Бутерброд, упавший маслом вниз

Слэш
NC-17
Завершён
203
Пэйринг и персонажи:
Размер:
6 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
203 Нравится 13 Отзывы 41 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
      После той памятной ночи, когда отношения Питера и Курта перешли на новый уровень, прошло уже почти три месяца, но впечатлений жителям особняка хватило на долго. Конечно же, соседи с утра пожаловались, а подпертая стулом дверь в кабинете едва не была выбита Росомахой, который вел там первый урок, но парням стало значительно легче после того, как отпала необходимость скрывать свои чувства.       Естественно, не все смогли принять необычную пару, но принадлежность к «людям икс» была своего рода амнистией в глазах студентов. Ведь супергерои имеют право практически на любые странности, и эта была не худшей. Та же Джин, во время кошмаров крушащая особняк, приносила куда большие неудобства.       Но, в остальном, школа для одаренных детей продолжала свою спокойную и размеренную жизнь. Ну, насколько это возможно для учреждения, битком набитом мутантами. Тренировки шли в привычном режиме, на мир не покушались никакие злодеи, и даже Магнето, переехавший в особняк, перестал пугать малышей зверским выражением лица. Тишь да гладь, короче говоря.       Вот этой тишью и гладью наслаждалась сине-серебряная пара, уютно устроившаяся в корнях векового дуба. Парни, спрятавшись от жары, лениво переговаривались, прижавшись спинами к стволу и переплетя пальцы. Питеру жутко нравилось так делать — контраст между белой и темно-синей кожей, между узкими и крупными, необычной формы кистями, доставлял ему невообразимое эстетическое удовольствие. Максимов, не стесняясь, поглаживал большим пальцем ладонь Курта. Телепортер, наоборот, продолжал стеснятся и упрямо отводил взгляд. — Питер, тебе не кажется, что это неприлично? — Вагнер, все-таки повернувшись к парню, прищурил глаза, ожидая ответа. Питер отпустил его руку и поднял голову. — Нет, это мой фетиш, знаешь ли. Избавляйся от комплексов, ты прекрасен. — Ох… снова эта фраза! Питер, неужели тебе будет приятно, если я… хм.- вдруг Змей запнулся и его лицо приобрело задумчивое, а затем несколько смущенное выражение. — Ладно, живи, фетишист несчастный. — Пф! Ну спасибо, разрешил. Спидстер по-хозяйски приобнял Курта и снова сплел их пальцы. Вагнер, вопреки обыкновению, не отвернулся.

***

      Близилось время отбоя. Однако Максимов, презрев правила, сидел на кухне и мазал маслом очередной бутерброд. Курт, недовольно помахивая хвостом, стоял рядом, оперевшись бедром о кухонную тумбу, и наблюдал за этим процессом, бесконечным, как цикл перерождений душ человеческих. Поймав себя на этой мысли, телепортер нахмурился. Ему уже давно пора спать, но время ужина Питера превосходил все рамки приличия. — Слушай, ты не мог бы включить свой скоростной режим, а? Просил меня посидеть с тобой « пять минут, пока я поем». Время вышло. — Не нуди, Курт. И вообще, готовка — это не то дело, которое стоит делать в попыхах. Но ради тебя я ускорюсь! Замелькал размытый серебряный вихрь, и вот, через долю минуты, перед Питером возвышалась гора бутербродов. Облизнувшись, парень начал поедать творение рук своих почти с той же скоростью. Змей, глядя на это дело, тоже стянул один из кучи, но, не успев надкусить, случайно уронил его на пол. — ну вот, испортил хорошую еду. И стоило ради этого отбирать у меня хлеб? — Вообще-то, бутерброды часто падают маслом вниз. Хм… — лицо Курта приобрело недавнее выражение. — И снова завис. Ну почему вы все такие медленные? Ладно, я погнал, встретимся в комнате. — Едва договорив, Максимов вскочил со стула и умчался наверх. Телепортер же остался сидеть, все задумчивее и задумчивее глядя на размазанный по полу бутерброд.

***

      Ночь. В комнате царит непроглядная тьма, а тишина нарушается лишь постанываниями и поскрипыванием кровати. Не смотря на явную увлеченность нарушителей тишины процессом, один из партнеров все-таки пытался построить конструктивный диалог: — Ох, Питер, полегче! Не все тут супер-скоростные, знаешь ли. — Кайфолом! Я думал, ты привык. Просто расслабься, окей?       Одна из фигур, размытых мраком, отстраняется от распростертого на простынях тела и садится. Берет в руки маленькую баночку, сверкнувшую в свете огней далекого города, открывает. Щедро смазывает содержимым пальцы и снова зловеще нависает над партнером. Курт, шипя он неприятных ощущений, подается вперед, избегая проникновения. Питер, успокаивающе огладив его поясницу, все-таки смазывает вход и осторожно раздвигает ноги змея. За этими обманчиво-аккуратными действиями скрывается нетерпение, и Вагнер чувствует, как спидстер снова врывается в его тело, вдавливая в матрас, причиняя боль. И не может удержаться от вскрика. Тогда в его голове окончательно вызревает план.

***

      Однако, после ночей, даже самых тяжелых, всегда приходит утро. Обычно, как только первые лучи солнца выбираются из-за горизонта, Курт Вагнер встает и убирает следы ночных утех. Выбрасывает мусор, принимает душ, замазывает царапины. Перестилает постель, умудряясь при этом не разбудить сладко спящего любовника. Он, как вор, заметает следы, не оставляет улик. А они существенные — на простынях остаются следы семени, пота, а теперь, все чаще — крови.       Сегодня было особенное утро. Не мелькала по комнате синяя тень, наводящая порядок, не лилась вода в душе, не слышно было осторожных шагов. И поэтому, когда Максимов, едва ли не в первые проснувшись первым, имел честь созерцать первозданный хаос. То, что для Змея было привычно, и даже рутинно, повергло спидстера в настоящий шок. Парень с ужасом пялился на капли крови, а затем, с еще большим — на мирно спящего Курта. Потом пришло осознание — вот, кто прибирал этот ужас все время! И ни единой жалобы… Не выдержав больше терзаний совести, Питер несмело, словно хрупкую куклу, тряхнул любовника за острое синее плечо.        — Курт, проснись! Пожалуйста… — Вагнер, при звуке голоса Максимова недовольно сморщивший лицо, удивленно отреагировал на столь редкое в его устах слово, и соблаговолил открыть глаза. — Чего тебе, чудовище ненасытное? Утренний минет? — Что? Нет! Я по поводу… слушай, я понимаю, что вел себя как мудак, но… вообще, ты в порядке? Просто вся эта кровь, это реально жутко! — спидстер, пряча глаза, привычно потянулся к руке Змея, но тот отдернул ладонь. — Аллилуйя! Озарение снизошло на тебя! Да, дружище, я не в порядке, и мне действительно больно от того, что ты со мной делаешь. Но я люблю тебя, даже не смотря на твои замашки насильника, поэтому не предлагаю расстаться. — тут Питер первый раз за утро поднял глаза на собеседника, но наткнулся на неожиданно твердый взгляд. — Предлагаю следующее: Во-первых, мы не спим вместе. До тех пор, пока у меня все не заживет. — Конечно, я полностью за! Извини пожалуйста, Курт, я правда не хоте… — Во-вторых — теперь, ты снизу. Может быть, попав в это положение, ты наконец, научишься аккуратно обращаться с партнером. — В голосе Вагнера послышалось торжество. — А вот это уже перебор! Чувак, мне, конечно, очень жаль тебя, но подставлять свою задницу на растерзание я не готов! Если хочешь отомстить мне, найди какой-нибудь другой способ! — Ах, так… ну ладно.Тогда мы не будем заниматься сексом ровно до тех пор, пока ты не согласишься быть снизу. И это не месть, я просто хочу, что бы ты наконец, понял, чего нельзя делать, если не хочешь порвать партнеру зад. И кстати, тебе предстоит генеральная уборка, верно? Объявив требования, Курт быстро собрал свою одежду и телепортировался из комнаты Максимова, оставив того думать над своим поведением. Почему-то Змей был уверен, что рано или поздно, Питер согласится. Ведь он тоже любит его.

***

      В атмосфере образцово-показательной обиды прошло четыре дня. Все это время особняк отсыпался, наконец отложив беруши в сторону и с интересом наблюдал за развитием событий. Естественно, с видом полного равнодушия. Не мелькали серебристо-синие росчерки, не слышались стоны по ночам и бодрящие перепалки по утрам. А сами виновники событий подчеркнуто игнорировали друг друга, перекидываясь парой слов лишь по острой необходимости.       Все это время Питер думал. Устойчивое положение актива пошатнулось, половая жизнь пришла в упадок. Молодой организм, наконец лишившийся девственности, отчаянно требовал секса. Курт вообще не проявлял признаков беспокойства: прекрасно изучив партнера, Змей терпеливо выжидал, давая Максимову время разобраться в себе и определиться, кого он любит больше — Вагнера или свой собственный зад. Однако, судя по тому, что в пятую ночь в дверь Курта постучали, ответ был очевиден.       Питер мялся на пороге, как десятиклассница на входе в бар. Глядя на то, как бегают его глаза и пылают уши, Вагнер расплылся в умиленной улыбке и посторонился, пропуская любовника в комнату.  — Добрая ночь, дружище. Переосмыслил взгляды на жизнь? — Ночной Змей, не удержавшись от подкола, приобнял гостя за плечи, подводя к кровати.  — Знаешь, это подло с твоей стороны, но если в качестве извинения тебе хочется отыметь меня на сухую, то так тому и быть. Я поступал как говнюк, признаю. Можешь делать со мной что хочешь, если это нужно ради наших отношений. — После такого монолога Максимов зажмурил глаза и втянул голову в плечи, скорее всего, ожидая ее немедленного отрывания. Курт, глядя на это, со всех сил прижал руки ко рту, чтобы не рассмеяться. Переждав позыв ржача, мутант умиленно потрепал спидстера по волосам. Тот подозрительно приоткрыл один глаз, смеша любовника еще сильнее. — Никто не собирается рвать твой зад на британский флаг, чудище. Я всего лишь хотел преподать мастер-класс. — С этими словами телепортер мягко подтолкнул Питера к кровати и устроился над покорно упавшим телом. Максимову было страшно — заметно невооруженным глазом. Кровь отлила от его лица, дыхание поверхностное, быстрое. Словно в ожидании удара.       Покачав головой, Вагнер принялся за дело: змейка на толстовке легко скользнула вниз, а затем и сама она была сброшена с кровати. Не дожидаясь просьбы, спидстер нога об ногу стащил кроссовки с носками и отправил их туда же. Повинуясь немому приказу партнера, стащил футболку. В это время Курт поспешно избавился от своей одежды, высвобождая хвост и незамедлительно пуская его в дело, проводя кончиком вдоль хребта Питера, заставляя того выгнуться от щекотки.       Осторожно взяв любовника за плечи, телепотер усадил его на колени и устроился сзади. Максимов впервые оказался спиной к партнеру и снова занервничал, пялясь слабыми глазами в темноту, не имея возможности взять ситуацию в свои руки. Сейчас балом правил Ночной Змей, целиком оправдывая свое имя. Желтые глаза светились, прозревая тьму, а ловкие руки были словно везде. Им помогал хвост, заставляя ощущать себя словно в щупальцах осьминога. Шеи коснулись острые клыки и Питер вздрогнул, покрываясь мурашками. Страшно.       Курт, наоборот, почувствовал себя уверенно — словно сотни раз делал так до этого. В крови проснулись древние инстинкты, жертва превратилась в хищника. Однако, острый взгляд светился мягким золотом, а на смену клыкам пришли мягкие губы, целуя белую кожу. Длинный язык прошелся по натянутым сухожилиям, прочертил дорожку к ключицам. Вагнер почти перегнулся через плечо любовника, бессовестно пользуясь преимуществом в росте. Руки с крупными пальцами скользили по бледному, твердому телу, оглаживая то там, то здесь. Хвост откровенно хозяйничал, проходясь кончиком над ремнем, оглаживая щель между натянутыми подвздошными костями джинсами, играл с сосками.       Питер перестал трястись, замерев с открытым ртом, купаясь во всепоглощающей нежности партнера. Курт запускал пальцы в седые пряди, натягивая их, заставляя любовника откидывать голову назад, обнажать беззащитное горло. Кажется — тронь клыком — и лопнет прозрачная кожа, окатив стену фонтаном крови, но вместо этого Змей прикасается к нему губами, чувствуя вибрацию мягких стонов. Сегодня все по-другому.       Хвост обвился вокруг бедра Питера, концом ведя вдоль внутреннего шва. Пальцы Курта на ощупь пытаются расправиться с пряжкой ремня партнера, неуклюже скользя когтями по металлу. Все это время он не перестает дразнить Максимова, царапая зубами плечи, обтянутые тонкой кожей, целуя шейные позвонки. У спидстера расфокусирован взгляд, на смену испуганной бледности пришел румянец. У Максимова стоит до боли, смазка уже почти проступает сквозь джинсы. В комнате пахнет сексом, заводя обоих мутантов. Вагнер наконец расправляется с ремнем и стягивает с любовника штаны вместе с бельем. Питер путается в штанинах и неловко переступает коленями. Курт отбрасывает одежду в сторону и наконец укладывает любовника на спину, встречаясь с ним взглядом. Темные глаза спидстера укрыты поволокой, в глазах Змея купается лава из недр земли.       Не теряя зрительного контакта, Вагнер спускается ниже, обдав живот любовника горячим дыханием, и берет у него в рот. С губ Максимова срывается всхлип, возбужденный до предела член реагирует слишком остро, поэтому когда Курт ведет языком по всей его длине, пальцы Питера впиваются в синие плечи. Вагнер делает минет неторопливо и основательно, не рискуя сосать, прячет клыки за губами. Максимов затыкает себя, вгоняя зубы в ладонь, но не может прекратить подаваться бедрами на встречу горячему рту партнера. Когда ему остаются считанные секунды до финала, Змей отстраняется и сплевывает. Спидстер едва не воет от разочарования.       Курт запускает руку под подушку и нащупывает тюбик смазки. Он, конечно, зол на Питера, но это не повод забывать про нее. Змей раскатывает презерватив по члену и быстрым движением смазывает его. Осталась самая сомнительная часть. Он выдавливает побольше смазки на пальцы и проводит ими между ягодиц любовника. Во взгляде Максимова снова проскакивает настороженность, однако, когда вторая рука Змея оказывается на его члене, все негативные эмоции пропадают. Вагнер осторожно ставит спидстера в коленно-локтевую, и тот с готовностью ему подчиняется, выгибая спину так, что у Курта дух захватывает. Не переставая ласкать любовника, он осторожно поглаживает его вход, распределяя смазку, и наконец, проникает одним пальцем. Питер сразу сжимается, ему больно, не смотря на возбуждение и обилие смазки. Вагнер при всем желании его не порвет, но унять боль не может никак.       Палец входит на одну фалангу, Змей осторожно совершает им возвращательно-поступательные движения и Максимов наконец расслабляется, позволяя погрузить его глубже. Судя по всему, одного пальца для растяжки хватит, поэтому Курт продолжает свое дело, крепче обхватывая обмякший было член партнера. Когда Питер начал самостоятельно насаживаться на него, задевая простату, Вагнер вынимает пальцы и трется между ягодиц партнера уже членом. Хорошо растянутый вход быстро принимает его целиком почти без труда, излишки смазки размазываются между телами. Курт ловит темп и начинает нежно втрахивать Максимова в постель. Его член больше и толще, Питер чувствует себя растянутым до предела, и это чертовски возбуждает. Он сладко стонет, глубокие медленные толчки с каждым разом приближают его к долгожданному оргазму. Спидстер крепко прижат к кровати, поэтому ему только и остается, что подмахивать и тереться членом о простынь. Курт рычит от возбуждения, ему нужно больше времени, чем Питеру. Подготавливая его, он совсем забыл про себя.       Максимов вскоре кончает, но все еще твердый член любовника не желает его покидать, совершая последние фрикции, заставляя Питера почти кричать. Но это не дает результата, и Курт выскальзывает из него ни с чем. Снимает презерватив, метко кидает его в мусорку и встает с твердым намерением закончить в душе. Спидстер не пускает его, в послеоргазменной неге растекается по телу телепортера и сползает вниз. Курт, осознав, что он собирается делать, в нетерпении хватает партнера за седые волосы. Тот усмехается и накрывает член любовника ртом. Питер делает минет совсем по-другому, он знает, что нужно Вагнеру. Максимов сильно сосет, помогая себе рукой, берет глубоко, пропускает через горло звук, вибрируя. Курт без ума от минетов Питера, и сейчас он буквально взмывает на небеса, вбиваясь ему в рот. Вскоре телепортер кончает и спидстер выпускает его член изо рта, сглатывая все до капли.       Вагнер счастливо выдыхает и сползает с постели, таща за собой обессилившего любовника в душ. Тот упирается, но Змей, приобнимая его за талию, впервые за вечер целует Максимова в губы. Питер улыбается сквозь поцелуй и прекращает вырываться.  — Ну что, не так уж плохо было снизу, а? — Заткнись! И это... можем повторить.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.