Мы больше никогда не встретимся

Нежный, едва осязаемый порыв ветра всколыхнул ее шелковые волосы — последний порыв ветра, подаренный ей Элдарией. Пенящиеся прибрежные волны последний раз дотронулись до ее босых ступней, последний раз она видит эту бездонно-синюю пучину, последний раз вдыхает этот солоноватый воздух, последний раз она слышит щебет здешних птиц, последний раз всматривается в это голубое небо. Не такое как дома, иное, непорочное, по-своему завораживающее. И солнце здесь греет как-то по-своему, по-особенному, не так как дома, теплее и нежнее. Почему же только сейчас она стала понимать это? Почему же только сейчас пожалела о том, что не ценила проведенное здесь время? На плечо девушки легла чья-то холодная ладонь, от чего пепельноволосая вздрогнула и слегка поежилась: — У тебя ужасно холодные руки, Эзарэль, — улыбнулась она, все не отрывая своего взгляда от бескрайней синевы океана. — Ничего, переживешь, — усмехнулся юноша, присаживаясь рядом с подругой. Лучезарная улыбка ни на минуту не исчезала с его лица. Весел и бодр, как всегда. — Наслаждаешься последними минутами здесь? — Угу, — как-то отрешенно протянула она и шумно вздохнула. Эзарель лишь еще шире заулыбался и как можно сильнее потрепал ее по волосам. За все эти годы он отлично запомнил, что она ненавидит больше всего, запомнил, как можно ее задеть, как можно вывести из себя. Его это забавляло. Но что происходит сейчас? Почему она не бьет главу Абсента по рукам как во все предыдущие разы? Не оскорбляет и даже не шипит? Голубоволосый лишь недовольно хмыкнул и стал пристально вглядываться в лицо собеседницы. — Слава Богу, мне больше не придется тебя терпеть здесь, — вновь ухмыльнулся он. Его слегка прищуренные изумрудные глаза быстро бегали по лицу девушки, ожидая хоть какой-нибудь реакции в ответ. Но ответа вновь не последовало. Где-то вдалеке, из леса, окружавшего Штаб, доносилось пение птиц; волны мягко окутывали собой ноги гостьи, словно не желая с ней расставаться. Едва различимо послышались голоса гвардейцев, такие до боли знакомые голоса. Эзарэль повел ушами в сторону источника звука и недовольно хмыкнул. — Они будут здесь с минуты на минуту, — почти шепотом произнес он, вновь дотронувшись до плеча девушки. — Вставай, нам пора. Она медленно повернула голову в сторону собеседника, пристально всматривалась в его черты лица, словно надеясь навсегда запомнить уже такого родного ей человека. Эти изумрудные глаза с легким прищуром, эти длинные синие волосы, собранные в слабый хвост, эта бледная фарфоровая кожа, заостренные эльфийские уши, так забавляющие ее изо дня в день, и эта широкая лучезарная улыбка… На ее глазах выступили слезы. Она тоже улыбнулась юноше, всхлипывая и вытираясь рукавом подаренного когда-то Мико пальто. — Я… я не хочу этого, Эз, — взвыла она, крепко обняв друга за шею, — не хочу забывать Элдарию, не хочу забывать вас, не хочу забывать тебя. — Девушка все крепче и крепче прижимала к себе голубоволосого. Тот лишь приобнял ее в ответ и молча внимал ее словам.

***

— Портал открыт, — объявила Мико. — Когда ты вернешься домой, будешь жить как и раньше, не волнуйся. — Она ободряюще похлопала гостью по спине и чуть подтолкнула вперед. Ноги девушки немного дрожали, она неуверенно сделала пару шагов и обернулась на гвардейцев, ставших ей на какое-то время второй семьей. Что-то неприятно кололо в грудной клетке, сворачивало внутренности, сжимало изнутри. Эзарэль… — Я буду скучать, — произнес он, склонившись над ухом девушки. Его сильные руки заключили ее в свои объятья. Голубоволосый нежно гладил ее по волосам, а она в последний раз вдыхала его аромат. Такой родной запах меда и свежих лесных трав. Волны океана вновь бились и пенились об скалы, окружавшие пляж Элдарии; из Штаба доносились веселые крики его жителей; птицы как всегда заливались где-то в глубине густых лесов, но чего-то здесь уже не хватало.