***
15 июня 1968 года. Том, присев за дубовый стол в библиотеке, развернул письмо от Долохова. «Мой Лорд. Как вы и приказали я нашел в Румынии Елену Прайс. К сожалению, к тому моменту, когда я вышел на ее след, и женщина и ее друг Мартин Монт, были мертвы. От одного из авроров Румынии мне удалось выяснить, что они оба умерли в ночь с одиннадцатого на двенадцатое июня. Причина смерти — заклинание Адского огня. Как рассказал аврор, и Прайс и Монта долго пытали, а после призвали заклинание Адского огня, который и завершил начатое, убив Елену Прайс и ее жениха и уничтожил все возможные следы и улики. Но мне повезло выяснить, что мисс Прайс за неделю до своей смерти встречалась с представительным мужчиной в отеле Howard Johnson Grand Plaza. Я просмотрел воспоминания маглов и на все сто процентов уверен, что Прайс встречалась в отеле с Мортоном. И именно по его приказу, Прайс отправила дракона на Хайклер. Позже мне удалось выяснить, что двенадцатого утром, почти сразу после убийства Прайс, Мортон покинул отель и Румынию. Его след ведет в Нью-Дели, столицу Индии. Я следую за ним. Жду новых указаний. Антонин Долохов. Бухарест, Румыния. 14 июня 1968 года.» Том отбросил от себя письмо, и что-то прошипел на парселтанге. — Я так понимаю, что нападение на Хайклер организовал наш старый «друг» — Мортон, — спросил Кристиан. — Да, — прохрипел Реддл. — Я должен был сразу это понять, что это ничтожество не будет спокойно сидеть в Европе. — Что ты планируешь с ним делать? — Убить, — холодно ответил Том, смотря Кристиану в глаза. — Этот ублюдок заслужил это, и мы оба это знаем. — Я бы предпочел отдать его правосудию, — пробормотал Кристиан. — Но Мортон из мелкой неприятности стал врагом Рода Принц, поэтому, да, я согласен с тобой. Он должен быть уничтожен. Том кивнул мужчине на портрете и покинул библиотеку.***
27 июня 1968 года. Солнце только что появилось над вершиной ближайшей горы. Стоя у окна своего небольшого номера, Мортон наблюдал как оно медленно всплывает в небо. Ему уже в третий раз пришлось готовить себе кофе. Опустошив очередную кружку, мужчина отставил ее на плетеный кофейный столик, на котором уже стояли две такие же кружки и лежал свежий выпуск «Пророка» с крупным заголовком. «Чистокровный маг и Лорд Древнего и Благородного Рода — Абрахас Малфой, избран двадцать девятым Министром Магии!» — Четыре месяца! — прошипел мужчина себе под нос. — Долгих четыре месяца беготни по континенту. Кажется, я перепробовал на Волдеморте все, но он с каждым разом становиться все сильнее и могущественные. Это не может продолжаться так дальше. Нужно, НЕОБХОДИМО, что-то сделать. Как-то избавиться от него! В одном Мортон был абсолютно уверен, нельзя больше ждать. Пришло время брать инициативу в свои руки. Вернуться в Англию, собрать своих людей и наконец-то убить Тома Реддла. — Мортон! Как давно мы не виделись! — воскликнул мужской голос у него за спиной. Резко обернувшись, мужчина увидел Антонина Долохова — цепного пса Волдеморта. — И заставил же ты меня за собой побегать! — Expulso, — не растерявшись произнес Мортон, но Долохов уверенно увернулся от синего луча. — Bombardo Maxima, — взрывная волна полностью уничтожила окно, у которого секунду назад стоял Мортон. — Confringo, — фиолетовый луч взорвал стену за спиной Долохова, осыпая его штукатуркой и искрами огня. — Immobulu, — Мортон ускользнул от замораживающего заклинания. Маги быстро и легко перемешались из разгромленного номера отеля в коридор. Равные по силе, ни один из которых не собирался сдаваться и уступать противнику. — Incarcerous, — появившиеся из палочки Мортона веревки опутали собой статую, за которой укрылся Тони, крепко связывая ее. — Expelliarmus. — Protego, — между Мортоном и Долоховым вспыхнул магический невидимый щит.- Brackium Emendo. — Waddiwasi, — произнес Тони, отправляя в Мортона статую, опутанную веревками. — Bombardo Maxima, — статуя разлетелась на куски гипса, щедро осыпая ими обоих магов. — Depuls. — Axelitus, — Тони схватился за горло, чувствуя, как невидимая удавка сжимает горло, в последней отчаянной попытки мужчина поднял палочку. — Killing Curs, — прохрипел Пожиратель. Полыхнула вспышка слепящего зеленого цвета, раздался свистящий звук, будто что-то невидимое и громадное пронеслось по воздуху, и Мортон, явно не ожидающий от побежденного противника такой прыти, опрокинулся на спину — без единого повреждения, но безусловно мертвый. Долохов упал на пол рядом с трупом, с трудом вдыхая воздух и кашляя.***
1 июля 1968 года. Первое, что бросилось Реддлу в глаза, стоило ему войти в свою комнату, было письмо на столе. Подойдя к столу, мужчина быстро развернул его и начал читать. Конечно, сначала он должен бы был проверить письмо на магию, но Том знал, что в этот замок не попадет ничего, что захочет навредить ему или Севу. Закончив читать, маг опустился в кресло и его губы растянула жесткая усмешка. — Наконец-то Мортон получил по заслугам, — произнес он. — Жаль, что его убил не я, но такой исход событий тоже хорош. Набросав небольшое сообщение о том, чтобы Долохов поскорее возвращался, Реддл отдал письмо рядом сидящей птице. Та быстро подлетела к открытому окну и улетела. Сам мужчина еще несколько минут сидел в кресле, обдумывая всю ситуацию. Но мысли почему-то не хотели складываться, и Том решил отвлечься хотя бы до прихода Абрахаса.***
31 августа 1968 года. — Не могу сказать тебе, что буду по тебе скучать, — насмешливо сказал Люциус, сжимая в руках порт-ключ, который перенесет его в «Дурмстранг». — Ведь это будет ложь, но… Пауза. У Северуса на глаза навернулись первые слезы, ведь теперь он не увидит свою «блондинку» до Рождества. Дурмстранг — это не Хогвартс, из него не уйдешь по первому желанию. — Обещай, что будешь писать, — тихо произнес Принц, смотря как ветер колышет кроны деревьев. Малфой, плюнув на приличия, крепко обнял друга за плечи, ближе прижимая к себе, и позволяя Принцу спрятать мокрое от слез лицо на груди третьекурсника, глубоко вдыхая его запах — такой родной и такой приятный. Малфой ласково погладил Северуса по спине, разминая напряженные мышцы, и шепча какую-то утешительную чушь. А ведь каких-то два месяца назад казалось, что у них впереди еще куча времени и они успеют придумать, как отмазать Люциуса от Дурмстранга. Когда в конце июня, вскоре после своего избрания Министром Магии, Абрахас сообщил сыну, что он забрал его документы из Хогвартса и записал Люциуса в Дурмстранг, это сначала воспринялось шуткой. Лишь потом подросток понял, что отец серьезно, и осенью он отправляется в холодную и незнакомую ему страну, чтобы учиться в такой же холодной и незнакомой школе. Показательно собрав, после осознания этой жестокой правды, вещи, Люциус переехал в Хайклер, прекрасно зная, что Северус ему не откажет и позволит пожить у себя. Но детский шантаж младшего Малфоя не сработал. Абрахас для проформы отругал сына и с радостью «умыл руки», спихнув роль наставника на Тома и полностью погрузившись в новую для него работу и должность. В результате лето у Тома и Мика получилось очень плодотворным. И Реддл и домовик где-то после двадцатого раза сбились со счета, сколько раз они вытаскивали детей из всевозможных уголков замка. Северус и Люциус умудрились в своих исследованиях даже залезть в темницы и выпустить на волю вампира! Найдя в темнице гробик, окруженный чарами стазиса, детишки не долго думая открыли его, и тем самым сняли стазис, разбудив вампира, который проспал в темнице Хайклера более двухсот лет. Попытка съесть любопытных исследователей естественно провалилась, ибо Мика, наученный горьким опытом общения с этими двумя, не спускал с них глаз. Как результат, Сангвини, опутанный веревками, предстал перед Реддлом, а малолетние «Расхитители гробниц», были наказаны и заперты в своих комнатах. Том, стоя над вампиром, не знал плакать ему или смеяться. Разделать вампирчика на ингредиенты или отпустить на все четыре стороны. Самое интересное началось, когда выяснилось, что даже Кристиан не знал о том, что в подземельях в одной из камер заперт вампир, не говоря уже о том, кто его туда засунул и за что. Сам Сангвини на вопросы отвечать отказался, минимум пока его не покормят. В конце концов, Реддл все- таки вытащил из вампира правду. Оказалось, что в темницу его определили за то, что он напал на одного из Принцев. Решение, жившего в XVII веке Лорда Принца, было простым. В наказание Сангвини проведет в темнице сто лет, а чтобы он не умер или не сошел с ума из-за невозможности питаться кровью, его погрузили в стазис. В последствие о вампире благополучно забыли и вместо ста лет, он провел в темнице больше двухсот. Том, махнув на вампира рукой, сбагрил его своему знакомому магу, который занимается изучением вампиров — Элдреду Уорплу. Элдред Уорпл учился в одно время с Томом и Абрахасом, и так же как Реддл был членом «Клуба слизней» в Хогвартсе. Волшебник от предложения Тома и от Сангвини пришел в восторг. Ведь писатель давно планировал написать книгу «Братья по крови: моя жизнь среди вампиров». Благополучно избавившись от вампира, Том решил отдохнуть от родительских хлопот, отправив Северуса и Люциуса к Яксли, у которых Вилар недавно родила здоровых близнецов Марселло и Милену Яксли. А так как Снейп, согласно договору, добровольно отдал за родившихся детей жизнь, умерев на родовом камне Рода Яксли, Северусу не грозила не приятная встреча с отцом. Так что Северус вместе с Люциусом отправился знакомиться с братом и сестрой первого, а Реддл отдыхать и восстанавливать нервы на пляжах Гавайях. Но как бы летние месяцы не были наполнены счастьем и теплом, они подошли к концу и Люциусу пора отправляться в новую школу, ибо уже завтра первое сентября. — Похоже, что мы с тобой Аби одеты не по-случаю, — прозвучал за спинами мальчиков насмешливый голос Реддла. — Тут, судя по морю слез, прощание на веки, а не на пару месяцев. — Том, — Северус поднял заплаканную мордашку и умоляюще посмотрел на мага. — Можно Люциус не поедет в Дурмстранг? Сердце Гонта явно дрогнуло и он уже был готов согласиться на все что угодно, только бы успокоить Северуса. Поэтому Абрахас торопливо обрубил все канаты, сжигая за собой мосты. — Нет, — отрезал Министр Магии. — Два года учебы моего сына в Хогвартсе показали, что учиться в Хогвартсе он совсем не собирается, сбегая при первой возможности домой. Поэтому Дурмстранг именно то, что ему надо. И потом, откуда вы оба знаете, что ему там не понравиться? Дурмстранг отличная школа, в ней учились многие известные маги. И я уверен, что там Люциус узнает много нового. — Что там может понравиться? — пробурчал Люциус. — Пока не побываешь — не узнаешь, — усмехнулся его отец. — Все, заканчивайте со своим потопом, Люциусу пора отправляться. — Я буду скучать, — всхлипнув, произнес Принц. — Я тоже. Обещаю, что буду часто писать и ты тоже пиши мне, расскажешь о магловской школе, в которую ты поступил, — произнес Малфой, взлохмачивая другу волосы и со вздохом отпуская его, отступая. Помахав на прощание, Люциус активировал порт-ключ исчезая из сада Хайклера и переносясь в Дурмстранг. Том опустился перед Северусом на колени и прижал к себе, поглаживая по спине. — Это не надолго, вот увидишь четыре месяца быстро пролетят, — нежно произнес Реддл, стирая с щек Северуса слезы. — Обещаешь, — прогундосил Принц в шею мужчине, обняв его. — Да, — одним плавным движением Том поднялся на ноги и вместе с Северусом на руках направился через сад к замку.***
Остаток дня прошел относительно спокойно. Том успокоил Северуса, а после уговорил его погулять в городе. На мальчика это подействовало только положительно. Он немного отошел от ухода Люциуса, и верил, что все может быть не настолько плохим, как кажется. Все таки все, что делается, делается к лучшему. И Абраксас никогда бы не отправил родного сына в плохое место. Но Том же пообещал Северусу, что надавит на Абраксаса, если через несколько месяцев мнение младшего Малфоя о новой школе не изменится. Ну, а если Люциусу понравится, то все останется так, как есть. Зайдя в несколько маггловских магазинов, Том купил для Северуса все нужное к школе и, уменьшив покупки, положил их в карман. А сейчас Реддл вел своего юного спутника по Гайд-парку, рассказывая об этом удивительно красивом месте. — Гайд-парк считается королевским парком. Название он получил от древней единицы измерения площади. С началом роспуска монастырей (1536 г.) Генрих VIII изъял его в казну, чтобы использовать для собственных охотничьих увеселений. Для публики он был открыт при Якове I, а при Карле II стал излюбленным местом отдыха лондонцев. Главной достопримечательностью парка считается озеро Серпентайн, — Том указал рукой на большое озеро с невероятно чистой водой. — Так же одной из главных достопримечательностей считается одноимённая галерея. В юго-восточном углу парка расположен Эпсли-хаус, в котором помещается музей герцога Веллингтона, и арка Веллингтона. Эти объекты напоминают о том, что в 1815 году в Гайд-парке проходил исторический парад, посвящённый победе Веллингтона над Наполеоном. — Велни… — запнулся Северус над новым словом. — Веллингтон, — с улыбкой поправил Том, сжимая руку мальчика. — Артур Уэлсли, первый герцог Веллингтон. — Он победил торт? Как это? — недоуменно спросил юный Принц, чем вызвав смех Реддла. — Нет, малыш, не торт, — отсмеявшись, сказал мужчина. — Наполеон был великим полководцем и государственным деятелем, заложивший основы современного французского государства. Он победил в множествах боях, чем стал известным во всем мире. Но, как я уже сказал, Бонапарт проиграл битву Веллингтону. — А это хорошо? В смысле, если Наполеон был таким великим полководцем, то почему Веллингтону посвятили парад? — Наполеон хотел превратить Францию в главную державу на континенте, что, естественно, многим не понравилось. Лично я считаю, что он достойный уважения хотя бы за то, чего добился, — усмехнулся Том, подходя с Северусом к выходу из парка. — Ну, что, возвращаемся в Хайклер? — он осмотрелся, чтобы убедиться, что рядом с ними никого нет. — Да, — кивнул мальчик, прижимаясь к мужчине, и ощущая, как его засасывает в некую воронку из магии. Рывок, и мужчина с мальчиком появляются возле замка юного Принца. Зайдя внутрь, маги тут же направились в комнату Северуса. Том достал покупки и вернул им нормальный размер, складывая их возле стола. — Ну, думаю, ты и сам разберешь пакеты, — произнес Реддл, наблюдая, как мальчик достает из первого пакета несколько тетрадей и складывает их аккуратной стопкой на столе. — Да, спасибо, Том, за все это, — улыбнулся Принц. — Не за что, — ответил такой же улыбкой мужчина, понимая, как Сев похож на мать, и в то же время он совершенно другой. — Я пойду в свою комнату. Если что, зови, — и маг тут же вышел, не позволяя своим мыслям развиваться в этой области.***
С того самого дня, как Том поговорил с Мерлином, его преследовали кошмары. Каждый сон был разным, но по своему ужасен… Том выгнулся на постели простонав, но так и не проснулся… «Он стоял посреди заброшенной, но странно знакомой комнаты с облупившимися обоями и заколоченными окнами. Грохот сражения доносился сюда приглушенно, как бы издалека. В единственном не зашитом досками окне мелькали огненные вспышки со стороны замка, но в самой комнате было темно, ее освещала лишь тусклая масляная лампа. Он крутил между пальцев волшебную палочку, глядя на нее невидящими глазами. Мыслями он был в замке, в той единственной, тайной комнате, известной лишь ему одному, в укрытии, которое могли обнаружить лишь ум, отвага и изобретательность… Он был уверен, что мальчишка не найдет диадему… хотя выкормыш Дамблдора зашел куда дальше, чем он ожидал… слишком далеко… — Повелитель! — произнес тоскливый хриплый голос. Он обернулся: в самом темном углу сидел Люциус Малфой, в лохмотьях, со страшными следами наказания за последний побег мальчишки. Один глаз у него заплыл и не открывался.» Реддл дернулся, но вырваться из кошмара так и не смог, как будто его в нем держали силой, заставляя смотреть. Не слушая его просьб, выпустить его из этого ужаса. Ведь это ЛОЖЬ. Он ни когда не сделает ничего такого с Люциусом! Да, юный наследник Малфоев самовлюбленный эгоист… но это Люциус. Тот, о ком Том заботился и кого по своему любил. А кошмар тем временем становился все хуже и хуже. «— Моя тисовая палочка, Северус, исполняла все мои приказы, кроме одного — убить Гарри Поттера. Она дважды не смогла этого сделать. Олливандер под пыткой рассказал мне об одинаковой сердцевине, сказал, чтобы я взял другую палочку. Я так и сделал, но палочка Люциуса раскололась при встрече с Гарри Поттером. — Я… я не знаю, как объяснить это, Повелитель, — Северус не смотрел на Волан-де-Морта. Его темные глаза были по-прежнему прикованы к змее, свернувшейся в магическом шаре. — Я нашел третью палочку, Северус. Бузинную палочку, Смертоносную палочку, Жезл Смерти. Я забрал ее у прежнего хозяина. Я забрал ее из гробницы Альбуса Дамблдора. Теперь Северус взглянул в глаза личу, в которого превратился Том, а лицо его застыло, как посмертная маска. — Повелитель, позвольте мне привести мальчишку… — Я просидел здесь всю эту долгую ночь перед самой победой, — почти шепотом произнес Волан-де-Морт, — неотрывно думая о том, почему Бузинная палочка отказывается выполнять то, для чего она предназначена, отказывается сделать то, что она должна по легенде сделать для своего законного владельца… и мне кажется, я нашел ответ. Пауза. — Может быть, ты уже догадался? Ты ведь вообще-то умный человек, Северус. Ты был мне хорошим и верным слугой, и я сожалею о том, что сейчас произойдет. — Повелитель… — Бузинная палочка не повинуется мне по-настоящему, Северус, потому что я не законный ее владелец. Бузинная палочка принадлежит тому волшебнику, который убил ее предыдущего хозяина. Ты убил Альбуса Дамблдора. Пока ты жив, Бузинная палочка не может по-настоящему принадлежать мне. — Повелитель! — воскликнул Снейп, подымая свою палочку. — Иначе быть не может, — сказал Волан-де-Морт. — Я должен получить власть над этой палочкой, Северус. Власть над палочкой — а значит, и власть над Гарри Поттером. И Волан-де-Морт взмахнул Бузинной палочкой. Ничего не произошло, и на какое-то мгновение Северус, наверное, подумал, что он помилован. Но тут намерение Волан-де-Морта прояснилось. Шар со змеей закружился в воздухе, и не успел маг даже вскрикнуть, как его голова и плечи оказались внутри сверкающей сферы, а Волан-де-Морт сказал на змеином языке: — Убей! Раздался страшный крик. Том видел, как лицо Северуса побледнело еще больше, как расширились его глаза, как зубы змеи вонзились ему в шею, как он судорожно рванулся, пытаясь сбросить шар, как подогнулись его колени и он опустился на пол. — Жаль, — холодно сказал Волан-де-Морт. И отвернулся. В нем не было ни печали, ни раскаяния. Пора было уходить из этой хижины и заняться делом — теперь, когда волшебная палочка действительно ему повинуется. Он навел ее на блестящий шар со змеей, и тот взмыл вверх, оторвавшись от Снейпа, который боком завалился на пол; из раны на шее хлестала кровь. Волан-де-Морт вышел из комнаты, не оглянувшись, и змея в своем защитном шаре поплыла по воздуху вслед за ним.» — Неееет! — Дрожащий и в холодном поту Том подскочил на постели. Образы кошмара до сих пор стояли у мужчины перед глазами, грозя превратиться в чудовищные воспоминания, которым суждено вечно преследовать его ум и душу. Постепенно тело начало успокаиваться от кошмара и Том выпутавшись из одеяла, сил на матрасе. В комнате было темно и подавляюще жарко, лето в этом году пришло со звериной местью, удушающей влажностью и обжигающей жарой. Взяв с тумбочки стакан и при помощи «Aquamenti» наколдовав воды, Том жадно выпил прохладную жидкость и встал на ноги. В комоде XIX века лежала папка, присланная Тому Арктурусом. В ней была книга известного мага-историка, жившего в одно время с Таразедом Блэком, газетные вырезки из «Пророка» и нескольких других газет того же периода времени, так же личные записи, некоторых из Блэков. В том числе и письмо младшего сына Таразеда Лорду Блэку. С него Том и решил начать. В конце-концов он слишком долго откладывал это на «потом». «Мой господин, Лорд Ахернар Блэк. Написать вам и тем самым отвлечь от государственных и важных дел заставило меня беспокойство за моего отца и вашего кузена — Таразеда Блэка. В последние время его состояние здоровья сильно ухудшилось. На мольбы нашей матери о том, что отцу надо обратиться к целителю, отец всегда отмахивался. Даже когда из- за неизвестной болезни начал очень быстро стареть и его некогда прекрасные волосы, вызывающие зависть кузины Шаула, начали стремительно выпадать, отец отказался идти к целителю, говоря, что он совершенно здоров. Но последний случай заставляет меня беспокоиться не только за его телесное состояние здоровья, но и за духовное. Вы знаете, что после смерти от чумы, родителей кузины Ригель, мои родители взяли на себя опеку над бедной девушкой… То о чем я хочу поведать, произошло в это воскресенье. Мама вместе с моим братом ушла на обед к кузине Шауле, в то время как я и Ригель остались дома. По началу, все было как обычно. Отец что-то делал в лаборатории, а мы с Ригель готовились к экзаменах в библиотеки. Когда неожиданно к нам ворвался отец и бросил в меня связывающее заклинание, усилив его неизвестными мне чарами. Его глаза горели как два ярко алых рубина. Не успела Ригель опомниться, как он набросился на нее как дикое животное. Как бы я не старался, я не смог скинуть сдерживающие меня путы и был вынужден наблюдать, как отец насилует Ригель раз за разом, ибо он не слышал меня и моих просьб остановиться. А Ригель он за любую попытку вырваться наказывал, применяя к ней либо „Crucio“, либо заклинание удушения „Axelitus“. Я не могу сказать сколько прошло времени, прежде чем все закончилось, но в конце концов он ушел, бросив истерзанную Ригель на полу. Кузина при помощи домовика освободила меня и я перенес ее в „Мунго“, где и сказал целителем, что нашел ее такую в парке не далеко от нашего дома. В придуманную в попыхах версию поверили не только целители „Мунго“, и мать с братом, но и отец. Когда я рассказал выдуманную версию событий дома… отец отреагировал так, как будто он не помнит того, что произошло днем дома. И самое страшно то, что это и правда не игра. Он не помнит как насиловал Ригель! Отец болен, Мой Лорд. Но нас он слушать не станет. Поэтому я взываю к вашему милосердию, и прошу помощи. Он не сможет отказаться от посещения целителя, если об этом его попросите вы. Вы моя последняя надежда. С уважением Феркад Блэк.» Том отложил письмо и задумался. «Что если он причинит Северусу зло, а потом просто не будет об этом помнить?!» Отмахнувшись от мрачных мыслей, Реддл взял в руки вырезки газет…