present

-Эй, привет. Ждал меня? Да, я знаю, что задержался. Пробки, сам понимаешь. Смотри, у меня цветы есть. Какая-то бабуля дала мне их по пути сюда, сказала, чтобы я отдал их своей девушке. Добрая старушонка. Я оставлю их у тебя, все равно они мне ни к чему. Я все чаще вспоминаю отдельные моменты из прошлого, понимаешь, они как огоньки, резко вспыхивают в памяти. Бывает, даже ночью. Например, вчера я вспомнил, как ты кормил чаек с руки, стоя на краю моста. И, ладно бы, хлебом или еще чем-то, но ты, балбес, скармливал им мои булочки. Хотя я тоже их не ел, пекарь из меня никудышный, согласен. О, а помнишь, как мы поехали за город, в палатках ночевать? У тебя еще был телескоп, детский такой, я за него дразнил тебя малышом, а ты так щеки смешно надувал, что я не мог остановить смех. В ту ночь тебя кошмары мучили, а когда ты проснулся, твою палатку что-то шатало. Ты рассказал мне об этом на утро, а я отмахнулся, будто тебе показалось. Так вот, на самом деле, это был я. Ты же не сердишься, что я об этом тебе только сейчас рассказываю? Знаешь, это число стоит у меня перед глазами, оно меня преследует. Каждый день я засыпаю и просыпаюсь, а перед глазами одно - 14.09.2015. Вот, я даже сейчас вижу это число, но, боюсь, оно реально, и это самое страшное. Перед сном я вспоминаю тот день, ну, тот самый, ты понимаешь, о чем я. Когда мы с тобой поругались, я уже не помню из-за чего, просто знаю - я виноват. Не нужно было прогонять тебя, ты прости... Но меня мучает вопрос - почему ты сел за руль? Идиот, я такси для кого вызывал? Вот же... Поганец. Прости меня, я не должен этого говорить. Но, блять, какого черта?! Ты понимаешь, что ты мне жизнь сломал? Тебе хорошо, у тебя нет проблем, а мне как дальше жить? Ты понимаешь, что мне заснуть охото, а вот проснуться - нет? Мне насрать с кем ты, ты не один, а вот я - да, у меня нет никого. Уверен, каждый день ты смотришь на меня, как на отброса, никому не нужное "оно". Весело, небось. А вот мне уже осточертело пялиться на это гребанное безжизненное фото. Чему ты улыбаешься? На кой хер мне сдался этот мир без тебя? Прошу тебя... Я так давно не слышал тебя... Я хочу увидеть, хоть одним глазком, как ты смеешься, как бежишь кормить чаек, хочу ощутить, как прижимаешься ко мне от страха, разве я так много прошу? А знаешь, если Бог не сделает мне такого подарка, я поступлю как всегда, я возьму его сам. Подожди, у меня где-то с собой были таблетки. Ты не переживай, это всего лишь простуда, ничего серьезного. По крайней мере, врачи так говорят, однако, весь их вид буквально кричит об обратном, когда они смотрят в мою мед карту. Вот они. Одна, две... К черту, проглочу все. И не смей меня осуждать. Кажется, я скоро снова увижу тебя, у меня уже кружится голова. Хах, это забавно. Представляешь, Тао, теперь твоих надгробных плит целых три. Даже четыре. Ну вот и все. Сказать честно, за весь этот сраный год я впервые счастлив. Тао? -Придурок. -Панда, это ты? -Идем, балбес. Теперь ты от меня уже никуда не денешься. Парень увидел, как вдалеке стоит его друг. Он протягивал ему руку, и Ву не сопротивлялся. Поднявшись на ноги, он последовал за мальчишкой, уже уходившим куда-то вперед, из-за яркого света никак было не разглядеть, куда именно они направляются. Тао оборачивался и смеялся, так же звонко и отрывисто, каким запомнил его смех Ифань. Он бежал. Кажется, он уже босой и совсем не чувствует земли под ногами, но все равно бежал вслед за Тао. -Панда, подожди -Идем же! Он почти догнал. Тао остановился, на нем была домашняя детская пижама, он смешно подтягивал длинные штанишки и широко улыбался. Ифань добежал, он схватил его руку. Теплая, странно. Они стояли на той самой поляне, где когда-то ночевали в палатках. -Ифань, смотри, это моя мама! Мальчик указал на пожилую женщину, сидевшую в кресле-качалке у дерева, вокруг которого бегали босоногие ребятишки. Она улыбнулась им и продолжила вязать. Ву оглянулся. Позади виднелась черная мраморная плита, на ней фото улыбающегося Тао и то самое ненавистное число. Рядом лежали цветы. Ифань увидел себя, уснувшего рядышком, а на траве валялась пустая баночка из-под таблеток. -Красивые цветы, спасибо, - Ву обернулся на улыбающегося Тао, разглядывавшего эту картину вместе с ним. - Но я знаю, что не было никакой бабушки. Знаю, что ты купил мне их сам. Мальчик счастливо посмотрел на Ву, а тот вновь обернулся на себя. К нему подбежала какая-то женщина, треплет за щеки. Тао потянул парня за собой, а тот никак не мог оторвать взгляда. Она кричала: "Кто-нибудь!", но никого рядом не было. -Я плакал, Ифань. Весь этот год, каждый день. Но сегодня я, наконец, буду улыбаться! Голос проносился эхом в голове. -Я так рад! Бог сделал нам подарок! -Но я убил себя, Тао. -Да. И это так хорошо! Иначе бы тебе пришлось так тяжело... -О чем ты говоришь? Какой подарок? -А ты не знал, чем болен на самом деле? Ифань больше не видел ни себя, ни ту женщину. Сколько не вглядывайся - пустота. Поздно. -Подарок, значит...