Золотая клетка

Утро. Оно приходит неожиданно, врывается в дверь без стука, обволакивает, как туман и сразу долбит по голове. - Алле, - провыл я. - Тём, ты дрыхнешь что ли? – голос в трубке был в явном недоумении. Я потер глаза рукой, пытаясь разлепить, слипшиеся намертво ресницы. Да, я сплю… Точнее спал. И кому я мог понадобиться в такую рань? Ответ был очевиден. - Никит, что тебе приспичило в сей ранний час? – я картинно зевнул. Сознание прояснялось, рисуя мне картины пятничного вечера. Кажется, это была чья-то «деньрожденственская» вечеринка. Все начиналось с бокала шампанского, потом, кажется, был ром, затем виски… Дальше провал. О боже, надеюсь, я ни с кем… При этой мысли глаза распахнулись моментально. Быстрое обследование кровати успокоило разбушевавшуюся фантазию. Присутствие случайных женщин было исключено. - Тём? Артём?! – трубка орала нечеловеческим голосом. - Чего тебе, утренний кошмар? – я перехватил трубку плечом, потягиваясь. Сквозь плотные, синие шторы пробивался одинокий луч света. - Какое утро, к черту?! Третий час дня! - И? – я сел на кровати, щурясь в полумраке комнаты. Надо бы принять душ… И хорошо бы закинуть свои джинсы в стирку. Кажется, вчера кто-то умудрился уронить мне на колени кусок жирного торта. Хм, а я помню гораздо больше, чем ожидал. - И?! У тебя в полпятого свидание! Только не говори, что ты забыл! – Никита говорил так громко, что мне пришлось отстранить трубку от уха, иначе этот парень мог запросто лишить меня слуха. - Угу, я все помню. И не вижу в этом никакого смысла. Какая она по счету? Пятая? Шестая? – я встал с мягкой кровати, которая усиленно манила меня назад. На стуле валялись скомканные джинсы. Черная рубашка от Armani теперь служила половичком. Пора заканчивать напиваться до потери памяти. - Четвертая, Артём, четвертая, - примирительно произнес Никита, пока я выковыривал из карманов джинсов всякие важные мелочи. Ключи от машины бережно легли на тумбочку, пачка жвачки была откинута в сторону. Мое внимание привлекла маленькая свернутая бумажка. «8-910-173-20-03. Вика», - я пробежал глазами по ее содержимому, нацарапанному корявым почерком. Кто это? Перед глазами всплыла пышногрудая брюнетка с грубым, мужским лицом. О, черт. Кажется, это был трансвистит. Я презрительно отшвырнул бумажку. Только этого мне не хватало. - Четвертая? – без энтузиазма переспросил я. – Ну, это еще ничего. Хотя меня уже тошнит. Кто сегодня? Света или Наташа? - Екатерина. - Катька, значит. Катя не катит… - я перевернул джинсы и хорошенько потряс их. На паркет с громким звяканьем вывалилась мелочь. - Хватит ерничать. Ты придешь? Я договорился. Циферблат на Пушкинской! Я уверен, Катя та самая! Я скептически хмыкнул. Катя… А до нее была Настя, до Насти кажется Надя… до Нади… А фиг упомнишь. Все равно им всем от меня нужно было только одно – деньги. Около месяца назад мы поспорили с Никитой, что он сможет найти такую девушку, которую не будет волновать мое материальное состояние. Конечно, поначалу он просто не мог найти девушку, которая не знала бы меня, Егорова Артема, сына третьего по состоятельности олигарха Москвы. Раз в месяц мое лицо стабильно мелькает в светской хронике. Работаю я на папочку, генеральным директором одного из его многочисленных холдингов. Мне двадцать четыре года, с пеленок я был окружен богатством и, как следствие, людьми, которые любили красиво жить за чужой счет. Первым человеком, который не знал, кто я на самом деле, стал мой нынешний лучший друг Никита. Да, тот самый, который готов с пеной у рта доказывать мне, что не перевелись еще на земле русской чистые, непорочные, не меркантильные девушки. - Приду, я, приду! Как я узнаю эту…Катю? Кто она вообще? - я сунул ноги в мягкие домашние тапки и направился к двери. С кухни доносился самый прекрасный запах из возможных – запах свежеиспеченных блинчиков. - Она двоюродная сестра одного моего знакомого. Натуральная блондинка, между прочим! Но умная, - предупреждая мой смех, заявил Никита. – Она будет в Циферблате в половине пятого. Около нее на столе будет лежать томик Бунина. Она в ПЕДе учится на преподавателя литературы! - Ммм, сексуальная учительница! – протянул я, щелкая выключателем. Огромная ванная комната озарилась ярким светом, и я поморщился. Как же тяжело спросонья мыслить трезво. Джинсы были беспощадно упиханы в стиральную машинку, а я направился на кухню, желая, наконец, утолить голод, а заодно закончить эту безумно «увлекательную» беседу. Мы не обговаривали с Никитой сроки нашего спора, но я был уверен, что ему не под силу найти мне девушку ни за год, ни за десять лет. Спорили мы всего на сотню баксов, но меня забавляли трепыхания моего друга и его святая вера в настоящих, неподкупных женщин. - Эй! Она все-таки сестра моего знакомого! Никакого секса на первом свидании! - строго предупредил Никита. - Успокойся! Я тебя уверяю, что все будет происходить так же, как и три раза до этого. Мы выпьем по чашке чая, она с натужным лицом выслушает историю моей тяжелой жизни. А потом она заявит, что я такой замечательный, но мы можем быть только друзьями, между нами не пробежала искра или она не готова к серьезным отношениям. И мы разойдемся, как в море корабли. - Но если… - Если вдруг, она заинтересуется мной, я провожу ее до дома и все. Клянусь, - я покачал головой. - Хорошо. Не опаздывай. И готовь сотню! – задорно произнес Никита и отрубил телефон. - Как же я завидую его наивности, Марта! – я обнял за плечи женщину, стоявшую у плиты. Марта, полячка по происхождению, воспитывала меня с самого детства. Она была моей няней с тех самых пор, как я орал дурным голосом, был лысый и беззубый. Когда я подрос, и надобность в няне отпала, Марта осталась со мной в качестве кухарки и домохозяйки. Я знал эту полячку намного лучше, чем родную мать. Я любил ее всем сердцем. - Эх, Артёмочка, когда-нибудь, ты напорешься на собственные убеждения. Твой друг хороший парень, и он верит в хорошие вещи. Тебе бы следовало у него получиться, - взмахивая лопаткой, произнесла Марта. Я внимательно взглянул на уже не молодую женщину, кажется, ей должно было исполниться 63 в ноябре. Да, она одна из немногих, действительно была способна любить человека за душу. Была бы она моложе лет так на сорок… Я улыбнулся собственным мыслям. - Не хватай еду с тарелки, - строго проворчала Марта, шлепая меня лопаткой по рукам. Я сделал обиженное лицо и поплелся к столу. - Я там слегка намусорил в комнате… - Я уберу. Ты вчера на ногах не стоял. Как так можно! - Мне было весело, - я отмахнулся. Передо мной материализовалась тарелка аппетитных блинчиков, клубничный джем, чашка крепкого черного кофе и половинка яблока. Марта была убеждена, что поедание по половинки яблока после каждого приема пищи защитит меня от рака. И это учитывая то, что я частенько курю марихуану у себя в комнате, обожаю напиваться до чертиков, да и вообще веду не самый примерный образ жизни. С завтраком я покончил в считанные минуты, но часы упорно сигналили мне о том, что уже пятнадцать минут четвертого. Я прикинул, сколько времени мне нужно на все дела и направился в душ. Моя ванная была истинным произведением искусства. Огромная, светлая комната, где-то в полтора раза больше той, в которой я сплю. Здесь умещалась большая ванна, душевая кабина, раковина, стиральная машинка и мраморный шкаф с полотенцами и другим бельем. Я привык к роскоши, но эта ванная была просто высшим шиком для меня. Я скинул свои боксеры, которые последовали за джинсами в машинку, и остановился, любуясь собой в гигантское зеркало, занимавшее четверть стены. Физические упражнения, начатые мной несколько месяцев назад, давали положительный результат. Неявные кубики выделялись на животе, и, кажется, начал проклевываться бицепс. Я перевел взгляд на лицо и чуть не заорал от ужаса. Красные глаза припухли, на щеке виднелась длинная царапина, мои черные волосы сейчас выглядели, как воронье гнездо. Тот еще вампирюга. Дракула отдал бы свои единственные клыки, чтобы быть похожим на меня. Двумя кликами отрегулировав воду в душе, я быстро нырнул под теплые струи. Наверное, в таком виде никакое богатство не заставило бы девушку влюбиться в меня. Вода смывала остатки вчерашнего безумства. Дикие воспоминания отходили на второй план. Как бы это странно не звучало - я волновался. Я не боялся проиграть спор, но, что, если бедная девушка, правда заинтересуется мной? Точнее тем, чью роль я буду сегодня играть. Что дальше? Последний раз, серьезно, я влюблялся в девятом классе. Ее звали Маша… Первая красавица. Все кончилось, когда завуч застукал нас целующимися под лестницей. Ее отец, военный человек, быстро дал мне понять что к чему. Да и Машка, кстати, не особо горевала обо мне. Все остальное, что я испытывал к девушкам – это дикая, животная страсть на одну ночь. Наутро мне даже не о чем было с ними поговорить. Да, я относился к ним, как к проституткам, но и они видели во мне только мешок с деньгами. Я хорошенько намылил голову. Душевая наполнилась запахом молока и меда. Пена стекала вниз, попадая в глаза, в уши и в нос. Я громко фыркал, стирая с лица остатки пены. Марта без стеснения вошла в ванную, направляясь прямиком к стиральной машинке. Сквозь полупрозрачное стекло душевой кабины, я видел силуэт худой полячки. Она была удивительно стройной и подтянутой для своего возраста, и все время говорила, что упорный труд сохраняет молодость, а лень прибавляет морщин. Если это так, то я стану стариком, не достигнув сорока. Моя безумно «важная» работа во всем контролировалась. Отец не давал мне спуску. Каждая подписанная мной бумажка перепроверялась, а идеи по улучшению производственного процесса рассматривались специальной комиссией. Папа говорил, что я еще не готов самостоятельно управлять империей, но рано или поздно, все его станет моим. Если посмотреть на моего отца, то можно с уверенностью сказать, что он проживет еще минимум лет шестьдесят, а до его смерти, я даже не надеюсь получить грандиозную «империю» Егорова. А когда это, наконец, случиться я сам буду безумным стариком. Пока мне приходится мириться со своим положением, мне даже нравится получать огромные деньги без особых усилий, хотя меня и задевает недоверие отца. Я простоял под душем в общей сложности минут тридцать. Пришлось на скорую руку сушить волосы, на ходу влезая в трусы и потертые джинсы, купленные на китайском рынке специально ради спора. Конечно, мало кто в наше время может отличить настоящие Versace от сшитых слепыми корейцами в темном подвале, но все же, рисковать не хочется. Слишком много будет вопросов, если я появлюсь на свидании в дизайнерской одежде. - Вернусь максимум через пару часов! - крикнул я, стоя на пороге квартиры. Я мог быть уверенным, что к моему приходу Марта приготовит вкусный ужин, в квартире будет чисто, а вечером за чашкой чая, мы сможем обсудить мое неудачное свидания. Зачем мне девушка, если есть Марта? На лифте, я в полном одиночестве спустился в подземный гараж. Мельком взглянув на свои простенькие, электронные часы, я обнаружил, что уже десять минут пятого. По пробкам до Пушкинской, я буду добираться около часа. Ехать на метро мне не хотелось, да и прогноз погоды на сегодня радовал. Плюс двадцать в середине сентября. Не долго думая, я оседлал свой любимый велосипед. Этот велик стоил чуть меньше четверти от моей машины и выглядел он шикарно, но это был просто велосипед. Многие девушки приходили в ужас, узнав, что я езжу на обычном велосипеде. Они ведь не знали, что в кармане у меня лежат ключи от Hennessey Venom GT. Звезда моей коллекции. Вообще, я редко езжу на этой машине. Только, если хочу выпендрится перед друзьями. Если что, ее ремонт будет стоить мне месячной зарплаты. Для рядовых поездок у меня есть Mercedes и Ford. Погода оказалась действительно замечательной для поездки на велосипеде. Приятный, теплый ветер ласкал лицо и взъерошивал волосы. Солнце припекало макушку. Водители провожали меня злобным взглядом. А что? Нечего запираться в своих металлических коробках. Я иногда на этом велосипеде даже в офис приезжал. Все смотрели на меня, как на круглого идиота, зато я ни разу не опоздал по причине «огромного затора на дорогах». Циферблат представлял собой небольшую кофейню, где можно было сколько угодно пить чай, кофе и есть печенье. Платили там исключительно за время. Два рубля стоила минута сидения в этом чудесном, студенческом месте. Я припарковал свой велосипед в самом людном месте, накрепко привинтив его к железной трубе. Стоил он недешево, да и был дорог мне, как память. Сколько всего мы пережили с моим железным другом. Прежде, чем войти внутрь, я взглянул на себя в зеркальную поверхность витрины. Выглядел я, по своим меркам, превосходно. Черные волосы забавно торчали в разные стороны, глаза приобрели свой обычный зеленовато-карий цвет, даже опухоль почти спала. На щеках играл здоровый румянец, безупречная белозубая улыбка выдавала во мне уверенного человека. Голубая рубашка хорошо сочеталась с простыми джинсами и самыми обычными кедами. Я помахал своему отражению и направился к входу. И только я протянул руку, чтобы открыть дверь, как она распахнулась сама собой, ощутимо стукнув меня по лбу. - Осторожней, - пробубнил я, потирая ушибленное место. Девушка, выходящая из кофейни, подняла на меня удивленный взгляд, и каблуком запутавшись в пороге, рухнула прямо в мои объятия. Я едва успел, расставить руки, чтобы поймать ее. Дикий треск оповестил о том, что каблуку настал безоговорочный конец. - Я же сказал – осторожней! – девушка поерзала в моих объятиях. От нее приятно пахло кофе. - Вот ведь, неуклюжая корова! – расстроено произнесла она, отстраняясь. Я посмотрел на ее ноги. Обычные коричневые туфли, один каблук изогнулся под неестественным углом. Оперившись на мое плечо, девушка сняла туфлю, осматривая повреждения, а я рассматривал ее. Короткие, вьющиеся, каштановые волосы едва доставали ей до плеч. Длинные, бархатные ресницы скрывали ее глаза от меня, она пристально рассматривала свою раненную обувь. На первый взгляд, она была довольно худой и макушкой едва доставала мне до подбородка. - Простите, но со мной вечно случаются всякие неприятности. Придется, видимо, домой босиком идти, - девушка подняла на меня свой взгляд. Таких небесно голубых глаз я никогда не видел. - Ничего страшного. Кажется, это я виноват, - улыбнувшись, произнес я. Мой голос звучал неуверенно. Она все еще опиралась на мое плечо, но я практически совсем не чувствовал ее веса. - Артем. - Аня, - она улыбнулась мне в ответ и убрала руку. Мне сразу стало как-то неуютно. - Может быть, тебя подвести? – от неожиданности я перешел на «ты». - Если тебе не трудно, - без особых уговоров согласилась Аня, и тут я понял, что все мои машины преспокойно стоят в гараже. Эта ситуация смущала и забавляла меня одновременно. А еще, я осознал, что другая девушка ждет меня в Циферблате. Какой бы сволочью я ни был, но оставлять девушку ждать непонятно чего, не в моих правилах. - Прости, Ань, у меня тут одно дело в Циферблате. Я быстро, а потом подвезу тебя. Правда, у меня довольно странный транспорт… Я помог девушке допрыгать до стены и оставил ее ждать. Улыбаясь, она обещала никуда не уходить. Я ураганом ворвался в Циферблат, мониторя все занятые места. Блондинку Катю найти оказалось несложно. Она сидела спиной ко мне. По ее лопаткам струились накрученные, «пергидрольные» локоны. Натуральная блондинка? Держи карман шире! Интересно, Никита сам-то ее видел? Я решительным шагом подошел к ее столику. Рядом с ее правой рукой лежал толстенький, зеленый томик. Позолоченными буквами на обложке было выведено «Бунин И.А. Собрание сочинений». - Катя? - Да? – девушка окинула меня оценивающим взглядом. Я буквально слышал, как у нее в голове работает калькулятор. - Чтобы нам не затягивать: Я работаю продавцом дисков, живу в двухкомнатной хрущевке с мамой и тараканами, перспектив никаких. Машины нет. Я даже сюда приехал на велике. Если тебя все устраивает, то я готов мириться с любыми твоими недостатками. - Это шутка? – хлопая огромными, накладными ресницами спросила Катя. - Отчего же? У меня богатый внутренний мир. Я люблю читать, ходить в музеи и отдыхать на природе. Конечно, моей любви к прогулкам способствуют полчища тараканов, которых мы травим каждые две недели… - Это все очень печально, но боюсь…эмм…мы разные люди, - выдавила из себя Катя, продолжая смотреть на меня бараньим взглядом. Отлично, это мне сейчас и надо. - Мне очень жаль, мое сердце разбито. Как ты могла… И все прочее… В общем, я тебя никогда не забуду, надеюсь ты будешь счастлива. Я развернулся, собираясь уйти, но меня остановил голос Кати: - А ты не знаешь Егорова Артема? Мне брат говорил, что он очень хороший человек. Не поворачиваясь, я ответил: - Да, знаком с ним. Вроде, он гей. И жмот, а еще порядочная сволочь. Не забивай себе голову. Я уверен, ты найдешь действительно хорошего человека. Особенно, если будешь продолжать краситься в блондинку и носить такие откровенные наряды. В слух, конечно, я этого не сказал, но внутренне был вполне удовлетворен. И четвертой девушке ни на грамм не сдался мой богатый внутренний мир. Я выскочил из кофейни. Аня все еще стояла у стены, аккуратно поставив ногу на туфлю со сломанным каблуком. - Ты действительно быстро, - кивнула она. - Это было не сложно. - И на чем же мы поедем? Ты сказал, что у тебя странный транспорт? Папины жигули? Или ступа с метлой? - Аня смотрела на меня с явным интересом. Ее голубые глаза блестели. - Что-то среднее… Это велосипед, - я кивнул головой на своего красавца. Губы Ани расплылись в широкой улыбке, а на щеках проступили милые ямочки. - Замечательный транспорт. Я уже давно не ездила на багажнике велосипедов. Кажется лет с четырех… Мне пришлось немного повозиться с замком велосипеда, все это время девушка спокойно наблюдала за мной. Наконец, замок поддался, и, подкатив велосипед прямо к Ане, я громко оповестил: - Ваша карета подана.