~
На кухне раздаётся стон. — Не двигайся, — выдыхает Томас, надавливая Ньюту на плечи, когда тот снова подаётся вперёд бёдрами. Грудь была влажной и блестела в свете лампы. — Какого чёрта мы делаем это на сту-у-у… — Томас резко опускается Ньюту на бёдра, с каждым разом поднимаясь чуть-чуть выше и понемногу раскачиваясь взад-вперёд. Томас левой рукой оттягивает его за отросшие волосы и кусает за плечо. — Чтобы ты спросил, — шепчет он, надавливая пальцами правой руки на шею блондина. Тот стонет от боли и снова подаётся вперёд бёдрами. Томас вновь надавливает на плечи блондина, приподнимаясь ещё выше. Ньют закусывает губу и откидывает голову. Затем чувствует ещё один укус — уже под самым подбородком. Томас проводит языком по бледной коже. Снова прихватывает её зубами. Раскачивается вперёд, приподнимается и резко опускается. Ньют сильно сжимает бёдра Томаса, самостоятельно направляя. Немного назад. Чуть-чуть левее. И Томас стонет. Ярко. Громко. Закинув назад голову и ещё сильнее вцепившись в плечи, оставляя на бледной коже красные царапины. — Ты принёс? — спрашивает Ньют, когда Томас затихает и приподнимается. Тот достаёт из нагрудного кармана рубашки с одной не расстёгнутой пуговицей сложенный лист бумаги и протягивает Ньюту, резко опускаясь. Тот прихватывает краешек документа зубами. Затем берёт в руки. — Развернись и подай ручку. Томас поднимается, поворачивается к блондину спиной, кое-как дотягивается до ручки, лежащей на кухонном столе, берёт член Ньюта в руку и снова садится. Немного горбится и чувствует, как к его спине прикладывают лист бумаги и подписываются. Отбросив всё в сторону, Ньют прижимается всем телом к мокрой рубашке Томаса, обнимает одной рукой поперёк талии, а другую кладёт на член брюнета. Пара резких движений, легонько проводит пальцем по головке, снова резко надрачивает Томасу. Тот левой рукой подаёт назад, находит волосы блондина и тянет за себя. Ньют кусает Томаса в плечо. — Поздравляю с увольнением, — выдыхает Томас и резко опускается, выгибая спину. Он кладёт левую руку на пальцы Ньюта и ускоряет темп. — Спасибо, Томми, — произносит Ньют, кусая брюнета в шею. Ещё один стон, гораздо ярче и громче предыдущего. Томас всегда кончает громко, крышесносно и ужасно горячо. Ньют, закрыв глаза, чувствует, как рука покрывается белесой жидкостью, а Томас снова опускается, трётся бёдрами, доводя блондина до оргазма. Тот кончает в презерватив, закинув голову назад и дрожа всем телом. Изо рта вырывается хрип. Томас поднимается, разворачивается и грубо усаживается Ньюту на колени, хватая двумя пальцами за подбородок и утягивая в поцелуй. Слышится треск. Парни валятся на пол. — Твою мать, Томми, мы стул сломали.~
— Ох, что ты, Тереза, как ты можешь думать о таком? — возразил девушке Ньют и подтолкнул к ней тарелку с магазинным печеньем и двумя жаренными пельменями. Та взяла одно печенье и погрузила его в чай, беспокойно наблюдая, как от него отрывались крошки и оседали на дно. Тереза прекратила хлюпать носом и подпёрла кулаком щёку. — А что мне остаётся думать? — она пожала плечами. Ньют повторил это движение. — Он иногда не ночует дома, отнекивается своей занятостью… У нас больше месяца секса не было, понимаешь? Ньют поперхнулся чаем.~
Ньют со всей силы впечатывает Томаса в стену, держа его на весу, сжимая руками задницу и входя глубоко, резко и быстро. — Ах, Ньют, боже… — сладко постанывает Томас. — Сильнее, прошу… Он цепляется руками за всё, что попадается — за дверной косяк, за книжные полки, за бледную тонкую шею. Горбится, прижимается щекой к раскрасневшейся щеке блондина и выстанывает его имя. — Пожалуйста… — шепчет он, немного подталкивая пяткой в спину Ньюта. Тот сильнее сжимает его ягодицы и, не видя дороги, влетает в гостиную. Руки болят. Томас тяжёлый. Но, чёрт возьми, как же прекрасно трахать его в этой позе. Томас кричит — врезается спиной в книжную полку. На головы падают несколько дисков — оба даже не смотрят в их сторону. — Прости меня, — шепчет Ньют, целуя брюнета в шею. Прижимает к себе. Чувствует, как член Томаса прижимается к его животу, размазывая по коже смазку. — Томми? Мне кажется, я люблю тебя. Томас распахивает глаза и пристально смотрит на Ньюта, осторожно взяв его лицо. — Что это значит? — спрашивает он. — Не знаю, — признаётся блондин. — Ничего, наверное. Не обращай внимания. — Всё в порядке, не отвлекайся больше на такие мысли, — кивнув и выгнув спину, протягивает Томас, закрыв глаза и сжав пальцами плечи. — Ещё… — Попроси меня ещё раз, и я кончу прямо здесь и сейчас, — стонет Ньют, толкнувшись резче предыдущего. Томас вскрикивает. Ньюту сносит крышу с криков брюнета. Он толкается ещё резче, ещё сильнее. Томасу кажется, будто его раздирают внутри, но он получает от этого своё мазохистское удовольствие. Чёрт возьми, он никогда не думал, что ему будет хотеться большего, гораздо большего. — Сильнее, сильнее! — кричит Томас, прижимая Ньюта ногами ближе.~
— Тебя настолько смущает это? — нахмурившись, протянула Тереза. Ждала, пока Ньют прокашляется. — Не то, чтобы, — вставил Ньют между кашлем. — Просто… Забей, всё нормально. Он прочистил горло и ещё отхлебнул чая. — Знаешь, Тер, я бы не стал переживать на этот счёт, — нетвёрдо начал Ньют, снова прочистил горло и поспешил оправдаться, глядя на непонимающую Терезу, — я имею в виду, это всё бредни. Он слишком идеальный, чтобы изменять тебе. Томас, он… У него высокие моральные принципы, понимаешь? «А ещё он идеальный любовник, но этого тебе лучше не слышать. По крайней мере, от меня,» — пронеслось в голове у Ньюта. Уши горели. — Ты хочешь сказать, что Том просто так уходит с работы раньше, не ночует дома и не хочет меня?! Ньют снова подавился.~
— Томми? — Мм? — отзывается брюнет, что лежит поперёк кровати, свесив голову вниз и закрыв глаза. Медленно. Слишком медленно. Ньют двигается внутри слишком медленно. Томас нетерпеливо бьёт его пяткой и сжимает пальцами простыни с цветочками. Ньют и вовсе застывает. — Зачем ты ко мне приходишь? — спрашивает он. Томас резко поднимает голову: — Ты о чём? Ньют выходит и машинально присаживается немного ближе и берёт член Томаса в руку. Касается его своим, сильно проводит пальцами. Томас издаёт рваное «Ах!» и расслабляется. Легонько дрожали лишь ноги, которые лежали у Ньюта на плечах. — Я имею ввиду… — снова начинает блондин, надрачивая Томасу и одновременно осторожно входя в брюнета. — У тебя есть Тереза. У меня есть одиночество и свидетельство о разводе. Зачем ты продолжаешь приходить ко мне? Томас стонет и подаётся бёдрами вперёд, насаживается на Ньюта. Выгибается в спине. Откидывает голову и закрывает глаза. — Потому что… — он проглатывает окончания и замолкает. Сглатывает. Начинает дрожать всем телом. — Ньют… Ах! Щёки краснеют. Когда Ньют касается пальцами груди Томаса, она всегда горячая и мокрая. Блондин наклоняется вперёд и целует его. — Ответь мне прежде, чем кончишь, — шепчет Ньют и сжимает кулак у основания члена Томаса, начиная наращивать темп. Появляется чувство, будто его рука ослабнет, и он упадёт прямо на Томаса, который как будто начинал плавиться от поцелуев в шею. — Ньют, прошу… — молит он. Забавно. Всегда Томас был снизу, но вёл себя так, будто полностью контролирует ситуацию. А стоит только сжать кулак и не давать ему кончить какое-то время, то всё: появляется дрожь во всём теле, учащаются стоны, Томас ластится к Ньюту, умоляет. И второму нравилось так делать. — Ответь мне, — требует Ньют, сжав зубы. Ещё быстрее. Яйца бьются о Томаса. Неприятно. Томас сжимает простыни пальцами и едва сдерживается от криков, когда Ньют кусает его шею, рычит, входит резче, кончает. О боже, только не останавливайте это! — Я не могу! — кричит он. — Я не могу прекратить это! Ньют, выждав пару секунд, отпускает руку. Томас тут же изливается, пачкая живот, простыни и Ньюта. Второй облизывает пальцы, испачканные в сперме.~
— Да что с тобой такое?! — воскликнула Тереза, всплеснув свободной от кружки рукой и случайно перевернув тарелку с печеньем. Ойкнула. Небрежно побросала их обратно. Ньют наблюдал за этим, вспоминая, как Минхо ругался, когда так же перевернул кружку. Благо, чая там уже не было. Но на полке до сих пор стояла кружка с отколотой ручкой. — Не знаю, — солгал Ньют. — Знаешь, я никогда не интересовался вашей с Томми сексуальной жизнью, так что не обессудь. Девушка быстро остыла, сложила руки на столе и опустила на них голову. — Я не знаю, что делать, — буркнула она. Ньют постучал пальцами по столу. — Я клялся Томми не рассказывать, но вижу, это экстренный случай, — придумав кое-какую глупую отмазку, начал Ньют. — Только пообещай, что сделаешь вид, будто я тебе ничего не говорил, ладно? Тереза подняла голову и заинтересованно посмотрела на блондина из-под ресниц. — У вас ведь скоро годовщина отношений, да? — утвердительно протянул Ньют. Девушка кивнула. — Он хотел сделать тебе сюрприз, я точно не уверен, какой, но он обещал нечто грандиозное и просил не рассказывать никому. Тереза нахмурилась. — Он ведь мне ни разу не делал сюрпризы. — Э… — у Ньюта поникли плечи. Прокололся? — Это я ему предложил сделать тебе сюрприз. Я своей бывшей жене так делал. Подумал, что тебе будет приятно. Он загорелся этой идеей, но не просвещал меня в неё, извини. На лице девушки расцвела улыбка, щёки порозовели. Она сразу стала гораздо краше и милее. Тереза приподняла плечи, сжала ладони в кулачки и подпёрла ими щёки. — Тогда… мне не о чем переживать, да? — радостнее проговорила она. Ньют кивнул. — Хорошо, я буду вести себя, как раньше. Спасибо тебе, Ньют! — Не за что, — зевнул он, медленно моргая. — Я бы с радостью поболтал с тобой ещё, но спать-то хочется. Приговаривая нечто вроде «да-да, конечно, прости», Тереза выскочила в коридор, наскоро обулась и застегнула курточку. — Ой, а не мог бы ты заказать такси? Кажется, дождь усилился. Ньют кивнул и взял в руку телефон, вызвал такси. Едва за девушкой закрылась дверь, он быстро набрал номер Томаса. — Какого хрена? — послышалось сонное с той стороны. Ньют хохотнул. — Томми, приходила Тереза. Я тебя не сдал. Но теперь тебе нужно будет сделать ей сюрприз на вашу годовщину. Так и быть, помогу тебе по доброте душевной. Ах, да. Ещё одно: конспирироваться нужно лучше. Спокойной ночи, сладкий! Он сбросил сразу после того, как Томас буркнул: «Какая ещё годовщина?».