Победитель получает проигравшего

Дверь в раздевалку отворилась, и внутрь уверенным шагом вошел Аомине. Ухмыльнувшись, он закрыл за собой дверь и задвинул засов. Хотя то, что вновь сейчас произойдет - зрелище удивительно красивое, Аомине не собирался выставлять его на всеобщее обозрение. Это его личный триумф. Для остальных было там, на площадке. А здесь, в темной раздевалке, он получит только свою победу. Свет из душа освещал небольшой участок раздевалки, и Аомине остановился недалеко от границы света и тьмы. Шум воды быстро смолк, сменяясь прерывистым дыханием и звуком скользящего по телу полотенца. Хлюпая мокрыми ступнями, поникший Кисэ вошел в раздевалку, при этом не выключив свет в душевой и не включив его в другой комнате. Ведь он знал, что ждет его в темноте... Точнее кто. - Подготовился для меня, Кисэ? - самодовольно спросил Аомине, прижимаясь к спине Рёты и обнимая его за талию. - И не надейся, - сквозь зубы процедил Кисэ, стараясь вырваться из кольца сильных рук. Но все попытки Кисэ были тщетны. Он слишком устал и вымотался, при этом вновь не поборов Аомине. А тот... А тот в свою очередь наоборот был полон сил и решимости. "Откуда у него только энергия берется?" - только и успел подумать Кисэ до того как с его бедер сдернули полотенце и толкнули к стене. Резко скинув с себя куртку и бросив ее в сторону скамейки, Аомине направился к Кисэ, не сводя с того голодного хищного взгляда. - Ты сегодня был хорош, - произнес Аомине, коленом раздвигая ноги Кисэ. - Но недостаточно, чтобы победить меня, - на ухо сказал он, расстегивая свои штаны. - Поэтому я вновь пришел за своим призом, - молниеносно подхватив Рёту под колени, он поднял его и, оставив на светлых губах болезненный поцелуй, в предвкушении протянул. - Ну же, мой Котик, будь сегодня ласковым. Спрячь коготки. Пока я их тебе окончательно не сломал. И стоило только словам затихнуть, как Аомине вошел в Кисэ без всякой подготовки. Резко и на всю длину. От стен отразился сдавленный вскрик, и Кисэ вцепился в Аомине: ногтями впиваясь в кожу на плече и пальцами хватаясь за иссиня-черные волосы. - Лжец, - довольно промурлыкал Аомине, вылизывая напряженную шею Кисэ. - Подготовился. Значит, ждал меня. Признайся, Кисэ, ты этого хотел. Тебе же нравится, когда я тебя побеждаю на площадке, а затем трахаю. Нравится, - выдохнул ему в губы Аомине, начиная свои резкие толчки. - Иначе ты бы не оставался мне верен. Услышав над ухом тихий, пораженный выдох, Аомине сбавил темп вплоть до издевательски нежных и плавных движений, скользящих по простате, чем, разумеется, вызвал дрожь светлого тела. Закинув ноги Кисэ себе за спину, Аомине тем самым заставил обхватить себя за талию, в то время как сам переместил ладони на ягодицы своего друга. - Между нашими тренировочными играми иногда проходит столько времени, - начал Аомине, набирая обороты, - а я каждый раз беру тебя, словно девственника, - услышав всхлип Кисэ, Аомине усмехнулся и продолжил. - Уж я-то знаю каково это. И каждый раз ты заставляешь меня возвращаться к тем воспоминаниям. Настолько уж ты узкий каждый раз. Неужели ты, правда, спишь только со мной? Неужели я так и остаюсь твоим единственным мужчиной, Кисэ? - сильнее придавив Кисэ к стене, спросил Аомине, оставляя на и так уже истерзанных губах издевательски рваные поцелуи. - Ну же, ответь мне, - требовательно произнес Аомине, начиная подчиняться звериным инстинктам. - Ты отдаешься только мне? - настаивал Аомине, все же сбавив темп. Кисэ тяжело дышал, возбуждение зашкаливало и перед глазами все плыло, но, собрав последние капли самообладания, он молниеносно осуществил задуманное. Переместив ладони на смуглые плечи, Рёта немного отодвинул Дайки от себя, расцепил свои ноги, просунул одну из них под рукой Аомине и, уперевшись тому в живот, со всей силы оттолкнул его от себя. Не ожидав такого, Аомине отпустил Кисэ и отлетел назад, из-за чего лишившейся опоры Рёта так же рухнул на холодный пол. Аомине понадобилась лишь секунда, чтобы прийти в себя, и уже буквально через мгновение он кинулся к обнаженному юноше и, болезненно схватив того за волосы и поставив на колени, развернул лицом к стене. Не обращая никакого внимания на вскрики Кисэ, он навалился на него всем своим весом и, вздернув бедра, заставил прогнуться, тем самым подставляясь. Охваченный злостью, Аомине входил в Кисэ со всей силы, совершенно не заботясь об удовольствии партнера. Это была лишь месть за выходку Рёты. Но приближаясь к пределу, Аомине все же просунул ладонь к истекающему смазкой члену Кисэ и стал грубоватыми движениями водить вверх-вниз по нему. Поскуливание Кисэ разносилось по раздевалке, и ногтями он тщетно цеплялся за плитку на стене. Коленям было уже больно и ноги Кисэ стали разъезжаться в разные стороны. Но Аомине подхватил его за талию и, сделав еще несколько грубых толчков, излился внутрь юноши, одновременно с этим ощущая вязкую сперму на своих пальцах. Уткнувшись в шею Кисэ, Аомине перевел дыхание и, слизав стекающие капли пота, отстранился от него. Стоило Аомине выскользнуть из Рёты и отодвинуться, как тот незамедлительно сполз по стене на пол. Усмехнувшись, Аомине подошел к скамейке и, взяв полотенце, вытер руку и член. Привалившись к стене, Кисэ продолжал сидеть на холодном полу, при этом даже не смотря в сторону одевающегося Аомине. Когда молния на куртке была застегнута, а лямка от сумки была закинута на плечо, Аомине повернулся к Кисэ. Тот весь сжался, подтянув ноги к груди, прерывисто дышал и не поднимал взгляда. Да вот только Аомине было не обмануть. Причина такой напряженности была отнюдь не в том, что нити спермы Аомине поблескивали между ягодиц Кисэ. Это тому чувствовать не впервой. Осознав, что им только что тонко сманипулировали, Аомине зло выдохнул и раздраженно спросил: - И все это только ради того, чтобы не отвечать на мой вопрос? Ты был готов подставиться под удар, разозлив меня, лишь ради того, чтобы не признавать очевидного? Кисэ совсем отвернулся от Аомине, при этом продолжая молчать. Но потом все же вздохнув, ответил: - Поверь, не это самое очевидное, - дерзко посмотрев на Аомине, Кисэ усмехнулся и закончил. - Да только ты настолько слеп, что не видишь этого. Сжав кулаки, Аомине уже был готов кинуться к нахальному парню, но, сдержавшись, всего лишь уверенно выплюнул: - Турнирная игра будет через две недели. И будь уверен, что, когда ты вновь проиграешь мне, я запихаю тебя в машину, отвезу к себе домой и всю ночь буду вытрахивать из тебя все эти признания. Так что не надейся, что тебе это просто так сойдет с рук, - гадко ухмыльнувшись, Аомине не без удовольствия осмотрел обнаженного парня и, развернувшись, покинул раздевалку. ****** Сегодня был особенный день. Итог встречи школ Кайджо и Тоуо, казалось, был предрешен, но случилось невообразимое. Кисэ Рёта смог то, что считал невозможным. Он скопировал стиль Аомине, чем вызвал гнев последнего. Дайки был в ярости. Еще со времен Тейко он твердил себе, что лишь он достойный соперник для самого себя, и с досадой понимал, что против себя не сыграешь. Но тут... когда его мечту осуществили, он в полной мере осознал, что не хотел этого. Не хотел, чтобы Рёта это смог. Одно дело играть против точной копии - никаких лишних мыслей и эмоций. И совсем другое - это играть против Рёты с твоей мощью. Осознание своего бессилия из-за того, что он не желает соперничать именно с этим обладателем карамельных глаз, стало постепенно перерастать в гнев, пока не достигло апогея ярости. Кисэ. Аомине злился, что тот сейчас играет на его самой большой слабости, о которой сам он, Аомине, и не подозревал до этого момента. И дело даже не в том насколько теперь силен Кисэ, а в том, что Аомине не желает видеть Рёту вот таким. Таким... как он сам. Аомине яростно противостоял Кисэ не столько для того, чтобы остановить, а сколько, чтобы убедить его больше так не делать. Никогда. И наблюдая только за Рётой, Аомине допустил самую большую ошибку - перестал следить за мячом. Его интересовал лишь один нахальный блондин, который своим совершенно новым взглядом подцепил Аомине, словно крюком. И то, что иногда мяч уходил от их пары, и игроки Кайджо забивали свои победные мячи, Дайки в упор не видел. Тогда его мир сузился до размеров одного человека. Того, кого он с каждой прошедшей секундой матча непреодолимо терял. Аомине казалось, что он сходит с ума и только последние остатки разума не давали ему встряхнуть Рёту за грудки и выкрикнуть злое: "Прекрати сейчас же!". Дайки продолжал свою грубую игру, уже полностью забыв о результате. И только, когда прозвучал финальный свисток, он обратил внимание на табло. Проиграл. Академия Тоуо проиграла со счетом 83 - 97. Вокруг стояла неестественная тишина, в которой, казалось, даже пыль зависла в воздухе. Мир замер. И только когда за спиной Аомине Кисэ рухнул на пол, все вновь ожило. Аомине мгновенно оттеснили друзья Рёты, которые заботливо спрашивали его о самочувствии вперемешку с поздравлениями. Их пальцы лохматили светлые волосы, ладони скользили по спине, плечам, рукам... И Кисэ лишь лучезарно улыбался, а на капитана, руками обхватившего его и поднявшего, а затем и прижавшего к своему горячему телу, Рёта совсем расплылся в благодарной и счастливой улыбке. Да вот только Аомине было не до радостных эмоций. Он хотел кое-кому сломать шею. И, к удивлению, этим кое-кем был не Кисэ Рёта. После поклона Аомине пулей вылетел с площадки, и никто не рискнул последовать за ним. Даже Момои. Она лишь бросила печальный взгляд на Рёту, который, впрочем, смотрел на все еще покачивающуюся дверь взволнованным взглядом. Ноги болели, но контрастный душ помог Кисэ прийти в норму, поэтому все упорные попытки Касамацу убедить его, что ему нужно сопровождение, получали от Кисэ не меньшее сопротивление. В конце концов капитан все же сдался, хоть напоследок и заявил строгим тоном, что завтра лично проверит состояние их Героя. Кисэ усмехнулся, но отнюдь не словам капитана, а мыслям о том, что глупо отказываться от помощи, когда она нужна, надеясь, что придет... Он. Оставшись в опустевшей раздевалке, Кисэ стал неторопливо складывать вещи в сумку и, когда все было уже практически готово и можно было бы надевать повседневную одежду, дверь раздевалки распахнулась, и внутрь вошел Аомине. Кисэ замер как испуганный зверь, а затем вздрогнул, когда сумка Дайки с глухим звуком упала на пол. Смотря на Рёту трудно определяемым взглядом, он расстегнул куртку и бросил ее на сумку. Майка мгновенно полетела следом, впрочем, как и обувь с брюками. Кисэ смотрел на все это как завороженный. Он уже и не скажет точно, сколько раз он спал с Аомине, потому что после заключения договора между школами о тренировочных матчах, он проигрывал тому иногда и по нескольку раз за неделю, но все же увидеть обнаженное тело Аомине ему удавалось не всегда. Тот часто оставался одетым, несмотря на сумасшествие, происходящее в душной раздевалке. Теперь же когда Аомине стянул с себя и белье, у Рёты пересохло в горле. Истинный черный леопард. Грация, сила, мощь - все в его движениях напоминает хищника, поэтому для Кисэ было шоком, что Дайки не прижал его самого к шкафчикам, а лишь лег на скамейку, расставив ноги по обе стороны от нее. - Ну, ты собираешься заняться делом? - грубо спросил Аомине, привставая на локтях. На что Рёта только и смог сдавлено кивнуть. Стянув с себя последние элементы одежды, он расположился между ног Аомине. Тот нервно сглотнул, что по-своему придало Кисэ уверенности. Рёта обхватил пальцами вялый член Дайки и стал неторопливо водить по нему снизу вверх, тем самым возбуждая. Когда напряжение стало исчезать из тела Аомине, Кисэ склонился к паху Дайки и вобрал его член в рот. Расслабившись, Аомине протяжно простонал и запустил пальцы в золотые локоны. Мягкие, нежные и вряд ли бы кто-то додумался до того, что держась за них можно властно руководить развратными действиями их обладателя, но Аомине до этого как раз додумался. Увеличивая так темп и заставив вбирать Кисэ еще глубже, Аомине уже не скрывал стонов наслаждения. Оказалось этот паршивец быстро учится не только спорту. Ведь Аомине прекрасно помнит тот первый раз, когда он пожелал минет от Рёты. Не сказать, что Аомине счел тот раз ужасным, но он все же не шел ни в какое сравнение с тем, что вытворяли губы и язык Кисэ теперь. Аомине настолько увлекся своим удовольствием, что возвращение к действительности посредством пальцев Кисэ, проскользивших по ложбинке между ягодиц, было сравнимо с опрокинутым на него ведром ледяной воды. Да вот только Рёта не стал дальше осуществлять предполагаемое. Он выпрямился, вытер припухшие губы тыльной стороной ладони и за секунду оседлал Дайки, при этом приставив твердый член Аомине между своих ягодиц. Сказать, что Дайки был удивлен, значит ничего не сказать. Но, все же быстро сориентировавшись, он подхватил Рёту под поясницу и, не дав тому соскользнуть с него, опрокинул Кисэ на спину. - Люблю, когда ты подо мной, - пошло протянул Аомине, резко входя в Кисэ. Рёта наградил его странным взглядом, но из-за сбившегося дыхания только и произнес: - Да трахай ты уже. И, самодовольно усмехнувшись, Аомине шире развел стройные ноги Рёты и стал резко и грубо входить в него. Многие бы, наверное, сочли такое обращение со столь лучезарным и грациозно-хрупким парнем слишком жестоким. Да вот только Дайки был единственным, кто знал, какая развратная душа скрывается под столь милой маской. То, с какой пошлой и откровенной страстью отвечал ему Кисэ, не оставляло сомнений в том, что этому Коту нравится такое обращение. Разве стал бы он терять свою невинность с Аомине в темной душевой их спортзала, если бы не хотел этого? Разве стал бы он каждый раз после проигрыша ждать Аомине, при этом подготовив себя для любовника, если бы был против? Разве он упустил бы шанс отыметь Аомине, если бы ему так не нравилось ложиться под Дайки? Нет. На все вопросы ответ «нет». Поэтому, понимая истинную сущность своего любовника, Аомине никогда не сдерживался. Он всегда делал с этим податливым телом все, что хотел. И этот случай не исключение. Толчки Аомине стали слишком сильными, и Кисэ поморщился, когда в очередной раз кожа на спине вспыхнула. Уперевшись в плечо Аомине, Рёта постарался его отодвинуть, но это было бесполезно. Перестав отвечать на поистине животный поцелуй Дайки, Кисэ слабо проговорил "Остановись". Аомине замер, хотя и было видно его нетерпение. - Ты мне так спину до костей сотрешь, - хрипло возмутился Рёта. - А так всегда: девочки оставляют следы своих ногтей, а парни оставляют кровоподтеки по всей спине, - Аомине склонился к губам Рёты и выдал вместе с горячим дыханием. - Как знаки своей собственности. Не успел Кисэ и слова сказать, как его подхватили за талию, подняли и, сняв с твердого члена, перевернули животом на скамейку. Ноги Кисэ широко расставили по обе стороны от их не самого удобного ложа. - Да, - несколько недовольно протянул Дайки, - перестарался. Так что поднимись, - ладонь Аомине скользнула через подмышку и легла Рёте на грудь, с помощью чего он приподнял его и заставил опереться на локти. - Вот так лучше. Не нужно нам еще и на груди таких следов. Осторожно привалившись грудью к спине Кисэ, Аомине вошел в него и продолжил двигаться, правда, теперь стараясь как можно меньше елозить по раненной спине. - Я больше не могу, - проскулил Рёта, когда Аомине вновь после быстрых и умелых движений по его члену пережал его основание. Над ухом послышался многозначный хмык, за которым, впрочем, настало достаточно быстрое облегчение для обоих. Сердце стучало в ушах, дыхание не хотело приходить в норму, но все же Аомине поднялся с не менее запыхавшегося Кисэ и выскользнул из него. Дойдя до своей сумки, он вытащил небольшое полотенце и вновь протер ладони и член, а затем подошел к своему любовнику и осторожно, но уверенно провел тканью между ягодиц. Кисэ никак это не прокомментировал, но стоило только ткани исчезнуть, как он попробовал подняться, на что был остановлен властным: - Лежи. Перечить не было ни сил, ни желания, поэтому разместившись вновь на скамье, он стал ждать. Аомине вновь ушел к своей сумке и, достав еще одно маленькое чистое полотенце и небольшую бутылочку, направился к Кисэ. Смочив ткань, он стал обрабатывать покрасневшую спину. Рёта дернулся и прошипел: - Жжет. - Терпи. Ты уже большой мальчик. Желание упрекнуть Аомине в том, что он никак не может определиться, кто для него Рёта: девочка или мальчик, - было велико, но посчитав, что получить и такую заботу от Дайки уже чудо, он вовремя прикусил язык. Когда со ссадинами было покончено, Аомине шлепнул Рёту под ягодицу и без слов направился к своей одежде. Нехотя Кисэ поднялся и тоже стал вытаскивать из шкафчика джинсы с футболкой. Аомине оделся быстро, но стоял, привалившись спиной к стене, ожидая Кисэ. Тот в свою очередь не торопился, пытаясь лихорадочно решить как же ему выгоднее завести нужный разговор. Но, когда уже была застегнута молния и его куртки, у него не осталось вариантов, поэтому он выдал как есть: - Ну что ж, самое время поговорить о моей награде за победу. - Что? - низким голосом процедил Дайки. - Ты же сам отказался! Я пришел к тебе, а ты... - Аомине-чи, ты помнишь, как точно звучал наш уговор? - спросил Кисэ, захлопывая дверцу шкафчика и поворачиваясь к собеседнику. - "Победитель получает проигравшего". То, что ты выбрал секс, это твое решение. Ты получал меня так. Я же хочу получить тебя по-другому. - И как же? - не ожидая ничего хорошего, уточнил Аомине. Кисэ подошел к Аомине и, проведя указательным пальцем по контуру нижней губы, спокойно выдал: - Завтра же ты переводишься в Кайджо. - Что?! - вспылил Дайки. - Ты с ума сошел? - спросил он Рёту, перехватывая его руку за запястье. - С чего бы это мне переводиться?! Не собираюсь я идти на поводу у твоих бредовых желаний! - Ты был готов позволить себя отыметь, но вот перейти в другую школу - для тебя проблема? - с еле слышимым упреком и обидой поинтересовался Кисэ, высвобождая руку из чужого захвата. - Меня все устраивает в моей школе, - чеканя каждое слово, твердо ответил Аомине. - Меня все устраивает в команде. Поэтому я не вижу причин для перехода. - Это не устраивает меня! - звенящим голосом выкрикнул Рёта. - Я не хочу больше видеть тебя своим соперником! Я доказал, в первую очередь тебе, - ткнув пальцем в грудь Дайки, Рёта продолжил, - что я могу тебя победить, если захочу. Все! Достаточно. Мне больше ничего не нужно от нашего противостояния. Теперь я хочу вернуть все как было. Хочу играть с тобой плечом к плечу, - немного усмирив бешеное дыхание, Рёта тихо добавил. - Как раньше. Аомине глубоко вздохнул и, откинув голову к стене, смотрел на темный потолок. Кисэ не требовал от него невозможного, он мог перевестись, да вот только таким переходом Рёта заставляет Дайки отказаться от той жизни, которая его почти устраивала. Поэтому, выдохнув, Аомине произнес: - Как раньше не получится. - Почему? - обхватив себя руками, неуверенно спросил Рёта. Разозлившись на такое непонимание, Дайки выплюнул: - Потому что тогда я тебя не трахал! - А ты можешь это делать, только если я твой соперник? - уязвленно хмыкнул Кисэ. - Без этого я тебя совершенно не интересую и не возбуждаю? Прекрасно, - процедил Кисэ, поправляя на плече лямку от сумки, и, повернувшись, направился прочь. - Идиот, - вдогонку выдохнул Дайки. - Если я переведусь, то не смогу выигрывать твое тело. А без секса с тобой я не протяну. Кисэ замер в дверях и, слегка повернув голову, произнес: - Идиот из нас здесь ты, - отвернувшись, Рёта положил ладонь на дверь и твердо сказал. - Ты знаешь мое желание. Решай. ***** С их последнего матча прошло уже четыре дня, но Аомине так и не объявился и никаким другим образом не дал знать о своем решении. Кисэ понимал некую абсурдность своей выходки. Мало ли как их, так называемые, отношения смотрелись со стороны и как их оценивал Рёта. Если для Аомине это на самом деле был лишь секс, способ развлечься и расслабиться после игры, то рассчитывать на его переход было как минимум глупо. Зачем ему тащиться в другую префектуру, вклиниваться в новый коллектив, подписываться на Рёту, который, однозначно, как и раньше будет крутиться около него сутки напролет, когда можно просто после победы получить секс без обязательств? А незачем. И эти предательские мысли копошились в голове Рёты, с тех пор как он закрыл за собой дверь и оставил Аомине одного в той раздевалке. Кисэ по нескольку раз за день хватался за телефон, желая то ли позвонить, то ли написать, только лишь бы узнать ответ и не мучиться, но каждый раз он сам мысленно бил себя по рукам и продолжал заниматься своими делами, не желая показывать Аомине такую слабость. Идя на очередную тренировку, Кисэ так же лучезарно улыбался своим поклонницам, не подавая вида, что внутри него нет и намека на улыбку. Игра хоть и напоминала об Аомине, все же давала возможность отвлечься. Все мысли переключались на игроков, ускользающий мяч, и режущие воспоминания уступали свой пьедестал. - Кисэ-кун! Кисэ-кун! - послышалось со стороны боковой линии. Кисэ вновь лучезарно улыбнулся и, повернувшись, наградил своих поклонниц томным взглядом. Щеки девушек вспыхнули еще сильнее и практически сравнялись по оттенку с ярко-красной оберткой подарка, который держала одна из них. Несмотря на возмущения капитана, Кисэ направился к девушкам и любезно поинтересовался: "Чем могу помочь?". После этого девушки совсем засмущались, но одна все же взволнованно протараторила явно подготовленные слова: - Мы хотели поздравить тебя с подписанием контракта на съемку в рекламе, поэтому приготовили тебе домашний шоколад, - выдохнув, девушка еле слышно закончила. - Вот. Другая протянула ему упаковку, и, вновь одарив их очаровательной улыбкой, Кисэ принял подарок и, словно польщенный мальчишка, залепетал: - Спасибо вам за подарок, мне очень приятно ваше внимание и то, что вы так обо мне заботитесь. И я не сомневаюсь, что шоколад просто великол... Договорить Кисэ не смог, потому что ему понадобилось проявить всю свою силу и ловкость, дабы не упасть от неожиданно прилетевшего в голову мяча. Обернувшись, Рёта был готов высказать капитану все, что он думает о его методах, но натолкнувшись на испепеляюще-холодный взгляд синих глаз, он просто подавился словами. На расстоянии метров четырех от него стоял Аомине Дайки, и больше не было никаких сомнений, что именно он отправил тот мяч в Рёту. - Прекращай флиртовать с фанатками, Кисэ, - с грозным подтекстом выдал Аомине. - Возвращайся на площадку и начинай тренироваться без своих вытрепываний. - Дайки... - хрипло выдохнул Кисэ, в голосе которого все равно слышалась улыбка. - Надо же, еще не забыл, - ухмыльнулся Аомине. - Ну, и с кем мне тут нужно переговорить, чтобы попасть в вашу команду? Эта фраза остановила время не хуже, чем финальный свисток их матча. И только радостный выдох Рёты заставил всех отмереть и посмотреть на ликующего форварда. - Кисэ? - потрясенно выдал капитан, привлекая внимание Рёты в надежде получить объяснение. На что тот усмехнулся и с хитрой улыбкой на губах протянул: - Победитель получает проигравшего. Вот и все. - Но ведь ты не перешел к нему, хотя проиграл ему раз так...- недоумевающе начала одна из фанаток. Но перебив ее, Кисэ лукаво проговорил: - Это совсем другая история. Совсем другая. Кто-то в толпе догадливо присвистнул, и на щеках многих присутствующих проступил смущенный румянец. На что Дайки усмехнулся и наградил Рёту многозначным взглядом, чем только и усилил эффект от фразы Кисэ. - Я схожу за тренером, - твердо проговорил Касамацу. - А ты, - ткнув в сторону Аомине, он продолжил. - Переодевайся. Никто не намерен тебя тут ждать. - Я не буду тренироваться, - пожав плечами, безразлично выдал Аомине. - Что?! Да ты... - хором начали игроки. Но шагнув к Дайки, Кисэ перебил других игроков и произнес: - Аомине-чи, пойдем, я покажу тебе раздевалку. - У меня все равно нет с собой вещей, - ответил Дайки. - У меня есть второй комплект, - смотря на того с хитринкой во взгляде, сказал Кисэ. - По размеру тебе должно все подойти. - Хорошо, - без особого желания согласился Аомине. Следуя за Кисэ, Аомине не обращал никакого внимания на завистливые и злые взгляды. Он все это сделал не для них. Когда дверь раздевалки за ними закрылась, Аомине самодовольно выдал: - Мне тот, который сейчас на тебе. Кисэ усмехнулся, на ходу положил коробку конфет на ближайшую полку, и одним движением стянув с себя футболку, кинул ее идущему за ним Аомине. Открыв свой шкафчик, Рёта стал доставать необходимые вещи, хотя он понимал, что до вещей они доберутся еще не скоро. Дайки прижался к его спине, на которой еще можно было различить следы их последней встречи, и стал практически невесомо целовать светлую шею. Кисэ склонил голову к другому плечу, чем предоставил Аомине еще больше возможности для маневра, но все же произнес: - Давай не сейчас. Капитан может в любой момент зайти. Дайки прекратил поцелуи, обнял Кисэ и низким, бархатным голосом зашептал ему на ухо: - Ммм, это та твоя безумная заботливая мамочка, которая печется о том, чтобы никто не покусился на честь ее любимой дочки? Кисэ усмехнулся. Его даже не обидело очередное сравнение с девочкой, прозвучавшее из уст Аомине. Ведь в этом и была особенность отношения Аомине к нему. Такое переплетение мужского и женского в нем, которое высказывал Аомине, давало Кисэ понимание, что Дайки признает его равным на площадке, но в их отношениях ему отведена роль того, кто слабее, и того, о ком нужно заботиться и всячески оберегать. На самом деле Кисэ не имел ничего против такого положения вещей, поэтому решил включиться в эту игру и по факту подтвердить свое согласие на эту роль. Вывернувшись из объятий Аомине, Рёта оперся спиной на шкафчик и с лукавой усмешкой сказал: - Думаю, моя безумная мамочка понимает, что от чести ее дочери не осталось и следа. Взгляд Дайки вспыхнул после того как он услышал то, что хотел, и сам он подался вперед. Но Кисэ приложил палец к его губам и сказал: - Не надо. К чему нам лишние вопросы из-за наших покрасневших губ? Если Касамацу еще нормально отнесется к этой новости, то, боюсь, тренеру наши отношения могут не понравиться. Так что потом, - произнес Кисэ, оставив совсем мимолетный поцелуй на губах Дайки. - Все потом. Все, что пожелаешь. Дайки многообещающе посмотрел на Кисэ и, отодвинувшись, направился к скамейке, на ходу стягивая с себя одежду. - Я все равно не намерен постоянно ходить на тренировки, так что донеси эту мысль до своих, чтобы усвоили. Кисэ усмехнулся и, снимая с себя шорты, проговорил: - А я думал, ты будешь ходить ради меня. А то тренировки заканчиваются поздно, а вожделеющие фанатки и фанаты караулят меня не только в спортзале. Иногда это действительно страшно. - Паршивец, - процедил Аомине, натягивая футболку Кисэ и осознавая, что его ревность теперь не позволит ему во время тренировок сидеть дома. Поняв, что задуманное получилось, Кисэ улыбнулся и стал надевать на себя второй комплект вещей. ***** Лежа на животе и обхватив подушку руками, Кисэ смотрел в темноту комнаты, которая нарушалась лишь слабым светом ночника, стоявшего на тумбочке с другой стороны постели. - Ты все еще на меня злишься из-за того, что я настоял на твоем пропуске следующей игры? - нависнув над любовником и поцеловав в плечо, спросил Аомине. Усмехнувшись, Кисэ тихо произнес: - Разве похоже, что я злюсь? Неужели ты думаешь, что если бы я злился, то я бы пригласил тебя к себе, переспал бы с тобой и предложил бы переехать ко мне? Аомине хмыкнул вместо ответа и, еще раз поцеловав светлую кожу, произнес: - Просто ты отвернулся и молчишь. Кисэ перевернулся лицом к Аомине и легко, но неторопливо поцеловал его. Дайки же не стремился усилить напор, потому что сам понимал, что ни одного из них не хватит на еще один секс. - Все хорошо, Дайки, - улыбнувшись, произнес Рёта, удобнее устраиваясь на подушке. - Мне просто сейчас очень хорошо, и я даже не хочу заполнять тишину пустыми словами. Мне и так комфортно. А отвернулся я, потому что свет от ночника в глаза бьет. Аомине потянулся выключить лампу, но Кисэ его остановил: - Нет, не надо, когда ты так лежишь, все нормально, - тонкие пальцы Рёты проскользили по смуглой груди, впрочем, не намекая на продолжение. - А про матч. Если честно, то я даже рад. Игра с тобой меня и правда вымотала, и нога все же беспокоит. Но следующий матч против Мидоримы они бы без меня не выиграли, поэтому мне бы пришлось идти. А теперь, когда есть ты, я могу отдохнуть. Прижаться к тебе и отдохнуть. Приобняв ластящегося к нему юношу, Аомине провел ладонью по светлым волосам и с усмешкой произнес: - Интересно, каким будет лицо Мидоримы, когда он поймет, что готовился к бою с близнецами, а придется сражаться с девой. Кисэ улыбнулся, представив это изумление, и уткнулся носом в грудь любовника. - Рёта? - М? - Почему ты мне тогда после игры не сказал, что планируешь предложить мне жить у тебя, если я переведусь? Кисэ отодвинулся от Аомине и, приподнявшись на локте, посмотрел тому в глаза. - Потому что ты сам не видел очевидного. Не моя верность была очевидна, а то, что между нами уже давно был не просто секс после игры. И я не хотел "покупать", - Кисэ поморщился, произнося эти слова, - тебя на предложение о постоянном сексе. Я хотел, чтобы ты принял решение о переходе без этого обещания. Просто ради меня. Просто из-за того, что осознал, что это не было одноразовым перепихом. - У меня слишком глубоко вбилась в голову мысль, что секс с тобой я должен выиграть и заслужить, поэтому я ничего не замечал, - произнес Аомине, целуя Кисэ. - Ты теперь и заслужил. Пожизненную возможность спать со мной, - смеясь, произнес Рёта. - Ты как был хитрым паршивцем, так им и остался, - так же улыбаясь, сказал Дайки. - Ага, - посмеиваясь, произнес Кисэ, поднимаясь с постели. - Ты куда? - хлестко поинтересовался Дайки. - В душ. Я так не усну. Хочешь, пошли со мной. - Я не хочу вставать. Завтра, - протянул Дайки. - И ты ложись. Ты же так ляжешь черти во сколько, тебе же еще нужно будет высохнуть, - зевая, проговорил Аомине. Стоя уже в дверном проеме, Кисэ обернулся и тихо произнес: - Ты настолько горячий, что мне не нужно будет сохнуть. Аомине усмехнулся, но ничего не сказал, потому что усталость брала своё. Кисэ скользнул в ванную и, включив воду, быстро сбегал в коридор к своей сумке. Вытащив оттуда вещи, он вернулся обратно, про себя радуясь, что благодаря своим заработкам может позволить себе снимать квартиру, а то родители вряд ли были бы в восторге от его любовника и от того, что он сам бегает по дому нагишом. Выдохнув, Рёта собирался бросить вещи в корзину, как его внимание привлек знакомый запах. Вытащив из вороха свою футболку, которая была на Дайки во время тренировки, Кисэ не удержался и приложил ее к носу. Именно так пахнет тот, кто спит в его постели. Тяжелый, обволакивающий запах с примесями горьких специй. Хоть Кисэ и понимал, что скоро этот запах заполнит всю квартиру, он все же не мог бросить эту футболку в стирку. Слишком... Слишком это интимно - одна футболка на двоих, где оба запаха смешались в один. Положив футболку на раковину, Рёта забрался в душ. Наспех приняв его, он вытерся, немного посушил волосы и, подхватив футболку, отправился в спальню. Аомине уже давно спал, но все же стараясь не шуметь, Кисэ убрал футболку в комод и осторожно подошел к ночнику. Свет падал на спину Аомине, и следы от ногтей Рёты были видны очень четко. Прикусив губу, он вспомнил слова Аомине про собственность и, подумав: "Не знаю, как у нас с ним сложится, но мне безумно нравится, что мы принадлежим друг другу", - выключил свет и скользнул в объятия любовника.