Неудачница на замену

Алиса открыла глаза - и очутилась почти в полной темноте. В бескрайних просторах, залитых сиропом ночи, чёрно-синим, словно чернила, без звёзд и Луны. Прищурившись, она отметила, что в черноте слабо блестят огоньки. Она подошла к одному из них и отчего-то ощутила себя настолько усталой, что прилегла рядом со светильником, лежащем на такой чёрной земле, что она почти сливалась с небесами. В светильнике была свеча, которая и горела, почти превратившись в маленькую звёздочку. Совсем другой свет, чем у обычных свечей. Эти ассоциации заставили девушку поёжиться. Она ощутила ледяной ветер, из-за которого её тело продрогло. На ней, как оказалось, было облачение Сейлор Мун. Алиса поднесла пальцы к лицу и убедилась, что на руках тонкие белые перчатки, а на правой руке поблёскивают часы-коммуникатор. Слишком открытые ноги, чересчур глубокий вырез матроски, короткие рукава - всё это совершенно не защищало от холода. Обычного защитного поля будто бы и не было. Словно костюм героини превратился в обычную одежду. На миг Алиса словно бы задремала, а затем, когда резко распахнула глаза от очередного порыва ледяного ветра, застыла на месте, так как увидела напротив себя, тянущую тонкие пальцы к тому же самому светильнику, принцессу Серенити. Та тоже улеглась на землю. Или упала с небес, распластавшись, как расправившая крылья умирающая белая птица? Белоснежное платье, которое отсвечивало даже от скудного света свечи, казалось саваном. Слишком белая кожа и чересчур золотые волосы, будто в них вплела лучи сама Луна - ещё больше подчёркивали неземной облик принцессы. Большие голубые глаза блеснули, моргнули, уставились на неё неотрывным, каким-то даже болезненным взглядом. Резким, пронизывающим, острым. Будто оставляющим шрамы на незакрытых одеждой частях тела. - Однажды, - тихо и слегка хрипло произнесла Серенити, - я вернусь, чтобы забрать своё. Она мило улыбнулась, а её взгляд приобрёл прозрачную безмятежность летнего голубого неба, отражённого в океанских водах. Открыв крышку светильника, Серенити дунула на свечу - и свет погас. Алиса подскочила на кровати, хрипло вскрикнув, тяжело дыша, ощущая, как сильно бьётся сердце. Словно испуганная птичка в клетке. На мгновенье ей почудилось, что рядом с кроватью, на которой она лежала рядом с Мамору, белеет призрак. Но это была лишь дёрнувшаяся от холодного ветра занавесочная тюль. Алиса нахмурилась, вскользь подумав о том, что в июле ледяного ветра просто быть не может. Всё же не февраль. Будто бы в их комнате и правда побывал признак принцессы, тело которой она заняла. Случайно, не желая этого, даже не зная, как это у неё вышло. Но всё же Алиса понимала, что для принцессы она - враг, ничуть не лучше той же Берил. И даже шагнувшая далеко вперёд по дороге мести: отобравшая тело, любимого мужчину. Алиса повернулась и остановила на Мамору долгий взгляд. Тот лежал без одежды, прикрытый одеялом, но она видела обнажённые плечи, белевшие в темноте и тёмные волосы. Он отвернулся от неё во сне. Конечно же, это ничего не значило. Но отчего-то ей вдруг почудилось, что бессознательно, во сне, Мамору тянулся к призраку принцессы. Которая, возможно, стояла возле ложа и смотрела на них. Явно не с нежной улыбкой прощения и одобрения! От подобного зрелища любая бы шагнула во тьму. Эта мысль забилась в голове, вызывая боль в висках. Алиса села на кровати и обняла себя руками, неловко ощущая собственную наготу. Соски затвердели от холода, а высокая грудь даже немного мешала... скрючиться, скорчиться, попытаться стать меньше. Потому что ей стало страшно. Ведь завтра ей предстояло оправиться на Северный Полюс - что уже не радовало! - и сразиться с Металлией. Что вообще-то изрядно напрягало! Алиса встала с постели и подошла к окну, гадая, когда она успела его приоткрыть. Вроде бы не было такого. А Мамору вчера был слишком занят, чтобы вообще вспоминать об окнах. При этой мысли она невольно улыбнулась, дотронувшись до слегка распухших от страстных поцелуев губ. И закрыла пластиковое окно, повернув ручку. Она оперлась на подоконник и замечталась, вспомнив, как Мамору прижал её к стене своим телом, когда они вернулись к нему домой. Он и не возражал, когда она заявила, что останется ночевать у него. Да и родители, как ни странно, тоже, когда она им позвонила, не бушевали. Смирились? И попросил срывающимся голосом, чтобы она ему не отказывала. "Я и не собиралась", - ответила она тогда и притянула его к себе. А затем они переместились на кровать, разбрасывая вещи по всей квартире. Хорошо, хоть дверь захлопывалась, так что он успел её закрыть ногой. Это было подобно буйству стихии. Как ураган или буря в океане. Когда никому не суждено спастись. Да никто и не желает. И приветствует буйный ветер разгорячённым лицом, целуя, обнимая и вжимаясь. И ей даже не было больно, она ощущала только радость и восторг, отдаваясь ему. Правда, он был осторожен... первый раз. А затем она уверила его, что регенерация работает хорошо, даже когда она не в форме воина, и предложила продолжить. Его регенерация тоже была хороша, так что восстановился он быстро. И тогда они смогли отдаться страсти на полную катушку. Без ограничений и правил. Внезапно, моргнув, Алиса с ужасом, ощущая ледяной ком в горле и страх под сердцем, увидела за окном призрачный силуэт: да, это была принцесса! Настоящая принцесса. Белоснежное платье, золотые украшения, длинные волосы, собранные в сложную причёску, надменно задранный подбородок и холодный взгляд голубых глаз. Только в ней была тьма, и на шее её красовалась подвеска с чёрным камнем. - Ты никогда не заберёшь мои воспоминания и мою любовь, - прошептала Алиса скорее самой себе, глядя в глаза сопернице. - И его я тоже тебе не отдам! Ничего и никого ты от меня не получишь! Ни серебряного кристалла, ни Мамору! Как ни странно, кристалл передал ощущение тепла её сердцу, словно согрел его невидимым белым светом. Кристалл был её. Это внушило Алисе надежду, что и Мамору она также отвоюет. "Я вернусь, - будто шевельнулись губы мёртвой принцессы. - Я всегда возвращаюсь".