9:44, суббота, кухня
Подобрав под себя правую ногу, Тай расположился в кресле, задумчиво поглядывая на стройную фигуру перед собой. Мягкий солнечный свет наполнял пространство кухни каким-то умиротворенно-ленивым спокойствием, а Джош в огромном кашемировом свитере готовил тосты — не завтрак чемпионов, конечно, но Тайлеру нравилось. Темный, едва прикрывающий подтянутые ягодицы, свитер был на несколько размеров больше и вечно спадал с плеча старшего, оголяя небольшой фрагмент его цветной татуировки. Она, выглядывая из-под ткани всего на пару секунд, снова укрывалась от Тайлера, точно пятилетний мальчишка, убегающий прочь:
«догони, догони, догони».
Черт возьми, Дан, не мог бы ты прекратить это?
Тайлер любил в нем все, даже самые мелкие детали: растрепанные волосы цвета фруктовой жвачки, слишком яркие для простых людей, но так
идеально подходившие Дану; его широкие плечи и соблазнительно узкие бедра; шоколадные глаза и сильные руки, отбивающие на шоу сумасшедший ритм; его голос и смех, которые хочется записать на пленку и поставить на вечный репит; его босые длинные ноги и имя Тайлера, вытатуированное над коленом, которое Джозеф,
святое блядство, так любил целовать во время секса. Ох, Джош.
Сладостно-тягучее ощущение возникает где-то в районе его желудка при мыслях о Дане: как будто горячие крупные капли меда скатывается по его внутренностям, отчего усидеть на месте кажется невозможным. Все, что угодно, лишь бы не сидеть на месте. Все, что, блять, угодно: бить посуду и плясать на осколках, кричать о своей любви к этому ублюдку и долго-долго плакать, но только. Не сидеть. На месте.
И когда, поддавшись веянию, бесшумный, словно кошка, Тай поднимается с кресла и резко обнимает Джоша со спины, зарываясь носом в пепельно-розовые кудри, старший откладывает нож и касается ладонями рук Тайлера, мягко сжимая их пальцами. Они стоят так несколько долгих мгновений, прежде чем Джозеф дергает кофту Джоша вниз, оголяя веснушчатые плечи для нежного поцелуя, и
о черт.
Джош медленно запрокидывает голову и закрывает глаза, позволяя горячим, влажным губам Тайлера занять куда более обширные территории на его шее. Младший же, не теряя времени, проводит гладким языком от плеча до уха Джоша, словно пробуя друга на вкус, отчего по спине Дана тысячами снежинок бегут мурашки. Так приятно. Тай на секунду замирает у его уха, чтобы сделать глубокий вдох. Личный аромат Джоша заполняет легкие, как стая разноцветных бабочек, тонкие крылышки которых трепещут где-то за частоколом ребер, посылая по телу волны приятной щекотки. Тайлер тихо смеется и залезает под свитер розоволосого руками, желая чувствовать как можно больше, и прижимает парня все ближе, и ближе, и
ближе к себе, хотя, казалось, — куда б еще? Сильный, гибкий, такой податливый в чужих руках Дан выгибается навстречу Тайлеру, и тихий стон срывается с его губ, когда младший покусывает нежную кожу за ухом, тут же спускаясь к плечам.
Вот он — морфий. Главная слабость Тайлера и его самое большое сокровище. Его лучший друг и единственная любовь. Поддержка, опора, единомышленник и предмет для подражания. Его космос,
ошметки которого так ярко синеют на тонкой шее Дана сейчас.
Не в силах сдерживаться, Джош выворачивается в руках солиста и грубо сминает его пухлые губы, притянув за шею. Не разрывая поцелуя, он запрыгивает на стол и обвивает обнаженную талию друга ногами. Они целуются долго, глубоко, сталкиваясь зубами и переплетая свои языки, ловя губами сдавленные стоны друг друга и глотая их, как глотают воду утопающие, отрываясь лишь на секунду, чтобы набраться воздуха и вновь погрузиться в эту пучину из ласк, цветных вспышек перед глазами и гребаных электрических искр, возникающих над головой. Пространство вокруг сужается до размеров атома, отбирая драгоценный кислород, становится душно. Руки Тайлера беспорядочно перемещаются по разгоряченному торсу его ударника, впиваясь в его бока короткими ноготками, отчего Джош выгибается в спине, словно большая кошка, и тяжело дышит ему в рот.
Тай мягко разрывает их поцелуй, когда Джош кладет его руку меж своих ног и толкается навстречу бедрами без намека на стыд. Взъерошенный, краснощекий, невинный даже в такие моменты Дан молча смотрит в карие глаза напротив и хитро улыбается, закусив губу, ожидая ответной реакции.
— Уверен, что хочешь сделать это здесь, Джош? — спрашивает Тайлер, и это правда единственная вещь, которая волнует его сейчас.
— Да, — без колебаний отвечает розоволосый, и они оба смеются, прежде чем соединить свои губы вновь.
