Поездка в Нью-Йорк

1 февраля 2015 года со стороны Йонкерса в Бронкс* вошла крепенькая невысокая девица с рыжими волосами. В отличие от Йенни, дотопавшей в босоножках до обувного сквозь пургу, девица была обута по погоде –высокие кожаные ботинки и шерстяные носки. Правда, выше наряд её тоже был не по погоде – короткие мешковатые шорты и рубашка с коротким рукавом и накладными карманами, всё песочного цвета. На поясе у неё висели два длиннющих ножа –справа мачете, слева охотничий. Такой костюм смотрелся бы обыденно посреди саванны или джунглей (в сухой период), но не в разгар нью-йоркской зимы, сырой и ветреной. Рыжая девица, впрочем, нисколько не мёрзла и не ёжилась, а мерным шагом целеустремлённо шла вперёд. Её голубые глаза светились решимостью как фары, пробивая утреннюю дымку. На перекрёстках она замирала, поглядывая на светофоры и по сторонам, кладя руки на рукоятки своих ножей, словно боялась, что они выпадут. Прохожие посторанивались, пропуская рыжую носительницу длинных ножей. Двое молодых негров с золотыми цепями на шеях, решили, впрочем, к ней подкатиться. -Милая, тебе не холодно, а? – обратился тот, что оказался ближе. Рыжая повернулась, оценивающе посмотрела на него и процедила, очень недружелюбно: -Я не милая. -Хочешь, мы тебя согреем, а? – проигнорировал ответ темнокожий ловелас. В голубых глазах ноженосительницы сверкнула искорка и она резко стукнула негра кулачком под дых. Негр впечатался в своего товарища, а тот в стену. -Я тебе сказала, я не милая! –выдохнула девица в костюме сафари и решительно зашагала дальше. Обладатели золотых цепей-ошейников смотрели на неё мутными выпученными глазами. Шагая, рыжая девица извлекла мобильный, включила его и с видом агента безопасности начала вещать в него: Доб-день** , Йенни, это Найджел. Я сейчас на 23-й улице, 16. Иду к тебе. Это была Найджел –австралийская подруга Йенни, с которой та познакомилась по переписке. Правда, при первой очной встрече Йенни очень удивилась, что воображаемый парень оказался рыжей девицей. Впрочем, мужское имя очень шло девице из австралийской глуши, на досуге охотившейся на змей и крокодилов. Нрав у неё был соответствующий. Сейчас «aussy-tomboy »*** жила в Нью-Йорке и должна была выступить проводником для Йенни. Историческая встреча состоялась на углу 33-й улицы и 15-го авеню, посреди Квинса. При виде креолки в меховой курточке с капюшоном, голубые глаза Найджел сменили выражение с напряжённого-свирепого на радостное. -Доб-день, Йенни! - Здравствуй, Найджел! Матерь божья, почему ты в снег в сафари-костюме рассекаешь? -Наследница охотника за крокодилами должна выносить неважно что! -Почему кто-то ещё так не делает? Найджел нахмурилась и засопела. -Ммм… может, пойдём, покажемся моему брату? -Мудрое изменение темы, сёрферная чудачка! И Найджел решительно зашагала вперёд. Мимоходом бросила: -А сапожки ты себе присмотрела что надо! Йенни удивлённо вскинула брови –она взяла первое, что ей предложили –лишь бы было по размеру и тёплое. Сапожки были тёплые и вместительные, но подозрительно походили на мужские, и с бело-розовой шубкой Йенни они не гармонировали. Чулки, правда, она подобрала в тон. Не то, чтобы этот ансамбль плохо смотрелся на Йенни, но она считала, что носит вопиющее нарушение законов моды на себе. Хотя, возможно, Найджел сказала это вполне серьёзно. Две тропиканки, непохожие одна на другую, шли между синих, зелёных и лиловых громад из стекла и бетона, под сизым небом, исторгавшим из себя хлопья снега.