просто любопытно // just curious

— Дам тебе один совет, как мужчина мужчине. Если ты хочешь остаться здесь только из-за Эммы, не беспокойся, — говорит Енох, продевая нитку в иголку и исподлобья глядя на Джейка. Он старается выглядеть равнодушным, чтобы не потеряться окончательно в потрясающих голубых глазах. Джейк явно озадачен, — должно быть, это всего лишь фасад, ведь Эмма, естественно, привлекательна, но Енох втайне надеется, что это потому, что она ему и вправду не интересна. У ОʼКоннора не очень хорошо получается скрывать свою зависть, но зато он поразительно хорошо умеет скрывать всё, что угодно, за горечью, — даже самые сильные желания. — Видишь ли, — продолжает он, — она зареклась влюбляться много лет назад, когда ей разбили сердце, и она никогда не изменит своё решение. Енох мысленно бьёт себя по лицу. Прозвучало просто ужасно. Даже если Джейк и не был заинтересован в Эмме до сих пор, он может принять эти слова как вызов и попытаться завоевать её сердце. Енох должен угрожать, а не строить из себя наставника, который поведёт его в «верном» направлении. Он вздыхает и вынимает банку с сердцем из ящика стола. Оливия сжимает руки в кулаки в радостном предвкушении, в который раз удовлетворяя эго Еноха. В глазах Портмана, похожих на ледяные ирисы, вспыхивает любопытный огонёк, когда Енох ставит своих питомцев в позицию для драки. Он поднимает взгляд на Джейка на пару секунд перед тем, как приказывает им разорвать друг друга в клочья, чтобы запомнить выражение его лица.

***

На следующее утро, — то есть, технически, то же утро, — Енох заваривает себе кофе. Чёрный кофе, потому что все остальные обожают чёртов чай, стадо проклятых британцев, которые никогда даже и не слышали о сливках. На кухню заходит Джейк. Его волосы в полном беспорядке. Он одет в халат, и Енох узнаёт его; он принадлежал Эйбу. Портман выглядит… восхитительно. Енох тут же давится своим кофе. — Можно и мне чашечку? — просит Джейк. Его взгляд перемещается с кружки Еноха на кофейник на плите. — Я тебе не запрещаю, — отвечает Енох, провожая взглядом задницу Джейка, когда он проходит мимо. Успокойся, ОʼКоннор. — Я думал, что все тут пьют только чай, — замечает Джейк, делая глоток и тут же морщась от горьковатого привкуса. — Мне нужно что-нибудь покрепче. Переустановка петли очень выматывает. Но никто этого не понимает, — говорит Енох, опираясь локтями об стол, чтобы казаться более небрежным. Он чуть не падает, забыв о пустом пространстве между ним и столом, но Джейк ничего не говорит. Хотя он может поклясться, что заметил мимолётную улыбку, которую Портман тут же скрыл за кружкой. Они потягивают кофе в тишине, пока Джейк не садится и не вытирает рот тыльной стороной ладони. — Так значит, ты, эм, можешь воскрешать мёртвых, да? — спрашивает Джейк, смотря, как Енох глотает кофе.  — Да, можно сказать и так. Похоже, именно так чувствует себя бизнесмен в своём офисе. Боже. — Слушай, я знаю, что тебе не нравится, что я здесь нахожусь. Я понимаю. Между тобой и Эммой что-то есть, и ты думаешь, что я вам помешаю, — тараторит Джейк, и Енох захлебывается, когда кофе попадает не в то горло. — Между мной и Эммой?! Я говорил про Эйба, — он пытается отбиться, сам не зная, почему. Прямо сейчас он сам уничтожит последнее возможное оправдание, и ему придётся признаться, что он запал на тупицу-американца из будущего. — Прости, чувак, просто так подумал. Тогда, значит, ты с Оливией? — Джейк ухмыляется, пытаясь разрядить напряжение, возникшее в маленькой кухне. — Я ни с кем, поэтому не надо совать свой гребаный нос в мои дела, если только ты вдруг не хочешь начать встречаться со мной, хорошо? — выплевывает Енох. Он надеется, что его ярость и шотландский акцент хоть как-то скроют тот факт, что он только что себя выдал. Джейк открывает рот, чтобы ответить, но его прерывает Оливия, которая проходит в тесном пространстве кухни, разделяя его на две половины. — Доброе утро, мальчики, — улыбается она и наливает себе чашку чая. Сердце Еноха уносится на тысячу миль за минуту, когда он, кинув на Джейка взгляд из-за спины Оливии, видит голубые глаза, глядящие в ответ. — Я иду наверх, — кратко говорит он, ставя кружку на стол и выходя из кухни прежде, чем кто-то смог остановить его. Енох придерживает дверную ручку, когда закрывает дверь, стараясь производить как можно меньше шума. Он снимает с себя свитер, кидает его прямо на пол, бросается на кровать лицом вниз. Он кричит в подушку. Кажется, его голова сейчас взорвется. Все просто ужасно. Он хочет вырвать своё сердце из груди и поставить на его место сердце свиньи, он хочет вырвать сердце Джейка, он хочет просто сделать вид, будто он обычный, он хочет… Кто-то стучится в дверь. Енох приподнимается на локтях и вытирает глаза. Дверь открывается прежде, чем он даёт на это разрешение, и это снова распаляет его гнев, пока он не видит пару голубых глаз, смотрящих на него. Он внезапно успокаивается. Какого чёрта? Енох должен быть в совершеннейшей ярости оттого, что чёртов Джейкоб Портман знает, он должен хотеть убить его. Но он не хочет. Он просто сидит на кровати в молчании, позволяя Джейку сделать несколько шагов. — Привет, — говорит Портман. Енох не смотрит в его сторону. — Знаешь, я вовсе не хотел совать свой нос, мне просто было любопытно, — продолжает он. — Почему? — Ну, э-э… — Джейк подходит к кровати и садится рядом с Енохом. ОʼКоннору становится страшно от того, насколько он спокоен. Оттого, что он позволяет Джейкобу-чёртовому-Портману сесть настолько близко к себе, и наклониться, и чёрт возьми. Их губы соприкасаются. Он его целует. Джейк отстраняется первым, потому что ОʼКоннор не отвечает на поцелуй. Он просто застывает, понятия не имея, что ему сказать. — Я… Я могу с тобой встречаться, если ты захочешь, — неуверенно говорит Джейк. Енох наконец-то смотрит ему в глаза. Он часто дышит. — Ты?.. — Да. Это нормально в моём времени, — улыбается Джейк. Енох осторожно касается его щеки и проводит по ней большим пальцем, ведомый какой-то неизвестной ему силой. Парень снова наклоняется и снова целует Джейка. По-настоящему. Их глаза закрыты, и время словно остановилось. Один поцелуй превращается в другой, потом ещё в один, и вскоре два парня сливаются в единое целое.