So different but similar

      Чимин не берет в голову данное обещание. Он думает, что это будет незначительная мелочь, которая никак его не потревожит – не сейчас, не позже. Хотя, в глубине души, он догадывается, что Юнги придумает нечто изощренное. Брюнет знает, что блондин та еще сволочь, но разум отказывается в него верить. Тем более, что может придумать этот Мин? Но такое пренебрежение заставит Чимина многое еще поменять. В какой-то степени, это и станет оправой точкой всему происходящему.       Юнги сначала был рад, что поиздевается над вечно правильным Паком, но потом, начал задумываться, а надо ли оно ему? С одной стороны, ему жалко Чимина, но с другой, так хочется посмотреть, как тот отреагирует на желание Мина. Все-таки, блондин не отступит от своих принципов и начнет думать о своем требовании. Но ответ никак не идет в голову.       Приходили нелепые идеи, которые не были чем-то особенным для Юнги, просто какие-то детские шутки. Он всегда думал у себя в квартире, стоя или сидя перед рамкой с фотографией. Ей уже несколько лет, но она продолжает быть особенной и вечной для него. Пора уже забыть, но пока Мин не может. Это, кроме больных воспоминаний, является тем якорем, который все еще держит Юнги на плаву.       Блондин в своем кабинете, сидит и смотрит в окно. На улице погода так себе... но выдержать ее вполне можно. Он доделал отчеты по прибыли и расходам компании. Но Мин допустил мелкую ошибку, которая осталась незамеченной. Дверь открывается с хлопком, на пороге стоит разъяренный отец с распечатанным отчетом в руках. — Ты специально допустил ошибку? — кричит мужчина на весь кабинет сына. — Какую ошибку? Я никогда не ошибаюсь, — спокойным тоном говорит Юнги, заинтересованно смотря на отца. — Ага, как же. Что на это скажешь? — он сует в лицо открытый лист, заставляя Мина напрячься и проверять печатные цифры. — Ну, каждому человеку свойственно ошибаться. Значит, у меня не сто процентная точность в работе, а девяносто девять и девять десятых. — Ты еще шутишь, — смешок в сторону и звонкий удар пощечины. Глаза у Юна раскрылись и задребезжали от волны. Он не ожидал, что Мин Ким Су опустится до рукоприкладства. Неожиданно и обидно. В груди что-то щелкает, но Мин забивает на это. Нельзя показывать свои истинные эмоции. — А ты не имеешь право поднимать руку на своего сына из-за такой мелочи! — Почему не имею? Ты должен мне подчиняться, а не жить в свободе! — Какая свобода? Да, я уже несколько лет один и иногда своевольничаю, но это никакая не свобода! Чтоб ты знал, когда я проверяю твои отчеты, то нахожу ошибки больше этой мелочи. Хотя, признаю, они сделаны великолепно и точно, — Юнги говорит настойчиво, с раздражением.       Парень хочет, чтобы отец свалил, и он смог исправить маленький недочет, а не сотрясать воздух пустыми разговорами. Но Мин Ким Су не хотел останавливаться. Он разошелся. Его тирада включала какие-то бредни про правильного сына, хорошего наследника, который не пьет, не курит, не спит с девушками, не противоречит родителям. В итоге, Юнги не выдержал... — Да пошел ты! — Мин берет пиджак и теплое пальто и идет на выход. Слишком бесит. Дошло до точки кипения. — Куда ты? — кричит Мин Ким Су. — Как ты выразился, «зависать с девушками». Удачи. Не будь ты так зол, сам бы исправил и отправил куда надо, а теперь извини, я же плохой сын.       И простой выход. Мина уже бесит такое отношение, когда он работает наравне со своим отцом, причем быстрее и качественнее. Никто не бывает совершенен, а тут, из-за какой-то мелочевки? Да и у каждого свой способ расслабления: кто-то курит, кто-то пьет, кто-то трахается. Кто-то слушает музыку, но это никак не является показателем, когда ты работаешь по девятнадцать часов в сутки.       Из всего сказанного Мин Ким Су, верно только про алкоголь и курение, но никак не про девушек. Уже несколько лет Юнги не встречается с ними, даже со шлюхами. Не до этого. Ага, будет он встречаться с ними после того, что было. Бред.       Он выходит из здания и садится в свою машину. В телефоне открывает короткий диалог с Чимином и пишет простое «Сегодня». Ответ не заставил себя долго ждать.       «Где? Что я должен сделать?»       «Тебе не нужно будет сильно напрягаться. Приезжай к Досан-парку».       «Где именно?»       «Чимин-и, не тупи, ты знаешь мою машину? Вот и поедешь потом за мной».       «Ладно».       Идея пришла спонтанно. Но это будет весело. Хотя, для кого именно? Юнги вставляет ключ зажигания и выезжает с парковки.       Вечер. Ночной Сеул. Спокойно, взрослые люди спешат домой, ученики тоже туда, либо в школу или на курсы. Мин едет по Каннаму в сторону реки Хан, которая проходит по всему городу. Недалеко от нее находится Досан-парк — уютное место, где много деревьев и мало людей. Юнги нравится там иногда бывать в вечернее время. Тишина и красивый вид. Он останавливает машину около обочины и ждет знакомый автомобиль, который должен подъехать примерно с той же стороны, откуда блондин сам прибыл.       Чимин не заставляет себя долго ждать. Как только на горизонте появляется Ferrari GTC4Lusso* серого цвета, золотого оттенка Audi S8** трогается с места. Чимин не знает, куда они едут. Он надеется, что не будет ничего серьезного, хотя в глубине души кроется некая тревога. Маршрут ведет в противоположную сторону от места их встречи, углубляясь в богатый район. Юнги полностью спокоен, он знает эту дорогу, уже бывал в том здании, куда сейчас направляется. Две машины останавливаются около трехэтажного здания с яркой вывеской «Sweet kiss» – лав-мотель. — Юнги, ты серьезно? — у Чимина взволнованный голос. Он не думал, что… — Абсолютно. Идем, — мужчина не смотрит на парня и направляется внутрь здания. Чимин следует украдкой за ним. Ему не очень приятна мысль, что он должен будет выполнить плотские утехи раздражающего блондина. Если бы это не было желанием Мина, то Чимин бы врезал блондину и уехал, но он ведь дал обещание. Теперь уже некуда деваться и отпираться.       За стойкой сидит ярко накрашенная женщина лет сорока. Она скучающе смотрит какой-то модный журнал, но поднимает взгляд, когда двое парней входят в ее заведение. У нее сразу становится заинтересованный взгляд при виде молодых и красивых людей. — Здравствуйте, вы хотели снять номер? — Да, но у нас есть особые пожелания на эту ночь. Есть ли такие номера? — особый акцент на слове «особые». Чимина слегка бросает в холод. Юнги тоже почувствовал что-то, но как всегда, это ведь бывает – просто забивает. — Да, конечно, — женщина протягивает ключ от номера. Юнги кивает ей и сразу оплачивает услуги.       Комната на втором этаже. Стены в лиловых обоях, с крестом***, тюбики со смазкой, различные силиконовые игрушки. Большая кровать с темно-бордовым покрывалом, кресло из такого же материала и цвета. Идеальное место для доминанта и сабмиссива. Чимину становится страшно, потому что он знает, что делают в таких комнатах, и парень не знает, что заставит делать Юнги. — Юнги, только не говори мне, что ты это серьезно? — Серьезней некуда, Чимин-и, — улыбка голодного хищника. Мужчина подходит к креслу и снимает с себя пиджак и стягивает галстук, оставаясь в синей рубашке, — Чего стоишь? Раздевайся. — Полностью? — Нет, блять, до пояса. Хотя… — Юнги задумчиво переводил взгляды с Чимина, на сооружение около стены и на игрушки. Снова улыбка. — Сними только пиджак. А остальное снимешь позже.       Чимин только с недоумевающим взглядом смотрит на Мина. Ему жутко рядом с таким вот Юнги. Блондин подходит к полкам и берет черную длинную ленту, вибратор и лубрикант. — Идем сюда, — брюнет подходит к стене. Юнги завязывает на глаза повязку и прикрепляет ее к стене со специальным кольцом, расположенным между концов креста.       Мин смотрит на красивое лицо, пухлые губы, светлую кожу, начинает водить руками по телу парню. Руки сами опускаются на пах, и пальцы через ткань надавливают и начинают массировать. Пак сказал бы, что ему нифига не страшно, но на самом деле ему безумно боязно, сердце глухо начинает метаться.       Он перестает себя контролировать. Его сознание концентрируется на действиях Юнги. В итоге Чимин коротко выдыхает, но вскоре возбуждается от этих ласк. Умом он понимает, что должно быть противно, но что-то останавливает и дарит трепет. Пак не контролирует свою эрекцию. Сам не замечает, как делает легкий толчок вперед. Юнги улыбается и отходит. Самому Мину побольшому счету по кайфу за этим наблюдать. — Теперь медленно снимай с себя одежду, — приказывает немного грубый, но гортанный и слегка шепелявый голос Паку.       И Чимин подчиняется. Он расстегивает пуговицы с рубашки и кидает ее на кровать, ну или туда, где предположительно должна она стоять. Юнги сглатывает. При ламповом освещении и в этой комнате кожа приобретает золотистый оттенок, а рельеф мышц становится еще заметнее, будто его покрыли маслом. Кубики, красивый изгиб тела, рельеф крепких рук. От одного взгляда можно кончить. Красивое зрелище, особенно в сочетании с худым телом Пака.       Чимин уже снимает с себя брюки, оставаясь в одних боксерах и носках, но и их он тоже снимает. Крепкие ноги, особенно, бедра с подтянутой попой. — Теперь я дам тебе лубрикант, а ты должен растянуть себя, — говорит Мин и подходит к своему подопечному на сегодняшнюю ночь. — Сам? — спрашивает Чимин, хотя уже знает ответ. — Да, я хочу посмотреть на твои действия, — Юнги подает тюбик и снова устраивается в кресле.       Чимин вслепую открывает тюбик, роняя крышку, но она волнует каждого в последнюю очередь. Он выдавливает смесь на пальцы и подставляет один к дырочке. Его рука слегка трясется, потому что Чимин впервые будет делать такое. Просовывает и замирает. Очень туго. Дискомфорт. Тупая боль. Чимин двигает пальцем и потихоньку входит во вкус.       Он чувствует страх, но начинает кайфовать от него. Добавляет второй и двигает уже ими. Капли слез стекают, марая повязку и щёки. Боль. Когда уже спокойно помещаются три пальца, брюнет поддается назад, сам насаживаясь, и тихо стонет от удовольствия. Трепет, возбуждение, страх и кайф. Повязка удерживает парня в равновесии, тогда как без нее Чимин бы уже давно упал на четвереньки и продолжил бы ебать себя пальцами.       Юнги наблюдал за всей этой картиной. Он и не думал, что Чимин будет делать это так офигенно. Плюс, еще стон. Оказывается, у Пака такой сладкий голос. Мин чувствует, как собственный орган упирается в ширинку брюк, но терпит. Юнги наблюдает за действиями Пака еще пару минут, но решает приступить к новому шагу. Он подходит и убирает руку Чимина от его зада. Блондин протягивает ему вибратор. — Думаю, ты сам знаешь, что с этим делать, — Пак слегка кивает и, прогибаясь, просовывает данный атрибут в сфинктер.       Устройство длиннее собственных пальцев, поэтому моментально чувствуется боль. Резкий выдох и тихий стон. Чимин чувствует себя униженным, но одновременно с этим хочет почувствовать больше. Ему стыдно за свои желания.       Юнги через пульт включает устройство и смотрит за реакцией Чимина. Тот начинает выгибаться, держась за повязку желая ее снять. Но это единственная вещь, которая удерживает его помутненное сознание. Когда боль стихает, и вместо нее появляются приятные чувства, то Чимин начинает слегка поддаваться назад и стонать.       Пак ничего не видит. Вокруг темнота и пелена. Слезы сами стекают из глаз. Парень ориентируется только на свои чувства. Приятная боль разливается по телу, но Чимин не хочет ее чувствовать. Он хочет сбежать и забыть все это, как страшный и безумный сон.       Вскоре Юнги наскучивают данные действия. Мин хочет сам получить долгожданную разрядку, поэтому он выключает устройство и приказывает Чимину вытащить вибратор. Мин раздевается и снимает с чужих глаз черную ленту. Зрелище, которое возникло перед ним, поражает: искусанные губы, еле заметные дорожки от слез и глаза, ничего не выражающие. Юнги видит боль, но не обращает на это внимание. Он знает, что для Чимина это первый раз, но плюет на это. А Паку становится еще страшнее, потому что догадывается, что хён не остановится.       Юнги наклоняется. Блондин покусывает и вылизывает чужую шею, оставляя бордовые отметины. Чимин не сопротивляется, он ничего не чувствует, кроме страха, эрекции и боли. Юнги глухо рычит и кидает Пака на постель, моментально прикрепляет наручниками к прутьям кровати. Чимин лежит лицом вниз на шелковом одеяле. Он никогда еще не чувствовал себя таким униженным. Хлопок. Жжение на ягодице. Стек. И остановка. — Чего замер? — подает хриплый, но все еще мягкий голос Чимин. Юнги кроет с этого, но больше его шокирует другое. — Это твоя метка? — голос слегка дрожит, но Мин пытается это скрыть за легким кашлем. — Да. — Ты знаешь, кто это? — продолжает Юнги. Он хочет проверить свою догадку, дотронувшись до метки Чимина, но боится, что от этого станет еще хуже. — Нет. И тебе какое дело до моей метки? Ты, вроде, хотел меня трахать. Так делай свое дело, — нервничает Пак. Кому будет приятно, когда ты лежишь к верху задом перед человеком, который готов тебя выебать как последнюю сучку и который задает слишком личный вопрос? — Тебя следует наказать за все плохие слова в мой адрес, — металлические нотки в голосе. — Да пошел ты… — снова удар. Еще один. И еще. Сам Юнги сбивается со счету, но останавливается, когда все бедра Чимина красные. Завораживающий вид. Особенно четкое «SUGA» с небольшой розой и шипами вокруг нее. Эстетика.       Чимин страдает, но терпит все удары. Юнги смазывает лубрикантом свой член и ставит Пака кверху попой. Входит на всю длину, не дожидаясь, когда Пак привыкнет, начинает вдалбливать тело в кровать. Чимин кричит в голос от боли, но когда Мин задевают простату, не может сдержать стон наслаждения. Разряд проходится по всему телу. А дальше для него, как в тумане. Блондин не щадит парня. Трахает его жестко, выходит и сразу же входит, проходится по простате, постоянно увеличивая темп. Юнги получает неописуемый кайф, в заднице Чимина так тесно, горячо и охуенно.       Мину становится жарко, словно в печке пекарни, но он только увеличивает темп, на сколько это вообще возможно.       Чимин кончает первым и обмякает, но упасть не дают руки под собой. Юнги делает несколько толчком и кончает внутри Чимина и выходит. Мин смотрит, как собственная, густая сперма вытекает из сфинктера по внутренней стороне бедра. Он хочет еще дольше побыть здесь, но вопросы так и вертятся в голове, и поэтому, ему придется уйти. — Я предупрежу хозяйку, что ты выйдешь позже. Только не задерживайся. Кстати, спасибо за секс впервые за долгое время, — Юнги одевается и выходит из комнаты.       Последнею фразу каждый понял по-своему. Чимин еще минут пятнадцать лежит на кровати, смотря в стену. Из глаз вытекают слезы, скатываясь по остывающим щекам. Он не хотел, чтобы все произошло таким образом, хотя понимал все с самого начала. Парень чувствует себя игрушкой на ночь, которой попользовались и выкинули.       Чимин поднимается и находит свою раскиданную одежду, позже выходит из мотеля. Он чувствует себя грязным не только физически, но и внутри. Едет домой по полупустым дорогам. Одинокие люди и ночь словно вечное табу, которое никогда не разрушится.       Он приезжает домой и идет сразу же в душ. Смывает всю грязь вечера и ложится спать, чувствуя зуд в заднице и глухую боль в грудной клетке.

***

      Юнги у себя дома стоит перед рамкой с бокалом виски. Он медленно пьет и думает.

— Не думал, что судьба так удачно пошутит.