Стрижка

— Беременна?! Ичиго смотрит на счастливое залитое слезами лицо Орихиме, которая в одной руке сжимала тест на беременность, а второй держалась за ещё плоский живот. Ичиго всё переосмысливает, садится обратно на диван, с которого так резво вскочил, посидел, смотря в пустоту, а потом снова вскочил. — В смысле, беременна?! Вот прямо беременна?! В смысле, внутри тебя мой сын или дочь?! В смысле, то, чем мы занялись несколько недель назад, оказало своё влияние?! В смысле… — Я беременна, Ичиго! – Она хватает его за дрожащие руки. – Ты станешь отцом! Он долго смотрел в счастливые карие глаза, представляя, как они будут смотреться на лице его ребёнка. А потом обнял жену, так крепко, как только мог себе это позволить с ней, целовал её лицо, лоб, щёки, губы. В голове промелькнули слова Яхве несколько лет назад про то, что он убьёт их в самый счастливый момент их жизни. Что ж, раз уж так, то сейчас самый подходящий для этого момент. «Где же ты, выродок усатый?» мелькает в голове Ичиго, но мысль сразу забывается, отправляясь куда-то в глубины подсознания. Сейчас все его мысли, весь его мир сосредоточен на стоящей перед ним женщиной, которую он любит больше кого-либо в жизни. Ичиго слишком счастлив, чтобы отвлекаться на другие дела в течение недели. Ичиго слишком занят, чтобы отвлекаться на уход за собой в течение всего времени. Орихиме едва забеременела, но у Ичиго синдром старшего брата быстро перешёл в синдром заботливого отца: он то и дело крутился вокруг жены от рассвета до заката, просыпаясь раньше неё и ложась позже, чтобы удостовериться, что с ней всё в порядке и успеть приготовить завтрак. Он буквально забыл обо всём, думая только об одном: Орихиме. Орихиме, тебе не плохо? Орихиме, принести поесть? Орихиме, тебя провести до уборной? Орихиме, ты спать не хочешь? Орихиме, ты не слишком долго не ела? Орихиме, а тебе можно такое есть? Орихиме, у тебя такие длинные волосы стали, может, их постричь? В смысле мне бы самому постричь? Мы тут о тебе говорим. Орихиме, Орихиме, Орихиме. Орихиме в своей жизни столько раз не слышала своё имя, сколько за эти пару месяцев из уст мужа. Это, конечно, льстило, но Ичиго действительно не обращал больше внимания ни на что другое. Даже на себя. — Ичи, может, тебе побриться? – Орихиме ласково проводит рукой по жёсткой щетине. — У меня на это нет времени, пока ты в таком состоянии. Лучше скажи, Орихиме, ты в порядке? Опять двадцать пять. — Что такое?! – Ичиго распахнул красные из-за недосыпа глаза, когда услышал тихий вздох Орихиме. Та закатила глаза. – Что-то случилось?! — Всё в порядке, - она тепло улыбается. — Что-то же случилось, да?! – Ичиго откидывает отросшую чёлку, вскакивая с дивана. – Я звоню Исиде, едем рожать! — Я всего лишь на седьмом месяце, Ичиго! — Тем более! — Ты становишься похожим на своего отца. Благо, изучить его вдоль и поперёк Орихиме давно успела. Это подействовало: Ичиго, уронив из рук телефон, уставился на жену напуганным взглядом, а позже, закрывая рукой рот, чтобы не закричать, убегает в другую комнату. Женщина вздыхает. Она так его любит, но он иногда такой дурак. — С каких пор тут стена?! — Это Садо-кун… Ичиго, убрав с лица патлы, смотря на лучшего друга снизу вверх, наконец, понял. Пора стричься. Немедленно. С трудом, но он таки смог оторвать себя от чрезмерной заботе о жене, и пошёл в парикмахерскую. Благо, с Орихиме остался Чад, можно не беспокоиться. Ичиго протянул женщине свою старую фотографию, указав, как хочет постричься. Волосы действительно выросли довольно сильно, уже достигали середины шеи. Если от бороды он уже избавился (заодно стал присматривать за тем, чтобы щетина вновь не охватила его лицо), то волосы нужно было постричь, и срочно. Женщина стригла его сначала сзади, пока чёлка закрывала обзор Ичиго, не давая протиснуться к глазам даже малейшему лучику света. С трудом расслабившись, Ичиго закрыл глаза и попытался не думать о сидящей там Орихиме, которая, возможно, рожает… Он слегка дёрнулся от этой мысли, но тут же себя успокоил. У него просто паранойя. Несколько месяцев как. Какой там, кстати, у Орихиме месяц пошёл? В смысле девятый? — Алло? – Ичиго ответил на звонящий мобильный, и тут же подскочил с кресла, как раз когда ему стригли чёлку. Женщина ойкнула, смотря на кривой обрубок волос. – В смысле рожает?! Я еду! — Куросаки-сан… - Прошептала она. — Неважно, у меня жена рожает! Ичиго так и выбежал. С мокрыми волосами, ровно и коротко постригшими волосами сзади и наполовину длинной, наполовину о-о-о-очень короткой чёлкой спереди. Исида ещё долго ржал, пытаясь заглушить смех рукой. Падла. — Это определённо то, что наш сын должен увидеть первым делом после рождения! Орихиме, совсем недавно родившая, испытавшая адскую боль, по-детски смеётся, смотря на мужа, рыдая от счастья. Ичиго, в общем-то, плевать. Он её нежно обнимает, чувствуя, как начинает плакать вместе с ней. Опора, блин, в тяжёлые времена. Тряпка. — Стильно, модно, молодёжно! – Ржал Ренджи, трепля Ичиго по совсем коротким волосам. — Заткнись, Ренджи, - фыркнул Ичиго. – Выбора не было, мне так отстригли чёлку, что либо так, либо создавать собственный дебильный стиль. — Ну, зато сын за волосы дёргать не будет! – Хихикнула Рукия. Ичиго мысленно нарёк их идеально парочкой, покачивая на руках смеющегося сына.