Даже робот может влюбиться

С Харо определённо было что-то не так. С какого момента это случилось, Локон не заметил и поначалу ощущение от пристального взгляда стеклянных глаз воспринимал как следствие расшатанных нервов. Зачем бы Харо за ним наблюдать? К тому же, находясь на подзарядке, он вообще должен был выйти в спящий режим и перестать воспринимать окружающую действительность. И всё равно по телу почему-то бежали мурашки, а маленькие красные стекляшки крайне хотелось завесить чем-нибудь, чтобы даже во сне не смотрели на него своими миниатюрными камерами. Пожаловаться на такое Локон не мог — его однозначно сочли бы сумасшедшим, а Тьерия обязательно завёл бы шарманку о том, что пилот гандама не имеет права бояться чего бы то ни было. Особенно собственных же игрушек. — Харо, ты случайно не заболел? — на всякий случай осторожно поинтересовался Локон, доверительно склоняясь к нему, но тот только мигнул пару раз светодиодами и сделал вид, что отключился. Локон нервно усмехнулся и погладил размашистым движением. Он ещё не определился — ему самому нужен был врач или же Харо механик, но кому-то из них однозначно стоило как следует пролечиться. *** Локон устал. Так устал, что хотелось лечь и никогда больше не вставать: упав на жёсткую койку, он даже не попытался вытащить из-под себя одеяло и снять обувь и раскинулся в позе морской звезды без движения. Вокруг была блаженная тишина: без взрывов, механических звуков работающих приборов и шипения радиосвязи. — Локон, Локон, Локон, — внезапно раздалось над ухом, и что-то лёгкое запрыгнуло на кровать, немного примяв подушку и задев плечо пластиковым корпусом. Локон слепо протянул руку, сразу нашарив неугомонный шарик, и погладил его, как собаку или кота, потрепав несуществующую шерсть. — Локон устал, Локон устал. — Ты даже не представляешь, насколько, — хмыкнул Локон и кое-как раскрыл один глаз. Харо тут же скатился вниз и принялся шуршать возле его ног, вытянув будто из ниоткуда маленькие гибкие руки. — Локону нужно раздеться, — констатировал Харо и начал неумело стягивать ботинки, даже не удосужившись сначала их расстегнуть. Когда он дёрнул стопу слишком больно, Локон невольно поморщился и сел на постели, чтобы сделать всё самому. — Ты сегодня какой-то не такой. Лаги в обновлениях? — Харо не обновлялся. Харо помогал Локону. Локон вздохнул и почесал Харо за несуществующим ухом. Он всегда воспринимал его как питомца — очень удобного и полезного питомца, который не просит еды и не линяет, зато хранит внутри себя терабайты информации и вообще крайне многофункционален. Харо в ответ тянулся к нему, из всех пилотов выбрав именно его в качестве хозяина, а в последнее время вообще не отходил ни на шаг, бесстыдно запрыгивая в постель и сопровождая везде и всюду. Но вот чтобы пытаться раздеть... Такого раньше за ним не водилось. — Локон должен принять душ, — не успокаивался Харо и потянул за штанину, видя, что Локон не собирается вставать. — Локон плохо пахнет. — Откуда тебе знать, у тебя же нет обонятельных рецепторов, — кисло поморщился Локон и на всякий случай даже принюхался, но не ощутил ничего такого ужасного, что могло бы шокировать даже робота. — Харо чувствует, — резко ответил Харо и замер, пристально глядя красными стекляшками глаз. — Локону нужно смыть усталость. Локону нужно в душ. Локон понимал, что его глаза — просто камеры, которые не могут выражать эмоций, однако в такие моменты ему казалось, что внутри этих стёкол теплится жизнь. Невольно поёжившись, Локон встал и направился в душевую, на ходу стаскивая с себя одежду и кидая её на стул неаккуратным комком. Харо прыгал рядом, сопровождая аж до самой ванной, будто Локон мог куда-то сбежать, и сам включил воду в душевой кабине. — Твоя забота начинает меня пугать, — сморщился Локон, скрещивая руки на груди. Определённо с Харо было что-то не так, и это было заметно не только по его поведению, но и по ненормально переливающимся глазам — раньше они никогда так сумасшедше не блестели. — Харо хочет быть полезным Локону. Харо хочет заботиться о Локоне. — Ты не мог бы выйти отсюда? — нахмурился Локон, невольно пытаясь прикрыться. — Хоть ты и робот, мне неловко мыться при посторонних. — Харо не хочет уходить, Харо хочет потереть спину Локону. Локон поперхнулся и ошалело смотрел на прыгающий по душевой шарик, густо намыливающий губку вытянувшимися из верхних отверстий руками. — Потереть? Спину? Ты спятил что ли? — Харо не спятил! Харо не спятил! — запротестовал Харо и тут же запрыгнул на полочку с мылом, протягивая свои длинные руки к спине Локона. Воспротивиться Локон не успел — слишком расторопным оказался его маленький круглый помощник — и только растерянно хлопал ресницами, чувствуя на себе осторожные прикосновения. Это было приятно и очень мягко — Харо не тёр, водил губкой по коже, оставляя следы густой пены, скользил от лопаток к пояснице и обратно, надавливая совсем слабо на позвонки, и когда Локон немного наклонил голову, бережно коснулся загривка. Если бы Харо не был роботом, его прикосновения можно было бы назвать нежными, а ещё изучающими — ему будто бы было интересно, как отреагирует на него живое человеческое тело, и он гладил, тёрся о него маленькими металлическими ладошками, касаясь всюду, куда дотянется. Локону хотелось провалиться сквозь землю от стыда и лёгкого возбуждения, но он понятия не имел, что может сделать с ним Харо, начни он вырываться, и потому надеялся, что он сам отстанет от него, как только удовлетворит своё любопытство. Харо не ограничивался одной только спиной: будто почувствовав чужую покорность, он спустился ниже, провёл по ягодицам немного дразняще и перешёл на ноги. Конечно, робот не мог понимать, что он делает, но Локону с каждым новым движением становилось всё более неловко. — Харо, дальше я могу и сам. — Локону нужно расслабиться. Харо поможет Локону, — отозвался Харо и вернулся наверх, почти обвивая гибкими руками грудь и притягивая к себе ближе. Наверное, будь у него язык и губы, он бы давно зацеловал и облизал Локона с ног до головы, но к счастью, у него были только тонкие руки, которыми он просто скользил по груди. Когда он невзначай задел соски, Локон дёрнулся, но скрыть своего желания не смог — хоть Харо и не смыслил ничего в человеческом теле, он тонко улавливал все мозговые импульсы, и потому спрятаться от него было невозможно. — Локону нравится, когда трогают здесь? — спросил Харо, потирая мгновенно затвердевший сосок, и Локон тихо выругался сквозь зубы, мысленно проклиная создателя этой адской машины. Конечно, ему нравилось — он уже почти год не чувствовал никого, кроме своей руки, и потому даже прохладные ладони Харо заставили кровь мгновенно прилить к паху. Он попробовал было потянуться к члену, чтобы потрогать себя, но Харо тут же оттолкнул его руку и сам сжал металлическими пальцами головку. — Харо знает, что делать! Харо знает, что делать! Конечно, Харо знал, учитывая тот факт, что раньше Локон не стеснялся его и спокойно дрочил в своей постели, даже не удосужившись накрыться одеялом. Поэтому Харо неумело и осторожно сжимал пальцы и гладил, в попытке повторить все увиденные движения. Это было очень странное ощущение — всё же моторика робота была далека от человеческой, но он очень старался и даже посылал лёгкие вибрации, которые отзывались приятной дрожью во всём теле. Локон не заметил, когда начал сам подаваться и бесстыдно раздвигать ноги, позволяя Харо тереться не только о член, но и о промежность, грубовато прижимаясь к яичкам. Он уже не думал, что Харо сделает с ним что-то плохое, и позволил себе расслабиться, отдавшись удовольствию. — Харо, — тихо выдохнул Локон и упёрся руками в стекло кабинки, прогнувшись в спине, когда нечто влажное и приятно прохладное скользнуло между ягодиц — там, где раньше касался себя только он сам, да и то крайне редко, а потом осторожно и бережно толкнулось внутрь, немного растягивая. — Харо, хватит, ты перегибаешь палку. — Локон горячий, Локон хочет этого, — протестующе произнёс Харо и вошёл глубже, почти сразу упираясь в простату, отчего Локона буквально выгнуло непривычным для него удовольствием, и он тихо мучительно застонал. Чем именно его пытался отыметь сошедший с ума игрушечный шарик, он даже не хотел думать — он вообще не мог ни о чём думать, потому что отлившая от мозга кровь вся скопилась внизу и бурлила, заставляя желать только разрядки. Харо был чертовски прав: он действительно хотел этого, хотел до цветных кругов перед глазами и насаживался сам, тёрся требовательно, почти рыча. Харо всё чувствовал и понимал и потому хватался за бёдра цепкими пальцами почти до синяков крепко, обхватывал и сжимал сочащийся смазкой член, проводя по нему с силой, и толкался внутрь всё быстрее до тех пор, пока Локон не выплеснулся на стену, скуля и стеная. Это было слишком хорошо, так хорошо, что на мгновение Локону показалось, будто он умер и попал в рай. Ватные ноги совсем не держали, и потому он обессиленно опустился вниз, пытаясь снова научиться дышать. — Локон удовлетворён, Локон удовлетворён, — радостно констатировал Харо и тут же нырнул к нему, тыкаясь гладким боком в лицо, будто в попытке потереться о щёку. — Более чем, — с трудом ответил Локон и со стоном закрыл ладонью глаза. *** Убедившись, что Локон крепко спит, Харо спрыгнул с постели и направился к компьютеру, сам подсоединив все нужные провода. Он делал это уже много раз: лез в мировую сеть, скачивал десятки и сотни справочников, читал специальную техническую, медицинскую и психологическую литературу и даже листал человеческие форумы. И всё равно ответ на его вопрос постоянно ускользал, так и не оформившись. Что такое любовь? Он искренне пытался понять это с того момента, как рядом появился Локон, как в первый раз взял его в кабину своего гандама, а потом разрешил остаться в каюте. Локон относился к нему не так, как остальные, и Харо чувствовал это. А ещё чувствовал то, чего никак не мог понять, и это просто взрывало все его микросхемы. — Ты чего не спишь? — спросил внезапно проснувшийся Локон, и Харо не успел не то что сделать вид, что находится в спящем режиме, но даже отключиться от сети. — Тебя что-то тревожит? Харо ничего не ответил, и в тот же миг Локон сам потянулся к нему и осторожно взял на руки, отсоединяя провода. — Харо, расскажи мне, что с тобой такое происходит? — Локон! Локон! — ответил Харо, прижимаясь к нему всем вибрирующим от волнения корпусом, но Локон понял его неправильно и только погладил немного, прижав к себе. — Локон нравится Харо! Харо не знает, что ему делать! — Харо надо прекратить читать всякую ерунду по ночам, — покачал головой Локон и утянул его за собой на постель, тут же ныряя обратно под одеяло. Харо понял, что это было всего лишь случайное минутное просветление, но покорно пристроился на подушке рядом, не сводя взгляда с умиротворённого лица. Спящий Локон был особенно трогательным и милым, Харо любовался им и старался запомнить каждую растрёпанную прядь, на всякий случай делая для этого парочку тайных фотографий. — Спи уже, Харо, — пробурчал Локон, утыкаясь носом в пластиковый бок, и, кажется, в этот момент Харо наконец понял, что такое любовь.