она сумела восстановить дух, но вернуть тело, обратившееся в прах, даже следа которого она уже не сумеет отыскать, никому не под силу.       - У нас должен быть какой-то выход! – отчаянно и требовательно произносит Зелена вопреки здравому смыслу, вопреки собственным знаниям о магии и мироустройстве.       Аид коротко качает головой, отрицая всякую вероятность счастливого исхода. Он с нежностью улыбается, пытаясь хоть таким способом дать ведьме понять, что он смирился со своей участью и счастлив хотя бы такой возможности быть с ней рядом.       Но Зелена не хочет смиряться. Она уже поняла, что такое любить и терять, и больше не готова остаться без шанса на счастье.       Не совсем понимая, что делает, подчиняясь какому-то смутному наитию, Зелена хватает лежащий на кухонном столе нож и резко ударяет по раскрытой ладони. Рука ведьмы дрожит от волнения, когда она протягивает её навстречу неосязаемой руке бога. Алый смешивается с зелёным и синим, тянется, вплетается в призрачное тело.       - Раздели со мной мою кровь, мою жизнь, - шепчет Зелена. – Вернись ко мне…       И мир принимает его обратно. Материя создаёт материю, капля крови позволяет сущности вновь воплотиться. Мгновение – и Аид стоит перед ней живой, тёплый, дышащий. По-прежнему любящий.       Зелена счастливо смеётся, пытаясь что-то сказать, но не находя слов. Прерывая бессмысленные попытки словами выразить обуревающие их чувства, Аид решительно обнимает ведьму и вовлекает её в поцелуй.