Ловушка

Суббота, 30 августа, 1998 год. Блейз Забини был не из пьющих. Ему не нравилось, как кружится голова или затормаживается тело после выпивки. Однако ему нравилось наблюдать за другими в этом состоянии. Особенно за гриффиндорцами. Интересно было смотреть за ними, когда они не старались быть благородными, храбрыми и паиньками. Большинство парней очень его удивляли. Они позорно напивались в стельку. Они плясали до упаду, лезли на рожон, в открытую тискали девчонок и, без сомнений, когда никто не видел, занимались с ними сексом. Блейз даже задумывался о том, что Распределяющая шляпа некоторых из них отправила не на тот факультет. Эти тусовщики были способны на всякую хитрую хрень, дай им только волю. Ему даже нравилось разговаривать с некоторыми из них. Невилл был довольно забавным чуваком, да и Джинни Уизли была не так уж плоха. Он до сих пор помнит её выражение лица, когда он упомянул, как Грейнджер поцеловала Драко. Её глаза округлились до невероятных размеров, и она потащила с собой Поттера, чтобы разобраться со своим братом. Выяснилось, что поцелуй был на спор, который затеяла новая возлюбленная её брата. Вскоре после этого Грейнджер испарилась. Блейз мог только догадываться, чем сейчас занимались Драко и эта ведьмочка. Он усмехнулся этой мысли. Если бы Уизел знал, до чего довел бедную девочку. Вероятно, она пропадет к концу этой недели. Он бы попробовал отговорить лучшего друга от интрижек, но понимал, что это бессмысленно. Драко всегда получал то, что хотел. И если он хочет Грейнджер, то кто Блейз такой, чтобы останавливать его? Не то, чтобы его волновало, с кем спит его друг. Пока не касалось его самого, он был не против прикрывать. Он пришел к выводу, что ему надоело наблюдать за толпой и слушать хныканье Панси про Драко. Пора бы уже отпустить парня. Да они даже никогда не встречались. Просто заноза в заднице. Панси знала это, Драко знал, чёрт, да все знали. Он просто не мог понять, почему она так настаивала, что любит его. Особенно, когда вокруг были другие парни, которым нравилась её компания. Хотя про Блейза так не скажешь, но он был вполне уверен, что Тео сохнет по ней. Бедняга. Блейз вздохнул и вышел в коридор. Сцена, которую он увидел, завернув за угол, заставила его остановиться и сдержать свой смех. Уизли прижал девчонку к стене, они присосались друг к другу, аж до самых гланд. Но он не поэтому чуть не рассмеялся. Дело в том, что они в буквальном смысле приклеились друг к другу. Теперь они пытались отлепить губы друг от друга. — Ммм, что произошло? — простонал Уизли. Когда Уизли наконец оторвался, его губы кровоточили. — Чёрт возьми, как больно. — Ты что, блин, наделал? — закричала девушка, пытаясь вытащить из волос капли белого клея и безуспешно отстраниться от него. — Это не я! Должно быть, на нас наслали заклинание! — ответил Уизел и потянулся за палочкой. Блейз усмехнулся, оглянулся в поисках того, кто наслал заклинание, и заметил, как мелькнули и скрылись в коридоре светлые волосы. Драко? Блейз побежал по коридору, догоняя друга. — Там твоих рук дело? — И что с того? — огрызнулся Драко, даже не потрудившись посмотреть на Блейза. Кажется, он был в мерзком настроении. Его плечи были напряжены, а волосы слегка взъерошены. Блейз понял — что-то случилось. — Немного лишнее, не находишь? Драко ничего не ответил, только ускорил шаг. — Драко, в чём дело? — спросил он, неуверенный в том, хорошая идея это или нет. В последнее время Драко часто выходил из себя. — Ни в чём, — стиснув зубы, ответил он. Ага. С ним явно что-то не так. Блейзу осталось просто нажать пару кнопочек, чтобы вытащить правду из него. — Ты уверен? А выглядишь очень загруженным. — Я не… — Тебя отшили? Никакого ответа не последовало, Драко только ускорил шаг. Хорошо… теперь просто нужно зарулить немного дальше. — Или её кровь не так хороша, как, когда ты был пьян? Без всякого предупреждения Блейз оказался прижатым к стене, разозленное лицо его друга было в сантиметре от его собственного, и Драко придавливал его рукой в грудь. Бинго. — Не говори больше ни слова о ней… — прошипел Драко, прежде чем отпустить и в замешательстве отстраниться. — Что на тебя нашло? — спросил Блейз, потирая плечо. — Я… не знаю. Блейз последовал за ним в их комнату, где наблюдал, как его друг шарил по ящикам, пока не нашел бутылку огневиски. Драко открыл крышку и поднес бутылку к губам, быстро пропустил три больших глотка и сел в кресло. Блейз много раз видел эту сторону Драко, особенно после возвращения в Хогвартс этим летом. Он знал, что его друг борется Салазар знает с чем. Слышал, как тот метался и ворочался во сне, видел в его глазах застывшее выражение, когда он погружался в свои мысли. Это тревожило.  — Ты не слишком ли часто прикладываешься к бутылке за сегодняшний вечер? — Всё равно недостаточно, — ответил Драко, сделав глоток побольше. Блейз не собирался так всё оставлять. Он должен знать. — Что происходит? — Ничего. Блейз нахмурился и присел. — Бред. — Не сейчас, Блейз. Я не в настроении, — застонал Драко. — Да плевать. Расскажи мне, старик. Что-то происходит. И это не очередная на одну ночь. Ты можешь всё, что угодно скрывать ото всех, но от меня ты не скроешь. Какое-то время Драко смотрел на бутылку в своих руках. — Всё… сложно. — Попробуй объяснить. Он поднял взгляд, и впервые в жизни Блейз почувствовал, что смотрит на настоящего Драко. Без масок. — Скажем так… девушка бросается на тебя и говорит, что хочет тебя…, но потом в самый ответственный момент она начинает… плакать… что бы ты сделал? Блейз представлял, о ком речь. Но ни один из них не уточнил. Это было рискованно, а ведь он даже знать не должен. Иногда ему казалось, что он слишком догадлив ради собственного же блага. — Я? Я бы всё равно трахнул её, — сказал Блейз, пожимая плечами. — Даже если она плачет? — Да. То есть я бы остановился, но если она хочет и не сказала нет… — ответил он, приподнимая бровь. — А почему ты спрашиваешь? Ты… — Неважно, — резко оборвал его Драко. Блейз не отставал. — Не говори мне, что… ты ей отказал? — Давай сменим тему. — Ни за что. Я не ослышался, Драко Малфой, плейбой Слизерина, отказал… — Затухни! Я просто… меня это расстроило. — Почему? — Я её… она заплакала из-за меня. — Тоже мне новость, чувак. Из-за тебя много кто плакал. — Что ж, в этот раз всё иначе, — он выглядел так, будто не знал, хорошо это или плохо. Блейз не понимал. Если они разговаривали о том, о ком он думал, тогда не было никакой логики. Драко должно было нравиться, что он довел до слез грязнокровку. По крайней мере, до войны Драко это бы понравилось. Блейз не было уверен в том, что всё ещё смотрит на того Драко. Может, Грейнджер заколдовала его. — Неужели она настолько хороша в постели, что ты ведешь себя, как чёртова размазня? — Да не веду я себя, как… — он поднял взгляд, в котором скакали игривые огоньки. — Но если хочешь знать, это был лучший секс в моей жизни. Вот он — Драко, которого Блейз знал и любил. — Ну тогда, приятель, тебя ждет непочатый край работы. Драко вздохнул и откинулся на спинку стула. — Поверь мне, я знаю. *** Воскресенье, 31 августа 1998 года Гермиона стерла пар с зеркала и сразу же пожалела, лучше бы она оставила его запотевшим, чтобы не видеть своё отражение. Ей было противно смотреть на себя. Глаза у неё были красными и опухшими, волосы падали на лицо, а губы потрескались. Гермиона выглядела так же хреново, как чувствовала себя. Она завернулась в полотенце. Чувствовала себя такой обманутой. Обманутой всеми. Прошлая ночь была одной из худших ночей в её жизни, или, по крайней мере, худшей для её души. Гермиона была совершенно шокирована и потрясена, когда увидела Рона, который забыл про неё, и его подружку, которая ясно дала понять, чтó думает о Гермионе. В другой раз ей было бы всё равно, её не особо заботило, что про неё думают люди, но прошлой ночью… прошлой ночью её задело. Слова девушки словно окатили её холодной водой, засомневалась в себе. Она позволила той девушке задеть себя. Она позволила ей показать, будто Гермиона никому не нужна. Хуже мусора. Никто не хочет тебя. Она чувствовала себя более задетой этими словами, чем когда Малфой все эти годы обзывал её. Нет. Не думай об этом. Подумай о чём-нибудь ещё. То, что пришло ей в голову, было ещё хуже. Гермиона подумала о самой унизительной части ночи. Напилась и уступила своим желаниям о Малфое. Она практически подала ему себя на золотом блюдечке, а он оттолкнул её после жарких безумных объятий. Она так сильно его хотела. Готова была отдаться снова и снова, и Драко отвечал, пока она не выставила себя дурочкой и рыдающей идиоткой. Возможно, она спугнула его своими слезами. Но ничего не могла поделать с собой! Её сердце трепетало. Как Гермиона должна была разобраться в своих чувствах? Любовь и жажда? Доверие и предательство. Она больше не могла это выносить. Она вздохнула и оделась, быстро вспоминая, где же оставила любимую кофту. Она нашла, что надеть и, вздохнув, подумала, может ей никуда не идти. Нет. Нельзя весь день прятаться в своей комнате. Гермиона должна была встретиться с ними лицом к лицу, со всеми ними, включая Драко, если она хочет закончить этот год. Она вздохнула еще глубже и отправилась в Большой Зал, мысленно готовя себя к тому, что вероятно это будет весьма неловкий завтрак. Гермиона обвела взглядом зал. Драко не было. Ну, по крайней мере, хоть с ним она сегодня не будет иметь дел. Если бы она могла хотя бы начать разговор с ним. Заметив своих друзей, она направилась к ним. — Я не могу тебе поверить, Рон, — произнесла Джинни, когда Гермиона подошла сзади. — Как ты мог так поступить? Как ни в чем не бывало завалиться в комнату с какой-то потаскухой, которая виснет на тебе? Разве ты не понимаешь, что обидел её? — Заткнись, Джинни. Это не твоё дело, — ответил Рон, размахивая вилкой, прежде и вонзил её в еду на тарелке. — Но нет, я не подумал, что это её обидит. Гарри покачал головой. — Ты чёртов кретин, Рон. — Ну давай еще и ты, Гарри, — прохныкал Рон. — Ну, от кого-то ты должен был услышать. Ты сильно обидел её, чувак. Разве ты не понял? Рона покачал головой. — Я понял, ладно? Я ублюдок, — он ещё раз откусил и посмотреть вниз с угрюмым видом. — Но это не моя вина, она напилась и… Гермиона прочистила горло, и все замолчали, глядя на то, как она садится рядом с Гарри. — Ой, не прекращайте говорить из-за меня, — произнесла она, беря кусочек с тарелки Гарри. Джинни выглядела виноватой, когда склонилась. — Как ты себя чувствуешь? — Хорошо, — соврала она, сверкнув взглядом на Рона. — Но, уверена, не так хорошо, как Рональд. Рон нахмурился. — Ну и что, чёрт возьми, это значит? — А сам как думаешь? — Если это насчёт Габриеллы, то ты понятия не имеешь, о чем говоришь. О, так у неё теперь есть имя? — Оу, разве ночь не прошла так, как вы планировали? — прошипела Гермиона. — Я была так уверена, что тебе перепадёт. — Кто бы говорил, — ответил Рон, бросив вилку на стол. — Да, я блин хотя бы не сосался с гребаным Пожирателем Смерти! Она подавилась, и Джинни ударила брата по руке. — Я же сказала ничего не говорить. Гермиона почувствовала, как колотится её сердце. — Я сделала так только для того, чтобы доказать свою правоту твоей подружке. — Её зовут Габриелла, и что доказать? Что ты можешь трахнуть чёртового Малфоя? — Нет! С каких это пор поцеловать кого-то означает перепихнуться с ним? Я и тебя целовала, но ты чертовски хорошо знаешь, что ничего другого не было. — Так мы всё-таки об этом? А чья в этом вина, как ты думаешь? — Эмм, ребят? — Гарри попытался прервать их, но его оба проигнорировали. — Что же, прости, что я не хотела торопиться. Может, мне стоило отдаться тебе в первый же день! — Народ? — снова попытался Гарри. Люди начинали пялиться. Рон закатил глаза. — Я этого не говорил. Гермиона! Я просто хотел чего-то большего… — Ну, теперь-то ты получил! Габриелла или как её там, она-то позаботилась об этом? — Нет, — проворчал он, всё ещё возмущенно глядя на неё. — Она ушла после того, как кто-то наслал на нас заклятье прошлой ночью. — Ого, — издевалась Гермиона. — Маленького Ронни бросили? Бедняжка. Лицо Рона покраснело, и Гарри взял её за руку. — Гермиона, хватит. Она посмотрела на Рона и Джинни, которые ничего не сказали, а смотрели на неё, как на буйного психа. Потом заметила, сколько глаз ещё пялились на неё. По всей видимости, их небольшой скандал привлек к себе нежелательное внимание. — Отлично. Намёк понят, — будто выплюнула она. — Хорошего дня. Гермиона поспешила прочь из Зала, не остановилась даже, когда услышала, как Джинни окликнула её. Рон. Тот ещё тупой долбанный говнюк! Как он мог! Ему настолько всё равно? Годрик, и почему она так полюбила этого эгоистичного урода. Почему Гермиона не могла полюбить кого-то, кому не срать на неё? Она поспешила вниз по коридору, не заботясь о том, столкнется ли она с кем-нибудь или нет. На данный момент её это не заботило. Прошлая ночь была тяжелой. Настолько тяжелой, что ей хотелось провалиться сквозь землю. Она думала, что сходит с ума, а Рон даже глазом не моргнул. Он больше беспокоился о шлюхе, которая порвала с ним, чем о чувствах своего друга, с которым он знаком семь лет. Гермиона не понимала, почему это так её задевает. Она знала, что между ними всё кончилось. В любом случае, пока. Хотя после всего, она сильно удивится, если вообще к нему вернется, даже если он захочет. Чертов Рон. Что ему ещё нужно? Он вообще пользуется своими долбанными мозгами? Гермиона любила его. Больше, чем кого-либо. Почему ему не хватало этого? С ней? Почему Рон заставлял её страдать? — Перестань делать всё, чтоб я тебя ненавидела, — простонала она, быстро взбираясь по ступенькам. Как же ей не везёт. Кто бы говорил. Да, я блин, хотя бы не обжимался с гребаным Пожирателем Смерти! И что с того?! Кого это, блин, вообще волнует? Рон же мог перепихнуться, с кем ему вздумается! Тогда почему она не может поцеловать Драко Малфоя? Почему она не может заглушить в свои печали, утонув в глубоких глазах? Почему Рон может вести себя ужасно, но не ожидать того же от неё? Чёртовы двойные стандарты, вот что это такое. Рон вел себя глупо! Только потому, что Гермиона была девочкой, не значило, что у неё нет потребностей. Еще с их с Малфоем ночи она жаждала его прикосновений. Она могла делать всё, что хотела. Ей не нужно было разрешение Рона. Она же не его собственность? Кого волновало, что она всё еще любит Рона? Да и он же тоже не спешил что-то делать? Гермиона остановилась и прислонилась к оконному стеклу, прислушиваясь к звукам капель дождя. — Да что со мной происходит? Она больше не могла ясно мыслить. Её нужно было что-то… что она могла контролировать. Что-то ощутимое. Что-то реальное. Слова Малфоя проскочили в её голове. Мы оба используем друг друга. И что с того? Здесь нет ничего плохого. Не обязательно должны быть чувства, Грейнджер. Так уж ли всё так просто? Заниматься сексом с кем-то, кого не любишь и даже не симпатизируешь. Хотя она же это уже делала? Гермиона ни в коем случае, образе или виде не была влюблена в Малфоя, но зашла так далеко, что потеряла с ним свою девственность. Всё могло быть просто. При одной мысли её сердце бешено забилось. Гермиона оттолкнулась от окна и направилась обратно. Она не знала, как найдет его, да и вообще возможно ли это. Ей просто нужно сымпровизировать, проследить за ничего не подозревающими первокурсниками. Она также не знала, согласится ли Малфой. Она напугала его прошлой ночью. Но опять же, он также сказал, чтобы она пришла к нему, когда будет готова признать, что хочет этого. Что же, Гермиона чертовски готова признать. Она хотела Драко гребаного Малфоя, или, на худой конец, его тело в личное пользование. *** Глаза Драко дрогнули и открылись, какое-то время он слышал свой собственный смех. И это был не тот смех, когда ты вспомнил что-то забавное. Нет, этот смех до боли напомнил ему отцовский. Он скривился, отгоняя неприятный звук. Как вообще он смог так рассмеяться? Он не умел так смеяться. Должно быть это из-за того, что ему только что приснилось. Не совсем сон, вообще-то, скорее кошмар. Хотя этот тревожил его больше, чем прошлые. Драко всё ещё слышал крики в голове, когда вставал с кровати, протирая глаза, дабы убедиться, что проснулся. Он не думал, что сможет ещё выдержать, если все ещё спал. Собственный смех, её плач. Всё это просто чересчур. Образ девушки, лежащей на полу, в конвульсиях, с выгнутой спиной и открытым ртом в беззвучных криках, вторгся в его сознание. Девушка, которую он всегда ненавидел, на которую всегда злился, завопила от боли, так как её пронзило другое заклятие. Кровь и слезы смешались с грязью, когда он стоял над ней с палочкой в руке, губы нашёптывали бесчисленные заклинания, направленные на её извивающееся тело. Девушка открыла глаза. Красивые карие глаза, и злобно посмотрела на него. Она не хотела умирать, отказывалась умирать. Он видел это в её ярких глазах, но Драко из сна не заботило, будет ли она упрямиться. Его не заботило, продолжит ли она бороться. Он надеялся, что она продолжит. Вот тогда он сломает её медленно и мучительно. Он склонился ближе к ней, и она отвернулась. Он фыркнул и, схватив её за подбородок, заставил взглянуть на него. — Тебе не надоело? — спросила она сквозь кровоточащие губы. — Едва ли, — Драко усмехнулся и схватил одной рукой её за шею, проведя пальцами по её мягкой коже. — У меня на тебя много планов, мерзкая грязнокровочка. Затем он проснулся, смех и отрезвляющая реальность привели его в чувства. Это была Грейнджер, во сне. Её избивали и пытали. Он сам пытал. Это выворачивало его наизнанку. Даже если это и сон, для него было словно наяву. Очень реалистично. — Твою мать, — прошептал Драко в поисках бутылки, которую вчера он оставил на полу рядом с кроватью. Возможно, это потому что она плакала из-за него. Скорее всего поэтому ему приснился такой кошмар. За свою небольшую жизнь он измучил и убил достаточно людей и не хотел продолжать, даже во сне. — Я собираюсь пойти поесть. Ты идешь? — спросил его Блейз, отрывая от темных мыслей. — Нет, я ещё чуточку поваляюсь. — Хочешь, я что-нибудь тебе принесу? — Конечно. Почему бы и нет? — пожал плечами Драко, поднося бутылку к губам. Блейз подскочил и за секунду вырвал у него бутылку. — Слишком рано для этого дерьма, старик. — А ну верни, — потребовал Драко, вставая. — Нет, — ответил тот резко. — Просто передохни немного, хорошо? Драко хотел было возразить и выхватить бутылку из рук друга, но не стал. Вместо этого опустился на матрас и вздохнул. — Прекрасно. Пусть будет по-твоему. — Спасибо, — сказал Блейз, открыл дверь и одарил его любопытным взглядом. И вышел. Что с ним не так? Драко не был слабохарактерным человеком, который тупо напивался в девять утра. Он был намного сильнее, спокойнее, чем сейчас. Или должен был быть. Но не был. Не в чёртовых кошмарах, преследовавших его. Он так устал. Устал от боли, вины, что пожирала его изнутри, словно личинки труп. Драко хотел отключить свои чувства. Хотел потеряться так, чтобы его никто не нашел, даже он сам. Если бы он только мог чуточку забыться. Хотя бы на время. Драко прикрыл глаза и вздохнул. Не то, чтобы он не заслужил страданий. Вероятно, он должен был принять эти ужасные чувства, как дар свыше. Значит, он по-прежнему прав? Значит, он не был похож на остальных. Он вполне был способен на злые поступки, но только у него не было желания пользоваться такими способностями. Он использовал свои таланты, чтобы убедить людей, что он по-прежнему опасен, но больше никогда не произнесет ни одного непростительного проклятия. Если на то будет его воля. Драко вздохнул полной грудью. Дьявол. Когда он превратился в такого бесполезного придурка? С каких пор он прекратил использовать свои способности, чтобы произвести впечатление на других? Почему он не хочет сейчас идти в Большой Зал и вести себя так, будто всё нормально? Вести себя так, как будто он тот же старый Драко, каким и был до войны, флиртовать и быть дерзким? Почему он не мог просто вытащить свою тушку из постели и провести день, как обычный волшебник? Он же не из тех придурков, которые жалеют себя. Итак, почему он всё еще здесь? Точно. Грейнджер. Если Драко отправится в Большой Зал, то встретится с ней. Он не хотел её видеть, так как она, скорее всего, не хотела видеть его. Прошлой ночь он бросил её на произвол судьбы. Ну может, не совсем на произвол, но картина ясна. Повезёт, если Грейнджер вообще снова взглянет на него. Хочет ли он всё ещё её? Да. Хочет. Драко все ещё желал её. Как одержимый. Прошлой ночью его тело практически подтолкнуло его к ней. Словно они чертовы магниты. Как там говорится? Противоположности притягиваются? Точно, как пить дать. Грязнокровка и чистокровный. Так нелепо. Грейнджер была олицетворением смертельной привлекательности. Это опасно. Не только потому что, если о них узнают, то будут травить, (хотя все и говорили, что предрассудкам конец, это было далеко от правды), но и он не был лучшей кандидатурой. Драко мог обидеть её. Да и после того кошмара… ни при каких обстоятельствах, он не сделает ничего такого с ней. Драко больше не такой. Чёрт, для начала он никогда и не был таким. Это всё только уловка. Способ выжить. Боги, он просто хотел жить. Существование сейчас мало походило на жизнь. Но когда он был с ней, он словно снова мог дышать. Словно стоило жить, чтобы слышать её голос и чувствовать её мягкую гладкую кожу, прижатую к его груди. Его член напрягся при одной мысли. Мудило! Просто перестань думать о ней! Она же сводит тебя с ума! — Малфой? Дерьмо! Теперь ты, чёрт побери, слышишь её. Неужели у тебя в конец крыша поехала? — Малфой! Я знаю, что ты там. Пожалуйста, открой! Подождите-ка. Разве ему не показалось? Грейнджер здесь? Драко вскочил и направился к двери, по которой она неистово барабанила. Почему она пришла? Как она оказалась здесь? Откуда вообще она знает, где, черт возьми, его комната? И почему ей захотелось знать? Все эти мысли носились в голове, пока он шел к двери. — Грейнджер? Чего тебе нужно? — Малфой, просто открой долбаную дверь! — воскликнула она. Драко усмехнулся над сказанными словами, он никогда не слышал, чтобы она так выражалась, и открыл дверь. Её глаза были широко распахнуты и безумны, и он внезапно замолчал. — Что… что ты тут делаешь? — спросил он, пока её глаза обследовали его тело. Драко бросил взгляд вниз и заметил, что на нём были только шелковые зеленые боксеры. И не смог сдержать ухмылку, сорвавшуюся с губ. Всего несколько минут назад он хотел всё забыть… и вот она здесь, его способ забыться, стояла прямо перед ним, а её глаза жадно разглядывали каждый дюйм его тела.  — Грейнджер, мои глаза выше. Она испугано просмотрела. — Прости… Я э-э-э… просто хотела поговорить с тобой… Понятно было, что Грейнджер нервничает из-за того, что пришла сюда. Или может потому, что он был полуодет. Так или иначе, она не уходила. — Как ты нашла мою комнату? — Встретила Забини и сказала ему, что мне нужно спросить тебя о новых префектах. Предполагаю, что он, скорее всего, догадывается о том, что между нами, раз пропустил меня. Ох, Блейз. Интересно, его друг сейчас доволен собой? Скорее всего, самодовольный кретин. — И зачем ты пришла? — Зачем? — повторила Грейнджер, неловко переступив с ноги на ногу. Она снова опустила взгляд. Драко вздохнул. — Если я оденусь, это поможет? — Нет, вообще-то, — слегка улыбнулась она. — Я э-э-э… подумала… может быть. — Выкладывай, Грейнджер, — рявкнул он, проталкивая её через дверь, громко захлопнув её. — Что ты хочешь? Грейнджер облизнула губы, прежде чем ответить. — Ты велел мне, то есть ты сказал, что хочешь попользоваться друг другом, чтобы не думать о том, что мучает нас… — начала она, не зная, на что смотреть, на лицо или на его грудь. Она такая милая, когда волнуется. Немножко милая. — Прошлой ночью я пыталась… ну… наброситься на тебя… Я сказала тебе, что это из-за того, что я поспорила, но на самом деле, я хотела сделать это, как только увидела тебя с Панси… и Рон пришел с этой, неважно, я поняла, что хочу тебя, Малфой. Я была слишком упряма, чтобы принять это и слишком пьяна, чтобы заткнуться. Прости, я заплакала… У меня просто было слишком много чувств… Думаю, я просто много думала о… Драко приложил палец к её губам. — А теперь ты слишком много болтаешь, — он улыбнулся. — Просто перейдем к делу. Я не собираюсь состарится в ожидании твоих объяснений. — Отлично… — Грейнджер глубоко вздохнула, по-видимому готовясь. — Я хочу принять твоё предложение, Малфой. Без колебаний он прижался губами к её уху. — Чертовски вовремя, Грейнджер, — он подтянул её ближе к себе. Драко чувствовал, как она была напряжена, но он не хотел беспокоится об этом. Не собирался отступать. Он уже отступил прошлой ночью и вышло чертовски нелепо. Грейнджер сказала, что хочет сделать это, вот и всё, что ему нужно знать.  — Я думал, что сойду с ума, ожидая тебя, — сказал он, проводя пальцами по её волосам. — Мои извинения, — усмехнулась она, оглядываясь через плечо и раскрыв рот при виде знакомой коричневой кофты, висящей на его стуле. — Малфой, это моя кофта? Хм. Он совсем забыл об этом. И решил, что пришло время для небольшой игры. Ослабить её напряжение, если ничего не помогает. Драко подошел и поднял её, дерзко ухмыляясь. — Возможно. Грейнджер ответила ему игривой усмешкой и подошла к нему, пытаясь выхватить кофту из его рук. — Лучше верни её, — сказала она. — Я повсюду её искала. Она бросилась к нему, но он отскочил от неё. — Нет-нет, — поцокал языком он. — Ты должна хорошо попросить. — Пожалуйста? — попросила она, хлопая глазками. — Почему я должен отдавать? — зевнул Драко, прикрыв рот ладонью, а в другой руке держал перед собой кофту. Это было тяжелее, чем он думал, пытаясь не обращать внимания на то, как привлекательно она сейчас выглядит. — Потому что она не твоя, — предположила Грейнджер. — Хм, хорошее замечание, — Драко обнял ее. — Думаю, мне придется отдать её тебе, — ответил он, когда она взяла её. Он отдернул её как раз вовремя, чтобы увидеть, как она нахмурилась. — …при одном условии. — И что за условие? — спросила она и, собравшись с духом, начала растягивать свою блузку. Драко смотрел на её тонкие пальцы, пока она расстёгивала пуговицы. Боги, как она может быть настолько сексуальной? Она всего лишь расстегнула несколько чертовых пуговиц! — Поцелуй меня, — сказал он, его голос был требовательным, но мягким. — С радостью, — ответила она и, приподнявшись, поцеловала его в подбородок и спустилась к его груди, провела языком по его соску, отчего Драко вздрогнул и крепко обнял её за талию. — Хм, это было неожиданно. — А ты и не сказал, куда именно ты хочешь поцелуй. — А знаешь, думаю, ты права, — ответил Драко, схватил её за руку и потащил к постели. И он не повторит ту же ошибку дважды.