«Я приду вчера»

– Я приду вчера, – говоришь ты в трубку и неуверенно добавляешь, – Хорошо… Я киваю, ты не видишь, но по моему молчанию всё понимаешь. Это хорошо. Хорошо, что ты придёшь уже вчера. Потому что сегодня понедельник, а в воскресенье я как раз навёл дома порядок, испёк твоё любимое печенье, купил твои любимые цветы, как раз из-за того, что ты всегда приходишь вчера и уж точно всегда по выходным. До самого вечера я жду тебя с неким предвкушением, предчувствием чего-то необычного, ты ведь всегда приносишь с собой чудеса. И я гадаю, чем ты сможешь удивить меня в этот раз. На часах уже восемь вечера, и я начинаю нервничать, но в этот же момент вчера раздался стук в дверь. Это точно ты пришла. Вчерашний я немного помедлил, чтобы я сегодняшний успел лечь на кровать и закрыть глаза. Воспоминания приходили постепенно. Вчерашний я открыл дверь, на пороге стояла ты. Длинные тёмные волосы струились по плечам, жёлтые глаза смотрели пристально, в них играли задорные огоньки, в руках у тебя была коробка, обёрнутая в подарочную бумагу. «И по какому это поводу? » – пронеслась мысль в голове. На улице уже давно было под минус десять, но ты стояла на пороге в одном лишь лёгком платье, да босоножках, даже щёки не покраснели. К тому же столько времени вроде бы прошло, а ты ни чуть не подросла, всё также едва доставая мне макушкой до подбородка – Ну, чего уставился! Впускай гостя, – вывел из размышлений твой звонкий голос, и я отошёл в сторону, давая возможность пройти в квартиру. Ты вошла и закрыла дверь. – Привет, – произнесла как всегда, – Как дела? Как работа? Есть какие-нибудь новости? Ох уж эта твоя привычка, засыпать вопросами прямо с порога. Я молча прошёл на кухню и уже оттуда сказал: – Руки помой и присаживайся к столу. Плеск воды вскоре затих, ты, с коробкой под мышкой, прошла на маленькую кухню и села на стул с ногами, скрестив их по-турецки. – Ну же, расскажи мне что-нибудь. Что угодно, – как всегда попросила ты и положила в чай три ложки сахара. Я начал говорить о работе, о домашних делах, о налогах, об обнаглевших людях и прочее и прочее. Однако потом я плавно перешёл к своим ярким снам, историям, которые услышал где-то или прочитал лишь для того, чтобы рассказать тебе после. – А у тебя как дела? – спросил, размешивая ложечкой сахар, – Расскажешь что-нибудь интересное? Ты молчала, твой взгляд был устремлён в окно. Пусть, ты и выглядела почти ребёнком, я был уверен, что гораздо младше тебя. Мне совсем не нравилось, что на твоём лице появилось какое-то серьёзное выражение, а твои пальцы начали барабанить по столу. – Мелиса? – тихо произнёс. Всегда нравилось твоё имя, необычное, но какое-то успокаивающее. Казалось, после его произношения, по комнате всегда разносился её аромат, будто ты выросла средь этих трав. Мой голос достиг твоих ушей и ты вышла из раздумий. Улыбнулась – Ещё бы, – показала мне язык, – Да поинтересней твоих будут. Мне послышались нервные нотки в твоём голосе, как ты ни старалась скрыть их за беззаботным тоном. Сегодня ты вообще вела себя крайне беспокойно, думала, не замечу. Чтобы отвлечь тебя от плохих мыслей, я указал на коробку, лежащую на столе. – Это мне? – Как всегда задаёшь глупые вопросы, – закатила глаза, – кому же ещё? Я нетерпеливо развернул зелёную упаковочную бумагу, на которой были нарисованы утята. Внутри обнаружилась небольшая прямоугольная коробочка, а в ней – три маленьких золотых диска, похожих на механизм каких-то причудливых наручных часов. Я, как всегда, непонимающе посмотрел на тебя, а ты знала, что я ожидаю ответа, потому что от твоих подарков можно ожидать всего. Ты ничего не ответила, только взмахнула рукой и… Всё куда-то исчезло, пространство пронзили невидимые нити и тысячи таких же маленьких золотистых дисков рассыпались по воздуху, зависнув в нём. Из-за их соприкосновения друг с другом пространство тихо звенело, эти звуки были невесомы и едва уловимы. Я ошеломлённо смотрел вокруг. Ты, словно тень, появилась рядом и вновь взмахнула рукой. Всё исчезло, мы снова сидели за столом. – Это… то, что я показала, – начала ты, – это воспоминания. И не только твои, а всех, кто был здесь когда-то. Потому что прошлое построено на них, завязано на каждом памятном узелке. Это устроено довольно сложно… Ты замолчала и от чего-то твой взгляд стал совсем растерянным и печальным. И мне, конечно же, это не понравилось ещё больше твоего серьёзного взгляда. Может, ты боялась чего-то или боялась, что я не пойму тебя и оставлю? Я взял в руки один из дисков и хотел что-то сказать, но вдруг ясно вспомнил, как, будучи ещё совсем мальчишкой, получил на новый год игрушечную пожарную машину. Сколько радости было! И как можно такое забыть. – Я нашла их, – вывел из воспоминаний твой голос, – они потускнели, а я их почистила и решила подарить тебе. Твой взгляд всё ещё был слегка грустным, но на губах играла улыбка. – Спасибо, – тихо ответил я, – но зачем? Пусть, эти воспоминания очень хорошие, но они не имеют важности. – Ошибаешься! – ты окончательно откинула грусть и показала мне язык, – Не знаешь, так и не говори. Объяснять ты, кажется, и не собиралась. А я закрыл коробочку и пообещал положить её на самое видное место. Ты возразила, сказав, что лучше спрятать её подальше, чтобы найти потом лет через пять и вспомнить что-то приятное. И я согласился. После мы разговорились, заспорили и совсем не заметили, как время подошло к одиннадцати. Конечно, я мог бы просидеть с тобой всю ночь, но завтра была работа, поэтому пора было заканчивать. – Мелиса, хочу задать один вопрос напоследок, – начал я, убирая со стола. Она конечно же знала, что я собираюсь спросить, а потому мне даже не пришлось произносить это вслух. – Я – воспоминание, поэтому всегда прихожу вчера, также в воспоминаниях, – улыбнулась она. – Но почему так вышло? – взволновано спросил я, вспоминая сегодняшний фокус. – Это долгий рассказ, как-нибудь в следующий раз, однако, – ты хитро ухмыльнулась, – я дам тебе подсказку. Ты сняла с шеи цепочку, на которой, как оказалось, висел похожий на те, что я видел, диск, только он был ещё больше похож на часовой механизм и даже, кажется, двигался, а его края были зубчатыми, как у шестерёнки. Покачав её пару минут над столом, ты надела цепочку обратно и направилась в коридор. – Уже встретимся, – привычной фразой попрощалась ты и исчезла за дверью. Я открываю глаза и встаю с кровати. Коробочка с воспоминаниями стоит на кухонном столе. Я решаю посмотреть, какие из забытых воспоминаний ты ещё подарила, и беру второй. Это воспоминание из юношества. Неудачный день: нужный автобус уехал, я упал в лужу, порвал пиджак… Но дома меня ждало письмо от давнего хорошего друга, с которым мы не виделись года четыре. Снова удивляюсь, как такое можно забыть. Беру последний диск. Он в отличие от остальных, с зубчатыми краями, словно шестерёнка, и его обратная сторона выглядит точь в точь, как часовой механизм. Его сходство с твоим медальоном даёт понять, что это что-то особенное. Я сжимаю диск в ладони. Воспоминание, которое он хранит, приходит неохотно. И вскоре я понимаю, что это не одно воспоминание, а целая кипа, и они приходят одно за другим, накладываются друг на друга. Это все наши с Мелисой встречи, которые были когда-либо. «Неужели, она боится, что я забуду?» – проскальзывает вопрос в голове, но его смывает мельтешащий перед мысленным взором поток воспоминаний. Это становится всё тяжелее, потому что звуки и образы накатывают на меня все разом, но неожиданно всё прекращается, и теперь тишина наваливается. Однако вскоре в воздухе повисает невесомый едва слышимый звон. Я словно по наваждению беру телефон, набираю её номер, и вместо привычного «абонент находится вне зоны действия» слышу неуверенный голос: – Алло… – Я приду… приду вчера! – выпаливаю в трубку и замолкаю. Через минуту на том конце слышится счастливый смех, а механизм зажатого в руке диска начинает свой ход.