***
Напряжение, что царило в машине старших, казалось, можно было потрогать руками. Ёнбин загадочно улыбался, поглаживая коленки Инсона и Чеюна, сидящих по обе стороны от него, и ничего не подозревал. Инсон и Чеюн страдальчески смотрели друг на друга, желая оказаться как можно дальше от своего лидера. Давон тем временем попросил менеджера заехать в аптеку, купил все необходимое и забалтывал того, отвлекая от дороги. В итоге они приехали к общежитию на несколько минут позже, чем младшие. Давон со страдальческим лицом вышел из автомобиля и пулей припустил к двери. Инсон и Чеюн переглянулись, глубоко вздохнули и схватили лидера за обе руки, не позволяя выйти из машины. Ёнбин посмотрел на них и расплылся в довольной улыбке. — О, парни, вы не хотите так скоро покидать место, где можете обжиматься со своим лидером в тесном пространстве? Как я вас понимаю, — восторженно пищал Ёнбин, глядя то на одного, то на другого. — Надеюсь, они все успеют, — пробормотал Инсон себе под нос. — Что успеют? — спросил Бин. — Аааа, вы готовите для любимого лидера сюрприз? Как это мило! Я уже хочу посмотреть! Лидер стал вырываться из железных объятий ЧеСонов, желая поскорее узнать, что же его ждет в общежитии. Ему удалось сбежать спустя пару минут усиленной борьбы, которые уже выбились из сил, удерживая «больного». Ёнбин, окрыленный надеждами, буквально влетел в общежитие, которое встретило его неожиданно холодно. Коридор и прихожая пустовали, да и было подозрительно тихо. Он обошел каждую комнату и, не найдя никого, заглянул на кухню. Там он обнаружил Джухо, заваривающего какие-то пакетики в кастрюльке, и Давона, читающего какую-то инструкцию. Лидер двинулся дальше и у лестницы, ведущей на чердак, наткнулся на Роуна, который, к слову, выглядел ну очень странно. На голову парня был надет железный дуршлаг, в руках он держал огромный половник и крышку от большой кастрюли, а на ногах красовались пушистые тапочки-кролики, которые обычно носил Тэян. — Роун, что происходит? — спросил Ёнбин, оглядываясь вокруг. — Где все? Где малыши? Мне что-то жутко захотелось их потискать. И почему ты так вырядился? К Хэллоуину готовишься? — Хён, давай ты сейчас просто развернешься и пойдешь в свою комнату, а? — Жалостливо предлагает Роун. — Приляг, отдохни, сегодня насыщенный день был. Джухо тебе ромашковый чай сварил, для нервов полезно. И сегодня мы обойдемся без жертв. — Что значит «без жертв»? — хмурится Ёнбин. — И где мои детки? Я хочу обнять Чани и пожамкать Тэяна за щечки. — Хён, для их же безопасности мы оставили их на чердаке, — вмешивается в разговор Чеюн. — Ты же помнишь, чем в последний раз закончились твои обнимашки? — ВЫ ЗАКРЫЛИ МОИХ БЕДНЫХ ДЕТЕЙ НА ЧЕРДАКЕ? В ЭТОМ ТЕМНОМ, СЫРОМ ПОМЕЩЕНИИ, ГДЕ СКВОЗНЯК ГУЛЯЕТ КАК У СЕБЯ ДОМА, А КРЫСЫ РАЗМЕРОМ С СОБАКУ? ДА КАК ВЫ ПОСМЕЛИ? — взревел Ёнбин, решительным шагом наступая на Роуна. — Хён, еще один шаг, и мне придется применить оружие! — пищит на ультразвуке Роун, размахивая половником перед лицом старшего. — Я не хочу в очередной раз успокаивать Чани, у которого ты в последний раз «случайно» украл первый поцелуй! — ДА Я ТАК СВОЮ ЛЮБОВЬ ПОКАЗЫВАЮ, НЕБЛАГОДАРНЫЕ ЩЕНКИ! — продолжает орать Ёнбин. — ДА Я СВЯТОЙ ЛИДЕР, ХОТЯ МОГ БЫ КАК ЁНХВА СОНБЭННИМ ВАС ВСЕХ ЗАПРЯЧЬ, КАК МУЛОВ, И ЗАСТАВИТЬ РАБОТАТЬ НА СЕБЯ. ЖИЛИ БЫ КАК ЗОЛУШКИ, МОЖЕТ БЫТЬ ТОГДА ВЫ ПОНЯЛИ БЫ ВЕСЬ МАСШТАБ СВОЕЙ ВЕЗУЧЕСТИ! — Ёнбин-и, давай ты успокоишься. Вдохни поглубже и медленно выдыхай, — Инсон схватил истерящего лидера за руку, пытаясь утихомирить «больного». — Да я спокоен, как удав после сытного ужина, — уже чуть тише отвечает Ёнбин. — Сделали из меня изверга какого-то. — Прости, хён, мы не хотели тебя обидеть, — подключается Чеюн к успокаивающим речам Инсона. Ёнбин глубоко вздыхает, и Роун расслабляется, опуская половник и крышку кастрюли. Парни заметно успокаиваются, думая, что самое страшное позади. Но Ёнбин ломает все их планы, с боевым кличем вырываясь из рук Инсона. Лидер толкает ошалевшего Роуна на ЧеСонов, и все трое падают на пол. Пока они пытаются распутаться, Ёнбин мчится вверх по лестнице и заходит на чердак. Открывшаяся ему картина походит на кадр из какого-нибудь дешевого ужастика. Макнэ-лайн жмутся друг к другу, со страхом глядя на лидера. Ёнбин ласково улыбается и раскрывает объятья. — Все закончилось, малыши. Теперь никто больше не будет запирать вас на чердаке. Идите к своему хёну. Макнэ-лайн не реагируют на слова старшего и продолжают сидеть, сверля его взглядами. Ёнбин вздыхает и медленно подходит к ним. Тут на чердак влетают Инсон, Роун и Чеюн, и, словно по чьему-то сигналу, Тэян, Хвиён и Чани срываются с места и бегут к своим спасителям. Роун прячет Тэяна и Хвиёна за спину, но, видимо, высшие силы сегодня не на стороне Чани, который оказывается зажат в железных объятьях лидера. Все с ужасом смотрят на макнэ, а лидер со счастливым лицом зарывается носом в макушку Чани, вдыхая запах его шампуня. — Хён, отпусти ребенка, — предпринимает бесполезную попытку Чеюн. — Ты же его задушишь. — ХЁНЫ, Я ВАС ОЧЕНЬ ЛЮБЛЮ И ГОТОВ ПОЖЕРВОВАТЬ СОБОЙ РАДИ ВАШЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ! НЕ ПОМИНАЙТЕ ЛИХОМ! — громко кричит Чани и обмякает в руках Ёнбина, мысленно готовясь к миллиону поцелуйчиков, что он получит от него. — Мой маленький храбрый малыш, — со слезами на глазах шепчет Роун, протягивая руку к макнэ. — Ты слишком молод и не должен заканчивать свою жизнь так! Ёнбин не обращает внимания на причитания Роуна и остальных и походкой победителя спускается вниз, ведя Чани за собой. Он входит в гостиную и тут начинается самое страшное. — Нуууууу, и кто у нас самый милый макнэ на свете? КАН ЧАНИ! — сладенько тянет Ёнбин, щипая младшего за щеки. — Какой же я везучий лидер, раз у меня в группе такие замечательные малыши! Чани зажмуривает глаза и просит мироздание дать ему сил, чтобы выдержать эту пытку. Ёнбин обнимает его, ерошит волосы, безостановочно целует в щеки и ДАЖЕ В ШЕЮ, прижимает к себе так, что младшему дышать нечем. Но он стойко терпит. А на кухне Роун, как настоящая мать, рвет на себе волосы от того, что не смог защитить своё дитя. В это время Джухо окидывает взглядом все эти пиздострадания, закатывает глаза, берет чашку с чаем и несет её в гостиную. — Хён, я тебе чай принёс. Ты утром жаловался, что у тебя горло болит. Это ромашковый чай с лимоном. Выпей, пока не остыл, — Джухо буквально заставляет лидера взять чашку и на время оставить Чани в покое. — Ох, спасибо, Джухо! Ты единственный в этом доме, кто считает меня за человека. Спасибо, — шмыгает носом Ёнбин и в один глоток осушает чашку. Джухо сдерживает довольную улыбку и возвращается на кухню с пустой чашкой. — Хватит разводить тут второй потоп! — Рявкает он на жалобно стонущих старших и убивающегося от горя Роуна. — Через 7-8 минут Чани будет в безопасности, а туалет будет занят на добрых полчаса. Так что, если кому нужно справить нужду, делайте это сейчас, потом вы в туалет попасть не сможете. Все в комнате удивленно хлопают глазами, глядя на Джухо, а Давон довольно машет перед их лицами упаковкой слабительного. Старшие немного расслабляются и считают минуты до великого путешествия «больного» в уборную. — АХ ВЫ МАЛЕНЬКИЕ УБЛЮДКИ! — слышится рёв из гостиной. — ВЫ МНЕ СЛАБИТЕЛЬНОГО ПОДСЫПАЛИ? ГОТОВЬТЕСЬ К МЕСТИ, ПИЗДЮКИ МЕЛКИЕ, Я ЭТОГО ТАК НЕ ОСТАВЛЮ! — Только смыть потом за собой не забудь, хён! — кричит в ответ лидеру Давон. — И освежителя не жалей, я не хочу умереть от отравления газами. Ответом ему служит хлопок дверью в туалет и облегченный стон Чани. Роун первым забегает в гостиную и набрасывается на макнэ с объятьями. — Он сильно тебя мучил? Как ты себя чувствуешь? Все нормально? Роун осматривает Чани на предмет последствий всепоглощающей любви Ёнбина и расслабляется, понимая, что с младшим все в порядке. — Все нормально. В прошлый раз было хуже. Спасибо, хёны, — улыбается Чани, радуясь своему освобождению. — А еще я есть хочу. Роун тут же убегает на кухню готовить еду для своей оравы голодных ртов. Остальные мемберы облегченно вздыхают, радуясь, что все закончилось быстро и без больших жертв. Общежитие SF9 снова наполнено доверием и радостью, и только трёхэтажные маты Ёнбина, доносившиеся из туалета, изредка нарушали уютную тишину.Часть 1
6 ноября 2016 г. в 10:41
Это не должно было случиться так. Все произошло слишком неожиданно. Они не были подготовлены к этому страшному событию. Не в этот раз. Все начиналось безобидно. Ёнбин как обычно скиншипился со всеми, тискал в объятьях макнэ-лайн и сюсюкался со всеми остальными. Да, он делал это чуть активнее, чем обычно, но мемберы списали это на стресс от активного промоушена. Надо же лидеру как-то расслабляться. Парни совершенно не предполагали, что это не разовый случай помешательства на прикосновениях, а ТОТ САМЫЙ страшный период в жизни Ёнбина, который Давон однажды по дурости обозвал «брачный период хёна». Безобидное словосочетание, но спустя два года совместной жизни в одном общежитии оно стало настоящим проклятьем, «тем-что-нельзя-называть-а-то-беду-накличешь-окаянный».
Роун подозрительно смотрел на то, как Ёнбин обнимает Тэяна, бормоча под нос что-то вроде «солнышко мое прекрасное», и шестеренки в его голове крутились, пытаясь свести поведение лидера к логическим причинам. Только вот лидер не дал ему это сделать, накинувшись с объятьями на Хуна из N.Flying, так не вовремя проходившего мимо их репетиционной.
— Ах, Хун-сонбэнним, я так по вам скучал все то время, что вы были в Японии, — запричитал Ёнбин тоном девушки, дождавшейся своего парня из армии.
Глаза Хуна широко раскрылись от удивления, а брови спрятались за отросшей челкой. Ёнбин продолжал висеть на младшем аки коала на эвкалипте, остальные восемь мемберов SF9 в недоумении взирали на сие зрелище, и только глаза Роуна отражали весь ужас понимания. К его удивлению, это же понимание можно было прочитать в глазах Хуна, который мгновенно вышел из оцепенения, вызванного поведением Ёнбина. Хун деловито отцепил от себя Бина, повесил его на мимо проходившего Сынхёба, который охренел от творящейся у младших вакханалии, и быстрым шагом подошёл к Роуну.
— Итак, налицо всепоглощающая любвеобильность и чрезмерная тяга к скиншипу, — тоном преподавателя начал гитарист. — К сожалению, ребята, ваш лидер также подвержен симптомам страшной болезни, которую мы с Джехёном назвали «брачный период лидера».
— Мы тоже ее так называем, — отзывается Давон. — Это я придумал это название.
— Значит, все пострадавшие от последствий этой «болезни» думают одинаково, — пожимает плечами Хун. — Итак, раньше случались подобные прецеденты?
— Да! — хором подтвердили все восемь парней. — За последние два с половиной года это случалось раза четыре.
— Мда, — задумался Хун. — И как вы с этим боретесь?
— Да никак, — всплескивает руками Роун. — Мы только стараемся запереть его где-нибудь, пока всё не пройдет. Иногда у нас получается, иногда — нет.
— Неправильно вы с этим боретесь, — потирает переносицу Хун. — Ладно, слушайте умудренного опытом сонбэ, — он на мгновение оглядывается на Сынхёба и глубоко вздыхает. — Итак, будьте внимательны. Во-первых, по дороге домой купите сушеную ромашку и заварите ему чай из неё. Это должно его расслабить и уменьшить желание тискать все, что попадает в его поле зрения. Купите еще и слабительного. Это на случай, если он начнет буянить и другого выхода не будет. Запоминаете?
Все восемь парней закивали, глядя на Хуна как цыплята на наседку.
— Отлично. Как приедете в общежитие первым делом лишите его доступа к колюще-режущим предметам. После необходимо обезопасить самых младших. Кто тут макнэ-лайн? — спросил Хун.
Тэян, Хвиён и Чани робко подняли руки. Хун сочувствующе покачал головой.
— Да, много у вас детишек. Да еще все такие милые и забавные. Это всё усложняет. Чем привлекательнее жертва, тем больше усилий к достижению цели будет прилагать больной. У вас есть чердак или балкон?
— Есть чердак, — отвечает Инсон.
— Отлично. Тогда вам нужно либо загнать туда лидера, либо спрятать там младших. Лучше, конечно, второе. И обязательно приставить ко входу на чердак кого-нибудь из старших, желательно того, у кого хватит сил управиться с больным.
Все уставились на Роуна.
— А что сразу я-то? — запричитал он. — Я, знаете ли, тоже хёна боюсь в такие моменты.
— Иногда нужно жертвовать чем-то ради сохранности группы, — серьезно сказал Хун. — К тому же ты высокий и пошире лидера, ты и будешь защищать младших.
— А когда мы успеем спрятать детей? — спрашивает Давон.
— Правильный вопрос, — кивает Хун. — Вы же в двух машинах едете в общагу?
— Да, — отвечает Джухо. — Четверо старших едут в одной, а остальные — в другой.
— Кто тут четверо старших?
Инсон, Чеюн и Давон поднимают руки.
— Ну и Ёнбин хён с нами, — уточняет Чеюн.
— Тогда вы попросите менеджера заехать в аптеку, чтобы купить ромашки и слабительного, а младшие тем временем попросят менеджера побыстрее доехать до общежития. Младшие приедут раньше и успеют спрятаться, а старшие тем временем будут удерживать лидера, пока ты, — Хун указал пальцем на Роуна, — будешь бежать ко входу в чердак, чтобы защищать макнэ. Фуф, вроде всё, — тяжело вздыхает гитарист.
— А что делать, если лидер все же дорвется до детишек? — задает вопрос Инсон.
— Молитесь о том, чтобы этого не произошло, ибо в противном случае никакие мольбы не спасут того несчастного, кто попадет в лапы больного, — зловеще отвечает Хун, печальным взглядом окидывая макнэ-лайн. — Джехёну однажды не повезло. Мы не смогли его спасти. Он до сих пор по ночам просыпается в холодном поту от кошмаров, напоминающих о том страшном дне.
От этих слов наступает гробовая тишина, нарушаемая сюсюканьем двух лидеров друг с другом.
— Ну, удачи, малышня. Да прибудет с вами сила.
С этим напутствием Хун покидает их, отцепляя лидера SF9 от своего лидера, и утаскивает последнего за собой в репетиционную N.Flying. Ёнбин разворачивается к своим одногруппникам со сверкающей улыбкой бывалого маньяка, заставляя тех съёжиться от толп мурашек, что пробегают по ним от этой улыбочки.