Музыка, любовь и ненависть...

- Эй, проснись, - кто-то толкал меня в плечо. - Хичоль? – продрав глаза, я увидела разглядывающего меня парня. – Помоги, - кивнула я на сжимающие меня словно плюшевого медведя руки. Спустя двадцать минут меня вызволили из заточения Кю. Взяв пару вещей, я вышла из комнаты. - Как он? – обеспокоенно спросил старший. - Лучше чем было, во всяком случае он перестал дрожать от холода. - Позаботься об этом мелком и не переживай, я не скажу о ваших отношениях. - Отношениях? Я просто пыталась его согреть! – уперла я руки в боки. - Он мне ещё за день до НАШЕГО знакомства рассказал про замечательную девушку Роксану, которая так сильно походит на тебя, - усмехнулся парень. - Тебе что-то нужно за молчание? Что ты хочешь Ким Хичоль? - Ничего мне от вас не нужно, - сказал старший, удаляясь в сторону кухни. Быстро приняв душ и наконец-то почувствовав себя человеком после такой адской пароварки, я вернулась в комнату. Температура всё ещё высокая, но уже 38,5 и она не лезет вверх. Дыхания макнэ стало более спокойным и размеренным, что не могло не радовать. Плюс это хорошо показывало то, что болезнь не затронула горло, лёгкие и голос. Убедившись, что он спит, я быстро побежала на кухню. - Как вы там? – подлетел Лидер. - Нормально. Макнэ будет жить, во всяком случае, через пару дней. У меня в комнате карантин, так что прошу вас туда не заходить. - А ты? – постукивал Хичоль своими длинными пальцами по столу. - Выживу, - произнесла я, не смотря в его сторону. – Сонмин, принеси мне пижамные штаны Кю и пару футболок, - попросила я парня, который просто не знал, куда себя деть от переживаний. - Я сварю куриный суп, - тормошил бедную птичку Вукки. - По-моему, в моём рационе опять только завтрак, - вздохнула я, доставая из холодильника связку бананов. Получив пижаму Кю и отвоевав у Ынхёка бананы (говорила же, что он настоящая обезьяна), я прокралась обратно в свою «лечебницу». - Ты же обещала, что будешь рядом, когда я проснусь, - прохрипел пациент, приоткрыв немного глаза. - Прости, я в душ ходила и за твоей пижамой, - опустила я глаза в пол. Почему-то мне было стыдно, что я оставила этого ребенка одного. - Выключи обогреватели, а то ты от меня снова убежишь в душ, - попытался рассмеяться макнэ, но это было слишком вымученно. - Кю-а, давай попробуем одеть пижаму. В джинсах неудобно… - Давай, только вот у меня совсем сил нет. Ты же мне поможешь? – его голова вновь упала на подушку, а уголок губ приподнялся вверх. Сев рядом с ним, я ещё минут пять смотрела на его лицо, которое во сне было самым чистым и невинным. Но было одно НО…Сейчас он не спал, а закусив губу ждал, пока мои руки начнут скользить по его телу, стягивая с его кожи ненавистные и тяжелые джинсы. Собрав всю волю в кулак и подавив какое-то странное чувство, я скинула с него одеяло. Это был второй человек в моей жизни, с которого я снимала штаны…Ну чтож, начнём. Взяв в руки пряжку ремня, я аккуратно потянула её на себя, стараясь как реже касаться его тела. Мне ещё не хватало больного, возбужденного Кюхена, запертого со мной в четырёх стенах. Почти невесомо расстегнув его пуговицу на штанах, я приступила к молнии, но та не сдалась без боя. Пытаясь расстегнуть эту заевшую сволочь, я нечаянно, причём совершенно, провела мизинцем по его младшенькому, сразу же получив отклик в виде томного вздоха. - Прости, молнию заело, - не поднимая глаз, сказала я. Просто мой мозг был на сто процентов уверен, что лицо макнэ зашлось в лукавой улыбке. Стянув с него штаны, я отметила, что его тело очень хорошо и красиво сформировано. Его ноги выглядят очень сильными и длинными. А на правой коленке есть небольшой шрам, который ему оставило на память детство. Небольшая родинка на щиколотке напоминала сердечко, очень такое милое. - Нравится? – усмехнулся эвил, даже не открывая глаз. - Ага! Чувствую себя санитаркой в доме престарелых, которая переодевает немощных дедушек и бабушек. - Именно таким я себя и чувствую, - вздохнул он и добавил, - но если ты будешь со мной, то я готов остаться немощным. - Не говори ерунду, - пробурчала я под нос, одевая на него штаны, а сама улыбалась. - Ты обнимешь меня, чтоб было тепло? – я по его команде сразу же прижалась к его голому торсу. - Ты такой тёплый, - ляпнула я. - У меня температура и на мне несколько одеял, так что не удивительно. - Не напрягай голос, просто спи, - шепнула я, утыкаясь в его шею. - Я не хочу спать, - вот же капризный макнэша. - Вукки прислал смс, что суп готов. Тебе надо хоть немного поесть. - Только если ты меня покормишь. - Куда я денусь, - сказала я, направляясь к двери. - Эй, держи! – протянул мне поднос Хичоль. Всё-таки он тоже человек, странно… - Что это?- кивнула я на обложку диска, который покоился на подносе. - Дорама, очень хорошая. Чтоб не скучно было, пока твои пациенты спят. - Спасибо, Хичоль, - буркнула я, резко скрываясь в комнате. Подпихнув под этого умирающего лебедя подушки, я немного привела его в сидячее положение. - Давай немного покушаем? - Сил нет, - вздохнул он так тяжело, что где то в районе груди защемило. - Котёнок, пожалуйста, - поцеловала я его в висок и поднесла ложку супа ко рту, предварительно остудив. Проглотив всего пару ложек, он прохрипел, вновь проваливаясь в сон. Вернув парня в горизонтальное положение, я вновь прижалась к горячему, родному телу и незаметно уснула. Два следующих дня прошли в очень странном режиме. Я ни на шаг не отходила от парня, который чувствовал себя немного лучше, но до конца болезнь так и не успела нас покинуть. Знаете что самое странное? Не смотря на всё, это были самые счастливые дни за целый год. Мы спали обнявшись, пытаясь разбудить друг друга почти невесомыми поцелуями, смотрели фильмы, и в страшные моменты я утыкалась в его плечо, а он целовал меня в ухо или висок. Мы учили танец для концерта, точнее я не раз показывала хореографию, а он смотрел, повернувшись на бок и подпирая рукой голову. Он улыбался и смеялся, он был настоящим…не было той маски, которую вокалист обычно носил не только на публике, но и при своих хенах. А эти дни я понимала, о каком сопении говорил Сонмин. Теперь мне казалось, что без этого звука и таких горячих рук, которые заключали меня в объятия, словно плюшевого мишку, я больше не смогу спать. - Ты ведь обо мне сейчас думаешь? – раздался тихий голос, и я оторвалась от книжки. - Я читала «Над пропастью во ржи», моя любимая книга, - попыталась обмануть парня. - Твои глаза уже минут пять не двигались, так что могу предположить, что ты о чем-то думала. - Переживаю за наши два дня в Японии. Ты плохо себя чувствуешь, а у меня на сердце очень не спокойно, - вдохнула, со свистом закрыв книгу. - Всё будет хорошо, ты ведь рядом, - улыбнулся он и раскинул руки. – Иди ко мне, - показывая что руки были открыты для объятий. - Кю-а, может, они без тебя выступят? У тебя до сих пор температура, небольшая, но всё же, - зарываясь в его волосы, вымаливала я. - Нет, со мной всё будет хорошо. Обещаю, - рука, которая обнимала меня, резко притянула к себе за подбородок, остановив губы в миллиметре от своих. – Ты мне веришь? – прошептал парень, задевая своими губами мои. Наверно, какой-то странный стон, вырвавшийся из моей груди, стал ответом. Немного потрескавшиеся от болезни губы нежно, как будто фарфоровые, накрыли мои. Я хотела, чтоб именно таким был мой первый поцелуй, нежный, чувственный, полный нежности, а не дикой страсти. Он говорил спасибо за заботу и за моё доверие к нему. Оберегал. Мне было так странно и непривычно вновь доверять другому человеку, доверять парню. Вновь чувствовать как бьет по вискам моё сердце… Стоп… Оно снова бьется… Оно начинает любить…