C.r.m.n.l

Я до сих пор помню, как все начиналось. Помню лучше, чем хотелось бы, потому что теперь воспоминания стали всем, что у меня осталось. Мне говорили, что быть с тобой - самое глупое решение из всех, которое только можно было принять. Буквально каждый мой знакомый выделял пару минут из своей занятой бесцельным прожиганием дней жизни, чтобы ткнуть меня носом в то, как много я наделал ошибок. Но ошибкой было только то, что свое время этим людям уделял я. Слухи о твоем прошлом оседали в голове надолго, а мысли о том, что все могло быть правдой со временем начинали царапать черепную коробку. Мне говорили о том, что однажды я могу не проснуться только потому что наркотики сделают свое дело, а ты потеряешь контроль над собой. Они даже не допускали мысли о том, что ты чист, а доказывать это с пеной у рта, задыхаясь от несправедливости я не собирался. На каждом углу я слышал, на сколько ты опасен, двуличен и лжив, но всегда получал лишь нужное внимание, заботу, любовь и уверенность в том, что нас ждет идеальное будущее. По крайней мере, я был уверен в том, что с нами все будет в порядке.

***

Я сомневался, будет ли все в порядке, когда ты достал салфетку и попытался остановить кровь, которая хлестала из моего сломанного носа. В тот момент ты пугал меня не меньше тех, кто сломал мне его. Меня пугало то, что ты хочешь мне помочь и я до сих пор не знаю, зачем ты тогда это сделал. Я почему-то был почти уверен, что ты потребуешь что-нибудь взамен, но ты только накинул на меня свою толстовку и вызвал такси, которое доставило меня домой. Ты заставил меня поверить в человеческую бескорыстность. Я начал думать, что теперь все будет в порядке, когда пришел вернуть тебе толстовку, которую ты забыл, а ты ответил, что не забывал ее и хотел увидеть меня снова. Я пришел только потому что снова хотел почувствовать, что не безразличен кому-то. Я убеждал маму, что со мной все будет в порядке, когда она плакала, говорила, что мне нужно держаться от тебя подальше и пыталась убедить меня не уезжать с тобой. Но можно ли верить в то, что все будет в порядке, если твой ребенок едва достигший совершеннолетия заявляет, что влюблен во взрослого мужчину, к тому же, преступника, который вынужден уехать из города, а тот уезжает с ним? Нет, и я ее прекрасно понимал, но мне было совершенно все равно на разницу в возрасте и на то, что у тебя проблемы с законом. Даже моя мама не могла понять и почувствовать, насколько сильной была между нами связь. Я знал, что мы будем в порядке, когда мы переехали в нашу маленькую и уютную квартиру, которая до сих пор хранит множество счастливых воспоминаний. Жаль, что больше она не впитает нашего счастья. Я надеялся, что все будет в порядке, когда к нам в дом ворвалась полиция, повалив тебя на пол и скрутив руки, сообщая о том, что ты подозреваешься в хранении и распространении тяжелых наркотиков. Казалось, до этого момента я до конца не осознавал, на какие средства мы жили все это время. Я пытался верить, что все обязательно будет в порядке, когда в суде выносили приговор, который разрушил наши жизни. Тебе дали семнадцать лет тюремного заключения, но я убеждал себя в том, что мы переживем эти трудности и опять будем счастливы. Я убеждал нас обоих, что ты будешь в порядке, когда видел тебя все более слабым и изможденным из недели в неделю, но с каждой новой встречей ты становился еще бледнее и тоньше; твой сухой кашель становился все более сильным и жутким, твои щеки стали впалыми, губы побелели и потрескались, а руки теперь всегда были холодными. Тебя убивала болезнь, а я умирал от беспомощности и от того, что никак не могу тебе помочь. Я осознал, что теперь уже ничего не будет в порядке, когда из телефонной трубки слышал безразличный женский голос, который сообщил мне, что ты умер от продолжительного воспаления легких. Невыносимым было то, что все, что меня окружало не переставало напоминать о тебе и о том, что сюда ты больше не вернешься. Похоже, я все еще не верю в то, что болезнь утянула тебя под землю. Твои глаза, теперь глядящие на меня из-под стекла рамки, затягивают меня в петлю, хотя раньше стирали границы и давали свободу. Пытаясь мысленно вернуться в то время, когда мы были самыми счастливыми людьми несмотря ни на что, грудную клетку сжимает от невыносимой боли и легче не становится. За что ты цеплялся, когда обещал не оставлять здесь меня одного? Потому что больше мне цепляться не за что. Теперь, лежа на нашей кровати среди твоих вещей, до сих пор хранящих неповторимый запах и сжимая в руке полупустую пачку сигарет, я знаю, что готов отдать жизнь, чтобы снова почувствовать тебя рядом. А еще я знаю, что конфисковали не все. Они как будто специально оставили этот прозрачный пакетик с маленькими розовыми таблеточками, чтобы я ушел за тобой по следам. Понятия не имею, что это за таблетки, но это путь, который я выбрал. Если бы ты был здесь, то вырвал бы эту дрянь у меня из рук. Но тебя здесь нет. И уже никогда не будет. Закидываю все содержимое пакетика в рот, глотаю, теряю счет времени и нахожусь на грани полного единения со вселенной. Зато теперь мы оба знаем, что с нами все будет в порядке. Навечно.