Возмездие

-Присмотри за ними…- сквозь зубы бросил Дамир аль Ансари, выхватывая взглядом знакомую фигурку в толпе заложников. Вахди кивнул, подняв автомат. Дамир шагнул, ухватив рыжую сучку за руку и рванув к себе. -Узнаешь меня?- сквозь зубы процедил он, наклоняясь к её побелевшему личику. Девушка словно оцепенела от шока, слишком напуганная, слишком ошеломленная. -Помнишь, что твой папочка приказал сделать со мной?- прорычал Дамир, таща покорную, как теленок, девчонку по темному коридору. –Помнишь? Твои фокусы теперь не пройдут…не здесь и не сейчас… …Он помнил ощущение усталости и смертного стыда, ощущение несмываемого позора, когда повис на деревянной перекладине, уже не ощущая ни ударов, ни свиста кнута. Он тогда видел только бледное личико этой маленькой дряни, которая заманила его своими прелестями, а потом безо всяких раздумий сдала появившемуся папаше. Грубые руки, сдирающие с него одежду, боль больше душевная, чем физическая. -Ты помнишь?- пробормотал он, втаскивая сучку в охранницкую и швыряя на диванчик. Она смотрела на него грустными голубыми глазами. Он рванул на ней платье, обнажая нежное тело, белое как молоко. Кровь матери-европейки, слитая с кровью отца-араба сделала эту девушку совершенством. Если бы ещё это тело содержало столь же прекрасную душу…но душа Амиры была такой же черной, как черная душа её отца. -Помнишь, как выдала меня своему папаше?- прошептал он, сдирая с себя рубашку и штаны и проводя рукой по бедру девушки. -Дамир…я была совсем девчонкой…- неожиданно тихо и очень грустно сказала она. –Я обезумела от страха…отец убил бы меня, если бы узнал правду… -Да, конечно…- Дамир шлепком заставил её раздвинуть ножки и положил ладонь на её промежность, ощущая ладонью исходящий жар. –Меня он просто засёк кнутом почти до смерти и выбросил в пустыню, на съедение коршунам… Он грубо сжал её киску, ожидая криков и плача. Но она неожиданно посмотрела на него своими огромными глазами, которые сводили с ума, лишали сил. -Поверь, моя судьба была не лучше твоей…- тихо сказала девушка, не пытаясь сопротивляться. –Отец отдал меня за старого шейха Акри, который уплатил выкуп в три нефтеносные вышки и два золотых рудника. И по сию пору я- его супруга. Так что, убив меня, ты лишь подаришь мне освобождение. Её слова, казалось бы, должны были принести ему облегчение, но отчего-то Дамиру вдруг стало так худо, как не было даже тогда, привязанному к перекладине, корчащемуся под ударами. -Думаешь разжалобить меня?- усмехнулся он, держа одной рукой пистолет, другой орудуя в уже обильно увлажнившихся складочках. –Я смотрю, ты все так же отзывчива на мужские руки, шлюшка. Она продолжала спокойно смотреть на него. Дамир положил пистолет на стол и улегся на податливое и нежное женское тело, вдавив его в диван. Амира обняла его, поглаживая лопатки, вороша курчавые волосы, тихо, сквозь зубы постанывая, пока он грубо вталкивался в её тело. Её киска была влажна, но очень узка для его крупного члена. -Дамир…о, Дамир… Он впился в её губы, задохнувшись от ненавистных воспоминаний. Прикусил их, вызвав тихий стон. -Я трахну тебя…а потом позову остальных…- простонал он, задыхаясь от ненависти и безумной, отчаянной тоски по этой девушке, по её телу, по её нежным рукам. Он ускорил движения, придерживая её под зад, вгоняя в неё член с такой силой, что она вздрагивала от боли. -Они будут…тебя…мммммммм……..аааааааааахххххххххххх! Он кончил, задохнувшись и уткнувшись лицом в её пышные светлые волосы, рассыпанные по подушке, грубо стиснув её грудь и с какой-то жуткой внутренней болью чувствуя её ласковые ладошки, гладящие его волосы и спину. Она молчала, сжавшись в комок на диване, с тоской и болью глядя, как он одевается. Держа пистолет, он подошел к ней и сгреб в кулак её пышные волосы. -А теперь, сучка, ты порадуешь моих друзей… Она смотрела на него, не издавая ни звука. Не просила, не умоляла о пощаде. Просто смотрела, а потом опустила голову, обняв коленки. Только теперь, глядя на неё, он заметил, что она старается не опираться спиной о диван. Грубо дернул за волосы, заставляя повернуться к нему спиной… Он сам не знал, как сдержал стон. Новые едва поджившие рубцы от ударов плети поверх старых, закорузлых. Поверх подживших следов ожогов. Поверх порезов, грубо забранных медицинскими нитками. Она опустила голову. -Мой муж… ему нравится видеть боль… Дамир прикусил губу. Его била дрожь. Он размотал намотанные поверх кулака волосы. -Это его рук дело? -Его подручных…он позволяет им…все…кроме проникновения в женское лоно. Дамир прикусил губу. Иногда принять решение легче легкого. Нужно только точно знать, чего хочешь. И знать пути… -Оденься, женщина… Она покорно натянула платье, попытавшись перевязать его пояском. Но пышная грудь все равно была напоказ. Дамир взял со стула свою куртку. -Надень. Хорошо, что отключены камеры во внутренних коридорах. Выдернуть решетку воздуховода легче легкого. -Внутрь! Быстро! Путь не так уж долог. У каждого свой ад. У каждого свой рай. Его рай и ад- эта девушка. Её пышные нежные половинки, покрытые крест-накрест рубцами, мелькают впереди. Словно путеводный свет. …Мотоцикл, ревя, уносил их прочь от оцепленного полицией района. Те, кто остался, если, конечно, смогут выбраться, будут гадать, куда он делся. Но ему плевать. Единственное, что есть, что действительно важно- это две нежные руки, обнимающие его тело.