Вычислительная семантика для начинающих (Computational Semantics 101)

Когда Ричард принялся наворачивать уже четвёртый круг по дому: от рабочего зала — к окну — в спальню — на кухню — опять к окну, — Динеш, наконец, сказал: — Можешь сесть, пожалуйста? И Ричард сел. На своё обычное место, правда, не включив ноутбук. А когда он вздохнул, Динеш моментально осознал, на что он только что подписался. Но когда он просил Ричарда сесть, он имел в виду «сядь и примись за работу, или поиграй в какую-нибудь игрулю, или загрузи себе какую-нибудь унылую порнушку и иди к себе на чердак, только не шуми», а не «прошу, бро, просвети меня, почему ты так тоскливо слоняешься по дому». — Я сегодня заня-ят, просто пипец как, — сказал Динеш, не отрываясь от монитора. На самом деле, он полчаса назад уходил пообедать, а сейчас лазил по сайту TV Tropes, почитывая всякое про «Звездный путь: Следующее поколение», но это всё равно было в тысячу раз важнее и насущнее, чем проблема Ричарда, какой бы она ни была. — Ага, это хорошо, — сказал Ричард. — Я тоже, — врёт и не краснеет. — Нужно кучу всего сделать для CES. — Это верно. Может, ты бы начал что-нибудь? Просто чтоб у нас уже что-то было. Вон, возьми любую задачу с доски. — У Джареда там своя система, не хочу её трогать, перепутаю ему всё. Я бы попросил его, но не могу. Потому что его нет дома, — Ричард цокнул языком. — Он с Моникой. Они обедают. Вместе. — Ты знаешь, а ведь, скорее всего, так оно и есть? Я сразу так и подумал, когда он перед уходом сказал: «Скоро приду, иду обедать с Моникой», — а ещё он раздал им задания на сегодня, но Динеш охотно пропустил его поручения мимо ушей. — Это уже третий раз за этот месяц. — Ок. — Каждый вторник ходят. — Я не особо слежу за личным расписанием Джареда. — Мне просто кажется, что они стали проводить много времени друг с другом после ТехКранча. — М-м, — Динеш промычал очень невозмутимо, как бы не соглашаясь, но и не споря. Он был чрезвычайно нейтрален. Как бы индифферентная Швейцария посреди этого круговорота страстей, развернувшегося в их инкубаторе. Ричард наверняка бы возразил, мол, он, скорее всего, имел в виду «непредвзятая», но Динеш точно знал, что именно он имел в виду. — Как думаешь, о чём они вообще разговаривают? — О тебе, конечно, — сказал Динеш, и, господи боженька, Ричард, сука, кивнул, словно Динеш только что подтвердил все его опасения. — Или вообще обо всём, о чём угодно. Ричард, прекрати себя мучить и иди посталкери их в соцсетях, как нормальный человек. Из кухни вышел Гилфойл с тарелкой хлопьев и кинул Динешу пакет чипсов, который Динеш просил его принести десять минут назад, вот ленивый канадский хрен! — Джаред на свидании с Моникой, Ричард ревнует, — ввёл его в курс дела Динеш. — И ладно. Как-то похуй. — Во-во. — Это не свидание, — сказал Ричард. — Они просто обедают. Если бы они встречались, кто-нибудь из них рассказал бы мне. Почему бы они не стали мне о таком рассказывать? — Может, они скрываются от тебя, чтобы ты не помешался на этой теме как шизик и не бесил своих соседей? — сказал Гилфойл. — Джаред достаточно чуткий, он бы мог так сделать, — согласился Динеш. — Возможно, Монику именно это в нём и привлекло. — Да, логично... А я вот думал, что у неё может быть что-то вроде фетиша на высоких? И дёрганых? Гилфойл склонил голову набок в раздумьи. — То есть, ей нравятся высокие ИЛИ дёрганые, или чтобы одновременно и то, и то? — И то, и то, — Динеш сложил большие пальцы с указательными и скрестил получившиеся круги. — По типу диаграммы Венна. Вот есть Эрлих — он высокий, но не дёрганый — а вот справа, это Ричард — дёрганый, но не высокий. — Он выше тебя. — Это да, ну, высокий, в плане, от 188 и выше. — То есть, по твоему определению, человек с ростом 187 не считается высоким? — Ну просто нужно где-то обозначить границу, а она всегда будет проходить через какую-то произвольную точку. — Хм, — промычал Гилфойл. — Ну Джаред высокий по любым меркам, в принципе. — И плюс ко всему, дёрганый, так что... — Динеш снова скрестил круги из пальцев. — Прям лакомая серединка. — Они не встречаются, — сказал Ричард, по всей видимости, половину их разговора улавливая с какой-то задержкой, несмотря на то, что он сидел от них в нескольких метрах. — У Равиги есть целая политика, запрещающая служебные романы. Моника мне рассказывала. — Хах. Наверное, потому-то они и стали вместе зависать как раз после того, как Равига приостановила наше финансирование, — сказал Динеш. — Ну, или это правило было актуально только при Питере Грегори, а Лори плевать. — Угу. Гендир компании, как правило, занят разгребанием более важного дерьма, чем мутки его сотрудников. Весь сарказм в их словах пролетел мимо Ричарда. Теперь он ещё и покусывал большой палец — гадость какая — и хотя он и без того все эти дни выглядел бесконечно взволнованным, эти складки у него между бровями стали выражать такую тревожность, что Динеш всё-таки сжалился над ним. — Ричард, пожалуйста, послушай себя вообще. Ты ревнуешь Джареда. Обдумай хорошенько, какие из твоих жизненных решений привели тебя к этому, и предприми необходимые действия, чтобы это исправить. Звук, изданный Ричардом, вероятно, обозначал отрицающий смешок. — Эм, нет. Не-не-не, всё не так. Это не... В смысле, я не... Моника уже... в общем, эм. Правильно говорить «ревнуешь К Джареду». То есть я ревную Монику К Джареду, что, кстати, неправда. Динеш посмотрел на него поверх своего монитора и нарочито медленно моргнул в надежде, что когда он откроет глаза, Ричарда перед ним не будет. Но, увы. Как показывал опыт, Ричард никогда не умел отличать молчание, означавшее «я весь во внимании, прошу, продолжай снабжать меня всей этой потрясающей информацией» от молчания, означавшего «ради нашего же с тобой блага, замолкни, и я забуду всё, что твои губы только что прошлёпали». — Потому что если сказать, как ты сказал, что я ревную Джареда, это значило бы, что я зол на Монику за то, что она увела его у меня. — Не учи учёного, а, — сказал Динеш, — у меня хороший английский, такой же, как и у тебя, кретин. Я имел в виду именно то, что сказал. Извини, если ты пока не готов признаться себе в этом. — Кто-то должен был это озвучить рано или поздно, — сказал Гилфойл. Ричард раскраснелся до ушей, а его взгляд быстро забегал между его товарищами. Если он собирался тут блевануть, то Динеш надеялся, что он будет приличным человеком и сперва отойдёт как можно дальше от компьютеров. — Может, вам с Джаредом стоит сесть и обсудить это потом наедине, — мягко сказал Динеш. — Спроси у него, нужно ли нам вводить эту политику запрета интрижек между сотрудниками. — Я... — Ричард вышел из-за стола. — Я буду у себя. На полпути к своей комнате он резко развернулся на пятках и вернулся. — Вы, кстати, не правы. Я никогда даже не думал... Неважно. Вы просто не правы. И он удалился из зала во второй раз, после чего решил вновь удостоить их своим присутствием. — Не говорите об этом никому. Ни Джареду, ни Монике. Ни Эрлиху. Вообще никому. Но особенно Джареду. Пожалуйста. Когда дверь его комнаты наконец закрылась и оттуда стали доноситься звуки какой-то грустной инди-рок песни, Гилфойл спросил: — Ты правда это и имел в виду? — Боже, да нет, конечно. Понятия не имею, как там правильно говорится. Я был уверен, что он сохнет по Монике, что за нахуй? — М-да. Хах, — они поразмыслили над этим в тишине ровно одну секунду (именно такое количество времени Динеш был готов потратить на мысли о любовных интересах Ричарда, гетеросексуальных или любых других), после чего Гилфойл сел за свой компьютер. — Ставлю десятку на то, что фетиш на высоких и дёрганых всё же существует. — По-любому.