Здесь,рядом со мной

       Над кузовом виднелась луна. Он смотрел на нее как в пустоту, на его бледном лице было написано страдание . Тени возле транспорта постоянно плясали от проезжающих машин . В это время местность была покрыта такой же обыкновенной травой и землей, поэтому на асфальте не было приглушающего белого пуха. Отчётливо слышался каждый звук приближающейся и удаляющейся машины. Только черный занавес отделял всех от света, ото дня. Но на этой полосе темного цвета создавалось впечатление безмерного существования кого-то ещё. Тысячи белых точек зажигались и гасли вновь. Они постоянно пульсировали, указывая на жизнь там , в далеких и неизведанных местах. Собирались в скопления, напоминали мерцающие шары и веснушки друга.        Сегодня ровно неделя после последнего события, а он всё не может оставить это состояние . Слишком сильной становится пелена в глазах , темный свет изнутри продолжает источать яд , так сильно уже наполнивший тело. Есть ли возможность существования ядовитого человека, отравленного жизнью, и при этом способного заразить остальных? Только представить, страна отравленных поникших людей. Но нет, это невозможно. Человек должен сам выбираться из этой сырой ямы. На сиденье справа от него устроился пёс , который уже мирно спит, свернувшись в кокон, свесив свои передние лапы вниз. Он не отягощается людским временем бытия, просто сопя, он видит свои миры. Занавески на окнах колыхаются от ветра, умеренно проходящего над землей. Нужно ехать дальше, их ждёт дальняя дорога. Путь, предназначенный для человека и животного. Но совсем не так, как это было запланировано раннее. Всего лишь неделю назад слово «их» разделяло трое. Был он, ещё один. Его друг. Они имели цель, у них были горящие глаза и разгоряченные сердца, подпитанные страстью к жизни, добившиеся её после выпуска. Словно сорвавшиеся с цепи цирковые звери, они почувствовали что-то новое. Перед их глазами уже представлялись широчайшие просторы и небывалые пейзажи. Они не чувствовали и не испытывали пока что на себе, но сердце подсказывало, что там есть что-то, что может насытить их внутренний голод.        Месяц спустя, в крови ходит и сторожит успокоительный яд. Он увидел то самое , увидел небесный пейзаж здесь, на самой Земле. Он достиг рая, только не в библейском толковании. Ощущая внутренне, что есть такое место. И вот он здесь. На месте, где душа делает кувырок назад, заставляет собираться и завязываться в крепкий узел, а с новым прибоем, с новой волною, кричать и взрываться. Резкие острые скалы не смотрятся чужестранно с морем, они дополнят друг друга, одно является продолжением другого. А небо, оно словно небесный синий купол, заполнявшийся по мере гонения ветром облаками. Если он увидел рай, чувствовал ли уже ад? Время постоянно находится в действии, и вся природа поддается этому движению. Одно сменяется другим, перетекая, вливаясь или совсем исчезая. Понадобилось не так много времени, как собрались грозовые тучи и совсем потемнело, начался порывистый ветер. Вокруг стало холодно, шумно. Птицы с криками взлетали вверх, волны кричали наперебой, и всё напоминало хаос. Небо давило своей тяжестью. Нужно было возвращаться обратно. Захлопнув дверцу, он опустился на кресло уже практически мокрый. По стеклам барабанили крупные капли, они не медленно стекали вниз, а били беспощадно. Дождь здесь будто бил тревогу и желал изгнать отсюда. Здесь он не такой, в отличие от места, где он вырос. Включает песню.

...Но как же я мог быть так слеп все эти годы? Наверное, я вижу правду сквозь страх

. Берется руками за голову, опустив её. Средней длины волосы, что успели отрасти за эту дорогу и учёбу, намоченные, собраны в небольшой хвост. Собака медленно подходит к нему и ложится возле, огибая своим телом ноги хозяина. Впервые за долгое время, он позволяет дать волю чувствам. Он отдаётся слезам. Ни громко и яростно, а бездушно и тихо он выливает всё на поверхность. Песня на заднем плане играет всё громче, набирая ритм. Вновь та же луна. Яркие всплески точек на небе даже заметны через дымку в глазах, сегодня они какие-то особенные. Всё мутно так, будто туманом окутан мир, а не его глаза от слёз. Но правде свойственно быть ложной, не такой, какой воспринимаешь ты. Гремит гром. Он вскакивает, просто бездумно ища глазами что-то. Натыкается на все вещи подряд, блуждая взглядом повсюду. Разворачивается, продолжая натыкаться на всё вокруг . Вздох и всхлип. Тяжело терять лучшего друга. Через некоторое время дыхание приходит в норму, оно уже как тихий океан, но лишь по названию. Потому что внутри всё продолжает гореть. Звонок. В голову врезается воспоминание. Однажды, когда они гуляли в лесу, было ещё прохладно от того, что холодная пора не хотела отступать. В тот день небо было полностью затянуто. Но мальчики рвались туда, так как это было их постоянным местом, где они могли побыть в тишине и незримом одиночестве с природой. Если Тадаши постоянно рассказывал что-то, то Тсукишима просто вставлял свои пару слов, но иногда бывало всё совершенно наоборот. Тот рассказывал о новых вещах, про которые прочитал совсем недавно в статьях, взахлёб хотел поделиться этим с другом. Небо что-то совсем сгущало в себе самые темные оттенки синего и чёрного, оно словно нагнетало свой ужас, хотело запугать. А солнце пыталось выглянуть из-за крупного столкновения облаков. Оно хотело пробиться, дать свет, жизнь. Темные деревья поражали, они окружали их, впечатляли. Казались атлантами. Им не было одиноко в том лесу. Когда казалось, что солнце обессилит, уступив тучам, всё разрешилось. Проходя очередную айнскую ель, в один момент мальчики подняли глаза, и солнечный луч прикоснулся к ним. Всё вокруг сразу потеплело. Тогда Тсукишима впервые увидел звёзды у Ямагучи на щеках, а Ямагучи увидел золото в волосах друга, переплетавшееся с прядями. Они составляли идеальный дуэт. Он бросает быстрый взгляд на телефон. Направляясь к нему, парень пытается рассуждать. Знакомая иконка. Кто-то решил посмеяться над ним? Это шутка? Почему на иконке стоит его лучший друг? Мир решил сыграть с ним в фортуну на чувства? Но это неудачный выбор. Смятение. – Я-Ямагучи? – в его голосе слышится неверие и равнодушие, в глазах стоят слёзы. Он слышит на другом конце песню, что играет у него. Эта мелодия бьёт ему прямо в сердце. Он не понимает. – Хватит , Тсукки. Я всегда с тобой. – с мягким оттенком в голосе говорит на другом конце человек, как умеет только один он. Всхлип, он здесь. Яд начал растекаться, но что-то внутри не дало подпитку для него. Он стал закалять , а не уничтожать. Здесь, он был здесь. Нематериальный, но здесь. Здесь, рядом со мной.