Мама слышишь? Я терпеть тебя не могу! И их тоже. Эта ненависть приелась мне на столько что я не смогу отступить. Я жалею о том, что это была не я. Мама слышишь? Я хотела убить собственными руками. Тогда бы я возможно почувствовала удовлетворение. Я ненавижу, ненавижу его, ненавижу вас, ненавижу всех, это жестокость останется со мной! Его жестокость, твоя жесткость. Мама слышишь? О боже…боже..боже. Прости меня Господи. Я согрешила.
Громоздкая девушка на вид лет двадцати пяти, со слезами на глазах крутилась в коридорах больницы. Она то выходила в холл, то обратно возвращалась, расспрашивала о чем-то медсестер, причем цеплялась практически каждой проходящей мимо. Время от времени она поправляла свои русые волосы и доставала маленькое зеркальце, дрожащими руками вглядываясь в него. - Мисс Холкинс? – От звука резкого мужского голоса, девушка подпрыгнула на месте, зеркальце выпало из ее рук и разбилось на множество осколков, руки ее задрожали, и больше не в силах сдерживать себя она разрыдалась. - Стойте Лайла не плачьте, прошу вас, успокойтесь, - симпатичная не высокого роста врач грозно покосилась на мужчину рядом, и обняла безутешную за плечи, тут же потребовав у одной из медсестер принести успокоительное для мисс Холкинс. – Что вы здесь делаете, вы не должны были бродить по больнице. - Но я не смогла сидеть, просто сидеть, ждать. – Казалось нижняя губа Лайлы, дрожит в такт ее второму подбородку. Доктор Палмер улыбается и кивает, один понимающий и сочувственный взгляд, и ласковые слова. «Он жив. Жив. Благодарите доктора Стрэнджа.» Девушка сжимает, и разжимает кулаки, зарыдав вновь, но в этот раз, оказавшись практически в объятьях, и повис на шее молодого нейрохирурга, она рассыпается в благодарностях, а мужчина благосклонно принимает их. Глаза его слезятся от резкого запаха лука исходящего от полноватой девицы. Проходящие доктора лишь улыбаться кто то завистью, кто то с легкостью. Опять гений Стрэндж забирает себе все лавры. Кристин также оказавшись в объятьях, улыбается, и только когда полностью уверяет Лайлу Холкинс в том, что она в скорее сможет увидеть своего мужа, наблюдает, как та уходит, немного пошатываясь за руку с медсестрой принёсшей ей успокоительное. - Ну что же, - Кристин прислоняется к стенке и наклоняет голову на бок, на губах ее блуждает кому то легкая, кому то кокетливая улыбка, но Стивен видит в этой улыбке, прежде всего облегчение. После шести часовой операции глаза ее уставшие, они светиться гордостью, восхищением. Такой взгляд заставляет его выпрямиться, поднять голову выше, хотеть ее снова, влюбляться в нее. - Ты снова сделал это, спас жизнь. - Ничего особенного. – Он отмахивается, как обычный он. Самоуверенный, самонадеянный и пафосный, но в голосе его слышаться нотки нежности, которые Кристин считает своими, на щеках ее против ее воли появляется румянец, она пытается отыскать в нем утомление после столь долгой и сложной операции и не находит его. Доктор Стрэндж не показывает собственную слабость, не перед чем, и не перед кем. Даже выразить наверняка не возможно как Кристин может быть задета этим. – Я думаю, она не позволит теперь ему и рюмки лишней. - Кстати об алкоголе, как насчет ужина сегодня, я сделаю жаркое. Ты, я, вино. – Теперь ее улыбка по-настоящему кокетливая, такая улыбка для любого мужчины приглашение. Стивен наклоняется ближе, он практически касается рукой ее бедра. Звук падающих папок отвлекает его всего на долю секунды, он даже не поворачивает голову, а бросает только мимолетный взгляд и замирает. Несмотря на обычную чем-то быть может неброскую одежду, она слишком выделяется из той общей картины, которую он имеет возможность видеть каждый день. Молодая девчонка он не дал бы ей и шестнадцати лет. Необычайна красивая, лицо, рост, фигура, волосы иссиня-чёрные, длинные практически по колено, только вот с глазами бедняжке не повезло – слишком уж правый косил внутрь. Что можно было бы исправить, тут же подмечает профессионал внутри него. Девушка стоит и рассматривает потолок, спокойная, отрешённая и властная, исключительная осанка, около нее о чем-то спорят три психотерапевта. Когда их взгляды пересекаются, Стивен чувствует себя мальчишкой застигнутом на месте преступления. Сердце ускоряет свой бег, внутри поднимается смущение, и он хмуриться, выражая недовольство собственной реакцией. Она на его хмурые брови лишь внезапно улыбается. Открыто, будто они давние друзья, это удивляет его еще больше. Девчонка кусает свою нижнюю губу и немного наклоняет голову вправо, моментально абсолютно все мысли припадают у него с головы, ибо никогда он еще не видел такого ореола наивности и порочности в одном флаконе. Стивен донельзя сжимает кулак, чувствуя боль в руке, он пытается прогнать это ощущение, но напрасно. Господи, он же и в самом деле хочет ее. Он знал, когда это почувствовал. Не в тот момент, когда увидел ее бесспорно красивую, в коридоре рядом с кабинетом психиатра в плечо в плечо с кучкой спорящих о чем то и указывающих на нее трех психотерапевтов. Он был сражен секундой позже, когда она подняла на него глаза. Все заключено именно в них. Они стояли и смотрели друг на друга — а ему казалось, что это длилось, целую вечность, — и Стивен чувствовал, как в нем что-то меняется. Он ощущал напряжение во всем теле, дыхание перехватило, одна рука впилась в бедро Кристин настолько сильно, что он уже сам физически ощущал, что причиняет ей боль и будто очнувшись, отскочил от нее, как от огня испытывая непомерный стыд. Кристин обеспокоенно коснулась его плеча. - Все в порядке? – Голос ее был полон смятения, ее рука на его плече казалась очень тяжелой, словно кирпич, и нещадно горячей, чужой, ему все хотелось стряхнуть ее руку себя. Взгляд Стрэнджа метается в сторону, а косоглазая девчонка лишь насмехается да ним. Смеху подобно, но ему кажется, что он видит в ее глазах осуждение, и еще более нелепо то, что он практически убежден, что заслужил это. Можно представить провинился перед ней. Что за дурость! Стивен набирает в легкие побольше воздуха и уже тянется правой рукой, что бы взъерошить свои волосы. Кристин знает это движение, он всегда делал так когда был чем-то раздражен или озадачен… А еще когда испытывал страсть или желание, совсем как мальчишка тянулся к своим волосам перед тем как уложить ее в постель. Кристин смотрит на Стрэнджа, она чувствует, как любая знающая женщина чувствует что, что то происходит, но отвергает само это чувство, не верует в него. Стивен на Палмер не смотрит. Глаза темноволосой девчонки в другом конце коридора сделались еще больше. Он хотел ее. Его страсть представлялась ему чем-то закономерным и правильным. И при этом он никогда не был настолько противен сам себе. Сколько ей лет, явно ведь ей нет и восемнадцати, а он взрослый мужчина, лучший нейрохирург, он гений и испытывать страсть какому-то ребенку, видимо с явно не утешительным диагнозом, потому стоящему около кабинета психиатра в компании психотерапевтов. Вот так посреди бело дня, в коридоре больницы, когда Кристин рядом. Нет, он не мог испытывать к этой девчонки страсти — скорее всего это лишь сладострастие. Да во всей этой чертовой больнице не найдется более неподходящей женщины, чем она, и более неподходящего момента, чем этот, что бы испытывать сладострастное желание! - Стивен? – Кристин позвала его снова, совсем тихо, в этот раз по имени. Она только в постели смело называла его по имени, бормоча его от страсти, даже наедине во время похода в кино или ужина игривое и резкое Стрэндж от нее можно было услышать больше и легче чем тихое и ласковое Стивен. В этот раз у него получается, он отворачивается от этой зеленоглазой колдуньи и смотрит в глаза доктора Палмер. Вот, это она, рядом, его Кристин, он должен прийти в себя. Щеки его горят. Стивен прокашливается и выдает из себя, наверное, такую же дурь — как мужья, застигнутые в кровати с любовницами буквально во время самого процесса и говорящие своим женам «любимая это не то, что ты подумала». - Нет, нечего такого, просто показалось лицо знакомое. – Он снова бросает мимолетный взгляд на зеленоглазую колдунью, но та уже больше не смотрит на него, а сама втянута в спор трех докторов. Лицо жестокое, губы скривились в ироничной ухмылке, всего пару секунд и ее кажется, хотят, куда-то увести за руки, но потом почему то передумывают, и она с гордо поднятой головой следует за психотерапевтами сама. – Кто это? – Внезапно вырывается у Стренджа и он нервно щурится. - О это, она, ее зовут Верона Эрсан. Проходит здесь курс реабилитации. Кажется, ей занимается сам [1]МакГрудер. – Она поправляет прядь своих волос несколько удрученно, зная, что пару секунд назад он ей соврал, и Палмер берётся с желанием, стать настырной и ревнивой докапываясь до правды. - Ты хорошо осведомлена, - слышит в ответ задумчивый мужской голос, и она поджимает губы. Явный признак недовольства и Стивен заметил бы его, если бы смотрел на нее. - Очевидно. Не то что бы это удивительно, такое ведь не каждый день случается. – Кристин держит паузу специально, и он поворачивается к ней, глаза его суровы, а щеки молодой женщины розовеют от внезапной стыдливости, в такие моменты она выглядит очень хорошенькой. - Большая трагедия, ее обнаружили в доме своей старшей сестры, рядом с залитой кровью колыбелькой и ее мертвой пятимесячной племянницей. Говорят, она просто сидела, не была без сознания, не плакала, ничего, просто смотрела на свои окровавленные руки. Собственно там еще была, драка… Кристин хочет сказать, что то еще, но внезапно замолкает, тут же ей кажется, что неверные злые слова, которые слетят у нее с языка и она в действительности физически почувствует его неодобрение. Она тяжело вздыхает и ее будто покидает всяческое наваждение и правда глупости какие. - Да и кто не знает [2]«Эрсан-Энтерпрайзис», ладно, давай не будем об этом. – Голос ее снова становится нежным, с нотками раскаяния и грусти, рука тянется к его руке. – Насчет ужина. - Извини сегодня, я занят, вспомнил, что много работы. – Стивен порывисто целует ее щеку и разворачивается, но она тянется к нему. В ней просыпается такое отчаяние, что сейчас в этот момент она теряет его, запросто и без возврата. - Тогда может? Я буду тебя ждать? - Да, я думаю да, но я могу приехать поздно. – Кристин тянется к его губам и запечатлеет на них поцелуй, Стрэндж забывчиво отвечает, она шепчет. - До вечера Доктор Стрэндж. – Обычно Стивен одаривал ее улыбкой, в этот раз он даже не посмотрел на нее.Говорят, мы видим мир таким, каким хотим. Если сейчас все разрушить, можно ли будет вернуть? Говорят, что бы построить, что ни будь сначала нужно уничтожить. И мы никогда не знаем, в какой именно момент это произошло. Хотя после наверняка догадываемся.