Случайная встреча

— О, Лёха! Сколько лет, сколько зим! «Еще только два часа назад в классе виделись» — подумал Алексей, но промолчал. Вячеслав слыл в школе отчаянным балагуром, шутки, остроты и просто бессмысленные фразочки вылетали из его рта без передышки, такого не переспоришь. —Ты, я вижу, сегодня при параде? Цветы, костюмчик, даже надухарился, — втянув воздух, заметил тот, еще шире раздвигая губы. — Признавайся, кого-то из наших осчастливить решил? Сразу предупреждаю, на Юльку и не заглядывайся, это она только при выполнении упражнений на физре так томно стонет, в постели же мне даже с собственной рукой было интереснее. — Да так, — невнятно ответил Алексей. — По делам. — Он не доверял Вячеславу, сам не понимая почему. Скорее всего, дело было в зависти — высокий остроумный красавец, где бы он не появлялся, неизменно собирал вокруг себя толпу, из центра которой тут же начинал раздаваться заливистый смех над его очередной историей. Хотел бы я, чтобы на меня так же смотрели девушки, с грустью иной раз думал Алексей. Или хотя бы Она. — Понимаю, понимаю, конфиденциальная информация. Тайна. Личное пространство. Больше и слова не скажу. Они молча прошли с десяток шагов, и тут Вячеслав не выдержал: — Итак, кто она? Брось, ты же не оставишь друга в неведении. Алина? Света? Ааа, та, с третьим размером, из параллели? Я не отстану, ты меня знаешь. До самой кровати тебя провожу, свечку держать буду, на айфон засниму и в инет выложу. Станете популярнее Сычевой, лол. — Это Кристина, — отрывисто бросил Алексей, желая заткнуть игривую словоохотливость одноклассника. — Кристина? — расхохотался тот. — А что? — немедленно набычился Алексей, расценив это как оскорбление. — Ты серьезно, что ли? — Да. И если ты не против, я пойду. — Нет, нет, подожди, — Вячеслав на пять секунд задумался, а затем на его губах заиграла широкая улыбка, и он продолжил, — так уж вышло, что нам по пути. Я к другу давно обещал заскочить, а он живет в том же доме, что и твоя принцесса. Ты — благодарный слушатель, я — благодарный рассказчик, мы просто созданы друг для друга. И пропуская мимо ушей слабые попытки вежливого отказа, Вячеслав уверенным шагом двинулся по направлению к Кристининому дому, Алексею оставалось только следовать за ним. Самоуверенность Славы бесила, но Алексею всегда была ближе роль ведомого, а не ведущего. Вопреки только что сказанным словам, Вячеслав примерил на себя роль слушателя, а не рассказчика. Он интересовался всем: что Алексей чувствует к Кристине, давно ли это началось, знает ли она об этом. Тот пытался отвечать односложно, все еще испытывая стеснение перед практически чужим человеком, но вопросы Славы потревожили воспоминания, заставив их снова проплывать перед внутренним взором. Вот он впервые видит ее восьмом классе. Нет, она не новенькая, они проучились вместе с первого класса, просто Алексей только сейчас понимает, насколько Кристина красивая. Две светло-рыжие косички, маленький носик, бойкая и задорная, с танцующими бесятами в глубине глаз и пухлыми нежными губами, она казалась ему совершенной. Алексей хотел с ней заговорить, проводить до дома, очаровать, но так и не набрался решился в тот день. Зато его решимости хватило искоса наблюдать за ней всю следующую неделю. Полученная информация была ценной — помимо очаровательных пухлых губок, Кристина обладала еще язвительным и ехидным языком, высмеивающим перед подругами все, что попадало в поле зрения. И обычно этим «всем» становились парни, пытающиеся привлечь ее внимание. Алексей быстро приуныл, поняв, что максимум, чего сможет достичь — быть всего лишь одной из многих мишеней для Кристининых острот. Он чувствовал, что готов пойти на все, лишь бы ощутить вкус ее поцелуя, но не мог побороть свою всегдашнюю неуверенность. Алексей решил ждать, сам не зная чего. Его любовь надолго приняла пассивную форму, осмеливаясь напомнить о себе только неподписанной Валентинкой, раз в год несмело закинутой в общешкольный ящик. И именно сегодня был тот самый день, когда Алексей решил: хватит. Он придет к ней, с цветами, и спросит ее, как она к нему относится. И именно сегодня этот болтун навязался к нему в компанию. Что ж, это неважно, он не отступится, да и потом, Вячеслав идет к своему другу, как он может ему помешать? За разговорами и волнующими воспоминаниями дорога прошла незаметно, и скоро они уже подходили к подъезду ее дома. Находясь в пятидесяти метрах от него, ребята заметили мужчину, выгуливающего собаку, и неспешно направляющегося к домофону. Вячеслав повернулся к Алексею, выпалив скороговоркой: — Слушай, Лешка, а может мы к ней вдвоем заскочим? Подожди меня буквально пару минут, я навещу друга, и мы заглянем в гости к твоей Кристинке, окей? С этими словами он бросился к уже почти закрывшейся за собачником дверью и забежал внутрь. Дверь захлопнулась. Алексей почувствовал растерянность. Он уже успел немного привыкнуть к мысли, что Вячеслав поприсутствует при первоначальном этапе их разговора, снимет чувство неловкости, направит не особо коммуникабельного ухажера в нужное русло разговора и только потом уйдет к своему другу. Наверное, стоит его подождать. Репетируя свое признание и пытаясь скопировать белозубую широкую улыбку Вячеслава, Алексей навернул несколько кругов вокруг дома, и спустя десять минут остановился возле ее подъезда. Слава так и не вышел. Действительно, подумал Алексей, как можно было ждать пунктуальности и такта от этого раздолбая. Ну и пошел он. Без него даже лучше — никто не будет отвлекать неуместной болтовней, и все внимание Кристины будет приковано только к нему. Он двинулся к двери, на ходу вспоминая код ее квартиры. Двадцать три. Сначала негнущимися пальцами нужно нащупать потертую двойку, затем продавить немного заедающую кнопку с цифрой «три». Свет, которым она загорелась, на секунду мелькнул для него светом совершенно другой жизни. Жизни для них двоих. Нет ответа. Алексей только сейчас понял, что не имеет ни малейшего понятия, дома ли она или гуляет, одна или с родителями. Почему я такая неуверенная мямля, которая не может даже заговорить с девушкой своей мечты и взять у нее номер, чуть ли не со слезами спросил он у себя, но понял, что ведет себя как девчонка. Алексей всегда считал, что в этом и есть его главная проблема — ужасно худой и тонкорукий, с копной каштановых волос ниже ушей и большими голубыми глазами, еще с детства готовыми в любой момент извергать слезы, Лёша казался себе чересчур женственным, мягким и покладистым. Типаж аккуратного, но неуверенного тихони намертво приклеился к нему, как бы он не мечтал о большем. Спокойно, спокойно, все будет хорошо, она гуляет, но сейчас подойдет, возьми себя в руки, подумай о чем-нибудь приятном. Самоутешение сработало, и через пару минут глубоких и медленных вдохов и выдохов, сидя на лавочке, он решил, что может и подождать. Птицы на проводах поддержали его решение веселым чириканьем. Добрый знак. Шло время, мимо проезжали машины, проходили смеющиеся парочки, сбившиеся в болтливую кучку молодые матери с колясками, а Кристина так и не появлялась. Алексей чувствовал себя все более неловко. Весь первоначальный план пошел крахом, все складывалось не так, как он рассчитывал, и уверенность таяла с каждой минутой. Он не знал, сколько времени он просидел на лавочке, но когда дверь подъезда наконец распахнулась, фонари уже зажгли, и вечерний полумрак окутал район. Человеком, вышедшим из здания, был Вячеслав. Он был в превосходном настроении, чего не скажешь об Алексее. — Алексиус, дружище, чего это ты такой кислый? Только не говори, что твоя пассия тебя отшила, мое сердце будет разбито вдребезги! — Ее не было дома. — Ну, а зачем грустить-то тогда? Все хорошее еще впереди, мой друг, не сомневайся. А веник твой я все-таки выкину — когда ты завтра к ней явишься, не будешь же ты ей вчерашний дарить? С этими словами он отобрал букет у вяло протестующего Алексея и швырнул в урну. — Пошли отсюда, герой-любовник, — дружески забросив руку ему на плечо, продолжил Вячеслав. — Не могу же я оставить одноклассника в одиночку сидеть здесь всю ночь. Да и признаем честно, я в этих делах побольше твоего шарю, могу и опытом поделиться и пару приемов нехитрых показать. — с этими словами он озорно подмигнул Алексею. Алексей подчинился. Он не знал, что делать, а уверенности Вячеслава, казалось, хватает на двоих. Они шли обратным путем, под несмолкающую болтовню Славы, на которую Алексей почти не обращал внимания. Он смотрел под ноги, чувствуя только жалость к себе, и поэтому не сразу понял, что их маршрут отличается от того, каким они пришли. Место, в которое привел их Вячеслав, показалось Алексею незнакомым. Это были длинные ряды гаражей, растянувшиеся на десятки метров вперед. Поблизости не было ни единой души и ни единого источника света, кроме фонаря, реагирующего на движение и висевшего над одним из гаражей. К нему-то и направился Вячеслав. — Зачем ты приволок нас сюда? — почти равнодушно поинтересовался Алексей. Вячеслав молча вытащил две коробки из закоулка между гаражами, усадил Алексея на одну из них, сам уселся рядом, и с неожиданно серьезным лицом обратился к нему: — Рассказывай. Сейчас это именно то, что тебе нужно, — заявил он, согнувшись, закинув ногу на ногу и стараясь локтями удобно устроиться на бедрах. И тут Алексея прорвало. Он выложил все, как впервые заметил ее, как она великолепна, и как чувствовал себя глупым и никчемным трусом, даже просто стоя возле нее. В какой-то момент он опустил голову и спрятал лицо в ладонях, стыдясь смотреть своему слушателю в глаза. Он рассказывал о куче случаев, когда хотел признаться, но так и не смог, как дарил ей Валентинки, как заходилось сердце даже от простого «привет» с ее стороны, как он мечтал впиться в эти губки, и ощутить ее вкус на своих губах. Алексей объяснял и объяснял, оправдывал себя, снова возвращался к ее описанию, и снова бросал, понимая, что словами это не выскажешь. После того, как он излил душу, наступила тишина. Алексей ждал, что скажет Слава, но тот молчал. Подняв наконец голову, Алексей увидел нависшего над ним Вячеслава, и улыбающегося, глядя на него сверху вниз. Одной рукой он держал набухший член так близко от лица Алексея, что, казалось, тот сможет почувствовать его запах. — Что ты творишь?! Я не гей! — А я разве говорил, что ты гей? —делано удивился Вячеслав, пододвигая член еще ближе ко рту Алексея. — Поверь, я делаю это не для себя, сейчас это именно то, что тебе нужно. Я всего лишь собираюсь тебе помочь, разве ты не хочешь узнать вкус своей любимой девушки? — с этими словами он мотнул головой в сторону пениса, зависшего в паре сантиметрах от лица Алексея. Страшная догадка поразила его мозг. — Ты был у нее! — Конечно я был у нее. Мы занимались с ней сексом — ну, знаешь, тем, чем обычно парень занимается со своей девушкой. И я все ее рассказал. Как она смеялась, боже ж ты мой! Даже подумала сначала, что я шучу. Она и подумать не могла, что ты и есть ее таинственный поклонник. Так что, поверь, твой единственный шанс познать вкус Кристины — этот член. И ты напрасно теряешь время. — Договаривая последнюю фразу, Слава ленивым движением отвесил ему пощечину тыльной стороной ладони, а в ответ на испуганно-недоумевающий взгляд плотоядно ухмыльнулся, покачав членом так, что он коснулся носа и губ подростка невинным первым поцелуем. Алексей чувствовал, что готов упасть в обморок от нервного напряжения. Слишком много волнений, тревог и надежд для одного дня, все что угодно могло послужить стимулом к действиям для подавленного парня, в том числе и пенис, которым размахивают перед самым носом. Сглотнув, Алексей воззрился на уставившийся ему в лицо агрегат. Если бы он сейчас был в состоянии подбирать эпитеты, то назвал бы этот член мясистым. Толстый и увесистый, но не до конца вставший и поэтому с полузакрытой головкой, он покоился на вытянутой в сторону Алексея ладони, удерживаемый лишь большим пальцем. Положение ладони Вячеслава что-то смутно напоминало Алексею. — «Рука помощи!» — вспыхнуло вдруг в воспаленном и разгоряченном мозгу подростка. В конце концов, он ведь говорил, что хочет мне помочь, продолжил ход мысли заплетающийся рассудок Алексея, в то время как тот медленно выдвигал язык изо рта. Зажмурив глаза и пытаясь найти для самого себя разумное объяснение происходящего, он потянулся губами к головке, не увидев как Вячеслав в последний момент ловко отодвинул член в сторону. — Подожди, подожди. Давай-ка сделаем по-другому. — Он развернулся, встав чуть боком от коробки Алексея. — Вот. Теперь перед тобой профиль члена, которым буквально полчаса назад я так отсовокупил твою любимую девушку, что крики должны были бы донестись и до твоих ушей. Но так как я очень торопился к тебе, у меня не было времени его помыть. Пожалуйста, будь хорошим другом, почисти его для меня. И будь так любезен, не закрывай глаза. Алексей, с трудом разобрав поток слов, все же уловил в нем издевательские нотки, и словно бы пробудив внутренние резервы, попытался привстать и высказать все, что он думает о своем мучителе (впрочем, он сам не знал, что хочет сказать), но тот почти играючи одной рукой усадил его на место. Вячеслав гораздо сильнее меня, понял Алексей. Клубок запутанных чувств навалился с прежней силой, и Алексей понял, что у него не осталось сил для сопротивления. Член оказался горячим, чуть липким и с небольшим кисловатым привкусом. Алексей провел языком от основания до головки пару раз и ощутил, что тот набухает от прикосновений. Время, за которое кончик языка впервые проскользил по плоти соперника до мошонки и обратно, показалось ему вечностью. Где-то наверху ворковал довольный Вячеслав: — Ну вот. А ты боялся. Видишь, как все хорошо получается? И овцы целы, и птичкам вкусно! Правда ведь вкусно? — Их взгляды встретились, но Алексей ничего не ответил. У него был занят рот. Впрочем, тот и не ждал ответа. — Эх, Лешка, не понимаешь ты ничего в жизни. Как ты мог в самом деле поверить, что самая горячая штучка в классе выберет тебя? Ей нормальный парень нужен. Настоящий, а не такой, что по первому щелчку кинется другому яйца лизать. Теперь с другой стороны, ага. Удовольствие ты приносить умеешь, это я уже понял. Ну, а если случится что? Если к ней гопники пристанут на улице? Всем отсосать не получится. Впрочем, губа у тебя не дура, стоит признать. Обхвати его губками, кстати. Подожди, вот же я эгоистичный ублюдок, тебе так неудобно сидеть, наверное… О, кажется придумал — встань на колени. Алексей повиновался. Оказавшись на коленях, он бросил умоляющий взгляд на нависшего над ним парня, но тот чуть ли не ласково и доброжелательно помотал головой, и всунул член в рот, не встретив почти никакого сопротивления. — Мммм. — Замер Слава, наслаждаясь моментом. — Тепленький ротик. — Тепленький член, в тон подумал Алексей, но по понятным причинам промолчал. Ощущения были необычные — ему пришлось открывать рот едва ли не шире, чем когда-либо в жизни и в нем сейчас находилось то, что в здравом уме он бы никогда туда не поместил. И с этим чем-то что-то нужно было делать. Секунд пять они с Вячеславом смотрели друг на друга, пока тот не расхохотался: — Хомяки едят кукурузу? Потому что сейчас ты очень похож на хомячка, заглотившего нехилый такой початок кукурузы! Запоминай, что нужно делать с этим кожаным початком: поплотнее обхвати его своими губами, припусти слюны побольше и двигай головой ко мне и обратно. И не забывай о зубах. Понял? Да, да, именно так. Молодец. Обведи язычком вокруг головки. Умничка. Просто умничка. Ты так сексуально чавкаешь и чмокаешь… Всю мордашку перемазал… Но сглатывать не забывай — этот навык тебе еще понадобится. Алексей понемногу успокаивался, и осознавал ситуацию все лучше. Он стоит на коленях на земле, в том районе города, где он никогда не был, и в свете фонаря отсасывает член. Ситуация, хуже которой не придумаешь. А самое плохое — он сам дал на это согласие, поддавшись на ласковый уверенный голос, который, казалось, не испытывал ни малейшего сомнения в правильности происходящего. Вместе с осознанием сути процесса, вернулось и восприятие мелких деталей. Колени, непривычные к такого рода нагрузкам, ныли, щека горела, а член, двигающийся во рту, оказался безвкусным, но теплым, гладким и твердым. Я сосу палец, мелькнула у него в голове спасительная мысль. Толстый и горячий палец, необычно пахнущий. Палец с яйцами, ехидно добавило сознание. В этот раз самоутешение не поможет — толстая и упругая палка, облюбовавшая его рот, могла быть только членом. Членом Вячеслава, жадно взирающего на то, как влажный от слюны член вновь и вновь скрывается в пещере алексеиного рта. И мысль, что он в этот момент нарушает больше табу, чем за всю предыдущую жизнь, возбуждала больше с каждой минутой, каждый взгляд, что бросал на него Алексей, взгляд проигравшего на победителя, заставлял его все сильнее вбиваться в такой теплый уютный и податливый рот этого нежненького мальчика, а растерянный, но, мягко говоря, недовольный взгляд из-под нахмуренных бровей, вызывал у него просто дикое веселье, которое тот с трудом скрывал. — Теперь давай чуть ускорим темп — Он завел ладонь за затылок, решив регулировать процесс самостоятельно и, двигая рукой со все убыстряющейся скоростью, быстро поплатился за это, задев головкой за зубы. Выругавшись, Слава резко выдернул член изо рта и недовольно уставился парня у его ног, пытающегося отдышаться. Наконец он взял Алексея за подбородок двумя пальцами, вздернул, и начал терпеливо объяснять: — Ты слышал про косвенный поцелуй? Так вот, в данный момент ты делаешь косвенный куннилингус, ты же понимаешь это? Разве можно так неаккуратно терзать плоть своей любимой девушки? Ты меня разочаровываешь, но у тебя еще есть шанс исправиться. Алексей молча выслушал незаслуженный упрек, и вернулся к прерванному занятию. Он хотел только одного — поскорее закончить с этим и уйти домой. Забыть это все как страшный сон. Не меньше трех минут он трудился над сочащимся возбуждением органом и уже начал уставать. Пенис скользил между немеющими губами, которые сжимали его гораздо слабее, чем раньше, движения стали сугубо механическими, и, видимо, Вячеславу это не понравилось. — Знаешь, давай-ка сменим тактику. — Он полуприсел на корточки, сцепил пальцы в замок, и аккуратно поместив их за голову Алексея, вежливо поинтересовался: — Тебе удобно? — Удобнгхгххахгхыыы — вырвалось изо рта Алексея, потому что именно в этот момент Вячеслав с силой двинул тазом, засунув член так глубоко, как смог. Он вытащил его в ту же секунду и отпрянул, с иронией посматривая на заходящегося в кашле парня. — Меня сейчас вырвет — с трудом простонал тот. — Вырвет-то вряд ли, но ощущения не из приятных, верю. Но, боюсь, придется потерпеть. Давай, еще раз: за маму, — проговорил Слава, делая соответствующее движение тазом, — за папу, и за Кристину! — ликующе закончил он, устанавливая новый рекорд по дальности проникновения чужеродных глотке Алексея предметов. Тот снова повалился на землю, издавая звуки человека, собирающегося попрощаться со своим ужином, но и в этот раз все обошлось.  — С Кристиной все проходило гораздо проще. Знаешь почему? Косички. Восхитительная вещь. Намотал на кулак, и наяривай. Правда, сегодня я этим не занимался — вместо этого я поимел ее на кухонном столе. Оттуда открывается замечательный вид на лавочку, где ты так одиноко сутулился. Я держал ее голову так, чтобы она тебя видела, и шептал прямо в ухо о том, что ты ее любишь, и хочешь с ней встречаться. Ты бы видел, как она текла… Впрочем, этот вкус тебе уже знаком, а? — Он подтолкнул икрой сидящего возле коробок парня. Глаза Алексея наполнялись слезами. И он сам не знал, стала ли их причиной боль от горлового или услышанная история. — Ладно, хватит рассиживаться, последний штрих, и можешь быть свободен. Алексей покорно встал на колени, понимая, что напоследок садист приберег что-то особенно мерзкое. Вячеслав заправил член в белье и достал телефон. — Подожди, — залепетал напуганный пуще меры Алексей, — зачем… — Иного пути нет — заверил Вячеслав, присев на корточки, и проникновенно глядя ему прямо в глаза. — Иного пути нет?.. — почти шепотом произнес Алексей — Нет. — с почти скорбным выражением лица повторил Слава, похлопывая его по плечу. — А теперь, будь так добр… — Вячеслав встал, и приглашающим жестом руки указал в область паха. Алексей понял, чего от него ждут. Он медленно расстегнул ему ширинку, морщась от вспышек камеры, и погрузил его в рот. Тот уже успел немного опасть, но был все таким же толстым в обхвате. — Так, высуни язык и положи на него пенис, — командовал Вячеслав, вовсю щелкая камерой. — Молодец. Вытяни губы трубочкой и поцелуй член. Нет, давай без порнографии, просто нежный поцелуй. А теперь давай с порнографией. Ага. Возьми в руку. Давай, не стесняйся, он у тебя, считай, всюду побывал, а рукой так и не потрогаешь? Оголи головку и язычком поласкай мне уретру. Аккуратнее, щекотно! Старательный ты наш. Помести между верхней губой и носом и втяни воздух ноздрями. Ммм… Эротично смотришься. Молитвенно сложи руки, будто ты просишь у высших сил о… не знаю, удаче в личной жизни. Снова возьми его в рот, но с благоговением — высшие силы смилостивились и послали меня. Эх, это разве благоговение? Тоже мне, театр юного зрителя! Перейдем к сценкам попроще. Заглотни так глубоко, как можешь. Что? Ты можешь глубже, мы пробовали. Вооот. Теперь оттопырь щеку с помощью головки. Сильнее. Еще сильнее, нам нужна зрелищность. А можешь вот так, не убирая член, показать пальцами знак V? Да, да, именно так. Просто умничка. А я и не знал, что ты такой фотогеничный. Переходим к крупному плану —обхвати пенис губами и смотри прямо в камеру. Подожди, у тебя что, слезки на колесиках? Брось, ты же мужик, а мужчины не плачут. Хотя твои слезы и умоляющий взгляд побитого песика пиздец как заводят, дома на это обдрочусь. Я бы мог, конечно, кончить тебе сейчас в рот, но это как-то по-гейски, не находишь? Ладно, ладно, хватит, присосался — не оторвешь, пора и честь знать. Мне пора идти домой. И, надеюсь, ты понимаешь, что шары к Кристине все-таки подкатывать больше не стоит? — он добродушно потрепал Алексея по щеке, и больше не оглядываясь, двинулся обратным маршрутом, держа руки в карманах и весело насвистывая. День, в целом, прошел неплохо.