Героиня второго плана

Это началось сразу, как Савада открыла глаза. Обычное утро, первый выходной после начала нового учебного года. Комитет не успел ничего натворить, клуб Чайной Церемонии был милым и дружелюбным, Мигель всё также отслеживался на интуитивном уровне, позволяя сбегать от Реборна, школа любезно выделила деньги на обучение четырёх хулиганов искусству игры на тайко, на работе стояла тишь да гладь, и всё было просто прекрасно, пока она не легла спать, собираясь с радостью встретить новый день. Тсуне казалось, что она в урагане. Лежит, не в силах пошевелиться, в самом центре, и дышит через раз, тщетно пытаясь отфильтровать пыль и песок. Протяни руку — затянет, захватит, завертит, унесёт. Напряги зрение сильнее — увидишь серый поток, прошивающий комнату насквозь. И, что хуже всего — это ощущение, проходящее через грудную клетку прямо в сердце. Беспомощность. Она ничего не может сделать, не способна противостоять. Как можно победить ураган? Словно в ответ на эти мысли поток качнулся, изменяя траекторию, и прошёл ужасающие-близко к Савадиному лицу. Тсуна тихо пискнула, понимая, что просто не может отклониться или сбежать, ветер приблизился ещё сильнее… И пропал. Схлопнулся. Свернулся. Исчез. Тсуна даже села, осторожно помахав руками в воздухе, и ничего, будто ей показалось. Не было в доме, не было в районе, не было в городе — Савада тянулась интуицией так далеко, как могла, мимолётом отмечая знакомые вспышки. Все на месте, Кё-сан дома, и слабый отголосок спящего Гокудеры едва ли тянет на кошмар, только что бушевавший в её спальне. Савада даже могла бы предположить, что ей просто показалось, если бы не одно «но» — если неведомый ураган был, а она не разгадает послание, мир обернётся огромными неприятностями. Или это опять интуиция решила взбрыкнуть, подкинув хозяйке какую-нибудь подлянку? В любом случае — следует сосредоточиться и встретить угрозу во всеоружии. После этого решения Тсуне стало немного спокойнее, и она рискнула встать, планируя заглянуть в ванную и отправиться завтракать. И ничего — обычное утро обычного дня, без пугающих предчувствий. Тсуну это даже немного пугало, и она нервно оглядывалась, надевая старое домашнее платье и завязывая хвост. Жаль, что она вчера постирала юката — возможно, подарок Хибари-доно вселил бы в неё уверенность. Ну да ладно, Кё-сан скоро выйдет из своей комнаты на кухню, и она сможет спрятаться в нём самом. Это ведь Кё-сан, пока он рядом, она в полной безопасности. И, наверное, она даже смогла бы убедить себя в том, что всё отлично, если бы не странный ребёнок, сидящий на её кухне и пьющий её чай. Вычурная одежда китайского кроя, идеально сидящая на детской фигуре, маленькая обувь, явно сделанная на заказ, косичка, удивительно густая и длинная для ребёнка, и бездонные глаза, на дне которых бушует усмирённый ураган. Нет. Нет-нет-нет! Нет! Её тело само отшатнулось, больно ударилось о дверной косяк, руки метнулись вверх, закрывая предательски открывшийся рот, но не в состоянии до конца заглушить рвущийся наружу крик. Нет! Боги и демоны, нет!!! Она так долго бегала, так удачно скрывалась! Каждый день отслеживала перемещения, пряталась, даже угрожала родному брату — и вот он, самый страшный сон, отвратительный, сбывшийся кошмар, прямо у неё под носом! Интуиция орала. Кричала до боли в ушах, рвалась из груди и беспорядочно носилась вокруг, длинными жгутами круша пространство. По идее угрожая, на деле — просто трусливо беснуясь, надеясь, что он поверит и не подойдёт. Савада буквально тонула в этом ощущении, порождённом собственным ужасом и бессилием, невозможностью отмотать время назад и всё изменить. Это конец. Её догнали. Боги, как же страшно. Странный ребёнок явно чувствовал её состояние. Не видел — такое трудно было не заметить — а именно чувствовал. Из его тёмных глаз полностью исчезли ураганчики, он медленно поставил и отодвинул чашку, а потом сел так, чтобы всем телом демонстрировать дружелюбие и безопасность. — Я не собираюсь трогать тебя. Всё хорошо. Ты в безопасности. Тсуна честно пыталась думать. Пыталась заставить себя вспомнить, что проверяла местонахождение Реборна с утра, что она помнила шляпу и совершенно другой костюм, что этот странный ребёнок совсем не ощущается, как Реборн, и она не чувствует угрозы или перемены. Убеждала себя, что он наверняка слабее Хибари Кёи, и что последний никогда не пустил бы врага на свою территорию. Безуспешно. Мысли просто соскальзывали куда-то вниз, тщетно пытаясь зацепиться за идеально-гладкий купол страха. Её разум был настолько скован ужасом, что даже не мог дать команду телу подвинуться и рухнуть в дверной проём, чтобы убежать. Страшно. Страшно. Страшно. Наверное, они могли бы простоять так всю ближайшую вечность, но их бушующий мир был разбит приходом Хибари Кёи. Тсуна сразу замолчала, потянулась, попросилась под защиту чужой ярости и войны. Спрятаться, закутаться в забивающую ноздри силу, заглушить свои разбушевавшиеся эмоции уже почти-своими желаниями. Кажется, Кё-сан ничего не почувствовал. Конечно, он отметил странное поведение своего Зверька и насторожился, но сделал это скорее по привычке — он полностью доверял своему гостю и не видел в нём угрозы, списывая испуг Тсуны на эффект неожиданности. Его вера в странного ребёнка на их кухне странным образом пугала и успокаивала одновременно — Савада постаралась сосредоточиться на последнем ощущении. Хибари-сан приветливо кивнул, вставая так, чтобы Тсуна могла смотреть на кухню из-за его спины, и расслабленно хрустнул шеей. — Ты на удивление рано. Зверёк, знакомься — это Фонг, мы встретились на той тренировке в джунглях. Фонг, это мой Зверёк. Ребёнок кивнул, принимая приветствие. Тсуна из чужой речи услышала только одно, тут же поспешив переспросить: — Не Реборн? Точно не Реборн? Кёя насторожился, снова усиливая её тревожность, а странный ребёнок вдруг мягко сверкнул пониманием, погружая комнату в мягкое, спокойное затишье. Савадина интуиция тут же взбунтовалась, встала защитной стеной, не давая врагу влиять на её состояние. Эта подсознательная защита тут же уничтожила эфемерную прослойку спокойствия, и Тсуна опять рухнула в бушующий хаос своего ужаса. — Нет. Я не Реборн и не связан с ним опасным для тебя образом. Савада слышала и изо всех сил пыталась прислушаться — не получалось. Чужие слова рябили, перекрывались пеленой страха, испарялись, не в силах преодолеть плотную стену, порождённую взбесившейся интуицией. Стоявший рядом Кё-сан вспыхнул настороженностью, и это только подкрепило Тсунину панику — она тонула в собственных взбесившихся эмоциях, не в силах что-либо изменить. Спасите. Просто спасите — здесь слишком невыносимо-страшно. Странный ребёнок медленно встал, показывая, что у него ничего нет, и начал медленно отступать, двигаясь спиной вперёд. У него было не так уж много пространства для манёвра, так что в какой-то момент он запрыгнул на подоконник само-собой открывшегося окна и отступил к самому краю, рискуя сорваться вниз. — Видишь? Я далеко. Теперь ты в безопасности. Попробуй успокоиться, хорошо? Ты ведь умеешь успокаиваться? С трудом, но Тсуна услышала — наверное, потому что чужое желание соответствовало её собственному, а враг действительно оказался довольно далеко. Замерла, встрепенулась — сделала два шага к Кёе, чтобы поймать, уловить, спрятаться. Мысленно потянулась к чужой Ки, осторожно взялась за уголок, желая закутаться, спрятаться, перевести дух под надёжной защитой. Сила Хибари-доно откликнулась, погружая мир в душный ужас и жажду смерти, и Тсуна рухнула в поток чужих чувств. Кё-сан злился — потому что в настоящий момент не понимал, что происходит, а он всегда ненавидел это состояние. Немного переживаний за взбесившегося Зверька, немного настороженности и ярости в сторону того, кто её напугал, извинения и признательности к странному ребёнку Фонгу, насквозь пропитанные полным и безоговорочным доверием — чужие эмоции заменили Тсуне её собственные, позволили расслабиться и собраться с силами. Злость Кё-сана, пугающая и разъедающая до костей, дарила долгожданный покой — целебным инструментом выжигала страх и сомнения, сдерживала бурю паники, ловила ускользающее сознание и позволяла расставить всё по местам. Что же, если событие неизбежно, надо встретить его с достоинством. Конечно, ей всё ещё было страшно и неуютно, но сейчас она хотя бы могла связно говорить и соображать, и достаточно держала себя в руках, чтобы не доставлять неприятностей. Ей просто надо пережить это — просто разделаться с неприятностью вселенского масштаба побыстрее. Всё ещё сидевший на подоконнике Фонг сверкнул изумлением — еле заметно, словно точно знал, что она может это почувствовать. — Поразительный уровень маскировки. Пара секунд, и ни малейшего намёка на Небо. Не ожидал, что у тебя живёт кто-то подобный, Хибари. Кё-сан насторожённо осмотрел Тсуну, ожидая очередного взрыва. Убедившись, что она достаточно успокоилась, Глава успокоился и сделал несколько шагов вперёд. Фонг, однако, всё ещё оставался на подоконнике. — Я могу сесть за стол? Тсуна не сразу поняла, что странный ребёнок обращался к ней. Когда же это стало очевидным, Савада могла только густо покраснеть и кивнуть — почему её вообще спрашивают об этом? В конце концов, это даже не её дом. Фонг медленно вернулся на своё место, оказываясь прямо напротив только что севшего Кё-сана. Последний выглядел пугающе сосредоточено и серьёзно. — Это требует разъяснений. Фонг мягко улыбнулся, демонстрируя дружелюбие. — Да. Я и сам собирался просить тебя позволить нарушить обещание — ведь мы договорились, что твой Зверёк ничего не узнает. Кё-сан нахмурился, обдумывая услышанное. Он явно понимал, о чём речь — в отличие от Тсуны, которая чувствовала себя так, будто пришла в гости к подруге, а попала на гос.экзамен. О чём эти двое говорят? — Мне это не нравится. Ребёнок тихо вздохнул, источая умиротворение и готовность к компромиссу. — У нас нет выбора. К тому же, полагаю, мы вполне обойдёмся без…политической стороны вопроса. Уверяю, дальше будет только хуже — особенно с таким сильным Небом. Политика? Выбор? Небо? Тсуна просто не понимала, о чём они говорят. Даже бояться перестала от недоумения. Что вообще происходит в этом мире, и причём здесь Кё-сан? Странный ребёнок Фонг всем телом повернулся к ней, выглядят непривычно серьёзно. — Итак, юная леди — вы что-нибудь знаете о Пламени?