Волк в овечьей шкуре

      — Настала очередь страшилок, — шепчет Джон и подбрасывает в костер, разведенный около заброшенного дома, ветку. Компания молодых людей совсем недавно нашла этот особняк. Как ни странно, но никто из них не удивился тому, что дом находится в глубине леса.       — Нет, давайте без страшилок, — миролюбиво предложила Лин, посильнее натянув рукава рубашки на запястья.       — Трусишка, — подстегивает девушку Алекс, на что та обиженно надувает губы, но не отрицает. Ей действительно не нравится это место. Отсюда веет чем-то сырым и жутким, и Лин уверена, что именно так пахнет смерть. Темнеет, ветер становится всё холоднее, а особняк более пугающим. В свете костра на его каменных замшелых стенах беснуются тени. Вьющийся до второго этажа плющ кажется каким-то адским существом, пожирающим здание. От холода девушку пробирает крупная дрожь, и она подскакивает, когда железные ворота протяжно скрипят под напором ветра, который жалобно подвывает, касаясь ржавой поверхности.       — Да не бойся ты, — смеется Анна, похлопывая подругу по плечу. Лин стыдно за свой страх, но она не может ничего поделать. Её пугает каждый шорох, доносящийся до ее ушей.       Раздается звук, оповещающий о приходе сообщения. Джон быстро пробегается глазами по экрану своего мобильника.       — Мне нужно домой. Это отец. Возникли кое-какие трудности, просит вернуться.       Попрощавшись с товарищами, Джон быстро скрывается из виду в лесу, прихватив свой рюкзак. Лин тоскливо смотрит ему вслед, будто безмолвно просит, чтобы ее увели подальше от этого места. Девушка молчит, стараясь убедить себя в том, что бояться нечего. Но вскоре не выдерживает.       — Уже поздно, родители начнут волноваться, — оправдывается перед друзьями Лин, а те хитро щурят глаза.       — Тебя проводить? — интересуется Алекс, поверх плеча подруги смотря в темноту. — Стемнело, тебе не страшно будет идти одной?       — Нет, — отмахивается Лин, — я догоню Джона. Не думаю, что он ушел далеко.       Аннв пожимает плечами и выразительно смотрит на Алекса.       — Уверена?       Лин кивает и нервно одергивает полы рубашки.       — Напиши, как доберешься до дома.       Подсвечивая путь фонариком на телефоне, Лин аккуратно пробирается к лесной тропе, по которой они попали в особняк. Девушка ускоряет шаг, надеясь догнать Джона. Холодный ветер пробирает до костей, заставляя дрожать, а опавшие ветки трескаются под ногами, нарушая гробовую тишину. Листва в серебристом свете полной луны кажется словно оледеневшей и усыпанной пылью. Лин пытается отвлечь себя от плохих мыслей и почти срывается на бег, когда видит свечение. Она уверена, что это Джон, но, подойдя ближе, видит лишь разблокированный телефон, лежащий на земле. Лин прерывисто вдыхает, дрожащими руками поднимая мобильник. Девушка боязливо оглядывается. Вокруг ни души. Она наедине со своим страхом перед темнотой. Вернее, перед тем, что находится в темноте. А находится ли? Может, это лишь фантазия? Лин надеется, что Джон всего-навсего выронил телефон и не заметил, но она не настолько наивна, чтобы верить в это. С ним что-то случилось. Осознание этого словно загоняет ее в угол, лишает какой-либо надежды.       Лин делает несколько неуверенных шагов. Теперь она дрожит не от пронизывающего ветра, а от страха. Она боится за друга, боится за себя, боится всего, что сейчас происходит. Лин никогда не отличалась смелостью, но сейчас, когда она уверена, что в темноте есть то, чего действительно стоит опасаться, от чего стоит бежать, она забывает обо всём.       Лин наступает на что-то мягкое. Она светит под ноги, закрывает ладонью рот и всхлипывает. На холодной земле лежит рука, оторванная по локоть. Лин не может сдержать слезы. На запястье оторванной части тела те часы, которые она когда-то дарила Джону. В сознании Лин всплывает счастливое лицо друга, когда он открывал красиво преподнесенный подарок. Лин не хочет осознавать, но понимание как будто бьет по вискам. Это действительно была рука Джона, зверски изуродованная царапинами и сочащаяся кровью.       Из ее дрожащих рук выпадает телефон. Девушка быстро поднимает мобильник, крепко сжимая его пальцами, словно эта вещица могла ее спасти. Лин пятится, спотыкается о какой-то корень и, уже готовясь к падению, чувствует, как кора старого дерева впивается в спину. Легкие как будто чем-то сдавливает, не давая вдохнуть полной грудью. Лин прижимается к стволу дерева и беспомощно всхлипывает.       Перед глазами возникает образ родителей, которые просят ее быть осторожной. Лин понимает, что больше не увидит близких ей людей. Она чувствует, как слезы скатываются по лицу, оставляя за собой неприятную влагу, но не обращает внимания. На душе Лин скребутся кошки при одной только мысли о том, что будет с родителями, когда они узнают, что их единственная дочь мертва.       Где-то неподалеку раздается рык. У Лин перехватывает дыхание. Она видит горящие глаза цвета расплавленного золота с вертикально вытянутыми зрачками. Девушка медленно переводит фонарик телефона, вовсе не желая знать, что или кто скрывается в темноте.       Чудовище стояло на двух конечностях, чем-то напоминая изуродованного какой-то ужасной болезнью человека. Черная шерсть отливала серебром в свете луны, а в когтистой лапе было что-то зажато. Оскалившись, существо прошлось языком по верхнему ряду зубов, слизывая стекающую кровь. Лин пробрало. Она готова была поклясться, что клыкастый оскал был похож на гадкую ухмылку. Оборотень вскинул массивную голову к небу и протяжно взвыл.       Стоило девушке лишь шелохнуться, зверь смолк и сделал единственный шаг, от которого земля ощутимо сотряслась. Оборотень кинул ей под ноги предмет, который до этого был зажат в лапе.       — О Господи, — выдыхает Лин, когда оторванная голова Джона оказывается прямо напротив.       Голубые глаза ее друга, до этого лучащиеся радостью, теперь с застывшим ужасом смотрели куда-то в пустоту.       Лин заставила себя бежать, практически ничего не видя за пеленой слез. Она спотыкалась, падала и вновь поднималась, царапая в кровь руки, беспомощно крича и прося о помощи. Но кто ее слышит?       Лишь тот, кто идет за ней.       Существо встает на все четыре лапы. Даже не бежит, а лениво переставляет конечности, будто играя с жертвой, давая ей некое чувство свободы, слабую надежду на побег.       Только для того, чтобы потом нагнать.       Лин быстро устает, но не останавливается. Под ногами уже не ощущается мягкая лесная земля — она выбежала на дорогу.       Зверь настигает жертву в один прыжок, вспарывая кожу на животе, глубоко погружая когти. Голос девушки срывается на хрип, когда адская боль распространяется по всему телу. Ее взгляд затуманивается, а кашель вперемешку с кровью словно сдавливает горло. Оно, это существо, обнажает клыки в жуткой ухмылке. В голове Лин проскальзывают бессвязные мысли о том, что это — последнее, что она увидит. Янтарные глаза монстра горят дьявольским пламенем. Он вот-вот разорвет Лин на части. Она отворачивается и видит вдалеке расплывчатый свет фар.       — Я приду за тобой, — мерзко рычит оборотень, рывком вынимая когти из плоти Лин и скрываясь в лесу.       Теряя сознание, она услышала незнакомый голос:       — Боже мой, она ранена.       * * *       Все тело девушки нещадно болело и жгло. Впервые за несколько дней она пришла в себя, едва помня свое имя.       Белый потолок, белые стены, человек в белом халате. Запах лекарств, капельницы и перебинтованный живот.       — Вы наконец очнулись, — замечает доктор и подходит ближе.       Лин безмолвно шевелит бледными губами. Она пробегает по палате взглядом, не веря, что смогла выжить. Словно убеждается, что это не сон.       — Надеюсь, Вам уже лучше, — врач присваживается на стул, стоящий рядом с койкой его пациентки.       Темные волосы, каре-желтые глаза, строгие очки. Ничего примечательного.       — Что ж, — глаза мужчины становятся насыщенного золотого цвета, — тогда продолжим.       Доктор снял медицинскую маску, и его зубы в мгновение ока вытянулись в острые клыки.