Butterfly

      Осторожно ступая босиком по скрипучим ступенькам, она тихо спустилась по лестнице на этаж ниже. Совсем другая , долгожданная атмосфера уединения на кухне полностью поглощает её.       Уже какой по счету день, она страдала бессонницей и спускалась сюда, до утра топя свои чувства в тихом и гордом одиночестве. Ей не нравилось быть одной, она не любила это ощущение давящей пустоты внутри, но приходилось — не хотелось никого обременять своими проблемами.       За окном было темно, лишь редкие силуэты деревьев выдавали роскошный сад впереди. Это дом знакомого, у которого была сегодня свадьба. Так как многие гости, в том числе и она, приехали сюда только на день, он любезно согласился приютить гостей прямо у себя дома. Уже завтра все разъедутся. Она тоже уедет.       Открыв холодильник, скорее машинально, чем осознанно, она услышала шаги сзади себя. — Что ты здесь делаешь так поздно? — в вопросе явно слышалась улыбка. — Я есть захотела. — не зная почему, весело соврала она.       Он здесь. Зачем он пришел?       С болью подмечая нежную дрожь во всем теле при звуке его голоса, она остановилась. Она ждала его, знала, что это неправильно, но ждала. Оборачиваться не хотелось, не хотелось показывать огромную разницу между её усмехающимся тоном и отрешенным выражением лица. Не передать те смешанные и противоречивые чувства и невысказанные слова, что были на душе. — Отлично, я схожу за раменом, тут неподалеку магазинчик есть. — Почему ты? Я ведь младше, поэтому сама схожу. — она хочет подольше постоять вот так, ощущая его присутствие совсем рядом, слушая сбивчивое дыхание за спиной, ведь она уже забыла про все свои проблемы, и не только… поэтому приходилось задавать тупые вопросы, — кажется, у вас так принято? —Да, но ты же девушка…сам справлюсь. —Ты ведь не хочешь есть, а значит не обязан идти в магазин.       Тупость данной ситуации смешила, но упрямость заставляла не сдаваться, держась до последнего. Но это неважно, главное - чтобы он не уходил. Кажется, он понял её. — Даю тебе немного времени, чтобы переодеться, иначе будешь голодать до утра.       Наконец, она обернулась, мгновенно взрываясь искрами. Они встретились глазами и одновременно обменялись ослепительными улыбками. Так они улыбались только друг другу, при виде друг друга, хотя ни один из них об этом не подозревал.       Парень стоял в теплой одежде. Темные волосы были предельно аккуратно уложены набок, отчего возникало желание взъерошить их.       Быстро накинув легкое пальто и нацепив туфли, она вышла, почти выбежала на улицу, и он, как ни странно, следом за ней. Весь путь они болтали о какой-то ерунде, ежеминутно переводя тему. Она никогда не понимала, откуда берется эта легкость во всем теле и желание смеяться без какой-либо причины, когда он рядом. Он сомневался во взаимности радости и трепета, когда она вот так держала его за руку.       Каждый из них долго разглядывал восторженное лицо другого, а затем поспешно, смущаясь, уводил глаза на дорогу; стоит ли говорить, что их взгляды каким-то магическим образом не пересекались?       Лишь ночные фонари освещали безлюдную длинную улицу. В эту безлунную ночь даже сверчки казались ярче обычного. Машин не было, поэтому парочка спокойно перешла дорогу и свернула за угол.       Они дошли до пункта назначения слишком быстро. Магазинчик был пуст. Продавщица сонно зевала на стуле, видимо не ожидая никаких покупателей. Действительно, кому, кроме этих двух идиотов, в голову взбредет приходить сюда поесть в самое темное время ночи?       Купив два не очень острых рамена, сосиски и напитки, он неспешно начал раскрывать упаковки. Она удивилась. —Мы будем есть прямо здесь? —Нет, вон на той скамейке, а здесь просто приготовим.       Странности это не убавляло, но ей нравилось. Она быстро разогревала сосиски в микроволновке, пока он готовил две упаковки шедеврального рамена.       Уютненько устроившись друг напротив друга на узкой скамейке, одиноко расположенной во дворике магазина, они набросились на еду, стараясь уплетать все по обе щеки, но только у одного это получалось. —Прости, пожалуйста, совсем забыл, что ты не умеешь есть палочками, я сейчас схожу за… —Я спрашивала, в магазине не было вилок и ложек.       Его безмятежность сменилась неловкостью и досадой. Такая мелочь, а он очень сильно корил себя. —Ничего страшного, я попытаюсь, нужно же все-таки когда-то начать учиться.       Он показал, как надо правильно держать палочки для еды, но для нее это было слишком непривычно, и поэтому она едва съела половину порции, когда он уже закончил. —Скажи «а». —Я не маленький ребенок, чтобы кормить меня. —Но мы же и пришли, для того, чтобы ты поела. Не будь упрямой.       Все-таки перестав сопротивляться, она приняла его заботу. Уже через минуту вся скамья была засвинячена бульоном, ведь никто не запрещал вести себя как ребенок, даже в такое недетское время.       Даже простой рамен для нее оказался очень острым, поэтому она быстро осушила свою бутылочку с водой. —Дай попить. — взглядом указала на почти полную емкость в его руке.       Он смущенно посмотрел на нее, думая что надо было купить что-то другое. Внезапно она начала безудержно смеяться. —Что такое? —Почему ты так сильно стараешься мне угодить?       Посчитав этот вопрос риторическим, он не стал отвечать на него. Парень просто заворожённо смотрел. —У тебя самая лучшая в мире улыбка. Почему ты так редко смеешься?       Пришло время ей смущаться, отводить глаза и не отвечать на вопрос. —«Ну вот, хотел больше всех на свете слушать её смех, и сам его оборвал».        Подошла очередь сосисок. Вытащив все еще дымящийся деликатес на палочке из пакетика, они начали на него дуть. На этот раз она быстро прикончила свою порцию, а он неспешно наслаждался. Девушка робко посмотрела на парня из-под опущенной челки.       Что такого в нем постоянно её задевает? Может эта улыбка полного идиота, или бесконечная нежность во взгляде? Выглядит он также как и другие, разве что чуточку смазливее. Хочется стереть ту грань неизвестности между ними. Узнать его по-больше. Она хочет узнать его мир, но, к сожалению, не в праве. Её взгляд мгновенно стал пустым. Больно.       Кто они друг другу? Между ними так мало и одновременно очень много. Между ними эта ночь, эти улыбки, этот острый рамен, эти взгляды и эта боль. Между ними ничего нет.       Кто он для нее? Друг? Знакомый? Их познакомил на днях её жених. Точно, у нее скоро свадьба — важное событие всей жизни. А это всего навсего глупая симпатия, рожденная в один день, воздушная и лёгкая, словно бабочка. Но с каждым взмахом крыла, становившаяся все тяжелее. И с этим нужно покончить. —Нам пора, уже поздно. — сухо произнесла она и не дождавшись ответа, встала и направилась в сторону дома. —«Она разозлилась, опять я все испортил. Но что я сделал?»       Девушка бежала впереди, остановилась лишь рядом с пешеходным переходом — горел красный. Пока они были в магазине, уже начало рассветать. Бывшие невидимыми облака на темном небе, сейчас отчетливо были очерчены светом. Большое количество гудящих машин ехали по дороге, видимо люди уже спешили по своим делам.       Он быстро нагнал девушку. Все, прямо сейчас или никогда. Он грубо повернул её к себе. Тоненькая струйка пара появилась и сразу же растаяла между их губами, оказавшихся всего лишь в паре миллиметров друг друга. Его рука застыла на её лице. Парень смотрел прямо ей в глаза, мечтая увидеть в них уверенность, но они затуманены. Она боялась. Он приблизился вплотную. Она медленно перевела взгляд с его губ чуть выше…       Нежность, отчаяние, желание, неуверенность, любовь — все что происходило прямо сейчас в его глазах было таким неправильным, так не могло быть… Она поняла, что плачет лишь ощутив небольшой мороз по дорожке, где прошлась слеза. Прикрыв веки, девушка попятилась назад, лишь губами шепча «прости, я не могу». Развернулась, и ушла…       Знала ли она, что ушла навсегда? Наверняка. Парень не перешел дорогу, а развернулся и ушел в другую сторону. Поняла ли она, что он любил её? Да. Сейчас он ощущал в груди пустоту, которая перерастет в отчаяние и боль, он знал. Почему она оставила его?       Солнце скрывалось за густыми тучами, скоро пойдет дождь. Большая пробка сигналящих машин образовалась на той улице.