Горящий факел

Дело в том, что Кью достаточно худой, чтобы Бонд с легкостью мог поднять его и прижать к стене. И он вряд ли в состоянии ему помешать — кожа да кости, Кью почти не обладал мускулами. Да, за его плечами был обязательный для агентов курс самообороны (который он, правда, едва прошел) и он умел правильно держать в руках оружие и даже стрелять. Но это не помогло бы ему выстоять против Бонда. Единственным его козырем было то, что тот хотел Кью. Бонд упорен. Он приходит, оттесняет Кью к стене и получает желаемое. Кью это нравится, его заводят доминирование и та сила, с которой Бонд может поднять его и прижать к ближайшей твердой поверхности, трахая так, что через пару минут он забывает обо всем. Он наслаждается. Тем, как Бонд держит его, с силой впиваясь пальцами в бедра, оставляя после себя синяки, которые он носит на себе, как трофеи. Бонд — воплощение жесткости и опасности, и Кью без ума от этого. Его всегда манили к себе этот риск и обещание — там, за несгибаемой жесткой оболочкой, ледяными голубыми глазами и холодностью таится нечто большее. Все, что у него было сейчас, — это грубый секс и чувственная мука, но он справлялся с этим. Однако глубоко внутри, спрятанная даже от него самого, существовала часть, надеющаяся на это нечто большее. На то, о чем он никогда не позволит себе попросить. А пока у него был секс, и этого достаточно. Каждая метка, каждый укус, которые он хранил на своем теле — прикрытые одеждой, но саднящие, — не давали забыть о себе. И он ждет следующего раза, очередного жаркого, грубого секса, и говорит себе, что этого будет достаточно.