Ты помнишь, какой сегодня день?

Теплое утреннее солнце проскальзывает в окно первыми стеснительными лучиками, освещая уютную кухню. Оно уже успело разбудить одного из мужчин, который в данный момент колдовал над плитой. Джон улыбался своим мыслям, насвистывая незатейливую мелодию. Домашние хлопоты не надоедали ему, а расслабляли - шум воды успокаивал, а готовка всегда приносила удовольствие. Разбуженный терпким ароматом свежесваренного какао, Шерлок, закутавшийся в огромную простыню, босиком прошлепал на кухню. Взору детектива открылся заманчивый вид. Его сосед, Джон Хэмиш Ватсон, стоял у плиты в одних тонких пижамных штанах и готовил им завтрак. Шерлок невольно залюбовался фигурой бывшего военного. Джон не успел растерять форму - регулярные пробежки за преступниками по крышам ночного Лондона помогали поддерживать себя в тонусе, и сейчас Шерлок с удовольствием смотрел на широкую спину, с перекатывавшимися под смуглой кожей мышцами, на крепкие плечи, сильные руки, прошлой ночью ему в очередной раз довелось убедиться, какими, все-таки, они могут быть нежными. Внимание Шерлока привлекли ямочки над поясницей. Эту частичку своего доктора он особенно любил. Холмс еще немного понаблюдал за Ватсоном. Ему нравилось смотреть на то, как красиво он выполняет рутинные и скучные, казалось бы, действия. Движения были отточены до автоматизма, ничего лишнего, все четко, как когда-то в армии. От этого приятного занятия детектива оторвал пронизывающий сквозняк, скользнувший ледяными руками по телу. Несмотря на ласково светившее солнце, лондонское утро было привычно свежим. Вчера вечером им не хватило времени на растопку камина и сейчас в квартире было довольно прохладно. Зябко поежившись, Холмс-младший шагнул вперед, прижимаясь к спине Ватсона и обвивая руками его талию. Джон вздрогнул и недовольно зашипел - тело под простыней было просто ледяным. - Шерлок, когда ты успел так замерзнуть?! Когда я вылезал из постели, ты был теплым, как грелка! Так же и заболеть недолго, а ты знаешь, я терпеть не могу тебя лечить, ты самый невыносимый пациент в мире! Крепче прижимаясь к обнаженным плечам доктора, Шерлок уткнулся подбородком в пшеничную макушку, наслаждаясь жаром его кожи и вдыхая аромат светлых волос - яблоко и корица. Любимый шампунь Джона. Этот запах стойко ассоциировался только с ним, поэтому натыкаясь на него, проходя мимо кондитерских, детектив невольно улыбался. - Я смотрел на тебя. Чем ворчать - лучше бы просто обнял, я еще не согрелся. - недовольно пробормотал Холмс. Джон развернулся и без лишних слов прижал его к груди. Шерлок зажмурился и опустил голову на плечо своего доктора, прислушиваясь к стуку самого надежного в мире сердца. Ему нравилось ощущать его тепло, чувствовать расслабленность тела, слушать размеренное дыхание. Голос Джона нарушил воцарившуюся на ленивое мгновение тишину. Он поднялся на цыпочки и шепнул на ухо своему долговязому соседу: - Ты помнишь, какой сегодня день? Поймав недоуменный взгляд Холмса, он нахмурился, улыбка исчезла с его лица, он попытался было выпутаться из объятий. - Между прочим, сегодня ровно год, как я впервые увидел тебя, Шерлок, тебе этого не понять, но простые смертные ценят и запоминают такие вещи. - обиженно пробурчал он. Ватсон возобновил попытки освободиться, однако детектив перехватил его запястья, наклонил голову и, прижимаясь своим лбом к его, заглянул прямо в глаза. - Год еще не прошел, Джон, - прошептал Шерлок тихо, но отчетливо, будто доверяя страшный секрет. От этого голоса у доктора пошли мурашки, он на секунду замер, позволяя себе утонуть в этом бархате. - Мы встретились четырнадцатого октября две тысячи девятого года, в тринадцать часов пять минут: ты вошел в мою лабораторию в больнице святого Варфоломея. Спустя два часа, мы снова встретились уже здесь, на Бейкер стрит - ты переехал ко мне. Спустя три часа, мы с тобой отправились на наше первое дело. Дело о таксисте-убийце. Спустя семь часов, ты убил человека ради меня, хотя мы были знакомы всего ничего, ты сделал это, не колеблясь, потому что он угрожал мне, а ты не мог этого допустить. Спустя две недели ты был сам готов умереть уже вместо меня, там, в бассейне, заслоняя от Мориарти. Спустя месяц и восемнадцать дней, я понял, что что-то не так, мне что-то мешало, я не мог спать, все время думал о тебе. Спустя месяц и три с половиной недели, я понял, что не хочу ни с кем тебя делить, мысли не давали мне покоя. Спустя три месяца и восемь дней, ты все понял сам, избавив меня от ненужных слов и объяснений, в тот же день ты впервые поцеловал меня. Сейчас, - Шерлок на секунду прервал свой монолог, бросив взгляд на настенные часы, - девять тридцать утра, - он снова повернулся к Ватсону, глядя в его потрясенные глаза, - год еще не прошел. Джон был просто ошарашен. Чаще всего, Шерлок понятия не имел, какой сейчас месяц, не говоря уже о числе и дне недели, изумляясь в середине мая, куда же подевался весь снег и откуда летняя гроза в его ноябре. Холмс отпустил его руки и, сосредоточенно сощурившись, пытался считать реакцию с его лица. - Я храню в памяти каждый день и каждый час, проведенный с тобой, Джон Ватсон. - тихо сказал он. Шок, недоверие, бескрайнее удивление - все это было видно невооруженным глазом, но единственному в мире консультирующему детективу удалось разглядеть за этими эмоциями еще кое-что. Восхищение и неподдельная радость. Что бы люди не говорили, Джон в очередной раз убедился, что Шерлоку не наплевать на их отношения, он ценит все, что между ними происходит. Порой он игнорировал его неделями, с головой погружаясь работу, но даже в разгаре самого захватывающего расследования блоггер частенько ловил на себе заинтересованные взгляды детектива, который сразу же отворачивался, заметив, что его рассекретили. Это осознание поразило Джона в самое сердце, он стоял, не в силах пошевелиться, утопая в прозрачной глубине глаз этого невозможного человека. То, что он только что сказал, было лучшим подарком в мире. Шерлок усмехнулся. - Не хочу провести последние часы нашего первого совместного года, стоя босиком на холодном полу. - протянул он, вырывая Джона из оцепенения. - Есть планы поинтереснее? - улыбаясь, поинтересовался тот. - О, несомненно. - абсолютно серьезно ответил Холмс, увлекая его в спальню. *** Лондонское солнце застенчиво заглянуло в комнату небольшой квартиры на Бейкер-стрит. Проливая лучи на широкую кровать, оно мимолетно пробежало по телам двух мужчин. Часы на стене отсчитывали последние минуты уходящего года, проведенного вместе. Сколько всего еще им предстоит преодолеть? И сколько вообще они пройдут рука об руку? Пять, десять лет, всю жизнь? Это неважно, главное, что происходит здесь и сейчас. А сегодня Джон собирался сделать предложение самому невыносимому, самому потрясающему, самому важному для него человеку. Ватсон откинулся на подушку и расслабленно прикрыл глаза. Можно еще немного отдохнуть, сегодня им предстоит непростой день - они должны посетить суд над Мориарти. А на вечер уже заказан столик в любимом ресторане Шерлока. Неделю назад он купил кольца. Два тонких ободка из белого золота, неброские, но элегантные, как раз в стиле Холмса. Джон провел не один час перед витринами ювелирного магазина, выбирая идеальный вариант и сейчас он лелеял надежду, что Шерлок, все же, по достоинству оценит его выбор. Но все это будет вечером, а сейчас уже пора собираться. Заседание суда назначено на три часа дня, им нельзя опоздать. *** And when I'm gone, just carry on, don't mourn Rejoice every time you hear the sound of my voice Just know that I'm looking down on you smiling And I didn't feel a thing, So baby don't feel no pain Just smile back...