Когда в цепях дрожало тело

Когда в цепях дрожало тело И сердце не хотело жить Произошло такое дело: Поклялся больше не любить Душа страдала от предательств Весь мир тогда мне адом стал. На мне немало доказательств: Смотри, как рвал меня металл. А ты, прекрасный и далекий, На вороном своем коне, Врывался в этот мир жестокий: Шел во владения ко мне. Я так мечтал подкрастся ближе, Но все за деревом стоял… Да как я мог! Ведь я же вижу: Продрог я, бледный, отощал… Глаза погасли. Руки в ранах, Мозоли, грязь и синяки… Я лучше так. Тайком, ведь в странах Красивей те, что далеки… Ты для меня всегда был светом А я — ребенком, для тебя. «За что?» — не будет мне ответом Дождливый вечер ноября… Молил я сердце: пусть забудет Янтарных глаз твоих тепло, Пусть глупое оно не любит: Любовь ведь ранит, как стекло Но день за днем, за годом вечность Всего сильней тебя любил, И круг морозов бесконечных Любовь к тебе не погасил… Наивных снов и слез стыдился, Никто нигде меня не знал, Улыбкой ото всех укрылся: Чтобы не рвал меня металл Но память горькая, дурная, Вновь во врата мои стучит, И сердце гложет, вычурнАя: Ты только знал бы, как болит… Страшней всего — не года числа, Не смерти выстрел молодым. Всего ужасней — жить без смысла, Когда совсем ты не любим. И, как бы русский ни старался, Китаец смотрит на дитя: Как в сказке Андерсена стался, Но только много лет спустя. Я жить устал. Нет больше роли Меня страданиям терзать Я слишком долго жил в неволе Тот страх уже не обуздать Мне не сломать твою заслонку, А значит, вижу свой удел… Не забывай того мальчонку, Что на тебя всегда глядел.