Нет статистики за этот период

Марко на самом деле считает себя самым обычным. Да-да, так что если вам вдруг нужен пример обыкновенного парня - ну, мало ли - то вот он, перед вами: Марко Диаз, двадцать лет, студент психологического факультета, обладатель чёрного пояса по карате [1] и единственный ребёнок в семье. Встаёт по будильнику, любит порядок, носит рубашки с закатанными рукавами и глажеными воротничками, наручные часы - чтобы всегда следить за временем, и очки для чтения. Так же как и все застревает в пробках, зубрит конспекты, любит пиццу и ненавидит, когда в ней попадаются анчоусы. Обычнее не придумаешь. И всё-таки не всё в жизни Марко такое "пресное и скучное", как выражается его подруга Стар. Которая, кстати, является правящей королевой волшебного измерения Мьюни, если вдруг кому интересно. И ещё у Марко есть знакомые и приятели из самых разных измерений, друг, женатый на пикси, и демон-бойфренд. Такое, согласитесь, нечасто встретишь. Стар Баттерфляй любит звонить Марко так часто, как только может. Навещать его ей почти не удаётся, но сам Марко - всегда желанный гость на Мьюни, хотя и он занят настолько, что посещать волшебное измерение, где его обязательно принимают с большим почётом и роскошью, получается довольно редко. Поэтому они со Стар в основном созваниваются по магическому зеркалу, обсуждают свои дела и последние новости, а ещё Стар иногда использует Марко в качестве королевского советника (даже несмотря на то, что у неё есть свой, Марко она доверяет больше). - Хээй, Марко! - кричит Стар, как обычно, не в силах усидеть в большом кресле, подпрыгивает и машет парню рукой. - Как жизнь? Что нового? - Привет, Стар, - отвечает он. - С тех пор, как ты звонила на прошлой неделе, почти ничего не изменилось. Но я думаю, у тебя точно что-то произошло. - Ещё как! - тут же подхватывает девушка. - Ты даже не представляешь: Чармплэйты всё ещё пытаются сосватать мне своего сына, присылали целую делегацию, надарили кучу подарков, а сам этот сын, ну, Голден, вообще всучил мой портрет, и знаешь - рисует он просто отвратно... Марко, на самом деле, очень ценит то, что его подруга делится с ним своими проблемами и заботами, и всегда готов выслушать её и помочь, если необходимо. - Ну, а ты как? - всё-таки прерывает свой монолог девушка. Она лежит в кресле на спине, забросив ноги на спинку и свесив голову вниз, и накручивает на палец локон волос, выпавший из сложной причёски. Волшебная палочка лихо торчит из кармана специально укороченного по её приказу платья. Помимо более старшего возраста и короны вместо ободка с рожками на голове - это всё та же Стар Баттерфляй, и Марко совсем не чувствует, что общается с королевой. - Как родители? - спрашивает Стар. - О, хорошо. Передают тебе привет и зовут на домашний пирог, как обычно, - улыбается Марко. - Учёба? - деловито интересуется Стар. - Тоже в порядке. Я сдал коллоквиум недавно и получил высший балл. Стар прижимает волосы под носом на манер усов и морщит брови. Марко пытается не засмеяться. - Я за тебя рада, - наконец говорит она. - И ужасно скучаю. Надеюсь, ты скоро сможешь меня навестить! Мама с папой будут рады. - Я тоже надеюсь, - вздыхает Марко. - Хотя, ты же знаешь, не всё в этом деле зависит от меня. - О, - Стар перестаёт болтать ногами. - Да, точно. Как я могла забыть. Как там поживает Том? Марко вздыхает и отводит взгляд от зеркала. Вот это действительно непростая тема для разговора. - Уммм... Сложно сказать. В целом отлично он поживает, конечно, но если говорить о частностях... - Марко, - серьёзно говорит Стар, - ты только скажи, если что, - и указывает на палочку. Парень улыбается, вызывая улыбку и у девушки. - Ага, Стар, я тебе, как всегда, очень благодарен, но тут я уж как-нибудь сам, - говорит Марко, потирая шею. - Ну и отлично, - выдыхает Стар. - Чтоб я ещё раз связалась с Томом? Нет уж, спасибочки! До сих пор не понимаю, как ты его терпишь. - Всё не настолько плохо, - отвечает Марко. - Я бы даже сказал, что в большинстве случаев мы... ну, хорошо ладим. Стар скептически смотрит на него, всё ещё лёжа в кресле вниз головой. - "Хорошо ладим"? Это ты говоришь?! Я бы назвала отношения парочки, вечно тискающейся по углам, совершенно не так. - Это не!.. - тут же вспыхивает Марко. - Это было давно, и сейчас Том на самом деле делает успехи в том, что касается отношений на публике. - Да что ты? - Стар поднимает бровь (хотя из её положения кажется, что опускает). - И он уже не пытается поджарить каждого, кто на тебя смотрит? И не крадёт тебя с занятий? И не присылает за тобой свою пафосную летающую повозку? Если он правда не делает всего этого, то убедись, что его не прокляли и не подменили, Марко! - в конце концов девушка хихикает, и Марко смотрит на неё сердито. - Я серьёзно, Стар. Статистика показывает, что... - Статистика? Звучит по-ботански, но что это? Марко вздыхает; хотя на самом деле он рад, что с возрастом Стар несколько посерьёзнела. - Статистика настроения Тома. У меня есть несколько графиков, составленных в разное время, которые учитывают особенности его поведения в зависимости от обстоятельств... - Погоди, - Стар от неожиданности даже садится в кресле прямо. - Ты ведёшь наблюдение за своим парнем и составляешь о нём графики? - Ну... да? - Марко пожимает плечами. - И ты даже не видишь в этом проблемы, - хмыкает девушка. - Ооо, вы двое друг друга стоите! Ладно, продолжай, что там показывают твои, - она демонстративно зевает, - графики. Марко закатывает глаза, но действительно продолжает. И он вправду не видит в этом никакой проблемы. Он занимается этой статистикой уже давно, и она не раз его выручала, а вообще, если вспомнить, когда-то именно со статистики всё и началось... Хотя, пожалуй, началось всё как ненависть, искренняя и абсолютная, как они оба думали (хотя не то чтобы Марко тогда думал о Томе слишком много), постепенно, под влиянием некоторых обстоятельств, переросло в хлипкое подобие перемирия, основанное на общих увлечениях и схожих вкусах (в музыке, кинематографе и выборе хлопьев на завтрак), ну а затем они смогли даже стать кем-то вроде приятелей, у которых порой (хм, часто?) было о чём поговорить. Время шло, и Марко заметил, что Том уже перестал пытаться завоевать сердце Стар и заставить девушку снова встречаться с ним. - Ну, я думаю, это неплохое достижение! - сказал как-то Марко, улыбаясь, и хлопая Тома по плечу. - Эм? Прости, о чём ты? - удивлённо посмотрел на него тот. - О Стар. И о твоей пугающей одержимости ею. Всё прошло, так? Том выглядел так, будто сам только что обратил на это внимание. - О, ну, да, пожалуй, - пожал он плечами, отводя взгляд. - Думаю, я... решил двигаться дальше, или вроде того. Стар - прекрасная девушка, но в её сердце нет места для меня, и, думаю, я... - Отлично, отлично, - перебил его Марко весело. - Рад за тебя, чувак. Хэй, что насчёт мороженого? Они были тем типом "ты-мне-всё-ещё-не-нравишься" друзей, когда им было пятнадцать (или, по крайней мере, Марко было пятнадцать; он как-то пытался выяснить, сколько лет Тому, и тот прочёл ему длинную лекцию о том, как измеряется возраст демонов, из которой Марко ровным счётом ничего не понял, разве что кроме того, что психологически они с Томом приблизительно одногодки), но всё равно часто проводили время вместе, к вящему раздражению Стар ("Ну и что? Ты постоянно проводишь время со своими подругами, у меня тоже могут быть друзья!"), и Марко в конце концов стал считать, что в аду может быть даже уютно (в комнате Тома точно), и Том научился жарить маршмеллоу (поначалу он постоянно их испепелял) и кататься на велосипеде (надо признать, это у него вышло быстрее, чем у Стар), а ещё Марко даже удалось выиграть у него в пинг-понг пару раз (Том отрицал, что поддавался), а некоторые другие демоны стали звать его к себе в гости. Так что когда на шестнадцатилетие Марко Том подарил ему билеты на концерт "Love Sentence", никто даже и не удивился ("В тот раз с фильмами Маки Хэнда вышло не очень, и я хотел бы исправить свою ошибку"), так же, как никто не удивился (Дженна выиграла в споре с Пониголовой десять долларов), когда Марко обнял Тома в ответ, только Стар нахмурилась. А ещё были эти психотерапевты. После Брайана они менялись буквально через каждые пару месяцев, и поначалу Марко лишь пожимал плечами, но чем дальше - тем больше он беспокоился. - Эй, - как-то сказал он Тому, - избавься от них. Совсем. Видно же, что они не помогают. - Да, не помогают! - бесился Том. - А у нас ведь контракт! Но я всё ещё срываюсь по пустякам, а все их методы только больше раздражают, и... - Ну, может, это потому, что ты демон, - вставил Марко, но Том метнул на него убийственный взгляд. - О, ох, извини. Он встал и подошёл к другу, положив руку ему на плечо. - Я ведь знаю тебя. Ты любишь поп-музыку, и красивые подушки, и визуальные эффекты, и ты на самом деле не злой. И ты можешь справиться со всем этим. Том поднял голову. - Ты правда так думаешь? - Ну конечно, - Марко кивнул для убедительности. - И я здесь, рядом, чтобы помочь. Если тебе, конечно, вообще нужна моя помощь, - смутился он. - Да, - неожиданно выпалил Том. - Да, нужна. И так Марко начал держать его за руку. Изредка, в самых экстренных ситуациях, если эмоции Тома выходили из-под контроля и кому-то угрожала опасность. Когда держание за руку перестало помогать, помогать стало похлопывание по плечу. Постепенно это переросло в полноценные обнимашки (когда никто не видел, разумеется), и как-то раз Марко неосознанно погладил Тома по голове. По волосам, между рогов. Том невольно вздрогнул, но объятий не разжал, наоборот - уткнулся Марко носом в плечо и (к счастью) ничего не сказал. Марко не стал возражать. И тогда он и начал вести свою статистику. Что помогает Тому сдерживать свой гнев, что нет, и с помощью записей старался контролировать происходящее. Постепенно этих графиков и таблиц с диаграммами становилось всё больше, Марко даже завёл большую тетрадь, которая исправно пополнялась новыми подробностями, и Марко стал считать это своим собственным исследованием. Как-то он обнаружил, что кроликов вполне успешно могут заменить печеньки, хотя их, конечно, Том не гладил, а ел. А ещё благодаря этим заметкам Марко начал склоняться к тому, чтобы заняться психологией всерьёз... Так что они дружили так - обменивались историями и делились секретами, устраивали совместные ночёвки и вылазки - пока Марко не исполнилось семнадцать. Его родители затеяли грандиозный праздник, но Марко было не очень-то весело: ему пришлось взять со Стар строгое обещание ничего не крушить и не взрывать салютов прямо в доме, а ещё оттаскивать футболистов от хрупких предметов (кто вообще додумался позвать весь класс?!) и пытаться уладить споры из-за закусок, а также сожалеть, что его родители ушли на весь вечер, предоставив подросткам "полную свободу". В конце концов Марко так вымотался, что решил просто выйти во двор подышать свежим воздухом. И почти сразу же на крыльце с кем-то столкнулся. - И-извините, - пробормотал он, недоумевая, кого ещё чёрт принёс, пока не поднял голову. - Привет, Марко. Помянешь чёрта... - Том?! - от неожиданности представшего перед ним зрелища Марко выронил свой стаканчик пунша и отступил назад. - Что, что... как ты... почему ты... вообще! Том моргнул всеми тремя глазами. - Что-то не так? Я просто... пришёл поздравить тебя с днём рождения... - Дело не в этом! - воскликнул Марко. - Ты... выглядишь по-другому! - А, ну, - Том смущённо отвёл взгляд. - Вроде не слишком. Демоны могут менять внешность по своему желанию, если считают это необходимым. И ты... ты ведь становишься старше, так что подумал... эм, то есть, и Стар тоже, и другие, - добавил он быстро. Марко всё ещё никак не мог поверить своим глазам. Одно дело - просто стать старше, и другое дело - выглядеть так. Как будто Том разом проскочил все ужасы переходного возраста вроде прыщей и угловатого телосложения (хотя, конечно, Марко сомневался, что демонам вообще такое знакомо) и сразу вступил в фазу расцвета. И даже сам не заметил этого! Марко только и оставалось глазеть на него и завидовать. То есть погодите. С чего бы ему было завидовать? Марко всегда устраивала собственная внешность! К тому же, ему ведь исполнилось семнадцать. А это означает начало чего-то нового... И что-то новое определённо началось - сразу же, как только Марко вернулся домой после того, как Том подарил ему свой подарок. - Я не знаю, что принято дарить людям на семнадцатилетие, - честно сказал Том, - но мне хотелось подарить тебе что-то необычное, что точно никто больше не подарит. Особенность ада заключалась, помимо прочего, ещё и в том, что из него можно было попасть во все другие измерения. Перед тем, как вступить на какую-то новую, неизведанную территорию, Том повернулся к Марко и спросил: - Кстати, что тебе подарила Стар? - О, э, живой будильник и нескончаемую миску начос. - Хорошо, - произнёс Том перед тем, как пропустить Марко вперёд. Они оказались в странном месте, похожем на... открытый космос? Но здесь можно было дышать, и Марко сквозь практически кромешную тьму видел крошечную планетку, на которой они стояли, и простирающийся впереди бескрайний океан бархатно-пурпурной ночи, озаряющийся яркими всполохами. - Ч-что это? - Марко уже устал удивляться, но, похоже, этот день был богат на неожиданности. - Измерение, где можно наблюдать очень редкое явление во вселенной - рождение галактики. Просто стой здесь и смотри. И Марко даже не успел ничего сказать - потому что это просто физически невозможно, и как они только дышат? - как что-то начало происходить. Мерцающий свет начал распространяться, пространство - будто расширяться, и хотя звуков слышно не было, Марко явно ощутил масштабы этого явления. Разноцветные вспышки окрашивали небо (если оно тут вообще было) в различные оттенки, и это было красивее любого фейерверка, виденного Марко раньше. Он перевёл взгляд на Тома, который стоял рядом и делал вид, будто ничего особенного не происходит. Может, он такое вообще каждый день наблюдает (хотя нет, он же сказал, что это очень редкое явление), но Марко вообще никогда не приходилось становиться свидетелем чего-либо подобного, хоть он и бывал вместе со Стар во многих измерениях. Тем временем происходящее вокруг действительно нельзя было описать иначе, кроме как рождение галактики. Буквально на глазах, кажется из ниоткуда, в пустующем пространстве космоса возникали планеты, вспыхивали звёзды, проносились метеоры, и всё вокруг полыхало огнём и слепило глаза. Марко ощутил, что ему что-то протягивают, и обнаружил тёмные очки. Том надел такие же, но с тремя линзами. Светопреставление закончилось так же внезапно, как и началось. Последние вспышки озарили пространство, и всё снова погрузилось в полумрак, только теперь посреди новой галактики сияли звёзды. - Ну что, тебе понравилось? - спросил Том, с волнением глядя на него, когда они вернулись во двор к Диазам. "Понравилось" - слишком маленькое слово, чтобы описать все эмоции, которые Марко испытывал в тот момент. Почему-то в голове пронеслась запоздалая мысль, что теперь Том ещё и выше него (и, пожалуй, не только из-за рогов). - ...Да, - только и выдохнул Марко. Но Том, кажется, его понял. Он улыбнулся (чёрт), ещё раз поздравил его с днём рождения и ушёл. - Эй, Марко, куда ты делся, мы тебя потеряли! - во двор выбежали Стар и Дженна. - Гости уже начали есть торт! Но ты не волнуйся, я задула за тебя свечи... Эй, с тобой всё в порядке? - тут Стар наконец заметила, что с её другом что-то не так. - Почему на тебе очки? Марко поспешно стянул очки с затылка и отвёл взгляд. - Всё нормально. Я просто... устал. Пойду к себе. Стар хотела было что-то сказать, но Дженна её опередила: - Это же из-за Тома, да? - Чего? - Марко, который уже почти вошёл в дом, аж подскочил на месте. - Причём тут он?! - Попался! - улыбнулась Дженна. - А я ведь просто ткнула пальцем в небо. Марко окинул девушку злобным взглядом, и, ни слова не говоря, захлопнул за собой дверь. Стар попыталась рвануть за ним, но Дженна остановила её, позвав разбираться с вечеринкой. Позже Стар занесла другу кусок торта в его комнату, и обнаружила, что он выглядит достаточно разбитым. И, к сожалению, она никак не могла ему помочь. Потому что именно тогда началось то, что Марко впоследствии назвал "кризисом". Кризис возник в тот момент, когда Марко чуть ли не час проторчал перед зеркалом в ванной, пытаясь понять, как он выглядит. И ещё час разбирался с причёской, так что Стар встретила его недоумённым взглядом. А когда он, будто невзначай, спросил, какую рубашку ему лучше надеть, она спросила: - Что, идёшь на свидание с Джеки, да? Марко примёрз к месту. Точно, Джеки. Она же ему нравится. По крайней мере, он на самом деле так считал уже долгое время, и у них правда была парочка свиданий (ходили в кино и Джеки отвела его на гонки), но сейчас Марко думал вообще не о Джеки Линн Томас. И это должно было его напугать. По правде говоря, оно и напугало, но только поначалу. Потому что чем дольше он обо всём этом размышлял, тем больше начинал понимать, что ничего странного во всём этом нет. Ну ладно, хорошо: внезапно выяснилось, что ему могут нравиться не только девушки, но и парни, но это нормально. Серьёзно - вряд ли бы кто-то сильно удивился. Скорее удивляет, какой именно парень ему понравился, да и то, если знать об их отношениях, это выглядит закономерным. Поэтому "кризис" для Марко прошёл относительно безболезненно. Однажды он даже решился спросить у Стар, почему она встречалась с Томом. - Ну, я могу понять, почему вы расстались, но почему начали встречаться? - поинтересовался он, когда они вдвоём сидели на кухне у Диазов. - Аааргх! - протянула Стар, закатывая глаза. - Это было стооо лет назааад! Я была глупой, и Том показался мне милым (ну, он может быть милым, когда захочет!), и он правда красиво ухаживал, так что я купилась, а ещё он ведь принц, а я принцесса, и это вроде как... Равновесие? Марко вздохнул и принялся теребить рукав. - Эмм... а как думаешь, ему может понравиться кто-то, кто немного... не принцесса? Стар пожала плечами. - Не знаю, меня это не волнует, я рада, что он отстал от меня. А что? Под её пристальным взглядом Марко стало неуютно. Он опустил голову и пробормотал вполголоса: - ...Возможно, я сейчас настолько глупый, насколько ты была тогда. Стар потребовалось несколько мгновений, чтобы сообразить, что к чему. После чего глаза её расширились, она резко вскочила из-за стола, подбежала к другу, схватила его за грудки и принялась трясти: - Маааркооо!!! - прокричала она. - Ты что, втрескался в Тома?! - Тише! - буркнул Марко, вырываясь. - Если бы я хотел, чтобы об этом знал весь город, то вышел бы на площадь и крикнул там! Стар всё ещё никак не могла прийти в себя, она носилась по кухне, размахивая руками и растрёпывая волосы. - Но ты... ты не можешь! Что если он тебя испортит?! - она с ужасом посмотрела на друга. - И почему это он меня испортит? - обиделся Марко и опёрся на стол, принимая крутую (по его мнению) позу. - Может, это я его испорчу. Стар скептически оглядела его, но ничего не сказала. Только тяжело вздохнула. - Это я виновата, не уследила за тобой! А ведь Дженна предупреждала меня! - Да причём тут Дженна вообще?! - то, что эта девушка вечно совала нос не в свои дела, раздражало Марко. - Она-то откуда знает? - Это же Дженна, - пожала плечами Стар. - Она всё знает. Настала очередь Марко тяжело вздыхать. - И вообще - вы же... вы же теперь будете встречаться! И обжиматься по углам! Хотя... вы и так это делаете... - продолжала причитать Стар. - Чего? - Марко вспыхнул. - Мы не... И вообще, с чего ты взяла, что мы начнём встречаться... - Потому что очевидно, что ты нравишься Тому так же! - Это тебе тоже Дженна сказала? - Это я и сама вижу. Я же знаю Тома, он теперь точно не отпустит такой лакомый кусочек! - Стар схватила Марко за плечи и смотрела на него чуть ли не со слезами на глазах. - Стаар, перестань причитать! Тебе ведь не нравилось, когда я беспокоился о тебе, потому что ты могла справиться с демоном, а я... - У меня была волшебная палочка! - воскликнула девушка. - А у меня... у меня есть карате, и вообще, - Марко всё-таки сбросил руки Стар со своих плеч, - я могу с ним справиться. Он мой. Эти слова сорвались у него с языка прежде, чем он понял, что говорит, но на Стар, кажется, подействовала убийственная серьёзность его тона. Она моргнула и отступила. - Оу. - Эээ, то есть, я хотел сказать... - сразу забормотал Марко, - я не это имел в виду... - Да нет, я всё поняла. Ты решительно настроен, - Стар улыбнулась. - Может, не так всё и плохо... Позвать на свадьбу не забудь! - Стаааар! И... Ну, Марко честно пытался вернуться к своей статистике, чтобы не забивать голову и хоть как-то отвлечься от мыслей о своих потаённых (хотя, теперь, когда Стар знала, потаёнными им оставалось быть недолго) чувствах. Естественно, это не помогло: всё, что он видел перед собой, это улыбку Тома, и слышал его голос, и вспоминал, как тот шикарно выглядел в костюме, когда появился на его дне рождения, а учитывая, что Марко в принципе не нравились костюмы, это определённо многое значило. В конце концов Марко обнаружил себя чуть ли не рисующим сердечки в своей тетради, и он поскорее закрыл её и решил за лучшее полностью погрузиться в учёбу. Что было кстати, потому что выпускные экзамены приближались, и Марко стремился сдать их как можно лучше, чтобы можно было рассчитывать на стипендию в университете. А ещё приближался сам выпускной. К которому, естественно, все готовились, особенно девчонки. И вместе с окончанием школы приближалось время возвращения Стар на Мьюни, из-за чего девушка ходила, как в воду опущенная. Она уже практически свыклась с мыслью, что ей всё же придётся занять королевский трон, но связанные с этим обязанности пугали её, а разлука с Землёй и друзьями - тем более. И Марко, и все остальные поддерживали Стар, как могли. И из-за всех этих забот Марко стал видеться с Томом гораздо реже, чем обычно, что, возможно, было к лучшему: рядом с Томом ему было всё труднее сдержаться и не ляпнуть что-нибудь неловкое, и он, к тому же, совершенно не верил во всё это "ты ему тоже нравишься". Ну, в смысле, они были друзьями уже довольно долгое время, и Марко ценил это, правда, он не хотел ничего испортить только потому, что ему вдруг взбрело в голову желание увидеть Тома без рубашки. Так что да - лучше подождать, пока он не разгребёт другие проблемы в своей жизни и у него не освободится время для своей нелепой влюблённости. Том, понятное дело, ничего ждать не собирался. После того, как Марко отклонил несколько его предложений встретиться, сославшись на учёбу и прочую занятость, Том появился в его школе прямо на уроке при всём параде - со сверкающими глазами, языками пламени и настолько угрожающей аурой, что некоторые ученики залезли под парты. - У меня странное чувство дежа-вю, - пробормотала Стар, зевая, и наблюдая за тем, как Марко вытаскивает Тома в коридор, а затем выводит из школы. Они поссорились. Крупно поссорились, потому что Марко был ужасно раздражён из-за вмешательства Тома в его дела и того, что тот мешает ему заниматься (а экзамены были уже на носу!), а Тома, конечно, бесило то, что ему уделяют меньше внимания. Они не разговаривали и тогда, когда экзамены закончились (Марко оказался лучшим в классе, чего и следовало ожидать, так как он фактически единственный посещал чуть ли не все предложенные курсы, чтобы охватить как можно больше материала). А потом... Стар нервничала из-за скорого отправления на Мьюни, Марко - из-за поступления в университет, а ещё этот выпускной бал маячил впереди тематикой звёздных приключений, из-за чего школа стояла на ушах. - Марко, вы со Стар пойдёте вместе? - спросила как-то Дженна. - Да, наверное, - пожал плечами парень. - У меня нет пары, а Стар приглашали много раз, но она всех отшила. - А смысл? - сказала на это сама Стар. - Все эти парни надеются на какие-то "отношения", но никаких отношений быть не может, если мне скоро домой возвращаться! До выпускного оставалось всего ничего, когда Марко всё-таки решил поговорить с Томом. В конце концов, сколько можно обижаться из-за всякой ерунды, они ведь всё-таки друзья. Так что Марко прокрался в комнату Стар, пока той не было, чтобы позвонить Тому по зеркалу. Сложно сказать, зачем ему было так необходимо отсутствие хозяйки комнаты, может, чтобы не слушать её причитания и хихиканья. Том ответил не сразу, и, естественно, поначалу он решил, что это сама принцесса Баттерфляй звонит. - Стар, зачем бы ты ни звонила, я ничего не хочу обсуждать, - мрачно сказал он. - Кхем... Это не Стар, это я, Марко. Том выглядел, мягко говоря, не очень (даже несмотря на то, что он всегда выглядел просто превосходно), под глазами у него залегли круги, а губы изогнулись в неприятной ухмылке. Когда он увидел Марко, в глазах у него промелькнуло удивление, сменившись радостью, но потом всё вновь заволокла злоба. - Ну привет, Марко. Марко мог бы поклясться, что если бы они говорили вживую, ему бы сразу удалось заставить это пламя в глазах демона потухнуть. Сколько они не виделись? Месяц? В самом деле так долго? И Том на это время действительно оставил его в покое, что, вообще-то, было не в его характере. Марко закусил губу, пытаясь придумать, с чего начать. - Я... прости меня, - наконец сказал он. Эта ссора и вправду тяготила его. - Я вёл себя, как придурок. И ты имеешь полное право злиться, потому что... я... - Нет, - Том перебил его, покачав головой. - Это и моя вина тоже. Я должен был понять, как для тебя важны эти экзамены - хотя я правда не понимаю - и... дать тебе больше времени. Так что ты... ты тоже можешь сердиться. Они посмотрели друг на друга, и Марко неловко улыбнулся. Всё-таки он на самом деле жутко скучал. В следующее мгновение Том появился в комнате прямо перед ним, протягивая руку: - Это значит мир? - Ага, - счастливо вздохнул Марко, и, игнорируя предложение к рукопожатию, крепко обнял Тома. И только когда он почувствовал, что его обняли в ответ, он смог расслабиться окончательно, как будто все заботы последнего месяца, связанные с экзаменами и прочим, наконец отпустили его, и Марко прикрыл глаза, наслаждаясь близостью своего друга (которому он так хотел стать кем-то большим). И чем дольше они стояли так, не размыкая рук, тем больше Марко начинало казаться, что он полностью спокоен и умиротворён, а ему так не хватало этого в последние дни. И он вдруг ощутил такой прилив доверия и тепла (кажется, присутствие демона должно вселять какие-то другие эмоции), что слова, ставшие привычными в его голове, вырвались на свободу сами собой, так легко и просто, словно давно хотели быть произнесёнными: - Я люблю тебя. И он даже не сразу понял, что сказал. А когда понял, возможности вернуть всё назад уже не было. Марко резко отстранился от Тома, опасаясь смотреть ему в глаза, схватился за голову и, заикаясь, попытался оправдаться: - ...как друга! Это только дружба, и всё! Сердце билось в груди со скоростью отбойного молотка, Марко был совершенно уверен, что его лицо всё красное, и он так желал провалиться сквозь землю! Хотя, впрочем, от Тома бы это его вряд ли спасло. А Том, надо сказать, вовсе не выглядел сильно удивлённым, или смущённым, или расстроенным, или рассерженным. Он, казалось, был лишь немного сбит с толку. И это пугало Марко только сильнее. - Ладно, хорошо! - а что если он всё знает?! - Ну да, да, не совсем как друга! - Том слегка нахмурился. - Может... ты нравишься мне... аргх! Только не психуй, ладно? Я ничего не... Он собирался сказать это не так! Да он вообще не собирался говорить ничего такого, и с каких пор Марко сначала болтает, а потом думает?! Даже Стар так уже почти себя не ведёт. И что скажет Том? - Я не понимаю, в чём проблема, - сказал Том. - Не понимаешь??? Я сказал, что ты мне нравишься! - ему одновременно было и стыдно объяснять всё это, и одновременно хотелось донести свои чувства. - Это значит, что я думаю о тебе, и представляю тебя... нас... оооххх! Почему это так тяжело! - Вот именно, - вставил Том. - Я понимаю твои чувства, но что в них такого тяжёлого? Марко замер. - То, что... ты... не чувствуешь того же? - ему что, правда нужно всё разъяснять? - И ты можешь психануть и... разозлиться? Том всё ещё выглядел так, будто Марко несёт совершенную чушь. - С чего бы мне злиться на тебя? Это ведь ты. - Чего? - Марко разинул рот. Том вздохнул, словно говорил с малолетним ребёнком, и разъяснять простые вещи тут приходится ему. - Марко, - сказал он мягко, словно о совершенно обыденной вещи. - Я влюблён в тебя уже целый год (и, может, два месяца), но я должен заметить, что твои слова производят... - ЧЕГО?! - ...производят впечатление, что ты ни о чём не догадывался. Если бы Марко в тот момент сказали, что Земля вот-вот расколется пополам и всё человечество погибнет, он бы и то не был бы так ошарашен и напуган, и в такое он бы даже скорее поверил. Том слегка склонил голову, опуская взгляд. - Я считал, мои... чувства очевидны. Я уверен, что все вокруг уже знали. Ты думаешь, на свете есть так уж много людей, с которыми мне бы хотелось обниматься, и которые помогают мне справляться с гневом лучше психологов, и которым я бы стал показывать рождение галактики? Казалось бы, краснеть больше уже некуда, но Марко, судя по всему, побил любые рекорды. Он вдохнул поглубже, пытаясь уложить в голове то, что только что произошло, и сказал чуть хриплым голосом: - ...Хорошо. И что полагается делать в таких ситуациях дальше? Том медленно подошёл к нему и взял за руки, улыбаясь. Вроде всё было как обычно, и тем не менее... Это реально происходит прямо сейчас? Марко хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что он не спит или не видит какую-нибудь иллюзию. - Кхе-кхем, я, конечно, рада за вас, но если вы собираетесь целоваться, то делайте это где-нибудь вне моей комнаты! - резко обернувшись, Марко увидел Стар, стоявшую на пороге, скрестив руки на груди. - Это зона, свободная от мелодрам! А ещё Стар сказала, что не против, если Марко пойдёт на выпускной бал не с ней, однако он сам настоял, что хочет провести этот вечер со своей подругой, потому что больше им не удастся часто видеться, и Стар заявила, что даже знать не хочет, как ему удалось убедить Тома в правильности такого решения ("- Он же обожает все эти выпендрёжные балы, и ты хоть представляешь, как он будет ревновать? Мне, конечно, всё равно, но ты о себе подумай. - Ну, на бал он пойдёт. И пришлось пообещать, что мы проведём несколько следующих вечеров вместе... - Ох, всё, не продолжай!"). На выпускном - кто бы мог подумать! - Стар стала королевой (правда, ей пришлось отдать корону Бриттани, но сама девушка не была против: "уфф, вот чего-чего, а побыть королевой я ещё успею вдоволь"), а королём выбрали Брендона Шарпера, главного красавчика школы (что тоже не стало ни для кого неожиданностью). И это был бы совершенно скучный обычный выпускной, если бы Стар не сотворила немного волшебства напоследок (на пару с Дженной, конечно), и если бы в углу не случился небольшой (это потому, что быстро удалось погасить) пожар, по вине, разумеется, кое-кого, посчитавшего танец Марко и Стар чересчур затянувшимся. - Это уже второй бал, где я не получаю танца с тем, кем хочу! - буквально прорычал Том, всем своим видом показывая, что он настроен решительно. - Охх, Марко, ладно, просто... сделай, что он хочет, - вздохнула Стар. - К тому же, ты сам этого хочешь. Ну хорошо, может, он и правда хотел, но было бы лучше, если бы весь класс не пялился на них, как на восьмое чудо света, и ещё танцевать медленный танец с парнем было странно, потому что кто-то ведь должен вести, но они оба не хотели исполнять женскую партию, так что в конце концов всё вышло странным и нелепым. Стар посмеивалась, глядя на них, пока её не пригласил на танец Брендон (Бриттани разъярилась, но после выходки Тома это уже никого не волновало). Так практически все разделились на парочки, только Марко и Том остались стоять, всё ещё слишком близко даже для обычного танца, и - уфф, Марко до сих пор не мог поверить, что они на самом деле встречаются, что он вообще испытывает такие чувства, и что это их "ты мне всё ещё не нравишься" однажды перерастёт в... - Эй, ну целуйтесь уже, что ли. Это была Дженна, разумеется. Марко отстранился от Тома и сердито повернулся к ней - надо же было испортить такой момент! - Я поспорила с Пониголовой на сто долларов, что вы поцелуетесь на выпускном, а сотня баксов на дороге не валяется. Так что давайте, голубки, делайте своё дело! - Ничего я не буду делать только потому, что ты так говоришь! - резко ответил Марко, больше, впрочем, пытаясь скрыть смущение, чем действительно раздражаясь. - Ладно, тогда я возьму эти деньги из твоего кошелька, - пожала Дженна плечами. После этого разговора Марко срочно понадобилось выпить чего-нибудь, и он подошёл к столу с напитками, где на него тут же воззрилась группка девушек. - Что? - мрачно зыркнул он на них. - Да нет, ничего, - ответили они и тут же захихикали. - Всё в порядке? - обеспокоенный голос подошедшего Тома хорошего настроения не прибавил. - Было бы лучше, если бы все не пялились на нас, как на экспонат в музее! И Марко был прав. Практически целый класс то и дело бросал на них заинтересованные взгляды и о чём-то шептался. Ох ну Боже, как интересно, у них что, радуга над головой?! И нет, недовольства (по крайней мере вслух) никто не высказывал, но в конце концов это выпускной бал, а не выставка "посмотрите на эту странную парочку парней, у одного из которых три глаза и рога". - Ну всё! - выдохнул в итоге Марко. Схватил Тома за руку и потащил к выходу из зала, а потом дальше по пустому школьному коридору. - Куда... мы идём? - Увидишь. - Марко, если ты хочешь уйти с этого бала, то я могу... - Нет, не надо, - произнёс Марко, вталкивая Тома - своего парня, ага - в один из кабинетов (химии, кажется), убедившись, что там никого нет. - Я не хочу уходить совсем, это всё же выпускной, я просто... Не могу больше ждать. - Ты мог бы просто сказать и-мпф!.. Марко никогда бы не смог представить, что в один прекрасный день он будет целоваться с демоном в пустом кабинете химии, но в тот момент он не думал, что это неправильно, или слишком странно, или как-то ещё не так. На тот момент он в самом деле очень хотел поцеловать Тома, и в реальности поцелуй оказался даже лучше (намного лучше), чем в его фантазиях. И это довольно быстро стало одной из самых обыденных вещей для Марко - в самом деле, если бы кто-нибудь спросил у него о его жизни спустя каких-то два года, он бы назвал своего парня-демона так же просто и легко, как и то, что он любит собак и хочет пойти в магистратуру после окончания университета. Несмотря на то, что сами эти отношения никогда не были лёгкими. Порой Марко думает, что живёт на пороховой бочке, стоит лишь поджечь фитиль - и всё взлетит в воздух. Поджечь фитиль может что угодно, работа Марко - гасить его. Он прижимает начинающий полыхать конец шнура незащищёнными пальцами, и он соврёт, если скажет, что этот огонь не ранит его. Но он единственный, кто может сделать это. И когда Том целует его в шею, Марко думает, что может с этим смириться. Марко так же думает, что за те два года, что они встречаются с Томом, ему уже должны были дать докторскую степень по психологии. Стар права. Она не так уж часто оказывается права (хотя с возрастом её прозорливость и улучшилась), но тут она зрит в корень: Том не был бы собой, перестань он время от времени (окей, часто) вести себя... как королева драмы. Да, он на самом деле крадёт своего парня с занятий, хотя "крадёт" - это слишком громко сказано. Просто некоторые лекции ужасно скучные, и Марко начинает клевать носом, пока преподаватель вырисовывает схемы на доске. И разве Том виноват, что он может предложить времяпрепровождение поинтереснее? И да, он злится, если кто-то пытается поговорить с его парнем - его невероятно привлекательным, желающим всем помочь парнем - дольше пяти минут не по делу. И Том, уж конечно, "просто очень внимательный", но никак не чересчур навязчивый, как вы вообще могли такое про него подумать! А что касается повозки... Марко привыкает к ней, называет её лифтом и в самом деле перестаёт удивляться, завидев её где-нибудь на углу между супермаркетом и парком, примостившуюся поперёк велосипедной дорожки. Он вздыхает и, стараясь не привлекать к себе слишком много внимания, топает по направлению к повозке. В подземном царстве, на самом деле, вовсе не так уж и плохо, как могло бы показаться. Ну, по крайней мере для гостей, которые находятся под защитой правителей. Об остальном Марко старается не думать, всё равно ничего не изменить. Демоны-прислужники давно называют его "хозяином Марко", и хотя этот титул его не очень-то прельщает, при определённой доле свихнутости такое отношение можно посчитать даже милым, и, судя по тому, что Марко вообще оказался здесь, он этой свихнутостью обладает. Не иначе, как от одной волшебной экс-принцессы заразился, только зашёл ещё дальше неё (или глубже, тут как посмотреть). Том сидит на своей кровати, завернувшись в одеяло, и лишь его глаза сверкают в полумраке комнаты. Марко проходит к нему, привычным жестом стягивая свитер - адскую жару никто не отменял, пусть наверху и осень. - Что случилось? - спрашивает он, зевая и бросая сумку на пол. К сумке тут же подлетает мохнатый демонический зверёк на толстых лапках, рыча и вгрызаясь в учебники Марко. Том предсказуемо ничего не отвечает - дуется. Марко зевает снова и садится на кровать, оттаскивая зверёныша (которому дали имя Расти[2]) от своих конспектов (снова будут все в слизи и слюне), когда чувствует ледяное прикосновение к пояснице - неприятно даже сквозь рубашку. - И чего у тебя вечно такие руки холодные, - ворчит Марко. - И даже и не думай, мне учить надо, - он потрясает погрызанной объёмной тетрадью. Том издаёт недовольное бурчание, и боковым зрением Марко замечает, что глаза у демона загорелись красным. Не то чтобы он боялся... Но злить Тома ему не хочется, и Марко, тяжело вздохнув, поворачивается к своему парню, стаскивая кеды и залезая на кровать с ногами. - Только пять минут! - предупреждает он, когда Том раскрывает свои одеяльные объятия и заворачивает Марко в тепло, прижимая к себе. Марко устраивает голову у него на плече и закрывает глаза. - Пять минут... Когда он просыпается, прошло никак не меньше часа. Они с Томом всё ещё лежат в обнимку, и Марко хмыкает: - Не делай вид, что спишь. Том открывает верхний глаз: - Ты злишься? - Нет, - его голос всё ещё хриплый со сна. - Я не могу видеть, как ты мучаешься. Снова не выспался? Марко морщится. Так заметно? - Я не мучаюсь. Просто сосед по комнате полночи зубрил латынь - вслух, а полночи храпел. Том открывает остальные два глаза тоже, потеплевшими пальцами нежно обхватывает лицо Марко, поглаживая виски. - Ты всё ещё можешь жить со мной. Особенно, если тебе нравится латынь. Марко смеётся, но ничего не отвечает. Так у него ещё есть возможность хотя бы выглядеть обычным. - Если я сдам коллоквиум - останусь у тебя ночевать. Том улыбается, его глаза загораются лукавым блеском, а щёки розовеют. Он придвигается ближе и целует Марко, приобнимая его за талию. - Плохой день? - спрашивает Марко, когда они мягко разрывают поцелуй, и Том утыкается лицом ему в плечо. - Уже нет. Они оба знают, что это значит. Что у Тома был на самом деле плохой-плохой-лучше-не-подходите-ко-мне день, и всё могло бы закончиться плачевно, если бы Марко не пришёл. Он всегда приходит. Потому что тушить фитиль - его работа. Потому что он не считает это просто работой, даже несмотря на то, что он ведёт записи. Статистику. Сейчас это уже скорее привычка, чем реальная необходимость, потому что он помнит все свои накопленные результаты наизусть. И всё же он продолжает вносить туда поправки практически ежедневно, будто... ну да, теперь это получается скорее дневник, нечто вроде... лабораторного журнала? Отчёта по практике? И всё же - это не работа. Это не необходимость. Это его выбор. Это его осознанное желание, и Марко никогда не променяет его ни на что другое. Он чувствует себя здесь на своём месте, он любит и знает, что его чувство взаимно. Он доверяет. Он должен оставаться спокойным, чтобы справляться с бушующей стихией, и пусть иногда это всё сваливается непосильным грузом, он всё равно уверен в происходящем. Марко Диаз твёрдо стоит на земле, пусть даже эта земля фактически под землёй. И коллоквиум он сдаёт, просто как же иначе. Чтобы потом схватить Тома за руки, радостно выпалить про лучший балл и пригласить его на свидание. Которое обязательно оборачивается ужином в каком-нибудь измерении, где ресторан подобен дворцу, играют оркестры и подают такие блюда, что язык себе откусишь. Или в измерении с летающими китами, которые поют диковинные песни. Или в мире, полном облаков, показывающих тебе твои лучшие воспоминания. Разумеется, это если место выбирает Том, который таких вселенных знает предостаточно. На одно из их первых свиданий он позвал Марко в одно очень знакомое измерение, в котором как раз рождалась новая галактика. - Ты ведь говорил, что "это очень редкое явление"! - Марко притворно обидчиво ткнул Тома локтём. - Я... да, я соврал. На самом деле эти галактики тут каждые пятнадцать минут "рождаются", - сказал тот. - Но ведь произвести впечатление удалось! Когда места для свиданий выбирает Марко, это обычно или кино, или они заваливаются к нему домой, чтобы заказать куриных крылышек и пиццы и посмотреть фильм по телику, соорудив себе импровизированную берлогу из одеял и пледов. Но в любом случае, как бы ни прошёл вечер, заканчивается он в большинстве случаев тем, что они остаются наедине; каждый раз одновременно по-старому привычный и, как первый, - захватывающий дух, заставляющий судорожно вдыхать, приносящий ощущение плавящегося жара и тумана в мыслях. И как бы Марко не любил свои записи, в такие вечера статистику приходится опустить. Потому что дальнейшее он точно не стал бы фиксировать. - Я скучал по тебе, - выдыхает Марко, придвигаясь ближе, и Том облизывает губы в предвкушении, но считает своим долгом заметить: - Мы видимся практически каждый день. И в вечном полумраке комнаты заметно, как в глазах у него мелькает искорка: - Я скучал по тебе тоже. Что-то в этом всегда было между ними: прижаться друг к другу ещё плотнее, целоваться, будто и впрямь после долгой разлуки. Марко нравится, как Том обнимает его за плечи, как он всецело доверяет ему, позволяя вести, мягко поглаживает его по спине и делает вид, что он полностью подчиняется, но это только поначалу. Это... что-то вроде игры, негласные правила которой состоят в обманных поддавках, пока жар между ними не достигает критической точки, и сердце стучит в висках, а поцелуй становится глубоким и жадным, его становится мало, и Марко пытается сфокусировать взгляд, когда Том едва слышно стонет и начинает расстёгивать его рубашку, отрывается от его губ и опускается к шее. - Х-хээй! - Марко пытается протестовать, когда ему весьма ощутимо прикусывают чувствительную кожу над ключицами. - Мы же договаривались. - ...Извини, - хрипло произносит Том, склоняясь над ним, лежащим на кровати. - Просто... ты... Марко думает, что его парень выглядит очаровательно, когда смущается, и хотя это не так хорошо видно, он уверен, что Том покраснел. - Ты потрясающий. О. Воу. Ну и чья теперь очередь смущаться? Марко ничего не отвечает: он резко поднимается, стягивает рубашку и целует Тома, чтобы показать ему, что он чувствует, как он впечатлён, и выразить, что это, вероятно, всё, что ему когда-либо хотелось от отношений. Том снимает футболку следом, Марко улыбается сквозь поцелуй, они сталкиваются коленями, всё ещё одетые ниже пояса, вжимаются бёдрами, касания ладоней к разгорячённой коже пьянят и распаляют ещё сильнее, и сдерживаться больше нет сил - Том стонет и нетерпеливо дёргает Марко за пояс брюк. Но Марко не поддаётся - уж он слишком хорошо знает, что такое выдержка. Выносливость важна, если ты занимаешься спортом, стойкость полезна, когда учишься в университете, и очень много терпения необходимо, если встречаешься с Томом. Поэтому Марко делает ловкое движение и переворачивает их обоих, оказываясь сверху, располагается между разведённых бёдер, затянутых в рваные джинсы ("Это не дырки, а специальные прорези!"), и поглаживает их, начиная от коленей и двигаясь выше. Том вздрагивает и часто дышит, цепляясь Марко за плечи, и тогда они снова целуются, сплетаясь языками, растягивая происходящее, продлевая томительное наслаждение, растекающееся в венах, скользящее по покрывающейся мурашками коже, бьющееся в висках, сплачивая, сталкивая вновь и вновь, соединяя, кажется, несоединимое. Марко приподнимает бёдра, опираясь ладонями о кровать по обе стороны от плеч Тома, позволяя ему пробежаться быстрыми прикосновениями пальцев по груди и животу, расстегнуть пуговицу и молнию на брюках, спустить их вниз и замереть. Том издаёт восхищённый вздох, и ладно - когда он так делает, удержаться очень сложно: Марко стаскивает свои брюки вместе с бельём, подрагивая от возбуждения, чтобы избавиться и от оставшейся одежды Тома следом, огладить внутреннюю поверхность его бёдер, услышать, как с его губ срывается стон (в котором Марко опознаёт своё имя), и наконец поддаться, выпустить что-то жадное, сидящее внутри, но рвущееся на волю, желающее больше и больше. В глубине души Марко знает, что на самом деле в этом он сам - такой же непоследовательный и мечущийся, хоть и всегда держащий всё под контролем, но сейчас ему слишком не до того. Он наслаждается тем, что может видеть, пусть даже не при ярком свете: Том такой открытый, такой желанный перед ним, под ним, его тяжёлое дыхание, и то, как он прикусывает губу, и выгибается ему навстречу - всё это буквально сводит Марко с ума, и даже ощущение того, что Том буквально впивается ногтями в его плечи и спину, не кажется неприятным. И когда он успел так сильно погрузиться во всё это? Если бы Марко не знал Тома давно и хорошо, он бы решил, что это точно какие-то демонические штучки. Их стоны становятся всё сбивчивее, а движения всё резче и беспорядочнее, воздух вокруг раскаляется до невыносимого предела, смешиваясь с жаром пылающей обнажённой кожи, в голове шумит, но все чувства как будто обостряются, когда подступающее острое удовольствие толкает их обоих за край, так, что звёздочки в глазах от того, насколько это хорошо. Они дышат в унисон, Марко устраивается рядом с Томом, примостив голову на подушку и утыкаясь лицом Тому в плечо. Они оба потные и липкие, но размыкать объятия не хочется совершенно, и Том только ближе прижимает Марко к себе, сцепляя их ладони и переплетая пальцы. - Всё в порядке? - спрашивает он, заставляя Марко посмеиваться над заботливым тоном своего голоса. - И это ты у меня спрашиваешь! - отвечает тот. - Ох, я обожаю и ненавижу тебя одновременно. Он приподнимается, чтобы чмокнуть Тома во взъерошенные волосы на макушке, между рогов. - Я люблю тебя, - говорит Том, прикрывая глаза. - Я тебя тоже. Марко натягивает на них одеяло, пиная Тома в коленку, чтобы тот подвинулся. Лежать так вдвоём, как будто всего остального мира не существует, позволяя мыслям лениво течь в голове, постепенно проваливаясь в сон, - возможно, лучше всего на свете. Утром Марко просыпается рано - пары ещё никто не отменял, и сразу идёт в душ, сопровождаемый весёлым лаем Расти, скачущего вокруг, от которого просыпается и Том, и, разумеется, увязывается вслед за своим парнем. - Я опоздаю из-за тебя, - ворчливо протестует Марко, когда его прижимают к стенке душевой кабинки, но на самом-то деле он не возражает, Том знает и пользуется этим. Одевшись и подхватив сумку, Марко бросает Тому "- Ты же придёшь к моим родителям на ужин в воскресенье?", получив утвердительный ответ, целует его в щёку, треплет Расти по голове и выбегает. Ну ладно, можете смеяться: но в подземном мире просто отлично спится. Как-то раз один из университетских приятелей Марко сказал другому, зевающему на паре: "хватит дрыхнуть!", и тот, кивнув, заметил раздражённо: "с таким расписанием только в аду и выспишься". На что Марко очень хотелось засмеяться, ему пришлось закрываться учебником, чтобы друзья не подумали, что он издевается над ними. Потому что пока они видят в нём обычного парня (каким он, собственно, и является!), всё в порядке. Хоть иногда этот порядок и нарушается. Например иногда Марко носит рубашки с расстёгнутыми верхними пуговицами, в другие дни ему приходится застёгиваться под горло, а бывает, что он и вовсе возвращается к старым толстовкам - и не по своей вине. И его друзья - Энди и Гленн - замечают огромные красные пятна, местами переходящие в синяки, у Марко на шее и плечах. Они таращатся на них некоторое время, пока Марко не вжикает молнией толстовки. - Просто аллергия! - отмахивается он, но видит, что друзья не очень-то верят, и мысленно костерит Тома на чём свет стоит. Ну, то есть, вот вас когда-нибудь кусал демон? Марко иногда кажется, что он встречается с каким-то вампиром. Да и то от укусов вампиров (по крайней мере, так показывают в кино) остаются лишь две аккуратные ранки, а не безобразие на шее, груди, бёдрах и некоторых других местах. Болят они, конечно, не то чтобы очень сильно, но вот заметными остаются на долгое время. А самому Тому всё нипочём: его кожа и кровоток устроены по-другому, и, насколько Марко известно, как-то повредить внешность демона вообще невозможно. А у друзей, тем не менее, остаются вопросы. Потому что где это видано, чтобы от аллергии кожа покрывалась синяками. Или эти вечные исчезновения Марко с пар - для такого прилежного студента, как он, это более чем неестественно. И когда они обсуждают девчонок из своей группы, Марко тоже всегда отмалчивается, как будто ему вообще наплевать на "выдающиеся параметры" Сары Доусон. Более чем дико! - Слушай, чувак, - говорит Гленн как-то раз, когда они сидят в аудитории и пытаются не заснуть под монотонный голос лектора. - Девчонки из "Сигмы" [3] устраивают вечеринку в субботу, и они пригласили вообще всех из северного крыла. Ты идёшь? Марко вздыхает. Снова. - Я вроде говорил уже, что не люблю такие... "мероприятия". Энди вздыхает так громко, что сидящие рядом девушки, усердно пишущие конспект, сердито на него шикают. - Ну серьёзно, Марко! - говорит Энди. - Опять та же хрень, что в прошлый раз?! Это был мой день рождения! - Я ведь извинился. Просто на самом деле никак не мог, правда, - Марко ненавидит оправдываться, но в тот вечер он предпочёл остаться с Томом, чем наблюдать за толпой выпивающей молодёжи, пытающейся залезть друг другу в штаны и под юбки. А друга он поздравил позже. - Ну а сейчас чё не так? - всё ещё недоумевает Гленн, встряхивая чёлкой. - Если "Сигма" приглашают всех, это даёт почти стопроцентную гарантию подцепить кого-то! - Надеюсь, Сара придёт... - Энди оглядывается на одногруппницу, сидящую позади с телефоном в руках. - Не хочу я никого цеплять, - это правда. Звучащая совершенно неправдоподобно правда. Гленн и Энди переглядываются. - Ты так всегда. У тебя есть девчонка? В смысле, мы бы поняли. Но ты никогда о ней не рассказываешь. Ну и мог бы, знаешь, познакомить, мы же твои друзья! - Реально, бро, это не по правилам! Интересно, откуда это они взяли какие-то правила. - Хотя, может, она... - Энди понижает голос, - ...просто страшная? Ну, типа, с огромным носом. - Или плоская. Марко усмехается: на самом деле он понимает, что его друзья не настолько предвзято относятся к внешности, они просто пытаются взять его на слабо. - Аааа, ну ладно, нам пофиг, как она выглядит! Даже если это динозавр! Они смеются. - Серьёзно, чел, я ведь знакомил тебя и с Кристин, и с Жанной, и с Пенни... - начинает перечислять своих бывших девушек Гленн. Он на самом деле пользуется успехом у противоположного пола, точно так же, как славится своим непостоянством. - Знаешь, я бы и без этого как-то обошёлся, - фыркает Марко. - Но вообще вы... правы. Он делает паузу, крутит между пальцами карандаш. Делает глубокий вдох, как перед прыжком в воду. - У меня есть кое-кто. Реакция его друзей может быть ещё более бурной, если бы они не сидели на лекции, но сейчас они просто делают лица "мы же говорили!" - Как её зовут? - Мы её знаем? - Не, если б мы её знали, мы бы видели их вместе, правда? - Она горячая? Марко морщится: нет, ну конечно, он мог бы назвать Тома горячим, даже во всех смыслах этого слова, но сообщать об этом друзьям как-то не хотелось. Но он должен упомянуть о существенном отличии своей настоящей пары от того, что Гленн и Энди себе навоображали. Он оглядывается вокруг, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает. Профессор всё ещё читает лекцию, до конца пары остаётся полчаса, и Марко решает, что должен сказать это, надеясь, что его друзья поймут. Он вздыхает. - Она не динозавр. И не страшная. И, вообще-то... Это даже не "она". Энди и Гленн затихают, видимо, пытаясь осознать. Марко видит мыслительные процессы, отображающиеся на их лицах. После чего Энди открывает рот и произносит вполголоса, но чётко: - Ты гей? Марко кажется, что в этот момент даже профессор прерывается, чтобы услышать ответ на этот вопрос, и вся аудитория тут же поворачивается к ним. На самом же деле, конечно, вся группа продолжает заниматься своими делами, и ответа ждут только его друзья. - Я... - он заминается. Чёткого ответа на этот вопрос у него нет, на самом деле Марко как-то никогда не задумывался над этим. В жизни у него было не особенно много "экспериментов", или хотя бы просто чувств по отношению к кому-то, особенно разного пола. Да, ему нравилась Джеки, когда он учился в школе, а потом он влюбился в Тома. Вот, собственно, и всё. Делает ли это его геем? Марко считает, что нет, но как объяснить это... - Я думаю... - начинает он, всё ещё сомневаясь. До этой поры он никогда ни с кем не обсуждал эту тему, и... что если его поймут не так? Гленн и Энди на самом деле хорошие друзья, и Марко не хочется терять их из-за каких предубеждений. Что они сделают? Отвернутся от него? Им будет неприятно с ним общаться? Марко всё ещё терзается этими мыслями, слыша голос лектора где-то в отдалении, вещающего об особенностях девиантного поведения, и теперь Марко кажется, что все эти слова направлены, чтобы осудить его. Может, он на самом деле зря начал этот разговор, вернее, зря поддержал его и выложил всю правду. Однако в любом случае правда лучше лжи, да и отмазываться ему надоело. А врать и придумывать "подружку"... Увольте. Он опускает взгляд, не зная, что сказать. - Э, эм, мой кузен недавно признался семье, что он гей, - говорит Гленн, прочистив горло. - Тётка конечно вопила, но лично мне пофиг. В смысле, он всё ещё мой брат. Вот и всё. - Да, всё нормально, - поддерживает его и Энди. - Зато ты не уведёшь у меня Сару, хаха! - он улыбается, и Гленн улыбается тоже, и Марко благодарно кивает им. - Вообще-то я не думаю, что я гей. Мне... могут нравиться девушки тоже. Но я встречаюсь с парнем, да, - теперь объяснить это становится намного легче. Его друзья кивают, но тем не менее не отстают, всё ещё надеясь выяснить у Марко "хотя бы имя этого загадочного парня", и тот обещает, что однажды познакомит их. А сам думает, как теперь рассказать обо всём Тому. Он точно разозлится. И будет вести себя... ну, ужасно. Если он видит Марко общающимся с девушкой, Том просто выходит из себя, но если это парень, он тут же становится надменно неприступным, будто общение с кем-то таким выше его достоинства (как он вёл себя с самим Марко когда-то, в те времена, когда ещё пытался вернуть Стар). Так что да: может, его друзья и отнеслись к этому спокойно, но заставить Тома вести себя нормально - по-прежнему задачка не из лёгких. Что, кстати, совершенно не соответствует общению Тома с семьёй Диаз на традиционных воскресных ужинах. Марко честно не понимает, как его родители вообще приняли демона из преисподней в качестве парня своего сына, хотя, возможно, у них всегда были широкие взгляды, особенно после встречи со Стар Баттерфляй. Гораздо сильнее они удивились самому наличию "парня". - Мы с папой думали, тебе нравятся девушки, - покачала головой его мама, когда они доставали пирог из духовки в самый первый раз. - Я тоже так думал, - вздохнул Марко. - Вы со Стар были бы такой чудесной парой, - добавила мама. - Мааам! Да, когда-то "они со Стар", возможно, были немного увлечены друг другом (или, по крайней мере, Марко нравилась Стар как девушка, совершенно не похожая на него самого, потому что сама она никогда на эту тему ничего не говорила), но позже оба порадовались, что дальше дружбы это не зашло: Стар решила, что ей и без пары неплохо, а Марко... а у Марко появился Том. И Диазы-старшие довольно легко с этим примирились; Марко считает, что это потому, что Том сумел их очаровать, так что его мама даже не слишком сильно причитала потом по поводу внуков (которые оставались гипотетической невероятной мыслью даже в том случае, если бы у Марко когда-нибудь появились отношения с девушкой). - Мы счастливы, если ты счастлив, - сказал папа. Так что, выходит, счастливыми можно считать всех. И в такие, на самом деле спокойные периоды статистики не остаётся. Тетради Марко пылятся в ящике его стола, и психология связана для него в основном только с университетом, а навещая родителей или своего парня он может отдохнуть от всяких терминов и понятий. Но бывают случаи, когда записи приходится извлекать на свет, и Марко снова выполняет функцию ингибитора, тормозящего реакцию. Если Том, вспыхивая, окисляется, то Марко восстанавливает его. Это далеко не всегда срабатывает мгновенно и идеально, часто требуется приложить усилие, но Марко знает точно, что Том никогда не причинит ему вред. И больнее всего для него - если Марко от него отворачивается. Если он смотрит укоризненно, если он злится в ответ и уходит. Том, вероятно, думает, что злиться и выходить из себя - это исключительно его личная прерогатива, и это всегда работает по схеме "он раздражается - Марко его успокаивает". Но Марко не железный тоже (железо, между прочим, отлично окисляется), он так же бывает в плохом настроении, и тогда Том выступает в роли тихой гавани с умиротворяющими объятиями и тарелкой печенья. На всякий случай. Это обоюдное взаимодействие, симбиоз, равновесие иного рода, чем "принц-принцесса", но от этого не менее важное. И когда Том выжигает круги пламени на асфальте, увидев, как его парень разговаривает с продавщицей билетов в кино, Марко красным маркером чертит круги в своей тетради. Они уже давно обходятся без психологов, кроликов и бумажных медалек "30 дней без гнева", потому что в самом деле: тридцать дней без эксцессов - это слишком много. И они на самом деле часто ссорятся, но потом всегда мирятся, и однажды, когда они сидят так, обнявшись, в комнате Марко у него дома и смотрят какую-то комедию по ноутбуку, Том вдруг говорит, чуть отстранившись от макушки Марко, о которую опирался подбородком: - Ты знаешь, сколько живут демоны? Марко, жующий попкорн, и полулежащий в объятиях Тома, оперевшись спиной ему на грудь, перестаёт жевать и поднимает голову. - Ммм... Нет?.. - возможно, он ощущает укол вины: когда-то Том рассказывал ему об этом, но история оказалась достаточно сложной и запутанной, включающей в себя систему отсчёта, отличающуюся от человеческой, и Марко мало что помнит из того рассказа. - Очень долго, - говорит Том после небольшой паузы, и Марко думает, что он специально не называет точное количество лет. Марко стряхивает крошки от попкорна и тянется к ноутбуку, чтобы поставить фильм на паузу. Что-то в глазах Тома подсказывает ему, что это на самом деле очень серьёзная тема. - Тебя... это беспокоит? - спрашивает он осторожно, садясь к своему парню лицом. Том кивает и опускает взгляд. - Ты взрослеешь совсем по-другому. Я ещё достаточно молодой по меркам своего рода, но однажды ты постареешь, и что тогда буду делать я? - Отрастишь себе седые волосы и создашь морщины? - Марко старается звучать повеселее, но получается не очень. - Может быть, но это внешность, - Том вздыхает. - До того, как я встретил тебя, я думал, что останусь с одной и той же внешностью ещё лет на сто. - А как же Стар? - вдруг спрашивает Марко, не успевая вовремя прикусить язык. Том не любит вспоминать то время, когда он был "влюблён" в принцессу Баттерфляй, и сейчас он только сводит брови. - С ней я вообще ни о чём таком не думал. На самом деле... - он подаётся вперёд и берёт руки Марко - липкие от попкорна - в свои, а потом смотрит ему в глаза, и Марко вдруг ощущает себя снова неловким подростком, как будто он всё ещё испытывает к этому парню чувства, которые не может выразить, и его сердце глухо стучит в груди всё быстрее. - Только не говори, что у демонов есть понятие "одной любви на всю жизнь", или что-то такое, - нервно усмехается Марко, на самом деле надеясь, что это не окажется правдой. То, что Том не отвечает, только смотрит на него с грустной полуулыбкой, пугает гораздо сильнее тех случаев, когда он злится. - Возможно, это что-то вроде легенды, - кивает он. - Но я много раз слышал об этом, и даже видел своими глазами. Считается... что если ты встречаешь кого-то, кто заставляет твоё сердце биться сильнее, кого-то, чьё присутствие рядом делает всё лучше, кого-то, с кем ты не хочешь разлучаться, ты нашёл свою родственную душу. В горле у Марко резко пересыхает, и он только и может, что сказать: - И ты считаешь, что это... что это я? - Я никогда не чувствовал такого к кому-то раньше, - честно отвечает Том. - И уверен, что не почувствую. Марко на самом деле откашливается, вырывая свои ладони и взъерошивает волосы, пытаясь уложить услышанное в голове. - То есть... ты хочешь сказать, что я - вроде как твоя половинка, и это навсегда, и ты не сможешь без меня жить и никогда не влюбишься в кого-то другого? Том кивает, соглашаясь, и Марко вдруг чувствует злость: - И ты говоришь мне это только сейчас?! В смысле, мы встречаемся уже два года, и серьёзно - я только сейчас слышу обо всей этой истории с... типа, предназначенностью? Ты же понимаешь, что это важная информация, о которой мне стоило знать раньше? По лицу Тома пробегает тень. - Марко, ты думаешь, что не чувствуешь того же? - Что мы - родственные души? - он всё ещё сердится, чтобы говорить спокойно. - Может быть... я не думал об этом! Я люблю тебя, и знаю, что ты любишь меня тоже, но это... - он подавленно смотрит на Тома, пытаясь найти какой-то аргумент, и - ох, он знает, что Тому это не понравится, но он всё же говорит с некой надеждой: - Тебе же нравилась Стар! - Да причём тут Стар! - ну вот, чего и следовало ожидать: он завёлся. - Я никогда не чувствовал к ней даже доли того, что чувствую к тебе. Это старые эмоции, которые были основаны скорее на желании... как вы там говорите? Обладать чем-то красивым? Марко фыркает: - Слышала бы она тебя сейчас... Парочку-другую сотен твоих демонических лет она бы тебе точно скинула. - Марко, я знаю, что для Стар сейчас не имеет значения то, что когда-то было... между нами, как и для меня. Но для меня на самом деле имеет большое значение то, что происходит между мной и тобой. И я рассказал это тебе сейчас, потому что... именно потому, что мы вместе уже некоторое время, и для людей два года - это не то же самое, что для демонов, и... - Ладно, - прерывает его Марко, всё ещё чувствуя отголоски недовольства, но какая-то его часть жадно радуется словам Тома про его старые отношения со Стар. - Возможно... сейчас, когда я об этом подумал, я могу сказать, что да. Да, я считаю тебя своей родственной душой, или как вы там говорите. Он ещё успевает подумать, есть ли у демонов вообще душа, что было бы странно, потому что куда тогда она попадает после смерти? Или они не умирают? Хмм, этот вопрос ещё можно изучить. И тут глаза Тома как-то уж слишком радостно сверкают, он широко улыбается и спрашивает: - Значит, ты согласен? - Ага, - зевает Марко, снова подтягивая к себе миску с попкорном. - Стоп, на что согласен? - опасливо переспрашивает он. - На то, чтобы стать моим мужем, конечно! Марко не знает, плакать ему или смеяться, упасть в обморок или закричать. В конце концов он просто качает головой и произносит дрожащим голосом: - Разве демоны играют свадьбы? - Ну, это не обязательно в большинстве случаев, но я... я хотел бы! - он смотрит на Марко так, что тот понимает - ох, он действительно хочет. Может, он бы даже одел Марко в белое платье невесты, или что-нибудь такое, и Марко - ну, надел бы это платье, чтобы свадьба не обернулась пожаром. Стойте, с каких пор он вообще такое планирует?! - Том, - говорит он всё-таки, стараясь, чтобы его голос не звучал слишком истерически, - я люблю тебя, но слушай - сегодня что, день "удиви Марко так, чтобы он никогда больше не смог говорить"? Том озадаченно моргает, и Марко продолжает, вздохнув: - Милый, я очень рад, что ты думаешь об этом, но я пока... меня пока устраивает всё так, как есть сейчас. Можно мы вернёмся к этому разговору позже? - ...Хорошо, - всё-таки говорит Том. - Просто среди наших такие разговоры обычно ведут к заключению уз, и я подумал, что ты тоже намекаешь на это. - О нет! - сразу восклицает Марко. - Я ошибался! Я не готов слушать ещё и про узы! Если это не означает, что я теперь должен всё время торчать у тебя внизу, я выслушаю это как-нибудь в другой раз. И он решительно включает фильм снова, устраиваясь в прежнюю позу, показывая, что на этот раз разговор окончен. Но Том всё же успевает прошептать ему в ухо: - Мы могли бы сыграть две свадьбы: по нашим и по вашим традициям, представляешь? - Тооом! - стонет Марко, потому что прямо сейчас он очень усиленно пытается не представлять. ...Стар сидит с неподражаемым выражением на лице, после чего медленно произносит: - То есть... он сделал тебе предложение? - Да! - говорит Марко с интонацией "ты вообще можешь себе такое представить?!" Стар прячет лицо в ладонях. - Оххх, Маркоо, я знала, что ничем хорошим это не обернётся. И ведь я пошутила тогда, когда сказала про приглашение на свадьбу! - Стар, мы не женимся! - убеждает её Марко. - Я сказал, что мы обсудим это позже. И вообще: может это я хочу сделать ему предложение! Стар скептически поднимает бровь: - Ты же понимаешь, что он обидится на тебя навсегда? Марко вздыхает: - Ну да, пожалуй. Ладно, в любом случае, я занёс этот случай в свою статистику, пометив как тему, которая может поднять Тому настроение. - Потрясающе, - фыркает Стар, а потом бросает на друга лукавый взгляд: - И после всего этого ты правда считаешь себя "самым обычным"? Вот вообще ничего странного, да? Марко пожимает плечами. - Совсем обычных людей не бывает. Все странные по-разному. - Ох, хорошо, - Стар смеётся. - Тебя не переубедить. Что ж, я всё-таки рада, что у вас с Томом всё в порядке. И я буду рада принять у себя вас обоих. Хотя бы на этих же выходных. Что скажешь? Можем сыграть в королевский гольф! - Это тот, где препятствия возникают сами собой и ты буквально рискуешь жизнью на поле? - Разумеется! Иначе в чём интерес! Марко улыбается. - Хорошо. Я поговорю с Томом. Возможно, этот разговор дастся ему нелегко. Возможно, ему придётся прибегнуть к своей статистике снова. Но вероятность того, что всё пройдёт гладко, тоже существует - Марко никогда не отбрасывает вероятности. Тетрадь с записями заполнена почти целиком, графики, диаграммы и таблицы - всё аккуратно, как по линеечке: Марко дорожит своей отчётностью, потому что она показывает прогресс. Но гораздо больше ему нравятся моменты, когда все эти психологические штучки можно опустить, когда он чувствует себя обыкновенным: подумаешь, подруга-королева, возможность попасть в любое измерение и демон, с которым он встречается, - бывают у людей странности и похуже. В основном они с Томом ведут себя как все остальные парочки на свете: ругаются, милуются, ходят в кино, воспитывают домашнего питомца, навещают родителей, в общем, всё как у всех. И нет ничего удивительного в том, что в такие периоды статистики просто не остаётся.