Потанцуем?

Война слилась с Джоном воедино. Нагло въелась в его кожу, просочившись под неё, и впилась своими острыми клыками в сердце. С тех пор он не мог спать. Ему снилась она — летучая мышь, ведьма, смерть с косой, кровопийца с засохшей кровью в уголках губ. Война. Но смерть с косой, пожалуй, — самый верный её прообраз. Иногда, она приходила держа в зубах розу — красную, уже начинающую увядать. «Потанцуем?». И Джон брал её за стан своими дрожащими руками, чувствуя, как ядовитое отвращение охватывает каждую его косточку, каждый его орган, а потом подкатывает к горлу. От тошноты Джон Ватсон неизменно просыпался, чувствуя, как Смерть с сожалением распускает переплетение пальцев и отходит куда-то тень — недовольная, но готовая прийти в любой момент и вновь обжечь своим липковатым холодным дыханием его шею. х х х — Зачем ты приходишь? — Ты сам меня не отпускаешь. — Я бы хотел, чтобы ты умерла. Но ведь ты не можешь? — Могу исчезнуть. Не умереть, а растаять. И не приходить к тебе, — тут она усмехнулась, выставив напоказ белоснежный оскал, — до поры, конечно же, до времени. — Как это сделать? — Пожелай Её руки вновь скользнули на его плечи. — Скоро расстанемся. А пока давай танцевать. И Джону ничего не оставалось, как принять приглашение. Стараясь не смотреть в эти чёрные глаза, он вёл её (или она его?) по выкошенной серой траве, по сухими листьям и подпаленным сигаретам. х х х — Джон? Не думал, что ты предпочтёшь здоровому сну сидение ночью на диване. Ты же доктор, — Шерлок, снимая на ходу шарф, присел рядом со своим блоггером. — Я думаю. Вспоминаю наши танцы… она была права… — Очередная дама сердца? — детектив зевнул — всегда, когда дело касалось очередной девушки Джона, его интерес иссекался. — Нет. Смерть. И уже не в сердце. Не обращая внимания на обескураженного Шерлока, Джон крепко обнял его: — Потанцуем?