Мой принц

      — Мой принц, — эти слова Генрих Третий привык слышать каждое утро с детства. Бюсси, всегда бывший верным товарищем во всех шалостях и проказах, неизменно приветствовал его этими словами.       — Мой принц! Этот радостный возглас заставил Генриха, герцога Анжуйского, обернуться и расплыться в искренней улыбке. И впрямь, кого еще мог встретить Генрих на поле боя, куда был сослан завистливым Карлом? Только Бюсси, отправленного командовать своим полком на войну после нашумевшей дуэли с Крийоном.       — А помнишь, как нам досталось за то, что мы оборвали все плоды в матушкиной оранжерее? — вечером спросил у Бюсси Генрих.       — Помню, — засмеялся Бюсси, — вам досталось наравне со мной, Ваше Высочество, несмотря на то, что вы любимец королевы-матери.       — Так уж и любимец, — погрустнел восемнадцатилетний Генрих Анжуйский.       — Пообещай, что никогда не оставишь меня!       — Обещаю, мой принц, — серьезно ответил Бюсси и сделал ход конем. — Я всегда буду рядом: поедая яблоки королевы или стоя плечом к плечу в бою.       — Пусть забирает все это отребье и проваливает в Польшу, — Карл Девятый раздраженно отшвырнул лист бумаги с перечнем имен дворян, которых желал видеть в своей свите король Польский, Генрих Валуа. Царствующий монарх не мог дождаться момента, когда брат отправится в Варшаву. В списке было много имен: и новые фавориты принца — Келюс, Шомберг, Сен-Люк, и его шут, которого он нашел неизвестно где, и Бюсси. Карл Девятый не любил своего брата и терпеть не мог его фаворитов. Каждое лье, которое отделяло Генриха от Парижа, делало его счастливым.       — Так значит, мы больше не вернемся в Париж, Ваше Величество? — однажды, во время одного из невыносимо тоскливых вечеров в Кракове, спросил Бюсси у своего короля.       — Ты волен поступать так, как сочтешь нужным, мой друг, — тихо ответил Генрих, с грустью смотревший на дурачившихся миньонов.       — Я обещал всегда служить вам, Ваше Величество, — Бюсси почувствовал, как все сжалось внутри Генриха, — я буду всегда рядом, мой принц.       Бюсси знал мысли своего повелителя. Он знал, что Генрих мечтает вернуться во Францию и стать королем. И поэтому, наедине, когда никто, кроме, пожалуй, Шико, не слышал, он звал его своим принцем. Два этих простых слова давали Генриху надежду большую, чем он видел в письмах матери.       — Мы возвращаемся домой, мой принц! — радостно сказал Бюсси Генриху во время смены лошадей.       — И я безумно этому рад, — Генрих был напряжен и сосредоточен, — и я рад, что вы со мной, друзья мои.       Эту бешеную гонку вынесли только трое: сам Генрих, Бюсси и Шико. Остальная свита отстала, а отстав, поклялась встать живым щитом между королем и взбешенной польской шляхтой, которая бросилась в погоню.       — Вот вы и стали королем, мой принц, — шепнул после коронации Бюсси Генриху Третьему.       — Теперь вы будете звать меня «мой король»? — Генрих силился улыбнуться, стараясь не подать виду о той буре, что бушевала в нем.       — Да, Ваше Величество, — Бюсси в ответ улыбался.       — Послушайте, граф, — Генрих решительно увлек Бюсси в оконную нишу, наградив властным и суровым взглядом миньонов, с ненавистью смотревших на Бюсси.       — Да, мой король? — медленно, словно пробуя на вкус эти слова, произнес Бюсси.       — Послушайте, Луи, — с напряжением сказал Генрих, — я не хочу быть ни вашим королем, ни вашим принцем, я хочу быть вашим другом, понимаете? Хочу, чтобы вы всегда были рядом. Хочу, просыпаясь, видеть вас одним из первых. Последние слова король проговорил тихо, но твердо. Бюсси положил руку на эфес шпаги.       — Ваше Величество, — Бюсси низко поклонился королю, гораздо ниже, чем требовал этикет. — Вы были моим принцем, вы стали моим королем. Я ваш подданный, которого вы на протяжении долгих лет удостаивали своего августейшего внимания. Я ваш солдат. Моя жизнь и шпага в ваших руках…       — Продолжайте, сударь, — сердце Генриха разрывалось от боли.       — Но быть вашим другом, а может быть, и кое-кем похуже, — Бюсси выразительно взглянул в сторону перешептывающихся миньонов, — я не могу, государь.       — Как, вы отказываетесь, сударь, от королевской руки? — яростно вскрикнул Генрих, протянувший руку Бюсси.       — Я ваш верный слуга, Ваше Величество, — ответил Бюсси и, преклонив колено, поцеловал королевскую руку, — я не могу. Простите меня, мой принц.