***
Запах краски казался непривычным, он словно закутал в тесный кокон, не давая доступа к свежему воздуху. Маринетт полночи ворочалась, ей не спалось. Весна была жаркой, окно распахнуто, но всё равно дышать было нечем. Именно поэтому, когда зазвонил будильник, девушка обречённо отключила его и с головой спряталась под одеяло. Она не хотела вставать и идти в коллеж. Там её точно засмеют за ярко-розовую копну на голове. Маринетт даже не представляла как теперь выглядит и боялась даже думать об этом. Мысленно она пообещала придушить Алью той самой подушкой, которой хотела закрыться от Тикки, залетевшей под одеяло и с самым нравоучительным видом говорящей о том, что надо собираться. Со стоном, полным безутешного страдания, Дюпэн-Чэн откинула одеяло и решительно села. На большее её сил не хватило. Голова словно свинцом налилась и девушка почувствовала, что ей необходимо снова рухнуть на подушку и срочно заснуть. И она бы немедленно выполнила задуманное, если бы не прядь волос, попавшая в рот. Маринетт машинально вытащила её, мимолётно осмотрев и словно только в тот момент осознала, что именно произошло. Её волосы ярко розовые. Маринетт почти спрыгнула с кровати и ринулась в ванну. В след ей что-то недоумевающе кричала Тикки, но лишь оказавшись напротив зеркала девушка позволила себе слабый смешок. Она пальцами провела по волосам, расчёсывая их, и отметила, что стоило сразу высушить чёлку, а не идти спать с мокрой головой. – Могло быть хуже, – снова усмехнувшись, бросила Маринетт, доставая зубную щётку. Тикки села на макушку подопечной легко поглаживая, словно любящая старшая сестра. Задумка Альи ей казалась не только абсолютно глупой, но и опасной! У квами было плохое предчувствие на этот счёт, а своей интуиции она обычно верила. Собралась Маринетт быстро как никогда. Она совсем не хотела опаздывать, а лучше вообще прийти как можно быстрее, чтобы когда она зайдёт в кабинет там было как можно меньше народу. Так возрастала вероятность того, что на неё не обратят внимания любопытные одноклассники. Она изменила привычной одежде — хватит с неё и волос такого оттенка — и выудила из глубин шкафа бирюзовую юбку и белую футболку с каким-то орнаментом зеленовато-синего цвета. – Одну неделю. Продержись всего одну неделю... – уговаривала себя Маринетт, пытаясь застегнуть заевшую молнию. – Всё будет хорошо, ты отлично выглядишь, – подбадривала девушку Тикки, ни на секунду не теряя привычного оптимистичного настроя. – Спасибо, – с искренней благодарностью в голосе ответила Маринетт, прерывая поиски расчёски, чтобы взглянуть на квами. – Как думаешь, собрать или распустить? – спросила она, руками собирая волосы в два хвоста. Потом, передумав, девушка отложила резинки и быстро расчесалась. – И так сойдёт. К завтраку Дюпэн-Чэн спустилась полностью собранной, даже сумку и вибрирующий телефон не забыла. Мельком девушка глянула на сообщение Альи с пожеланием доброго утра и, казавшимся таким ехидным, улыбающимся смайликом. Еле сдержавшись от отправки чего-то нецензурного, Маринетт заглянула на кухню. Привычная возня прекратилась, стоило ей на удивление бодро поздороваться с родителями. – Ни слова! – заметив как приоткрыла рот Сабина в явном желании подбодрить дочь отрезала девушка. – Семь дней. Всего пять учебных. Потом сразу же перекрашусь обратно. – Доченька, тебе на удивление идёт, – приобняв Маринетт за плечи и чмокнув её в щёку всё-таки высказалась Сабина. Маринетт поблагодарила её, поцеловав в ответ, и ободряюще посмотрела на папу, который по виду переживал какой-то внутренний кризис. Очевидно, для него это было слишком. В коллеже девушка привлекала к себе слишком много внимания. Возникало желание спрятаться за тетрадкой или учебником. К сожалению, прийти пораньше у Маринетт не вышло, а потому приходилось пробираться через толпу подростков, видимо считавших своей обязанностью в полголоса обсудить странную розововолосую девушку. Приходилось медленно дышать, надеясь успокоиться и как можно быстрее передвигать ногами, умоляя себя не споткнуться. – Воу, подруга, решила имидж сменить? – встретил Маринетт на пороге кабинета обескураженный Нино. Как назло большая часть одноклассников уже была на месте, а вопрос парня, прозвучавший слишком громко на фоне общего сонного бормотания сразу привлёк к ним внимание. – Почти, – чуть не прорычала в ответ Дюпэн-Чэн, злобно зыркая в сторону смеющейся в кулак Альи. А ведь она могла хотя бы Нино предупредить! Тогда бы не было настолько неловко. – Та-а-ак... – с явным подозрением протянул Ляиф, взглянув на новоприбывшую, а потом на хохочущую за его спиной девушку. – Это она тебя? – спросил он у Маринетт, небрежно махнув в сторону Сезер. На лавку Дюпэн-Чэн почти упала, тут же пряча лицо в руках. Её волосы разметались по столу, не давая никакой возможности определить, кто же владелец этой таинственной розовой копны. Алья что-то мямлила, то ли извиняясь, то ли подбадривая, но в ней, судя по тихому и скромному голосу, наконец проснулось чувство вины. Это не могло не радовать. В класс кто-то вошёл, негромко хлопнув дверью и краем уха Маринетт уловила удивлённый вздох. – Семь дней. Всего лишь семь дней... – бормотала девушка, игнорируя знакомый до дрожи в коленках голос Адриана. – Она там живая? – донёсся до неё обрывок разговора трёх друзей. Вопрос судя по всему принадлежал Адриану. – Угу. Бормочет. Наверное, Алью проклясть хочет, – пошутил Нино, за что судя по глухому стуку получил по удару от обоих собеседников. – Я не ведьма вообще-то... – убито простонала Маринетт, так и не поднимая головы. – Ну Маринетт, ну прости, – взмолилась Сезер, обнимая девушку за талию. – Ты очень мило смотришься. – Да, это правда! – поддержал Алью Нино. Маринетт молчала. – Ты злишься? – неуверенно спросила Алья, и тут же пожалела о содеянном, потому что до этого неподвижная подруга резко подняла голову глядя ей прямо в глаза. – Я не злюсь, а просто хочу спать! – отчаянно воскликнула Дюпэн-Чэн чуть не плача. – Я почти всю ночь глаз не сомкнула, ты хоть представляешь какая эта штука пахучая? – спросила она, указывая на свои волосы. – Мало того, что душно, так ещё и этой дрянью вся комната и подушка провоняла! Ты мне обеспечила психологическую травму! – жалостливо закончила Маринетт, вновь растекаясь по парте на манер желе. Парни осуждающе смотрели на Алью. Она лишь пожала плечами, всем видом показывая что не ожидала таких последствий. Пока все трое думали как привести в чувство лежащую подругу, Адриан внезапно набравшись смелости — а для того что он собирался сделать требовался годовой её запас — погладил Маринетт по голове. Алья и Нино смотрели на него как на суицидника, ведь Агреста могла не спасти от праведного гнева Дюпэн-Чэн даже его милая мордашка, но к удивлению всех троих девушка промолчала. Прикосновения были настолько осторожными и нежными, что не расслабиться под ними было невозможно. Адриан перебирал волосы, радуясь, что краска не испортила их. Он не раз слышал, что такое бывает. Маринетт лежала на руке, повернув голову боком, чтобы дать себе побольше доступа к кислороду и выглядела умиротворённой. Синяки под её глазами и вправду были большими, уж Адриану ли не знать этот признак недосыпа. Но такая Маринетт казалась ужасно милой. Она очень редко выглядела спокойной, всё время внутри неё бурлили какие-то эмоции, и это тоже было по-своему очаровательно. Понял, что откровенно пялится на подругу, Адриан слишком поздно, лишь когда заметил заговорщически улыбающихся друг другу друзей с телефонами в руках. – Вы что творите? – одними губами спросил Адриан, боясь разрушить момент. Что-то ему подсказывало, что Маринетт даже не догадывается кто её гладит, а когда узнает, то точно включит свою эмоциональную сторону. Нино и Алья синхронно сверкнули очками, и Агрест мысленно воспроизвёл характерный звук из аниме. Снисходительно улыбнувшись, он снова взглянул на подругу, продолжающую мирно сопеть. Но атмосферу нарушила учительница, вошедшая в класс и громким голосом начавшая что-то говорить. Маринетт подорвалась, и Адриан так и держащий руку на её голове оказался с ней лицом к лицу. Осознание мелькнувшее в голубых глазах почему-то пугало. Меньше всего парню хотелось, чтобы его начала избегать одна из немногих его подруг. Но вместо каких либо ожидаемых эмоций он увидел лишь смущение, которое выдавал яркий румянец на щеках девушки. Не к месту Адриан подумал, что он как раз в тон её волос и улыбнулся от этой мысли. Маринетт продолжала пялиться, учитель что-то говорила, и Агрест понимал, что должен развернуться, но не смог удержаться и напоследок накрутил локон на палец и тихо, будто сам себе сказал: "Ты очень красивая", и отвернулся как ни в чём не бывало. Лишь спустя несколько секунд он понял что сказал, а потом услышал громкий шёпот Альи. Она говорила быстро и неразборчиво, но он чётко услышал: "Маринетт, прошу, не отключайся!". Сдерживать самодовольную ухмылку Агрест и не пытался.***
ЛедиБаг не знала кого проклинать в первую очередь: Алью, из-за которой она попала в столь нелепую ситуацию, или Хищную Моль, вины которого было не меньше. Проблема была проста. В вечер воскресенья, когда Маринетт уже приготовилась краситься обратно в родной иссиня-чёрный на город напала акума. На все мольбы девушки о том, чтобы сначала покраситься, а потом спасать Париж, Тикки ответила отказом. Именно поэтому по городу неслась розововолосая ЛедиБаг. Смех да и только. Реакция Кота Нуара стоила всех страданий, это девушка поняла сразу. Её напарник выронил жезл и сам чуть не рухнул с крыши, Леди лишь чудом успела его поймать. – Неужели я настолько сногсшибательна? – не удержалась от самой глупой и очевидной шутки девушка, ведь лицо Кота быстро изменило своё выражение с ошеломлённого на подозрительно-недоверчивое. – Кто ты и куда дела мою Леди? – тут же спросил парень, поглядывая на валяющийся в паре метров жезл. – Это я, Котёнок, не волнуйся. Решила вот... поэкспериментировать, – произнесла она, лёгким движением подкидывая один хвостик. Кот недоверчиво сощурился, но вроде поверил. Он заметно расслабился и с привычной ухмылкой сказал: – Без обид, моя Леди, но натуральный цвет тебе шёл больше. По крайней мере в этом костюме. Сочетание жуткое! – театрально скривившись, закончил Нуар и вразвалочку дошёл до места, где обронил жезл. – Да знаю я. Не то чтобы красилась я по своему желанию... – задумчиво произнесла девушка, но услышала рёв акуманизированого и решила повременить с разговором. Зрителей у сражения почти не было, все успели разбежаться к тому моменту, как герои пришли спасать город, а потому было гораздо проще сосредоточиться на битве, не думая о том, чтобы не налететь на случайного прохожего. Сражаться было несложно, Кот даже удержался от шуток на тему ослепительности ЛедиБаг, и она была как никогда благодарна ему. Чудесное исцеление починило огромные дыры в асфальте и пару мелких разрушений. После традиционного удара кулаком о кулак напарники решили продолжить разговор. – Ты сказала, что красилась не по своему желанию... Тебя заставили? Надо срочно вызывать полицию моды, потому что это караул! – наигранно испуганно произнёс Кот, на что напарница лишь усмехнулась. – У моей подруги "прекрасное" чувство юмора, – обозначив пальцами воздушные кавычки, объяснила ЛедиБаг, отсчитывая писк серёжек. Времени у неё оставалось немного. Снова глянув на Нуара девушка заметила, что он напряжённо о чём-то думает. Понимая, что времени в запасе не было, а любопытство так и подталкивало узнать в чём дело, Леди спросила напарника о причинах столь неожиданного проявления наличия интеллекта. Кот на замечание ухмыльнулся как-то снисходительно, словно прощал ребёнку шалость и ответил: – У подруги схожая ситуация. Неужели все девушки Парижа решили заставить своих подруг перекраситься в розовый? Это же будет настоящая котострофа! – А что за подруга? – осторожно поинтересовалась Леди, стараясь не выдавать своего волнения. Она, конечно, верила в судьбу, но не могла же она знать Нуара в обычной жизни! Или же?.. – Маринетт. Помнишь её? Милая такая девушка, у её семьи пекарня ещё неподалёку, – махнув рукой в сторону дома Маринетт объяснил парень, и у девушки кровь от лица отлила. Она знала Кота Нуара. Он сказал, что они друзья. Мыслительный процесс занял несколько секунд, словно выделяя из сознания и воспоминаний яркими вспышками нужные образы. У Маринетт было много знакомых и друзей, но блондинов всего несколько. Словно яркое табло, на котором неоновыми буквами было выведено: "АДРИАН АГРЕСТ=КОТ НУАР", загорелось перед глазами. Девушка чуть не упала от внезапно пришедшей на ум мысли. Она неверяще смотрела на напарника и лишь писк серёжек отрезвил её ненадолго. – Да, я помню Маринетт, – выдавила она, видя в лице Кота то, что должно было отражаться на её. Он понял. И она поняла. Они оба знали, что раскрыли друг друга, но молчали, не решаясь озвучить догадку, ведь это казалось невозможным! Нервный смешок вырвался у ЛедиБаг и она спросила: – До встречи? Нам пора, а то ещё раскроемся прямо тут. "О да, Дюпэн-Чэн, это самое умное, что ты могла сказать, учитывая, что вы уже раскрыли друг друга!", – верещал внутренний голос, но девушка продолжала глупо улыбаться, совсем забыв о том, что старалась так не делать будучи ЛедиБаг. – Почему вопросительный тон, Принцесса? Я подозреваю, что следующая встреча будет очень скоро... – лукаво ответил Кот, не оставляя сомнений в том, что он тоже обо всём догадался. Маринетт понимала, что пожалеет об этом. Она знала, что это глупо, рискованно и вообще, как она завтра будет в глаза ему смотреть? Но сдержаться уже не могла. – Конечно, красавчик. До завтра, – произнесла она, подмигнув, и тут же сбежала в сторону дома. – Как будто я стану ждать завтра, – пробубнил под нос довольный Кот и ринулся за своей Принцессой.