__________________________________
— Беременна? Снова? — спросил Робб, и улыбнулся, когда его жена кивнула. Казалось, он никогда не устанет от таких вестей. Это был их пятый ребенок, и Маргери молилась, чтобы это была девочка.__________________________________
И это в самом деле была девочка. Когда ее новорожденную дочь дали ей на руки, Эстер с любопытством заглядывала ей через плечо. Маргери почувствовала прилив любви к этой крохе. Она взглянула на Эстер. — Что думаешь? — спросила она. — Я думаю, что она столь же прекрасна, как Джонквиль, — сказала Эстер, протягивая палец к крохотной ручке сестры. Маргери быстро взглянула на Робба и увидела то же выражение на его лице. — Джонквиль, — сказала она. — Джонквиль, — повторил он. Эстер подняла взгляд, явно не веря. — О, мама, в самом деле? — И когда Маргери кивнула, она засияла от гордости за то, что это она дала имя своей сестре. Джонквиль на самом деле была красивым ребенком. У нее были темные, почти черные волосы, а глаза небесно-голубые, как у отца. Внутри Робба полыхала гордость, когда он представлял ее остальным членам семьи._____________________________________
Маргери оторвалась от письма, которое только что прочитала, широко раскрыв глаза в удивлении. — Что такое? — обеспокоенно спросил Робб. Он уже почти встал с постели, но Маргери махнула рукой. — Я просто шокирована, — сказала она. — Ничего плохого. Мой брат Лорас женится на принцессе Ширен. Робб ничего не сказал. Маргери достала чистый лист пергамента, взяла перо и начала писать ровным, витиеватым почерком. Дорогой отец! Каково же было мое удивление, когда я узнала, что Лорас станет зятем королю! Я не буду спрашивать, произошло это по его собственному намерению или по твоему. Прошу передать ему мои наилучшие пожелания. Дети в порядке. Джонквиль здорова, и Эстер возится с ней, как и тетя Санса. Мальчиков чаще всего можно обнаружить в богороще, где они спорят о том, кто будет лордом Винтерфелла, или гоняющимися за бедным старым Серым Ветром по дворам. Эстер в последнее время спрашивает, когда мы поедем в Хайгарден, потому что она особенно твердо убеждена, что должна встретиться со своими бабушкой и прабабушкой в самое ближайшее время. Все твои внуки стремятся встретиться с остальной частью их семьи. Отправь записку, когда ты хочешь принять нас в Хайгардене. Твоя дочь, Маргери._______________________________________
— Добро пожаловать домой, моя милая девочка, — прошептала на ухо Маргери ее мать, притянув ее к себе в теплые объятия. Леди Старк нахмурилась, но покорно поцеловала мать в щеку. — Взгляните только, какой красавец мой зять, — продолжала она. Робб улыбнулся и шагнул вперед, бережно поцеловав ее руку. Маргери почувствовала дискомфорт, скорее всего, из-за столь радушного приветствия. Для нее после стольких лет в Винтерфелле это выглядело теперь безвкусно и нелепо. Она взяла Робба за руку и сжала ее. — А это, должно быть, мои внуки, — воскликнула леди Алерия Тирелл, когда из кареты после отца и матери вышли дети. Служанка несла на руках Джонквиль. Маргери поприветствовала отца поцелуем в щеку, а затем каждого своего брата: добродушного Уилласа, Гарлана, и, наконец, Лораса, имевшего угрюмый вид. Робб крепко пожал руку каждому из них. Они обернулись и увидели, как ее мать возится с Эстер, которая выглядела весьма довольной. Каждый из их шумных детей был хорошенько вымыт и одет в лучшие одежды, и они заставляли Маргери смеяться. Серый Ветер прилежно сидел рядом с маленьким Джори. Санса полностью игнорировала Лораса, предпочитая ему Уилласа, который тепло поприветствовал ее и поцеловал руку. Когда они тихо разговаривали, на ее щеках расцвел прекрасный румянец. Наконец, Маргери увидела бабушку и поцеловала ее в щеку. — Так вот он, Молодой Волк? — спросила леди Оленна, когда Робб поцеловал ей руку. Маргери молилась, чтобы ее бабушка держала язык за зубами, но зная, что это не очень вероятно, быстро упорхнула прочь, обратно к детям, и взяла у служанки Джонквиль. Ее мать тут же забрала у нее малышку и стала любовно напевать ей. Боги, подумала Маргери, если бы матушка еще могла родить, я бы подумала, что к концу года мне следует ожидать брата или сестру. — Пойдемте внутрь, — сказал наконец лорд Мейс. — Нас ждет замечательный пир, подготовленный к вашему прибытию._____________________________________
— Прости, — сказала Маргери, забираясь в ту ночь в постель к Роббу в ее старой спальне. — Я знаю, что моя семья может быть просто подавляющей, особенно по сравнению со сдержанной натурой вас, северян. Робб улыбнулся. — Особенно я получил удовольствие от твоей бабушки, — сказал он. — У нее очень острый язык. Маргери рассмеялась и прижалась к мужу сквозь свою тонкую ночную рубашку. — Я думаю, твоя сестра была весьма очарована Уилласом, — размышляла она. Она смотрела них на пиру и видела, как ее золовка внимает каждому слову ее брата. Он также задавал ей много вопросов, на которые она отвечала, а он внимательно слушал. — Ты так думаешь? — Да, — ответила Маргери. — Хотя я не знаю, кто из них больше в опасности быть опутанным чарами. Он, кажется, так же очарован ею. Что ж, она ведь невероятно красива. — Как думаешь, нам надо подтолкнуть их? Маргери покачала головой. — Они поймут это в свое время, — сказала она. — И когда они это сделают, ты должен будешь изобразить удивление! — Она любовно ударила кулаком по руке Робба. — Еще один брак между Старком и Тиреллом только укрепит нашу связь, — сказал Робб. — Я был бы рад увидеть Сансу замужем, если он будет хорошим человеком и будет любить ее. И я думаю, что когда-нибудь она станет леди Хайгардена._______________________________________
Маргери не была удивлена, обнаружив, что была права. Санса нашла в Уилласе родственную душу. Ее брат показал себя настоящим джентльменом, несмотря на медлительность из-за больной ноги, и показывал ей замок и окрестности, сводил ее на ярмарку и во фруктовые сады. К тому времени, как они должны были уехать, спустя месяц после прибытия, Уиллас обещал ей писать добросовестно и часто и поцеловал ее в щеку. Когда они сели в карету, Маргери увидела слезы в глазах своей золовки.________________________________________
Они часто переписывались на протяжении более года, пока Уиллас Тирелл не поехал на Север с благословления своего отца и попросил Сансу стать его женой. Они поженились в маленькой септе Винтерфелла; церемонию проводил септон Шейли. — Перед лицом Семерых я сочетаю браком этих двоих, да будут они едины отныне и навеки. Взгляните друг на друга и произнесите обеты, — сказал септон. В унисон, Санса и Уиллас произнесли: — Отец, Кузнец, Воин, Мать, Дева, Старица, Неведомый. Я — ее, и она моя, с этого дня и до конца моих дней, — сказал Уиллас; его голос был громче тихого голоса Сансы. На следующий день они уехали из Винтерфелла в Хайгарден; леди Кейтилин плакала._____________________________________
На вторые именины Джонквиль Робб уехал из Винтерфелла подавлять восстание, поднятое Рамси Сноу после смерти его отца. Две недели спустя Маргери обнаружила, что снова беременна._______________________________________
Осада Дредфорта длилась несколько месяцев, а беременность Маргери проходила тяжело. Ей часто нездоровилось, она сильно ослабла, и озабоченный мейстер Лювин велел ей лежать в постели. Одним вечером, когда ее особо мучила жестокая тошнота, мейстер Лювин за дверью ее покоев доверился леди Кейтилин и сказал, что считает вероятной возможность того, что Маргери не переживет беременность. Он думал, что она спит, и когда он вернулся, она быстро закрыла глаза, поспешно смахнув слезы со щеки. День за днем она ждала возвращения мужа. Она знала, что если он будет здесь, все станет не таким трудным. С ней часто сидели Арья или леди Кейтилин; иногда они приводили мрачного Неда или обеспокоенную Эстер. Торрхен, Джори и Джонквиль были слишком шумны для своей матери, и Маргери часто забывалась в изнуряющем сне после их визитов. Был уже вечер, судя по цвету неба из ее окна, когда начались схватки. Мейстер Лювин сказал леди Кейтилин отправить их самого быстрого гонца, чтобы вернуть Робба. — Я слышала, как ты говорил с леди Кейтилин. Я умру в родах. И Робб не придет, — тихо проговорила Маргери. — Дредфорт в восьмидесяти лигах отсюда. — Тогда Вам лучше быть живой, когда он вернется домой, — сказал мейстер Лювин, но на его лице отпечатались жалость и беспокойство. — Я вручал Вам всех Ваших детей, миледи. Если Вы пообещаете остаться на этом свете, мы то же самое сделаем и с этим. Маргери закрыла глаза от жгучей боли, пронзившей ее тело. Она крепко сжала руку мейстера. — Это потому, что Робба нет здесь, — пробормотала она. — Он будет здесь уже скоро. Часами боль пронзала ее тело, пока не взошло солнце. Ранним утром Маргери наконец почувствовала, что ребенок близко. Она держала руку Арьи так крепко, что ее золовка поморщилась, но не выдернула ее. Она прижала холодную ткань ко лбу Маргери, чтобы облегчить боль. — Ребенок идет ножками, — сказал мейстер Лювин леди Кейтилин с признаками беспокойства на лице. — Может быть пережата пуповина. Маргери почувствовала, как в ней нарастает паника. Она посмотрела на Арью и увидела, что та смотрит куда-то назад широко раскрытыми глазами. В комнату трусцой забежал Серый Ветер. Боль была страшная, но она попыталась сесть. — Робб? Где Робб? — воскликнула она. Через несколько мгновений приоткрытая дверь распахнулась, и на пороге встал Робб. — Мы победили Дредфорт, — сказал он; его голос дрожал. — Но на полпути домой нас встретил ваш гонец и сообщил, что Маргери умирает. Когда он увидел ее выпуклый живот, его глаза расширились и потемнели от страха. Он тут же оказался рядом с ней и взял ее за руку. — Что происходит? — предъявил он мейстеру Лювину. — Почему не сказали мне? — Маргери запретила, — отозвалась леди Кейтилин. — Она не хотела, чтобы ты отвлекался во время осады. — Ребенок идет ножками вперед, — сказал мейстер, но, смутившись под взглядом Робба, пояснил: — Есть вероятность того, что ребенок не сможет дышать, если пережмется пуповина. — А Маргери? — Беременность была трудной, — сказал мейстер Лювин. — Она лежала в постели несколько месяцев и очень ослабла. Болезнь была тяжелой, и, боюсь, забрала все ее силы. Я не вижу, чтобы в ней остались еще силы на борьбу. — Марг, — Робб повернулся к ней, положив руку на ее влажный лоб. — Не смей сдаваться. Ради меня, ради детей. Боги благословили нас, помнишь? Ты будешь жить. На глаза лорда Винтерфелла навернулись слезы, как и у Маргери. Слезы обильно катились по ее щекам, перемежаясь с криками боли и терзаниями. Он прислонился своим лбом к ее, как будто отдавал ей свои силы, чтобы она осталась жить. Ребенок появился на свет под звук криков Маргери в муках. Она схватилась за Робба, за простыни и свои волосы. Когда пуповину перерезали, она увидела младенца на руках у леди Кейтилин и враз обессилела. — Сделайте что-нибудь! — прорычал Робб мейстеру Лювину, отмахиваясь от своей матери и ребенка. Мейстер прижал пальцы к ее шее, чтобы почувствовать слабый пульс. — Она все еще жива, — сказал он и повернулся к леди Кейтилин. — Можете принести маковое молоко, миледи? — Она кивнула, передала новорожденного Арье и вышла из комнаты. Робб прижался головой к голове жены; его слезы смешались с испариной на ее лице. Он шептал молитвы в ее волосы и яростно сжимал ее руки, как будто мог спасти ее только тем, что будет крепко держать._________________________________________
Прошло уже несколько часов с рождения ребенка, и Маргери прилежно поили маковым молоком, но она все равно не показывала признаков жизни. Робб прижимал влажную тряпицу к ее губам, чтобы она попила, но от нее не следовало никакой реакции. Только мейстер Лювин оставался с ним. Леди Кейтилин отдала ребенка кормилице, а Арья ушла в детские, чтобы успокоить ребят, если они проснутся. Робб задавался вопросом, стоит ли ему привести хотя бы Неда и Эстер, чтобы они повидались с матерью в случае, если все будет безнадежно; но он не думал, что сможет справиться с их страхом и беспокойством, да и со своими — тоже. — Если она выживет… — Она выживет, — настаивал Робб. -…то не сможет больше иметь детей, — договорил мейстер. — Пройдут месяцы, если не годы, прежде чем она восстановит свои силы. И если она снова забеременеет, нет никакой гарантии, что такое не повторится снова, и тогда Вы точно ее потеряете. Робб молчал. — Если… Робб зашумел в знак протеста. -…она пройдет живой через это, я буду давать ей лунный чай, чтобы быть уверенным, что она не понесет, — сказал мейстер. Робб кивнул, но ничего не ответил. В конце концов он провалился в прерывистый сон там же, где он сидел, а его голова лежала на руке его жены._____________________________________
Прошла целая неделя, прежде чем Маргери очнулась. Ее глаза открылись и увидели Робба, заснувшего в кресле около ее кровати. Когда она открыла рот, чтобы заговорить с ним, то обнаружила, что ее голос совсем пропал. Вода. Ей была нужна вода. Ее конечности словно налились свинцом; она откинула одеяло и встала на дрожащих ногах. Опираясь на прикроватный столик, она дотянулась до стола, где стоял кувшин холодной воды. Дрожащими руками она налила воды в чашку, поднесла ее к губам и сделала большой глоток. Небо за окном было черным; мерцали миллионы звезд. Она пила, пила и пила, пока кувшин не сделался совершенно пустым, и даже тогда она хотела еще. Но она обнаружила, что теперь может говорить. — Робб, — повторила она, и на этот раз он сразу проснулся. — Марг, — сказал он так, как будто не мог в это поверить. Она не смогла вынести того, что он смотрел на нее так, как будто она была самым ценным, что есть в этом мире, и заплакала. Она увидела слезы и в его глазах, и тут же оказалась в его объятиях. Он вернул ее в постель, стянул сапоги и скользнул рядом с ней. Она крепко, требовательно, словно ребенок, вцепилась в него, придвинувшись к нему поближе. — Я думал, что ты умрешь, — пробормотал Робб. — Ты была так слаба. Маргери закашлялась, сотрясаясь всем телом. — Я была Тирелл, а сейчас Старк, — сказала она. — Я никогда не буду настолько слабой, чтобы сдаться без боя. Ты должен был верить в меня. — Я верю в тебя больше, чем кто-либо в мире, — ответил Робб, — но это не значит, что я не волнуюсь. — Ты победил в Дредфорте, — тихо сказала Маргери. — Это сейчас неважно, — ответил Робб. — Я ожидал приехать домой и удивить свою прекрасную жену, но вместо этого на полпути встречаю сына кузнеца, который выглядел так, словно вот-вот начнет рвать себе волосы и сказал, что жена моя умирает. Маргери сомкнула глаза. — Это самое невероятное приукрашивание действительности, которое я слышала. Я рожала ребенка. — Да, — сказал Робб. — Ребенка, о котором я ничего не знал. Ты, очевидно, не собиралась рассказать мне о нем? Маргери нахмурилась. — Я думала, что младенец будет лучшим подарком, который я преподнесу тебе в честь победы. Я не хотела, чтобы твой разум был отвлечен во время осады. Робб вздохнул. — Моя жена — величайшая мученица. Маргери улыбнулась на его груди. — У нас сын или дочь? — наконец спросила она, заглядывая на него снизу вверх. — А как ты думаешь? — Дочь, — ответила Маргери. — Я говорила тебе, что представляла себе, что у меня будет больше дочерей. Но, зная, как нам везет с этим, держу пари, что это братик, которого хотели Торрхен и Джори. Робб улыбнулся. — Это девочка. — Девочка, — повторила Маргери и улыбнулась. — Ты уже назвал ее? Робб посмотрел на нее. — Ты бы сильно расстроилась, если мы уже назвали? — Кто «мы»? — спросила Маргери. — Дети, — ответил Робб. — Я попросил их выбрать для нее имя. Хочешь услышать, как назвали твою дочь? — Да. — Ну, Нед и Эстер, как всегда неразлучные, решили между собой, что ее будут звать Маргред. Но Торрхен и Джори, конечно же, не были довольны таким разумным решением, и, так как Джонквиль не могла выбирать, то ее назвали Мерри, для краткости. — Мерри. Мне очень нравится. — Нед и Эстер будут раздосадованы, услышав, как ты оценила это имя, — сказал Робб с улыбкой. — Я бы разочаровалась, будь по-другому, — прошептала Маргери. Она закрыла глаза и благодарно прислушалась к сердцебиению своего мужа — тук-тук — пока не провалилась в сон._______________________________________
Когда Маргери увидела на другой день свою дочь, она решила, что не смогла бы дать ей лучшее имя, так как никогда в жизни она не видела столь веселого ребенка (Мерри от англ. merry — веселая, радостная — прим. пер.). — Мерри, — пробормотала она, улыбаясь про себя. Она ласкала пушистые каштановые волосики дочери и с любовью поцеловала ее._______________________________________
Всего через четыре месяца после рождения Мерри Маргери получила письмо из Хайгардена. Дражайшие Маргери и Робб! С большим удовольствием мы сообщаем вам, что у нас появился ребенок, наша дочь; мы решили назвать ее Флорой. Мы ждем-не дождемся, когда она встретится со своими двоюродными братьями и сестрами. Шлем вам нашу любовь и наилучшие пожелания Мерри. Уиллас и Санса. — Кажется, мой брат и твоя сестра сделали нас тетей и дядей, — сказала Маргери, улыбаясь, и передала письмо Роббу. Она наблюдала, как на его лице расплывается улыбка, и со смехом встретила его поцелуй.______________________________________
Через неделю после своих тринадцатых именин Эстер пришла к матери с окровавленными простынями; пораженный взгляд выделялся на ее красивом лице. — Торрхен увидел и сказал, что вы собираетесь выдать меня замуж за Роберта Аррена, потому что я теперь женщина, — озабоченно произнесла ее дочь слабым голосом. Маргери вынула простыни у нее из рук и бросила их на пол, заключив дочь в объятия, преисполненные любовью. Она поцеловала Эстер в макушку ее каштановых локонов. — Мы и не думали посылать тебя в Долину, — мягко сказала Маргери. — Не слушай своего брата. Ты же знаешь, как Торрхен с Джори любят дразниться. Когда ты в один день выйдешь замуж, твой муж будет сильным, добрым и любящим тебя, так же, как твой отец любит меня. Эстер кивнула и посмотрела на мать своими голубыми глазами, полными слез. — Кроме того, мы не предложили бы тебе в мужья Роберта Аррена, даже если бы он оставался последним мужчиной в мире, моя милая девочка, — сказала Маргери. На этих словах Эстер наконец улыбнулась._______________________________________
— Как же нам повезло, — сказал Робб жене, когда они вместе сидели на обильном застолье, устроенном в честь празднования пятнадцатых именин Неда. Его жена, по-прежнему очень красивая, послала ему кривую улыбку. — Какую чудесную семью мы построили, — сказала она с усмешкой. Они посмотрели на нижний стол, где сидели их дети, и Маргери с удовольствием почувствовала, как в ее груди разливается тепло.