Прекрасная двоюродная сестра

      Хакурена всегда любили девушки, и он сам был не против с ними поболтать. Иногда, может, и что-то большее. Но самое сильное влечение он испытывал только к одной девушке. И всё бы хорошо, если бы этой девушкой не была Комей. У Хакурена были с ней хорошие, доверительные отношения и он не хотел бы их портить. Но что им двигало, когда он шёл в купальню одним вечером, он не знал. Ведь ему даже служанки сказали, что там кто-то есть, но Хакурен подумал, что там кто-то из мужчин, он явно не будет их стеснять.       Как бы не так. Когда Хакурен вошёл, было поздно менять решение, и Комей с непониманием посмотрела на него, прикрываясь руками.       — Хм… Вечер добрый, — неловко пробормотал Хакурен и резко отвернулся.       — Добрый, — так же смущённо ответила Комей. — Вам повезло, что здесь нет служанок.       — Они все бежали за мной и пытались уговорить повременить с посещением купальни. Теперь я понимаю почему, — улыбнулся Хакурен, слегка повернув голову.       Комей этого не заметила и поправляла волосы, что дало Хакурену несколько секунд на то, чтобы её осмотреть. И ему стало немного непонятно, почему Комей так стеснялась некоторых мужчин. Ведь под всеми одеждами, которые она носила, было красивое и приятное тело.       — Не смотрите! — вдруг сказала она и смущённо отвернулась.       — Прошу прощения, но трудно оторваться, — улыбнулся Хакурен. — Мне уйти?       Он был уже готов уйти, ведь ответ мог быть только один, но Комей вдруг едва заметно покачала головой.       — Останьтесь. Я всё равно скоро ухожу, — прошептала она и накинула лёгкие одежды, садясь на край бассейна.       Хакурен взволновался. Он знал, что если сейчас обернётся, то не сумеет оторвать взгляд и придётся придумывать объяснение этому. И всё же он обернулся и пошёл к бассейну, стараясь не поднимать взгляд. Пусть Комей подумает, что его интересовали лужи, на которых он мог подскользнуться, а не она сама. И даже не кончики её мокрых волос, что щекотали ключицы, отчего Комей поправляла их, на мгновение открывая занятный вид.       Стоило только Хакурену опуститься в воду, как всё его внимание было переключено исключительно на Комей, которая стеснительно опускала взгляд, неловко пытаясь прикрыть открытые участки кожи руками.       — Странно, что тебя ещё замуж не выдали. Красивая такая, — тихо сказал Хакурен, отчего Комей покраснела.       — Император пока не считает это нужным, — пробормотала Комей и подняла взгляд на Хакурена, рассматривая его.       — Я бы тоже не считал. В смысле, такой ясный ум лучше держать в своём государстве, чем отдавать в другое.       — Но рано или поздно меня всё равно выдадут замуж, несмотря на то, что я умею.       Хакурен улыбнулся и резко подсел к ней, напугав этим.       — А за меня не хочешь замуж?       Комей только испугано и неопределённо мотнула головой и сразу же покраснела.       — Если хочешь, могу спросить у отца. — Хакурен улыбнулся, приобнимая Комей за плечи. — Не бойся меня.       — А он разве не будет против такого брака? — пробормотала Комей, слегка поёжившись от прикосновений, которые были для неё непривычны.       — Вряд ли. Но всё зависит от того, что ты думаешь об этом.       — Я хочу подумать над этим. Всё же, такое решение слишком серьёзное.       Хакурен кивнул и легко поцеловал её в щеку, залезая обратно в воду. Комей от такого резко покраснела и поднялась на ноги, одеваясь.       Слова Хакурена действительно заставили её задуматься, в особенности потому, что Комей сама когда-то думала об этом. Но это были робкие и мимолётные мысли, которые сразу же забывались под натиском дел и работы. Сейчас же Хакурен прямо предлагал ей это и, видимо, не только с политических соображений. А это было очень приятно.       — О чём задумался? — спросил Хакую у Хакурена.       Он пришёл к брату, чтобы поговорить перед сном и, может, спросить совета. Но вместо этого весь вечер получал от Хакурена неопределённые ответы на вопросы, но разговор не шёл.       — Да так. — Хакурен пожал плечами, хотя уже хотел всё высказать. — Комей очень красивая.       — Она красива, не спорю. Но к чему это в нашем разговоре о политике?       — Ну, мне не хотелось бы, чтобы она вышла замуж за кого-то из другой страны… Может, лучше за меня. — Последние слова Хакурен прошептал.       Хакую только удивлённо поднял бровь, смотря на брата.       — Хочешь, чтобы она стала твоей женой?       — Хочу. Такая милая и умная! И я ей, кажется, тоже нравлюсь.       — Тогда с этим не ко мне. Если Комей даст согласие, то это не будет проблемой. Но просто пообщайтесь ближе, прежде чем повторно говорить о свадьбе.       Больше Хакую не мог сказать; он и так чувствовал, что лучше бы не знал об этом, не его дело. А вот Хакурен решил воспользоваться его советом. И на следующий день пошёл утром к покоям Комей, встретив её служанок.       — Она ещё спит?       Вопрос был глупым, и Хакурен и так заранее знал ответ, но на всякий случай спросил. Служанки подтвердили его догадку, но почти сразу после этого заспанная Комей выглянула из покоев.       — Я услышала ваш голос…       — Видимо, я разбудил тебя, — улыбнулся Хакурен, а вот служанки поспешно пытались увести Комей в покои, чтобы одеть её и причесать.       — Сейчас выйду, — сказала она, прежде чем позволила себя увести.       Хакурен кивнул и начал терпеливо ждать, пока Комей выйдет. Заранее радовало, что она не испугалась его и, как ему показалось, даже успела улыбнуться. Если это не его воображение, то что бы это значило?       — Вы что-то хотели? — тихо спросила Комей, когда вышла из покоев, поправляя одежду.       — Сегодня хорошее утро, прогуляемся вместе? — предложил Хакурен, с какой-то странной радостью смотря на неё.       — Конечно. — Комей едва заметно смутилась. — Но после обеда у меня совет.       — Знаю, не задержу больше, чем можно. Пойдём!       Комей только успела кивнуть в знак согласия, как её осторожно взяли за руку, ведя за собой. Встретивший их в одном из коридоров Коха был очень удивлён, даже моргнул несколько раз в попытке понять, не показалось ли ему. А Хакурен даже не обратил внимания, только уверено вёл за собой Комей.       Приятно будет провести с ней утро, даже если только с разговорами.       — Вы хотели о чём-то поговорить? — спросила Комей, осторожно взяв Хакурена по руку.       — Ни о чём особенном. Хорошее утро, зачем портить его серьёзными разговорами?       — Значит, это просто прогулка в саду?       — Именно. Так что не волнуйся, Мей.       Комей вновь смутилась и кивнула. Прогулка действительно была приятной, потому как даже на совете едва ли не большую часть её мыслей занимал Хакурен.       Он всегда ей нравился. В основном как человек, который восхищал своей сообразительностью, силой, характером. Конечно, как мужчина тоже, но об этом Комей думала меньше. Но эти внезапно начавшиеся прогулки по утрам и вечерам, какие-то мелочи, которые Хакурен для неё делал, оставляли приятное тепло внутри на весь день.       Однажды он даже поцеловал её в щеку ещё раз, и тогда Комей не покраснела, а улыбнулась ему. Для Хакурена это значило всё самое хорошее.       — Ты решил последовать моему совету, — с улыбкой сказал Хакую, встретив Хакурена в одном из коридоров дворца, когда он уже попрощался с Комей.       — Не хотел пугать её и портить всё поспешностью, — ответил Хакурен, так же улыбнувшись. — Теперь осталось только упросить отца.       — Он и сам всё видел, так что не думаю, что будут возражения, — сказал Хакую и пошёл дальше по своим делам.       А Хакурену оставалось лишь мечтать о том, как Комей будет радоваться его объятиям и сама его обнимать. В один из вечеров у него заиграло внутри романтическое настроение, и он решил сделать Комей приятное.       И ничего лучше, чем сунуться в окно её покоев с подарком, он не придумал. Но от такого своеобразного визита Комей только испугалась и вскочила с кровати.       — Хакурен!       — Ш-ш! — зашипел Хакурен. — Никто не должен знать, что я здесь.       — Зачем же так пугать?! Залезайте в окно.       Хакурен кивнул и пролез в покои, оглядываясь.       — Никого нет?       — Нет, служанки уже давно ушли, а больше ко мне не заходит никто.       — Отлично.       Хакурен улыбнулся и на мгновение приобнял Комей, и она обняла его в ответ, улыбаясь.       — А что за столь поздний и тайный визит?       — Просто не хотел, чтобы кто-то знал об этом. К тому же, у меня есть кое-что для тебя!       — Что именно? — Комей завернулась в одеяло и устроилась рядом с Хакуреном.       — Я помнил, что ты хотела это почитать. — Хакурен вытащил из-за спины несколько свитков и протянул их Комей. — Вот.       Комей охнула и взяла свитки в руки, проводя по ним пальцами.       — Они же в единственном экземпляре существуют…       — Всё же быть членом императорской семьи имеет свои плюсы.       — Спасибо. — Комей поцеловала его в щеку, благодарно улыбаясь. — Вы так добры ко мне.       — Ты. Всё же я хочу, чтобы мы стали ближе друг другу, — улыбнулся Хакурен, беря Комей за руку.       Она кивнула, отчаянно пытаясь не краснеть, и смущённо опустила голову. Быть так близко к своему кумиру — слишком волнующе.       — Помнишь, я несколько месяцев назад спросил у тебя кое-что?       — Я согласна, — прошептала Комей, неловко сминая в пальцах одеяло.       — Я рад это слышать, — прошептал Хакурен и прижал её к себе, поглаживая по плечам.       В какой-то странный момент она обернулась к нему и подтянулась к лицу, так, что он услышал её быстрое дыхание. И сам же не выдержал, касаясь губами её губ, слегка сжимая пальцами плечи. Когда отстранился, увидел, как Комей покраснела. Но она не собиралась отталкивать его, наоборот, обняла и прижалась к нему.       — Я буду просить, чтобы церемонию начали готовить как можно скорее, — прошептал Хакурен, прижимая к себе Комей и поглаживая её по волосам.       — И я буду спать в твоих покоях? — спросила она. — Вместе с тобой.       — Если ты этого хочешь. Но это только после того, как ты станешь моей женой.       — А сейчас можно здесь.       Комей прижалась к нему крепче, и Хакурену показалось, что он понял намёк.       А наутро служанки Комей очень сильно удивились, когда зашли к ней в покои, а она уже сидела на кровати и читала. Из-за этого Комей пришлось долго отговаривать их от мысли о своей болезни, хотя красные щёки говорили о противоположном.