Дабл Трабл

Вывалившись из камина в гостиной поместья Малфоев, Скорпиус едва не сбил с ног веснушчатого Хьюго Уизли. — Угощение или шутка! — завопил Хьюго, помогая Малфою подняться. — Здорово, Король Скорпион. — Привет, — Скорпиус окинул взглядом гостиную. В кресле у камина расположилась с какой-то книгой министр магии — Гермиона Грэйнджер, а отец Хьюго, Рон Уизли, сидя прямо на ковре, учил Роуз играть в волшебные шахматы. Гарри и Альбус устроились рядом с ними, следя за ходом партии — Альбус все ещё выглядел встревоженным и бледным. Скорпиус оглянулся, услышав шорох позади себя — из зеленого пламени вышел его отец, Драко Малфой. — Сюрприз, — улыбнулась Гермиона, поднимая взгляд от книги. — Мы приехали пораньше, чтобы застать вас врасплох. — Веселого Хэллоуина! — добавил Рон, делая ход пешкой. — Веселого Хэллоуина, семейство Уизли, — с улыбкой отозвался Драко — казалось, он не был нисколько обеспокоен происшествием в Хогвартсе. — Здравствуйте, мистер Поттер-Малфой. Здравствуй, Скорпиус, — вдруг неизвестно почему залившись краской, поздоровалась Роуз. — Привет, — повторил Скорпиус. Перед глазами у него снова и снова проносилось лицо в маске. — Спорим на галеон, моя сестренка в тебя втюрилась, — толкнув его локтем в бок, шепнул Хьюго. — Что? — Малфой удивленно уставился на приятеля. Роуз Уизли — влюбилась в него? Только в параллельной реальности! Хотя... Что же это такое, как не параллельная реальность?.. После того, как гости попили чаю с тыквенным пирогом и взрослые отправились пройтись по осеннему саду, дети уселись кружком у камина в гостиной — Альбус счёл, что уже достаточно стемнело для того, чтобы начать рассказывать страшные истории. В центр они поставили большую миску со сладостями — лакричными палочками, мармеладом и разноцветным драже Берти Боттс; Хьюго где-то достал небольшую серебряную флягу с огневиски, которая теперь передавалась по кругу. — Ну, — Альбус обвёл всех взглядом. — Кто начнёт? Хьюго пожал плечами, Роуз снова покраснела и смущенно хихикнула. — Я, — вдруг произнёс Скорпиус. — Я хочу начать. Голос у него все ещё немного дрожал при воспоминании о бесшумно скользившем мимо хижины Хагрида Пожирателе, но, отхлебнув немного огневиски и почувствовав, как в груди разлилось тепло, он заговорил: — Когда-то давным-давно, в те времена, когда Темный лорд был жив, он собрал всех своих приспешников под стенами Хогвартса и потребовал выдать ему Гарри Поттера. Когда его приказ не был выполнен, он повелел Пожирателям атаковать. Они ворвались в школу — люди, оборотни и великаны, все, кто служил ему. Студентов пытались эвакуировать, но не каждый успел уйти, и не каждый захотел уходить. Они сражались за Хогвартс и за весь волшебный мир не на жизнь, а на смерть — такие же дети, как мы. Погибших были сотни… Их всех позже принесли в Большой зал, чтобы близкие могли с ними попрощаться, а некоторых даже не нашли под завалами или их растерзали так, что и не собрать. Лорд Волан-де-Морт, он ждал в Запретном лесу — знал, что Гарри Поттер придёт к нему сам, придёт, чтобы защитить своих друзей и близких, пожертвовать собой в последний раз. И он пошёл. Один вышел из замка и направился по тропинке к лесу, к Темному лорду, к собственной смерти. Он даже не пытался защититься, когда Волан-де-Морт поднял палочку и произнёс Убивающее заклятие… — Хватит! — вскрикнула Роуз. — Как ты можешь рассказывать такие ужасы про собственного отца? Все знают, что Темного лорда победили безо всякой схватки. И ему уже никогда не вырваться из Азкабана, правда, Хьюго? — Конечно, — заметно побледневший Хьюго криво улыбнулся. — Мама говорит, его охраняет целая сотня мракоборцев и столько же дементоров. — О чем это вы? — Альбус переводил непонимающий взгляд с одного Уизли на другого. — Что значит — Волан-де-Морт в Азкабане? — Волан-де-Морт давно мертв, — громко и значительно произнёс Скорпиус. Хьюго и Роуз переглянулись и вдруг покатились со смеху. — Темный... Лорд… Мертв, — задыхаясь, хохотал Хьюго. — Нет, ты это слышала? Ну ты даёшь, Скорпиус! — Его нельзя убить, — отсмеявшись, объяснила Роуз. — Пытались многие, и ваш отец тоже, сами знаете, ничего не вышло. Говорят, какой-то осколочек его души, что ли, застрял в ком-то другом. — Вот если бы убить этого кого-то — дело в шляпе, — подтвердил Хьюго. — Только никто не знает, кто он и где его искать. Альбус и Скорпиус обменялись отчаянными взглядами. — А что насчёт нападений Пожирателей на школу? — наконец решился спросить Малфой. — Они мстят, — спокойно ответил Хьюго. — За своих погибших — всех, кого переловили, подвергли эвтаназии. И за Тёмного лорда тоже — мечтают однажды его освободить. Только шиш им, вот что. Они и сами, наверное, понимают, шансы на успех у них невелики — они и на Хогвартс не могут напасть в полном смысле этого слова, так, шастают иногда по территории и пугают студентов. Уже много лет не было настоящих жертв… А что это вы оба сегодня такие странные, будто вас Конфудусом шарахнуло? — Мы неееее, — неопределенно протянул Альбус. — В общем… — Нам очень срочно надо бежать, — сообщил Скорпиус, поднимаясь. — Я вспомнил об одном неотложном деле. И, провожаемые удивлёнными взглядами Хьюго и Роуз, они выбежали из гостиной и понеслись вверх по лестнице, на третий этаж, в комнату, где много лет назад плакала в колыбели дочь Волан-де-Морта, и где теперь, надёжно спрятанный под подушкой, лежал Маховик времени. Драко втолкнул Гарри в спальню, и, прижав его к стене, жадно поцеловал в губы. Они только что, встретив в оранжерее новоприбывших Люциуса и Нарциссу Малфой, оставили с ними чету Уизли и сбежали. Драко, с одной стороны, было стыдно за то, что он бросил друзей в такой тёплой компании, но с другой... игра стоила свеч. Весь день Малфоя не покидало странное чувство, будто мир, в котором он привык жить, от него ускользает — и теперь, торопливо расстегивая мантию Гарри, он старался удержать рядом с собой хотя бы самую любимую частичку этого мира. — Драко, — простонал Гарри, зарываясь пальцами в светлые волосы Малфоя. — Сумасшедший... Что ты творишь? Нам надо вернуться ко всем. Вместо ответа Драко наклонился и провёл языком по ключице Поттера. Скользнув вниз рукой, слегка сжал его твёрдый под тонкой тканью член. Накрыл губами светло-кофейный сосок. — Все ещё хочешь вернуться? — Нет, — выдохнул Гарри, — о, прошу тебя, Драко… Малфой опустился на колени, осторожно оттянул вниз резинку дорогих боксеров и обхватил ладонью твёрдый, горячий от прилившей крови член. Поцеловал голубоватую выступающую венку. Слизнул прозрачную капельку смазки. И, обхватив головку губами, начал сосать. Гарри, закрыв глаза и сжав ладонями голову Драко, стонал и толкался бёдрами вперед, дальше, глубже. Мир сжался до размеров одной комнаты, все мысли и желания сосредоточились на одном — чтобы эта сладостная пытка не заканчивалась... Шрам вдруг пронзило резкой болью. В ушах зазвучал ледяной, шипящий голос, который Гарри — даже после стольких лет — узнавал безошибочно: «Гарри Поттер…» Под закрытыми веками полыхнуло зелёным, и Гарри провалился в темноту.