Особенная

Что снится киринам? Воля Небес? Будущее? Или их собственные воспоминания? Сейчас Кейки снилось прошлое. Как он впервые преклонил колени перед своей королевой. Как озарилось лицо дочери купца, обрамленное изумрудными локонами. Как увидел другую, сидевшую к нему спиной, по которой вилась тускло-рыжая коса. Восхищение, неверие и счастье в устремленных только на него глазах. Ужас, паника и слезы во взгляде карих, почти черных глаз. Шорох шелкового платья Джокаку. Грубая ткань, неприлично короткой одежды Йоко. Тонкие, с нежной кожей руки, благоговейно касающиеся меча Суйгу. Смуглые руки, неуклюже швыряющие Сокровище Кей. Умиротворенное «Моя королева». Отчаянное «Что же ты творишь?!» Горечь, застилающая сердце, неприятным привкусом оседающее на языке, когда Джокаку приказывает казнить женщин. Изумленное восхищение, когда Йоко широким шагом вошла в пещеру, окутанная почти осязаемым запахом крови. Боль, истязающая тело, когда на коже начали появляться темные пятна. Ветер, касающийся кожи, когда меч рассек тонкий полог в нескольких сантиметрах от него. Их отчаянное «Почему ты так на меня смотришь?!» Худое, истощенное тело, лежащее на постели. Мягкие, изумрудные локоны мешаются с багровыми, жесткими прядями…             Содрогнувшись всем телом Кейки проснулся. За окном уже занимался рассвет. И Тайхо широким шагом преодолел коридор ведущие в королевские покои, но остановился, не донеся руки до двери. Королевы Кей не было покоях. Ее не было даже во дворце Кинпа. Из груди кирина вырвался тяжелый вздох. Месяц назад правительница сообщила, что вновь собирается спуститься вниз, к подданным. Естественно, инкогнито. Но на этот раз она даже не разрешила ему устроить жилье для нее, предпочтя постоялые дворы, чтобы проехаться по всем провинциям королевства Кей и собственными глазами увидеть, как живут люди. Уже месяц, как ее не было во дворце, лишь сирей ежедневно приносят ему весточки, что с королевой все в порядке. — Тайхо, — служанка низко поклонилась ему, а через мгновение выпрямилась вновь. За десятилетия правления все уже привыкли к тому, что не надо падать ниц перед высокопоставленными особами. — У нас гости из королевства Эн. Кейки вновь тяжко вздохнул, скорее всего, это Ракусюн либо сам Царственный Эн. К счастью, они знают, как тяжело удержать во Дворце правительницу Кей. Но, войдя в комнату приемов, кирин недоуменно моргнул, увидав в посетителях лишь Энки — внешне похожего на мальчишку — самого Тайхо Эн. — Привет, — не обратив внимания на удивленное лицо собрата, улыбнулся Рокута. — А где твоя Царственная Кей, у меня для нее письмо. — Ты стал разносчиком посланий? — благодарно кивнул Кейки служанке, что выставила на стол чай с угощениями. — Пришлось, — пожал плечам тот. — Серью сегодня не в духе, как увидал Йоко во сне, — хихикнул мальчик. — Вот только виноват, почему-то, оказался я. Лучше уж размяться, чем пялиться на его мрачную рожу. Так, где королева? — Отправилась с проверкой по провинциям, — вздохнув, признал Тайхо Кей. — Так это правда? — взгляд кирина Эн стал острым и внимательным. И сразу стало понятно, что этот ребенок гораздо старше мужчины, что сидел перед ним. — Знаешь, — медленно начал, отвечая на озадаченный взгляд собрата, — актеры уже где-то пару лет показывают спектакль про то, как правительница сбегает от собственного кирина из дворца. Нет, — не дал он тому и рта раскрыть, — она не бросила королевство. Просто не может находиться долго рядом с советником, который способен лишь перечить да критиковать ее действия и поступки, хотя ни на нем, ни в королевстве, нет даже намека на скорое падение королевства. Все прекрасно, только правительница избегает Тайхо. И… — он сделал паузу, чуть склонив голову, — актриса, что играет королеву, надевает красный парик. Кейки содрогнулся. Неужели со стороны все выглядит именно так? Неужели его королева готова даже бежать, лишь бы не оставаться рядом с ним, во дворце. И… золотоволосый мужчина сообразил об этом только сейчас: она больше не советуется с ним. После того, как Йоко помогла восстанию в провинции Ва, больше ни разу не спросила у него, что ей делать. Он поднял растерянный, удивленный, виноватый взгляд на собрата, увидев в его глазах лишь сочувствие. — Первый правитель всегда особенный для кирина, — тихо отозвался Энки. — Что уж говорить о следующем, которого все сравнивают с той, что была избрана прежде. Изумрудные локоны, обрамляющие худое, изнеможённое лицо с лихорадочно горящими глазами. Он оставался с ней до самой последней минуты, начав искать нового правителя лишь после того, как услышал последний вздох женщины, уже отказавшейся от Трона. И Джокаку всегда вспоминается ему первой. — Я… — голос Кейки сорвался. Но сказать он ничего не успел: дверь распахнулась, и в комнату широким шагом ворвался гибкий, смуглый юноша в простой одежде, скрадывающей фигуру. Лишь собранные в высокий хвост багрово-алые волосы да драгоценный меч — Суйгу указывали на то, что перед ними сама Царственная Кей. — Энки, — она широко улыбнулась. — А почему один? Погоди минутку, мне надо срочно высказать свое неодобрение паре чиновников, а после я могу полностью посвятить тебе все время. И нет, Кейки, — она не дала своему Тайхо и рта раскрыть, — казнить я их не собираюсь, просто спущу на пару лет с Небес на бренную землю, чтоб работать нормально научились. А из-за твоего присутствия они только развоются больше, что не виноваты они, отчеты сами подделывались, — возмущенно взмахнула руками. — Жуть, сколько, Серью говорил, бодался с чиновниками, чтобы хоть какой-то пользы от них добиться? — Триста лет, — ответил на ее улыбку мальчик. — У тебя еще все впереди. Но я ненадолго, только передам письмо от моего правителя, — он ухмыльнулся, протягивая девушке конверт. — Надеюсь на его визит. А Кейки смотрел. Смотрел, пока девушка и Тайхо соседней страны обменивались любезностями. Смотрел и понимал, что его королева действительно избегает его, стараясь даже не смотреть в сторону своего первого советника.

***

      Вечером Тайхо Кей вновь стоял перед королевскими покоями, и, коротко постучав, вошел внутрь, надеясь хотя бы побеседовать наедине со своей правительницей. Впервые, за последний месяц. Королева Кей, в прошлом японка по имени Йоко Накаджима, а ныне Сэйкиси, сидела на диванчике, скрестив ноги на мужской манер, с неожиданно ласковой улыбкой глядя на листок в своих руках. Конверт от письма правителя Эн лежал рядом. Но не это первым бросилось ему в глаза. А белеющие рубцы на смуглых щиколотках, что виднелись из-под задравшихся широких штанин. — Моя королева, — сердце кирина пропустило удар, а обращение из почтительного вырвалось мучительным стоном. Девушка от неожиданности едва не выронила письмо, с изумлением глядя, как ее первый советник одним слитным движением оказался совсем рядом с ней, не сводя полных ужаса глаз со шрамов на ногах. — Кхм, извини, — она опустила ноги, пытаясь прикрыть рубцы тканью, но не успела: опустившись на колени, коснулся лбом, а именно тем местом, где в его звериной ипостаси был рог, обезображенной кожи. — Как…? — голос Тайхо сорвался. Как это произошло? Как Ханкье мог допустить такое? Как ты могла допустить такое? — На самом деле глупо получилось, — смущенно протянула сверху Йоко, незаметно пытаясь убрать ноги, но кирин не позволил ей этого. — Ханкъе защищал крестьян, а я помчалась за предводителем шайки разбойников. Признаю, поступок глупый, но они напали на людей, прямо на улице деревни, когда они возвращались из храма с плодом-ранкой. Половину напугали, предводителя надо тащить на суд, а совсем недавно дождь прошел. В общем, человек знающий прошел, а я поскользнулась и улетела в овраг, в самые буреломы, если бы не Джойя, то могла и ноги переломать, а так царапинами обошлась. Поэтому пришлось еще задержаться, чтобы кое-кто чувствительный не бегал вокруг моих покоев и не стенал над каждой капелькой крови. — Ханкье говорил, что с тобой все в порядке, — неужели его предал верный сирей. Какой же он Тайхо и первый советник, если его собственная королева скрывает от него такие ужасные вещи? Вина пополам с горечью рвала сердце. — Это я его попросила, — пожала плечами правительница, даже не догадываясь, о чем думает Кейки. — Я-то и в худших передрягах бывала, а тут что, царапинки. А тебе скажи, так тут же примчишься. — Конечно, — тут же согласился тот. Конечно, как она могла подумать иначе. Он ее кирин, ее слуга, а она его госпожа, его королева. Как он мог бы бросить ее, раненую. Неужели она могла помыслить иначе? — Во-о-от, — протянула девушка. — И естественно решил бы тащить меня сам, а потом естественно бы заболел, запачкай я тебя кровью. И что? Что будет твориться в королевстве, если королева лежит, первый советник лежит, а чиновники творят что хотят? Ну, уж нет, я и так с большим трудом заставила наших старцев прислушиваться к моему мнению, чтобы показать им слабость и свести на нет все свои усилия, — в голосе королевы Кей послышался металл. — Но… — мужчина вскинул на нее глаза, и замер, вновь очарованный решительным блеском ярких, изумрудных глаз. У Джокаку не было таких глаз. Никогда. — Кейки, — смуглая рука прошлась по золотым прядям его волос. — Верь мне. Эти царапины не стоят ни моего, ни твоего внимания. Все равно заживает быстро, — улыбнулась. — Не то что… — она неосознанно сжала правую руку. — Что? — выдохнул тот, одновременно желая и страшась услышать ответ. Или даже не ответ, а отговорку. — Скажи… — протянул умоляюще, не отрывая от нее взгляда. Не в силах даже отвести его. Открывшая было рот Йоко, тяжело вздохнула, а Кейки напрочь забыв, что сейчас находится в человеческом облике положил ей голову на колени, позволяя ее рукам скользнуть в пышную гриву. — Знаешь, когда я пришла в себя, после падения, то даже сразу не поняла, что оказалась не в Японии… — началась она.       А кирин прикрыв глаза, слушал, чувствуя, в полудреме, как она перебирает его пряди, почти наяву видя или представляя, как напуганная девочка, еще не королева, а просто ребенок, вынужден отбиваться тяжелым мечом от мужчин в борделе, как худая, заморенная голодом и сражениями фигура бредет по лесу, медленно превращаясь в озлобленное, загнанное существо, не способное принять ничьей помощи.       На сердце камнями ворочались вина, сожаление, горе от того, что пришлось пережить его королеве, не понимающей ни того, где она, ни того, кем является. Благодарность к Ракусюну и Царственному Эн немного смягчали эти чувства. Совсем немного. — Прости, — выдавил он, когда, наконец, она замолчала, рассказав, как вошла в подземный грот, где его держала Джоэй.       Прости за то, что ввязал не объяснив. Прости за то, что оставил одну. Прости за то, что видел перед собой лишь Покойную правительницу Ё-о, совсем не замечая отчаянных попыток совсем юной девочки разобраться хоть в чем-то.       Все эти слова застряли где-то в горле, пропустив лишь сиплое «прости», и оставалось лишь надеяться, что его поняли.       Кирин поднял голову, страшась того, что и сейчас, его королева отвела взгляд, но испугался еще больше, когда в изумрудных глазах вместо былой решимости плескалась лишь глухая тоска. Заметив его обеспокоенный взгляд, правительница отвернулась, сделав вид, что вновь перечитывает послание правителя Эн. — Иди, Кейки, — тихо произнесла она. — Я хочу отдохнуть. — Моя королева, — мужчина встал только для того, чтобы вновь преклонить перед ней колени. — Я клянусь вновь и вновь, что не оставлю вас. И буду всегда… — Не надо лжи, — неожиданно тихий голос перебил его, заставив сердце болезненно рвануться в ожидании разъяснений. — Ты все так же сомневаешься во мне, и не доверяешь. Я понимаю, что тебе сложно с такой глупой королевой, как я, но… — она запнулась. — Почему даже владыка иной страны верит в меня больше, чем мой собственный Тайхо? — мужчина пошатнулся — столько болезненной горечи было в ее голосе. — Я помню, что предыдущая королева Кей правила лишь шесть лет, а еще ранее королева протянула двадцать один год. Я знаю, что некоторые чиновники ждут, не дождутся, когда я оступлюсь. Я знаю… — голос сорвался, но лишь на мгновение. — Оставь меня, Кейки, — вновь в голосе прорезались резкие нотки. — Я целый месяц шлялась по королевству с проверкой. Мне надо отдохнуть, — девушка со вздохом отложила письмо, где крупными знаками было написано «Надеюсь, мы еще долго будем соседями, дорогая Йоко, носящая имя Секиси».

***

Кейки шел по коридору, понурив голову. Когда ошибается правитель — болеет кирин. А если ошибается кирин? Что делать, если даже Тайхо не верит в свою королеву. Не верит ли? Или боится поверить? — Э-э-э, Тайхо? — осторожный голос старшей горничной вывел его из раздумий. — Вам помощь не нужна? — О чем вы? — недоуменно моргнул тот. — Ваши волосы, — совсем тихо отозвалась пожилая женщина. Тряхнув головой, мужчина замер: что-то явно было не так, а проведя рукой, понял — Йоко, рассказывая, механически плела из его гривы множество мелких косичек. — Моя королева, — тяжко вздохнул кирин, вопреки ситуации улыбаясь, вспомнив, как однажды она собрала его волосы в сложную, церемониальную прическу, после того, как он неосторожно высказал неодобрение ее несколько простым видом. Тогда Тайхо выдержал два часа, прежде чем оставил за королевой право в повседневной жизни одеваться более просто, нежели требует этикет и церемониал. Тогда пара килограмм украшений на голове — теперь вот косички, Кейки улыбаясь, отказался от помощи.       Что делать, когда ошибается кирин? Самое сложное вовремя заметить свои промахи и ошибки. Ведь правитель не болеет ситсудо. Но заметив, надо обязательно их исправить и исправиться самому. И отпустить, наконец, воспоминания о Ё-о. Что снится киринам? Прошлое? Будущее? Воля Небес? Или их собственные правители?       Кейки видел во сне, как темные, изумрудные кудри стали яркими зелеными глазами, с яростным, решительным блеском. Алые, тщательно накрашенные губы потемнели, перетекая в багрянец волос. Шелковое платье исчезло, сменяясь мягкой тканью костюма. Блеск украшений погас, лишь сиял во тьме Суйгу, не скрытый ножнами. И из покрывшегося рябью лезвия на него смотрела широко улыбающаяся Сейкиси, почему-то азартно вплетающую ему в волосы какие-то ленты.       Сокровище Кей никогда не врет, отражая самые потаенные мысли, чувства и желания. И только теперь кирин понял кто на самом деле для него — особенная.