Выдыхай. Растворяй.

      Вокруг нас ничего нет. Я вижу твои губы, вдыхаю пар. Возможно? Это действительно происходит? Проваливаюсь в облако и не контролирую себя. Где небо, а где земля, я уже давно перестал понимать... Твои брови. Вижу их сквозь пар. Теперь не вижу. Я втягиваю еще и еще. Растворить в нем, в густом и сладком пару. Тебя. Тебя нет.       А-а. Снова ты появляешься на какое-то мгновение и выдыхаешь мне в лицо клубничного Пастри Боя. Заигрываешь со мной премиум жижкой? Я втягиваю, приближаясь к тебе. Миллиметр за миллиметром. Моя рука опускается на твою футболку, в район солнечного сплетения, поглаживая приятную на ощупь ткань с принтом из розочек. Чуть опускается ниже по плоскому животу.       Мы застряли в этой минуте, в этом молочном тумане, не скоро нас вытащат... Пока не придет рассвет. Пока я не сделаю то, что хочу. В ушах громкая музыка. Перебираю слова, хочу что-то сказать, но блуждающие мысли словно перебивает автоматический ввод, заменяя слова на всякий бред. Каждый раз я мысленно запинаюсь и не могу сказать то, что думаю. И не нужно. Слова могут сделать тебе приятно, но сейчас это не необходимо. Поэтому я забиваю и приближаюсь к твоему лицу.       Загоняюсь. Опять. Всё так или что-то не так? Почему твои губы сомкнуты и ты не отвечаешь на поцелуй? Комок подступает к горлу и мне становится страшно, что я могу вот так легко всё оборвать. И такое происходит не в первый раз. Как будто манипулируешь мной, не позволяя разгадать до конца. А так хочется... Может быть ты не специально это делаешь? Буду корчить из себя пофигиста, мне всё равно, всё равно-о. Хотя мы оба, кажется, знаем, что это не так.       Ты отстраняешься и втягиваешь ещё. Приближаешь свои губы к моим, выдыхая мне в рот сладкий пар. Снова ничего не понимаю... Тебе, видимо, нравится мучить меня. Ёбаный садист. Хмуришь брови, набирая опять полный рот.       Пар. Рука придерживает меня за шею, заставляя склониться. Касаюсь тебя пахом, ведь уже давно влез на твои бёдра. Левой рукой придерживаешь за бедро, костяшки пальцев побелели. Правой рукой давишь на кнопку девайса и он шипит, но ты не можешь вдохнуть, потому что твои мысли всецело занял я. Неужели удалось? Приближаюсь к твоим губам снова. В этот раз поцелуй растягивается сладким неведением. Я не понимаю, что происходит, потому что так быть не должно. И ты, судя по всему, тоже не особо представляешь, что мы делаем. Возможно ли так обдолбаться трёхмиллиграммовой жижей? Вряд ли.       Эйфория. Накатывает снова и снова, когда твой язык проникает мне в рот, лаская. Снова и снова. Не оторваться. Не надо. Не прекращай.       Но ты, блядь, снова отстраняешься и хочешь попарить. Это в край выбешивает, и я выдёргиваю из твоей руки девайс, отшвыривая его на диван, тут же хватаю за запястья и заваливаю тебя. Доигрался, пидор.       Язык ведет влажную дорожку от ключицы до мочки уха, от чего с твоих губ срывается рваный выдох. Сдвигаешь брови, корча такое невинно-измученное лицо. Помучайся ты теперь. Как же мне нравится наблюдать за твоей мимикой. Останавливаться нельзя. Ты пытаешься высвободиться, потому что тоже хочешь пустить в ход руки. Я нависаю над тобой, не отрывая взгляд от карих глаз, кажущихся чёрными в приглушенном свете. Ослабляю хватку, и ты тут же перемещаешь левую руку на мою шею, а правой, опустив чуть ниже, медленно сплетаешь пальцы с моими, переводишь на них взгляд, с упоением наблюдая. Я же приближаюсь к твоей щеке, оставляю почти невесомый поцелуй, и мои губы остаются в районе чуть ниже ушка. Кожа там настолько тонкая, нежная, что хочется задержаться подольше, вылизать её, подышать. Твой запах дурманит похлеще любых аромок.       Моя нога между твоих, и ты охаешь, когда я вжимаюсь. Ногой можно почувствовать твой стояк, и мне это нравится. Бедро превращается в эрогенную зону, когда касается тебя там. Свободная рука ведет от моей шеи по спине и забирается под футболку. Короткие ногти легко царапают, когда я вновь приникаю губами к твоей шее и вжимаю тебя в диван. Ты продолжаешь смотреть на замок из наших пальцев, и я чувствую, как твои губы растягиваются в бесподобной улыбке, в которую я влюбляюсь снова и снова, даже не видя, а просто думая о ней. Поглаживаю тыльную сторону твоей ладони большим пальчиком и почти уверен, что у тебя сейчас мурашки. Ты тяжело дышишь, прижимая меня к себе. Хочется слиться с тобой, стать одним целым, раствориться. Сводишь с ума. - Хочу тебя, братан, - смотришь мне в глаза и улыбаешься. Ничего более пидорского не слышал и не видел в своей жизни. Тебе нравится меня стебать, а я люблю ответить что-то такое же в ответ. Это настолько "наше", что на душе разливается тепло и желание постоянно находиться с тобой. - Да ладно, педрила? А я и не понял, - последние слова почти шепотом произношу, приближаясь к твоему уху, едва касаясь щекой твоей щеки, горячо выдыхая, и снова целую этот заветный участок шеи чуть ниже ушка.       Моя рука проникает тебе под футболку, очерчивая пресс, затем мышцы груди, легонько ласкает сосок. Я расцепляю наши пальцы и снимаю с тебя футболку. Ты хочешь снять и свою вейперскую бандану, но я не разрешаю, иронично улыбаясь, произнося полушепотом: - Мы - не пидоры. А вот вейперы пидоры.       Как будто бы это не мы. Отгородиться от реальной жизни за выдуманным образом - наилучший выход из ситуации. Можно позволить себе всё, что захочешь. И даже больше...       Ты приподнимаешься на локтях, наблюдая, как я снимаю с себя футболку. Демонстративно бросаю ее через плечо и снова возвращаюсь к тебе, давя пальцами на грудь, заставляя снова лечь на диван. И вот-вот я опять поцелую тебя, но сейчас ты не получишь моего поцелуя, потому как я нащупал возле нас твой девайс и резко отстранился. Теперь я попарю. А ты смотри, как тебе это нравится?       Ты едва ли не дрожишь от истеричного смеха и заводишь руки за голову, внимательно всматриваясь, как я сижу на твоих бёдрах и пускаю колечки пара. Трясешь головой туда-сюда и так же, как и я тебе минуту назад, полушепотом, говоришь: - Я тебя сам сейчас выебу, - после чего я оказываюсь под тобой, а девайс на полу.       Жадно целуешь, проникая языком так глубоко, как только можешь достать, вылизываешь мой рот, как будто трахаешь его... Всё это безумно приятно, но сегодня ты получишь своё. Наивный. Выебет он меня. Как-нибудь в другой раз, окей, братан?       Сквозь поцелуй я смеюсь, ведь ты не знаешь, что я задумал. Как только ты отстраняешься, я отвешиваю тебе такого знакомого, смачного "леща", с которого, собственно, всё и раскрутилось. Пока ты не успел опомниться, толкаю тебя и разворачиваю спиной. Похоже, наш диванный поединок всё-таки будет в мою пользу. Подбираюсь вплотную к тебе, прижимаясь всем телом, чувствую разгоряченную кожу. Одной рукой держу твоё запястье, а второй веду по груди к низу живота, расстёгивая и спуская такие тесные в данный момент для тебя джинсы вместе с бельём. Ты сопротивляешься всё меньше и меньше, и, стоило мне надавить на поясницу, заставив тебя прогнуться, с выдохом "сдаёшься". Левым локтем опираешься на спинку дивана, а правой ладонью на подлокотник. Немножечко гомо-акробатики, бля.       Я приспускаю свои штаны вместе с боксерами, и мой стояк упирается между твоих ягодиц. Руками, едва касаясь, заставляя тебя прерывисто и часто дышать, я веду по спине. Медленно, попутно вызывая у тебя мурашки и дрожь, руки перемещаются от плеч до лопаток... Переходя на бока, доходя до поясницы, одну руку кладу на неё, а другую запускаю вниз твоего живота, как будто бы случайно задевая твой член, но не трогая его, поглаживаю внутреннюю часть бедра. От всего этого стонешь сквозь зубы. Ну ничего, сегодня ты у меня будешь стонать в полный голос...       Обильно смазав проход и пальцы, медленно проникаю. Непривычно, неприятно, в какие-то моменты даже больно, я знаю. Стараюсь делать все максимально аккуратно. Ты поддаёшься, выгибаясь навстречу. Никакого смущения: после нескольких раз оно у тебя, похоже, совсем атрофировалось. Постепенно начинаю двигаться быстрее, продолжая растягивать тугие мышцы. Ты так классно стонешь, что хочется трахать тебя пальцами ещё быстрее... и не только пальцами.       Чуть ли не вскрикиваешь, когда я внезапно меняю угол проникновения, и стонешь, стонешь, стонешь. В такт моим движениям. Или в такт биению сердца? Стонущий Онешко, что может быть более возбуждающим? Ничто и никто не возбуждает меня в последнее время так сильно, как ты.       Продолжаешь свои ахи-вздохи, плавно двигаясь вперед и назад. И это всего лишь мои пальцы, а что будет, когда я... Ох, кружится голова. Словно в бреду и от возбуждения слабо понимая, что делаю, я пристраиваюсь к тебе сзади. Одной рукой сжимаю член у основания, чтобы держать всё под контролем. Другой же я спускаю твою бандану и сую тебе в рот, натягивая сзади, так, что она уже трётся об уголки рта, крепко держу и начинаю входить. Ты стонешь в импровизированный кляп, и меня настолько это будоражит, что хочется засадить тебе по самое не хочу... Стоп. Чуть позже. Контроль.       Твоя рука начинает блуждать между ног, но свободной рукой я препятствую любым движениям. Всё так же медленно двигаюсь, чувствуя, как ты сжимаешь и разжимаешь мышцы от возбуждения. Господи... Как же хорошо. Но мне хочется ещё. Ещё. Быстрее. Кожа просто горит. Чувствую жар. Ты весь взмок, я ощущаю это, когда вхожу на полную и мои бёдра прижимаются к твоим. Держу тебя словно в узде, ты под моим контролем, рулю как хочу. Хочу наклоню ещё ниже, хочу поменяю угол, сначала непривычно, а потом задеваю ту самую точку, и раздаётся стон, так похожий на болезненный, но я знаю, что тебе до безумия приятно. То быстро, то медленно. И опять быстро. В одном ритме. Всегда. Ты чувствуешь меня, а я тебя. И наоборот. Одно целое.       Не прекращая движения, отпускаю руку, чтобы ты смог помочь себе. Но ты понял чертовски правильно - ещё рано... - Хочешь, чтобы я заездил тебя до отключки, пидор?       В ответ только неразборчивое "мгхм" сквозь ткань банданы, переходящее в протяжные стоны, которые вновь подстраиваются под такт моих движений... Громкий шлепок. Ещё, и ещё. У тебя подкашиваются ноги, но я не даю тебе упасть. Глубже проникаю, вгоняю на полную, выхожу совсем и снова вхожу, повторяю это снова и снова. Из глотки вырывается что-то похожее на рык. Быстрее, сильнее... Хочется кричать, и я не могу сдержаться. Стон срывается на крик, больше не могу, как и ты.       Хватит детских игр. Я сжимаю кляп, тяну на себя, заставляя прогнуться ещё сильнее, и мне кажется, что ты уже дрожишь от изнеможения. Или не кажется? Разрядка близко, очень близко...       Ты буквально впился пальцами в диван, когда я стал тебе надрачивать, чтобы покончить со всем этим. Не могу. Больше не могу. Ещё чуть-чуть и я отключусь, расплавится мозг, стану совсем поехавшим. Куда более поехавшим, чем сейчас, когда творю всё это...       Отпускаю бандану, и она спадает тебе на шею. Хоть у меня и устала рука, державшая кляп, я хватаю тебя чуть ниже рёбер и вбиваюсь резкими толчками... Снова перемещаю руку, не знаю, куда её деть. Нервная, бесящая суета. Пальцы уже немеют от того, как сильно я держу тебя.       С громким стоном и дрожью в голосе, я кончаю, а ты, сразу, следом, спускаешь прямо мне в руку. Голова кругом. Я перестаю осознавать происходящее, всё как будто тонет в тумане. Отпускаю твоё плечо, легко ведя по руке и снова сплетая пальцы. Поглаживаю твою ладонь в своей руке... Ты легонько высвобождаешь руку и ложишься на бок, всё ещё тяжело дыша от усталости, с лёгкой улыбкой на губах, а я сползаю на диван, пялясь в потолок и закидывая руки на спинку. Стопудово, на моих щеках румянец, как у запыхавшегося придурка. Неожиданно натыкаюсь рукой на забытый второй девайс - похоже, это мой - и затягиваюсь... В таком состоянии никотин всасывается ещё быстрее. Спасибо тебе, Хон Лик, за пар. Ведь без него мы с Онешко не стали бы братанами. Не сошли бы с ума вместе.       Ты поднял с пола свой девайс и перевернулся на спину. Пространство вокруг нас снова заполняется сладким паром.