Никита в гостях у Ненади

Жил-был Ненадя. У него был друг — хореограф Дима. Оба они жили у Нади. Надя ходила на работу в подвал, Ненадя сторожил дом, а Дима ловил в подвале мышей и ухаживал за грушевым садом. Однажды Надя ушла на работу, Дима куда-то убежал, прихватив трусы и кастрюлю пельменей, а Ненадя дома остался. Он полил Димин спатифиллум, пропылесосил ковер, постирал все Надины носочки и свой костюм пасечника, а потом от нечего делать залез на подоконник и стал смотреть в окно. «Наде нашей хорошо! — подумал Ненадя. — Ушла на работу и работает, придумывает самодельную хореографию. Диме тоже неплохо — убежал делать высокохудожественные селфи. А мне вот приходится сидеть, сторожить Надины носки, а мог бы стать состоявшейся личностью». В это время по улице бежал Ненадин приятель Никита, с которым они иногда встречались в танцевальной студии и на поэтических вечерах (если у Ненади было свободное время, Надя иногда разрешала ему заниматься саморазвитием). Ненадя закричал: — Эй, Никита, куда бежишь? — Никуда. Так, бегу себе просто, стихи придумываю. А ты чего дома сидишь? Пойдём гулять, поэтический джем организуем. — Мне нельзя, — ответил Ненадя, — Надя велела дом стеречь. Ты лучше ко мне в гости иди. — А никто не прогонит? — Нет. Надя на работу ушла. Никого дома нет. Лезь прямо в окно. Никита залез в окно, с опасением покосился на подоконник и стал осматривать комнату. — Тебе хорошо! — сказал он Ненаде. — Ты в доме живёшь, а вот я живу в гнезде. Теснота, понимаешь! Неважные условия! Бывать, бывал и побываю в том месте, что зовется дном. — Да, — ответил Ненадя, — у нас квартира хорошая: две комнаты с кухней, ванная и подвал. Ходи где хочешь. — А меня даже в коридор Катя и Макс не пускают, хотя Бульон всюду ходит! — пожаловался Никита. — Говорят — я уличный орел, поэтому должен жить в гнезде. Один раз залетел в комнату — что было! Закричали, заохали, даже селфи-палкой по спине стукнули. Он почесал лопатой за ухом, потом увидел на столе телефон с открытым перископом и спросил: — А что это у вас такое? — Это перископ, — ответил Ненадя. — Разве ты его никогда не видел? — Нет. А для чего он? Ненадя и сам не знал толком, для чего перископ, но всё-таки навел на Никиту камеру и принялся объяснять: — Тут, понимаешь, вопросы задают и сердечки присылают... Но тут Никита испуганно заверещал, и Ненаде пришлось выйти из перископа. Потом Никита увидел на столе Надин гребешок и спросил: — А что это у вас за арт-объект? Для чего он? — Эх ты! — сказал Ненадя. — Сразу видно, что весь век в гнезде прожил. Это гребешок — причёсываться. — Как это — причёсываться? Ненадя взял гребешок и стал укладывать свои рыжеватые волосы: — Вот смотри, как надо делать. Подойди к зеркалу и причешись. Никита взял гребешок, подошёл к зеркалу и увидел в нём своё отражение. — Послушай, — закричал он, показывая на зеркало, — там несуразная оглобля какая-то! — Да это ведь ты сам в зеркале! — засмеялся Ненадя. — Как — я? Это какой-то противный фриказоид, и лапы у него кривые и несуразные. — Такие же лапы, как у тебя. — Нет, это ты меня обманываешь! Посадил туда какого-то сутулого клоуна и думаешь, я тебе поверю, — сказал Никита. Он причесал кудряшку, положил гребешок на место и сказал: — Мне уже есть захотелось. — Садись за стол, сейчас я тебя угощать буду — предложил Ненадя. Никита уселся за стол, Ненадя принес блюдо с грушевым киселём и большую кастрюлю с гречкой. — Тебе хорошо живётся! — сказал Никита. — У тебя всё есть. — Да, — ответил Ненадя, — я живу хорошо. Что хочу, то и делаю: хочу — гребешком причёсываюсь, хочу — в перископ выхожу, хочу — на кровати валяюсь. — А тебе позволяет Надя?! — Что мне Надя! Подумаешь! Это кровать моя. — А где же Надя спит? — Надя там, в подвале на коврике. Ненадя так заврался, что не мог уже остановиться. — Здесь всё моё! — хвастался он. — И стол мой, и спатифиллум мой, и подвал мой, и всё, что в подвале, тоже моё. — А можно мне на кровати поваляться? — спросил Никита. — Я еще ни разу в жизни на кровати не спал. — Пойдём, поваляемся, — согласился Ненадя. Они улеглись на кровать. Никита увидел Димину плётку, которая висела на стене, и спрашивает: — А для чего у вас здесь плётка? — Плётка? Это для Нади. Если не слушается, я ее плёткой, — ответил Ненадя. — Это хорошо! — одобрил Никита. Лежали они на кровати, лежали, пригрелись, да и заснули. Не услышали даже, как Надя пришла. Она увидела на своей кровати Никиту и Ненадю, взяла со стены плётку и замахнулась на них. Никита с перепугу выпрыгнул в окно и полетел в свое гнездо, а Ненадя забился под кровать и до вечера там просидел, пока Надя не сменила гнев на милость.